На ладожских ветрах

Н и к о л а й И в а н о в и ч . Так договоримся?

С л а в а . Нет.

Н и к о л а й И в а н о в и ч . Люблю упрямых, сам упрямый, аж жуть берет иной раз, но…

С л а в а . Не нужно об этом…

Н и к о л а й И в а н о в и ч . Вы пожениться надумали?

Это хорошо. Вот и окрутим вас. С Мендельсоном, как полагается, и шампанское откупорить найдется… И медовый месяц… на недельку сообразим… в лесу, на природе. Дом отдыха отгрохали, горячие источники, ванны. (Смотрит сначала на Славу, потом на Жанну, молчит). Может, договоримся, а?

С л а в а . Нет.

Н и к о л а й И в а н о в и ч . Жаль. Ну да ладно, утро вечера мудренее. За чаек спасибо, духовитый он у вас, вкусный. Пойду на боковую, постараюсь заснуть. Завтра рано вставать…

Выходит.

Ж а н н а . Славка…

С л а в а . Знаешь, что предлагал этот дядя?

Ж а н н а . Догадалась. И как?

С л а в а . А ты?

Ж а н н а . Я с тобой, и я за.

С л а в а . Мы вместе – ты и я.

Ж а н н а . Вместе.

С л а в а . Ты не уходи сегодня.

Ж а н н а . Не уйду. Больше никогда не уйду.

С л а в а . Ты хорошая.

Ж а н н а . А Алик согласится ехать?

С л а в а . Конечно.

Ж а н н а . Уверен?

С л а в а . Еще бы!

Уходят обнявшись, в комнату молодоженов, плотно притворив дверь за собой.

Входят Алик, Юрий Андреевич и Леха. Леха, на удивление, трезв и прилично одет.

А л и к (Лехе). Думаешь, они уже вернулись?

Л е х а . Ну конечно. Я следил… Представляешь, Алик, у меня есть отец. Странно, но я всегда чувствовал, что что-то не так, что-то от меня скрывают. Мой отец. Мама плачет, сказала, что он не хочет видеть ее… Может быть, и меня не захочет?..

Из своей комнаты выходит Охлобыстин. Он крепко пьян.

О х л о б ы с т и н . Кого я вижу… Леха. Заходи, у меня опять день варения… Я тут кое-чего припас… обрадую. Дружки давние, очень давние, бутылочку преподнесли… такую бутылочку… Как не угостить друга дорогого… Пошли, Леха, давай, двигай… А ты, Алик, иди, тебя не уважаю, понял, нет? Пошли, Леха, пошли…

Л е х а . Почему бы и нет? Пошли, если не шутишь… Тем более, что у меня к тебе дельце есть. Очень даже серьезное дельце… Бывайте, ребята! Мы с вами еще встретимся, если не в этой, так в следующей жизни.

А л и к . Что ты опять затеваешь, Леха? Ты же хотел с отцом поговорить…

Л е х а . Не нужно, Алик. Он не стал встречаться с мамой, зачем же мне…

Идет за Охлобыстиным в его комнату. Притворяет за собой дверь.

А л и к . Этого только не хватало. Я подумал, что Леха остепенился. Эта скотина обязательно все испортит… (Идет следом – к двери). Я тебе все скажу…

Ю р и й А н д р е е в и ч . Оставь их в покое.

А л и к . Ладно, черт с ними. Горбатого могила исправит. А где Славка с Жанной?

Ю р и й А н д р е е в и ч (показывает на дверь молодоженов). Там… И этих оставь в покое.

А л и к . Оставить, думаешь? Ладно, оставляю, только чтобы потом не было разговоров… Видать, дело далеко зашло, и ничего-то уже не исправишь. Счастья им… И все-таки, старик, этот Славка прежде всего… самец… (Молчит). И самое смешное, я немножко завидую ему… самую малость. С чего бы это, Андреич?.. Нужно спать ложиться, а так не хочется…

Действие третье

Пультовая. Контрольно-измерительное оборудование по стенам. Посреди комнаты – отлично выполненный с соблюдением всех норм дизайна просторный пульт управления мастерской. Работающие за ним сидят спиной к зрителям. Перед пультом, на стене – экраны проекционных видеоконтрольных устройств – в их рамках действуют Алик и Слава, внутренним освещением создается иллюзия телевизионной картинки. Технически разрешима также строчная структура телевизионного растра. Перед пультом управления – ряд стульев с вращающимися сиденьями. На центральном месте оператора – Дима. Слева от него – Юрий Андреевич, справа – Карякина. Замятин, Николай Иванович и Виктор Афанасьевич сидят в стороне вокруг низкого отдельного столика, на котором в литровой банке скромный букетик цветов. Справа – дверь к оператору видеомагнитофона, она закрыта. Действие идет в виде диалога присутствующих в пультовой людей с Аликом и Славой, которые появляются время от времени, каждый в пределах своего «экрана».

З а м я т и н . Что они там примолкли?

А л и к . Не примолкли мы, мы здесь в большом порядке, уважаемый Иван Егорович и не менее уважаемая Ольга Владимировна. Так, Славка?

С л а в а . Так-то так, да только колотун здесь страшный.

А л и к . Верно, работенка у нас – что надо, ватник бы какой завалящий не грех выдавать за вредность, а то прицепится какая-нибудь гадость вроде радикулита… Почему-то не положены ватники инженерам, только гегемонам…

С л а в а . Ты хорошо подметил, нам радикулит ни к чему. Был у меня знакомый старикашка. Все его устраивало в современной молодежи, одного он не мог взять в толк – почему мы совершенно не думаем о предстоящем радикулите. Все остальное ему нравилось. Ты тогда посмеялся, теперь вспомнил, молодец.

А л и к . Тебе радикулит не страшен – женитьба сделает тебя юным и бессмертным…

С л а в а . Там Ольга Владимировна, и мне не хотелось бы обсуждать эту проблему при ней.

А л и к . И то верно. Дима, будь другом, выруби трансляцию. На минутку. Я скажу сластолюбцу пару-тройку периодов суровой прозы, а то он что-то забываться начал. Будь другом, Дима…

К а р я к и н а . Дима…

С л а в а . Думаешь, Ольга Владимировна не знакома с вольными словесами? На Леху глядя да еще и слыша, этого не скажешь. Муженек ваш, Ольга Владимировна, известный специалист по нецензурной речи, можно сказать, профессионал. И где только нахватался?