Банкомат

С этими словами директор пожал руку новому сотруднику и пожелал ему дальнейших успехов, после чего направился в свой кабинет. В это время в банке во всю горел свет множества электрических ламп. Обеденный перерыв уже закончился, и все помещения наполнились привычным рабочим шумом. А Лопухин шел по длинному коридору и улыбался от распиравших его чувств и мыслей о молодом гении и о той пользе, которую могут принести его изобретения. Ведь если новый инженер-системотехник будет и дальше с такой скоростью внедрять новые разработки, то конкуренты банка «Согласие», коих только за последний год расплодилось великое множество, останутся далеко позади.

– Ты знаешь, Сергей, а ведь ты первый, с кем подписывается контракт всего через неделю, – констатировал данный факт Воропаев. – Это рекорд, какого в практике банка за все время его существования, а я знаю, что говорю, еще не было. Надо где-то записать.

После этих слов начальник службы безопасности осекся, войдя в свою привычную роль и моментально вспомнив о том, кем он является и для чего поставлен здесь в банке. Он был полностью уверен в том, что любой из сотрудников, даже самый гениальный, должен находиться под неусыпным пристальным вниманием, потому что человеческий фактор, состоящий из атомной смеси привычек, навыков, умений и особенностей характера каждого сотрудника, может проявить себя в любую минуту, в самый неподходящий момент. Не сегодня, так завтра любой из них может выкинуть какой-нибудь фортель, заставив поволноваться и поработать, чтобы выправить зашедшую в тупик ситуацию.

А здесь перед ним был новый, да вдобавок совершенно незнакомый человек, который работал в банке ровно столько, сколько обозначено в известной пословице «без году неделя». Такие мысли заставили шефа секретной службы кисло улыбнуться, скривив свой рот в неприятной улыбке.

– Так ты говоришь, что взялся за совершенствование работы операционисток? – этот вопрос, предназначенный для Сергея, повис в воздухе, как Дамоклов меч.

Начальник службы безопасности не дал возможности новому подчиненному на него ответить.

– Что же, продолжай, – произнес он в задумчивости. – Только каждый день утром и вечером – ко мне на доклад. И никакого внедрения, пока я не дам на это свое согласие. Это ясно?

– Ясно, – Сергей кивнул головой. – Я же хочу, как лучше. Вы же меня для этого на работу в банк пригласили.

– Вот я тебе и говорю, чтобы ты держал меня в курсе дела постоянно, – резюмировал Воропаев. – Я тоже хочу, чтобы было лучше, в том числе и для тебя.

В следующее мгновение дверь за ним закрылась, а Сергей до мозга костей проникся возложенной на него ответственностью и озабоченностью главных действующих лиц банка, в котором оказался по воле случая. Он подошел к рабочему столу, где с помощью компьютера и камер наблюдения мог проследить дальнейший путь своего непосредственного начальника. Он не сразу осознал, что принят на постоянную работу в банк, что в понедельник собственноручно подпишет контракт и станет полноправным сотрудником данного учреждения с окладом, согласно штатного расписания. И с этой минуты для Сергея все вокруг стало более приветливым и более дружелюбным, и даже солнце за окном засияло ярче, хотя, вполне возможно, это просто показалось.

5

Двенадцать месяцев, а ровно столько проработал Сергей в должности инженера-системотехника банка «Согласие», пролетели, как один день, так быстро, что порой складывалось впечатление, что этого просто не могло быть. Двенадцать раз контракт, подписанный сторонами год назад, пролонгировался дальше, да по-иному не могло и быть, потому что замечаний к своему сотруднику у руководства банка не было никаких. Да и Сергею нравилось здесь работать по целому ряду причин, самой главной из которых была его востребованность. Именно она давала Сергею уверенность в завтрашнем дне, вселяя в его душу огромный заряд оптимизма, прекрасного настроения и желания работать.

Приближались новогодние праздники. В этом году руководством было принято решение о проведении корпоративной вечеринки ни где-нибудь, а в одном из самых шикарных ресторанов в центре города. И вот, двадцать девятого декабря, уже после рабочего дня весь персонал банка находился в ресторане за столиками. Опаздывать на мероприятие никто не посмел, и даже курьеры, и те прибыли вовремя, потому что все они знали, что именно в семь часов вечера начнется торжественная часть, так сказать, прелюдия банкета, и опаздывать на нее не только нежелательно, но даже и опасно, потому что открывать мероприятие будет сам директор. И не явиться на торжественную часть было бы верхом неприличия и безумия.

Столы были старательно накрыты, а обилие салатов и холодных закусок могло потрясти воображение даже самых искушенных гурманов. За столом, где находилось начальство, был установлен микрофон, организована этакая самодельная трибуна, только вместо граненого графина с водой стоял круглый графин с водкой «Лапландия», специально завезенной по случаю торжества и охлажденной до необходимой температуры. А вместо доклада, напечатанного на стандартных листах формата А4, стояли большие резные с росписью тарелки с аккуратными кусочками нарезанного холодного мяса, салата оливье, греческого и витаминного. А прямо посередине стола весь этот сказочный натюрморт украшали вазочки с красной и черной икрой.

– Прошу минуточку внимания, господа, – со своего места поднялся начальник службы безопасности. – Позвольте предоставить слово генеральному директору банка господину Лопухину Анатолию Петровичу.

Сотрудники зааплодировали в предвкушении торжественного момента, а кто-то из присутствующих не удержался и даже выкрикнул:

– Ура!

И этот крик души сразу же разрядил обстановку и снял напряжение. Зал выдохнул из себя натянутость, сблизив и сроднив в одно мгновение всех.

– Господа! – произнес Лопухин в микрофон. – Чтобы не превращать праздник в скучное мероприятие, позвольте быть кратким и поздравить всех вас с Новым годом и пожелать всему коллективу дальнейших успехов на нашем нелегком поприще, и чтобы все-таки не нарушать торжество момента, позвольте вручить каждому из вас наши скромные подарки. Примите их, как оценку вашего вклада в жизнедеятельность и процветание всей нашей компании. А с помощью этих конвертов мы постараемся закрепить на деле правоту моих слов.

С этими словами личный секретарь директора, Леночка, как все называли эту милую особу, поднялась со своего места и взяла в руки поднос, наполненный доверху пухлыми конвертами, после чего грациозно, как и полагает двигаться молодой красивой девушке с потрясающей фигурой, буквально заскользила вдоль столов и, проходя мимо очередного сотрудника, элегантно опускала на стол перед ним конверт. Эта процедура заняла всего несколько минут, и как убедились позже все присутствовавшие, распечатав каждый свой конверт, благодарность руководства выражалась вполне солидной суммой в твердо конвертируемой валюте.

Вояж Леночки вдоль длинных столов был, как нельзя, кстати, и всем без исключения пришелся по душе. А когда поднос опустел, и раздаваемые конверты перекочевали в карманы и сумочки их владельцев, началась главная часть с тостами, взаимными поздравлениями и, конечно же, с музыкой и танцами.

Сергей неоднократно слышал от коллег, что директор банка почти не пьет спиртного и веселящего, даже на таких вечеринках, как эта, и всегда старается держать себя в рамках приличия, никогда не переходя черту, за которой можно списать все огрехи поведения на опьянение. Сегодня он тоже пил умеренно и выглядел вполне прилично. Несколько раз сотрудницы приглашали его на танец, но, в основном, он сидел за столом на своем месте и лишь изредка выходил на перекур, где в специально оборудованном помещении чадили сигаретами, глотая густой сизый дым те, кто без порядочной порции табака не мог себя даже представить.

Сергей лишь однажды вышел перекурить. Он хорошо помнил, что затянувшись раз, другой, вдруг услышал позади себя знакомый голос Лопухина:

– Я смотрю, вы тоже решили немного передохнуть это дело, – произнес директор, выпуская табачный дым вверх.

– Вы знаете, – продолжил он, – последние четыре года я всеми силами добивался, чтобы в нашем банке работали действительно достойные люди, болеющие душой за свое дело. Отсюда такой жесткий отбор при приеме на работу и такие строгости. И вообще, мы ни для кого не делаем исключений.

Он хотел еще что-то сказать Сергею, но осекся, потому что в это самое мгновение зазвонил его мобильный телефон. Лопухин достал его из черного аккуратного футляра, закрепленного на поясном ремне и, взглянув на дисплей, откровенно чертыхнулся:

– Ну, надо же, и здесь достанут. Эх!

– Вы извините меня, но я вынужден ответить на звонок, – произнес Лопухин, обращаясь к Сергею.

Затем он повернулся к нему спиной и, отойдя на два-три шага, нажал клавишу ответа на назойливый и настойчивый звонок.

– Слушаю вас, – тихо выдохнул он в трубку, а затем молча стал слушать своего невидимого собеседника.

– Я же сказал вам, нет! – по всему было видно, что он начал раздражаться и уже еле сдерживался, чтобы не нахамить.

Шея и щеки Лопухина стали пунцовыми, а на шее от напряжения вздулись жилы.

– Да, это окончательное решение, – уже громче произнес он, а затем, после некоторой паузы, добавил. – А мне все равно, что вы предпримете. Это уже ваше право.

– Негодяй! – произнес Лопухин, пряча мобильный телефон обратно в футляр.

Он выбросил недокуренную сигарету в урну, а затем молча прошел мимо Сергея. Разговаривать с кем-либо ему явно больше не хотелось.

Сергей, однако, не придал особого значения всему случившемуся. Да мало ли с кем повздорил начальник этим предпраздничным вечером. Директора он видел через несколько минут в зале. Тот стоял вместе с Воропаевым, и они вдвоем что-то горячо обсуждали, после чего Лопухин в сопровождении охраны направился к выходу. Очевидно, возникли какие-то неотложные дела, суть которых была известна только ему одному.

А Сергей через минуту забыл о несколько потревоживших его событиях, потому что объявили медленный танец, на которые его пригласила та самая симпатичная Леночка, эффектно ворвавшаяся на вечеринку со знаменательным подносом, доверху наполненным пухлыми конвертами.

– О, вы уже освободились от своей ноши, – попытался пошутить Сергей.

– Уже давно, – отреагировала партнерша. – Без подноса, знаете ли, гораздо спокойнее.

Они засмеялись, обнаружив друг у друга одинаково острое чувство юмора, засмеялись ярко, солнечно, так откровенно, что Сергей смог отметить вокруг себя восхищенные взгляды и мужчин, и женщин.

Сергею очень импонировало, что его пригласила именно Леночка. Он, конечно же, заметил ее сразу, как только пришел на работу в банк. Уже тогда она запомнилась ему бесконечно глубоким взглядом своих больших, выразительных, красивых глаз. Однако надо отдать должное выдержке Сергея и данному им самому себе слову не выделять кого-либо из сотрудников, не сближаться ни с кем и ни под каким предлогом. А вот сейчас, во время танца, глядя своей партнерше прямо в глаза, беседуя с ней, он вдруг подумал, что зря, наверное, не заговорил с ней раньше и не позволил себе подойти к ней именно для того, чтобы познакомиться поближе, пойти немного дальше каждодневных официальных отношений, не допускавших никаких вольностей.

Но сегодня все было иначе, все были навеселе, были вместе в приподнятом настроении, и всем было хорошо.

6

Лопухин вышел из ресторана в несколько подпорченном настроении и хотя всеми силами старался скрыть этот факт, все же несложно было заметить, что он чем-то встревожен и расстроен. Именно поэтому Анатолий Петрович решил уйти пораньше, чтобы более не афишировать данный факт, не портить никому настроения и не давать повода для пересудов за спиной. Он вышел из ресторана и глубоко вдохнул в легкие колкий морозный воздух, а затем с шумом его выдохнул. Снежинки, ровно и спокойно падавшие на землю, разлетелись, как это бывает от порыва ветра. Лопухин подошел к машине и, отворив бесшумно дверь, приземлился на кресло рядом с водителем.

– Домой, Игорь, – сказал он тихо и снова погрузился в раздумья.

Через минуту кортеж из трех автомобилей черного цвета на большой скорости несся по вечернему городу, утопающими в ярких огнях бесконечных дорогих реклам и свете уличных фонарей. Везде в кабаках, мимо которых проезжали машины, сидели люди, веселились, пили, ели, закусывали, танцевали. Впереди всех ждал приближающийся Новый год с новым урожаем еще только готовящихся событий, которые должны будут только произойти, и до которых было еще время, до каждого свое.

Лопухин жил в пригороде, в шикарном особняке, выстроенном три года назад в Лисьем носу, на заливе, где с высоты второго этажа можно было подолгу любоваться чудным пейзажем вокруг. В доме было все, что только душе угодно, начиная с прекрасной, качественной, новой мебели, и заканчивая разными наворотами. Был произведен ремонт во всех без исключения помещениях на самом высочайшем уровне, одним словом, настоящий евроремонт. Все комнаты, коридоры и разнокалиберные помещения были буквально нашпигованы современной дорогостоящей аппаратурой со всевозможными датчиками и пультами управления. Это был самый настоящий оазис, который не хотелось покидать, и неважно, один ты там находишься или со всей семьей. Анатолию Петровичу больше нравилось проводить время в особняке с семьей. Он вообще не любил находиться дома один, чувствуя себя в одиночестве очень неуютно.

Детей у него было двое: сын и дочь. Его сын Артем учился в одиннадцатом классе, изучал два иностранных языка и был на хорошем счету у своих товарищей и администрации гимназии. Дочь Анатолия Петровича, Анастасия, как ее звали дома ласково, Настенька, училась в той же гимназии в пятом классе. Она безумно любила своего папу, а Анатолий Петрович баловал ее, как мог, всецело растворяясь в своих отцовских чувствах.

Сегодня, однако, вечер и ночь Лопухину предстояло провести в гордом одиночестве, потому что супруга вместе с детьми еще днем уехала в гости к своей маме. Ломать намеченные планы Анатолий Петрович не хотел, а потому решил послать за ней машину только утром, как и договаривались накануне.

Улицы города были относительно свободны от транспорта, в большинстве своем припаркованного по обеим сторонам проезжей части, во дворах и на организованных парковках. Одним словом, привычных дневных пробок не наблюдалось, а потому дорогой кортеж преодолел расстояние до Лисьего носа в рекордное время.