Чтобы помнили…

Что в Беслане спасти не смогли.
Чем измерить нам горе и скорбь матерей,
Чьи надежды в тот день отцвели.

Крики помощи, стоны и снова мольбы
И отцов вопрошающий взгляд.
Перечёркнута чья то страница судьбы,
Старики вдоль дороги стоят…

Заминирован зал и фугасы кругом,
Нам бы только до них дотянуться…
Ожидание режет холодным ножом,
Не позволив душою рвануться.

Планы в корне меняются, время идёт…
Дети в школе сидят без воды…
Лишь на третьи сутки настал наш черёд
Разбирать все «завалы беды».

Разлетаются камни, испуганный взгляд,
Ребятишек собой закрываем.
Чьи-то руки в дыму белый бант теребят,
В этот миг про себя забываем.

Впереди стон и крики, сплошной коридор,
Вспышка, выстрел, опять перебежка.
Первой группой выводим мальчишек во двор,
Жизнь играет – орёл или решка?!

Кто ответит за подлые в мире дела?
И за жизнь, что в грязи под ногами.
Выносили из школы убитых тела,
Растоптав белый бант сапогами…

Разорвал этот праздник надежды людей,
Оборвав чьи-то жизни на веки.
Снова души стоят у закрытых дверей,
Красит кровь полноводные реки.

Те глаза нам с тобой не забыть никогда
И улыбки, что замерли в мраморе.
Мне бы совесть прибрать, знать бы только куда,
Надоело ей быть в вечном трауре…

Ползун…

Как долго ждали все победы

И наконец, тот день настал.

Казалось все остались беды,

Солдат взошёл на пьедестал.

Отец мой был тогда военным

Мы с ним мотались по стране.

Он строил город современный,

Что уничтожен был в огне.

Скитались с ним по гарнизонам

В вагоне вместе вновь сидим.

Кругом солдатики в погонах,

Состав на станции стоит…

Отец ушёл за кипяточком,

А я прилипла лбом к окну.

И любовалась на цветочки,

Что с нами выжили в войну.

Вдруг беготня и суматоха,

Отец с товарищем зашёл.

Тут мама стала страшно охать,

– Кого ж касатик ты припёр?!

Солдатик был совсем безногий,

Был грязный, пьяный, как «свинья».

Кто он – узнаем по дороге,

Возможно где-то ждёт семья.

Внесли солдатские пожитки,

В купе «заплыл» аккордеон.

А в вещмешке сукно, да нитки