Пограничник против Абвера

Служба шла своим чередом. Заслоны, заставы, патрулирование. Вечером звонок от Осадчего:

– Завтра в десять утра будь у меня.

– Какой вопрос?

– Узнаешь завтра.

Молчит Осадчий. Не иначе – новое задание. Но в таких случаях всегда спешка, аврал. Вечером в городе контролировал патрули комвзвода Овсянин.

Федор решил нормально выспаться: на совещании свежая голова нужна, да и неизвестно, придется ли следующие сутки спать.

Утром сапоги начистил, подшил свежий воротничок. В коридоре у кабинета Осадчего военнослужащие собрались, все знакомые. С Дубовиком за руку поздоровались, а со Светловым обнялись.

– Как рука? – поинтересовался Федор.

– Я же говорил – как на собаке заживет.

Осадчий пригласил офицеров в кабинет, встал у стола, торжественным голосом зачитал приказ по наркомату. Берия наградил всех участников операции по обезвреживанию вражеских групп медалями. Делать это мог Берия своей властью. А орденом – уже через Президиум Верховного Совета.

Федору досталась медаль «За отвагу». Дубовику и Светлову – «За боевые заслуги». У Светлова на гимнастерке уже нашивка за ранение имеется, сразу видно: боевой офицер.

Кроме того, Берия раздал офицерам приказы по управлениям. Всем бойцам присваивались очередные воинские звания. Ефрейторы стали младшими сержантами, сержанты – старшими сержантами. Мелочь, а приятно, что заметили заслуги.

После вручения наград Осадчий бутылку водки достал, разлил по стаканам. По сто грамм, фронтовая норма досталась. И не придраться, что пьянка, приказ Верховного главнокомандующего есть.

После вручения наград Осадчий попросил Федора остаться. Разговор сначала о службе шел. Осадчий интересовался, как служится да какие настроения в подразделении.

– Нормально. – Федор не хотел распространяться на эту тему. – Пятеро моих бойцов рапорты написали об отправке на фронт.

– Молодцы, патриоты! Подписал?

– Никак нет. Родина нас сюда служить определила.

– Понимаешь текущий момент. Я поговорить с тобой хочу, как старший товарищ. Что ты думаешь, если в ведомстве создадут мобильные группы? Вот как у тебя получилось. Командир, пеленгаторщик и три-четыре бойца, плюс водитель и машина. У вас случайно вышло. Придали тебе Дубовика, на ходу Светлов подключился, а вышло эффективно, а главное – быстро. Скажу больше. Ваш опыт в наркомате изучался, твой рапорт высокие начальники читали и одобрили.

– А как же рота?

– У тебя заместитель есть. Овсянин. Пока тебя не было, он хорошо справлялся.

– Свыкся я со своими.

– Не торопись. Приказа пока нет. А будет – на звание повысят, полномочия широкие. У тебя опыт есть, но подобно твоей группе другие действовать будут.

– Портативные пеленгаторы нужны, много.

– Нужны, кто спорит. Но это не твоя забота. Для этого «шарашки» есть.

«Шарашками» в обиходе чекистов называли конструкторские отделы, где трудились заключенные из числа ученых, видных инженеров, конструкторов.

Осадчий погасил папиросу в пепельнице, которая уже полна была.

– Мне нужно твое принципиальное согласие. Понимаешь, отдача высокая, эффект налицо. Все, не задерживаю.

Еще бы. Торопливость Берии была понятна. Перед войной, после Ежова, и с началом боевых действий эффективность работы НКВД упала. Ловить настоящие разведгруппы с рациями – это не то что фабриковать дела на придуманных в кабинете шпионов. НКВД столкнулся с врагом настоящим, сильным, умным, за которым стояла страна. Против НКВД стояли Абвер, «Цеппелин», ГФП, РСХА, у которых был опыт реальной работы, для которых трудились лаборатории и заводы.

Сталин был недоволен работой Берии и НКВД.

В июле 1942 года под началом Берии было 11 заместителей, 100 структурных подразделений, 118 республиканских и областных управлений, особые отделы 14 фронтов, 7 округов и 4 флотов, 43 транспортных отдела на железнодорожном транспорте. А еще школы и подразделения диверсантов, разведчиков и террористов, отряды правительственной связи. Кроме того, войска: пограничные, внутренние, конвойные, охрана военных предприятий, охрана железных дорог, охрана тыла армии. А еще милиция, пожарные, истребительные батальоны, МПВО. Мало того – 10 лагерных управлений, лишь одним из которых был ГУЛАГ. Сила огромная, хорошо финансируемая, но показавшая в условиях войны малую эффективность. Чекисты контролировали армию через особые отделы. На 1 января 1943 года особисты имели в армии 1 миллион 85 тысяч осведомителей. Но они не помогали предотвратить переходы на сторону врага или сдачу в плен. За годы войны трибуналами в СССР были осуждены 994 тысячи военнослужащих, из них 175 тысяч 593 человека расстреляно. А это 15 полнокровных дивизий, так остро необходимых на передовой. В Вермахте с сентября 1939 по 1944 год включительно было приговорено к смерти 7810 солдат и офицеров. Потери несравнимые.

Недовольство Сталина вылилось в действие. Верховный главнокомандующий действовал за спиной Берии. Заместитель Берии, Виктор Абакумов, обогнал на повороте своего шефа. Совет Народных Комиссаров 19 апреля 1943 года издал Постановление № 418–138 СС – создать орган контрразведки СМЕРШ на базе Управления особых отделов, выделив их из НКВД. Новый орган стал называться «Главное управление контрразведки СМЕРШ НКО», его начальником стал В. С. Абакумов. Подчинялся он непосредственно Сталину, а не Берии. Таким образом, контроль над армией оказался в руках Верховного главнокомандующего, а не наркома НКВД. Этим же постановлением создавалось управление контрразведки СМЕРШ Военно-Морского Флота СССР, начальником его стал комиссар госбезопасности П. А. Гладков, подчинявшийся наркому флота Н. Г. Кузнецову.

А к 15 мая 1943 года в НКВД приказом № 00856 по наркомату был создан отдел контрразведки СМЕРШ под руководством комиссара ГБ С. П. Юхимовича, подчинявшегося Л. П. Берии. Таким образом, в стране почти одновременно появились три структуры с одинаковым названием. ГУ КР НКО В. С. Абакумова, УК НК ВМФ П. А. Гладкова и ОКР СМЕРШ С. П. Юхимовича. Они являлись независимыми друг от друга и подчинялись своему руководству.

Служба оперативников СМЕРШа была крайне опасной. В среднем до ранения или гибели оперативник служил не больше трех месяцев. Вопреки всеобщему мнению, СМЕРШ не приговаривал никого к тюрьме или расстрелу. Приговоры для военнослужащих выносил военный трибунал, для гражданских – особое совещание при НКВД. Заградотряды были функцией войск по охране тыла. Иногда они действовали совместно со СМЕРШем перед наступательными операциями РККА, прочесывая ближний тыл – населенные пункты, военные гарнизоны, леса, нежилые помещения. Требовалось обезопасить тылы армии. В ходе таких зачисток удавалось задерживать вражеские разведгруппы, лиц без документов, дезертиров, преступников всех мастей. Такие мероприятия проводились силами войск по охране тыла. Привлекались значительные силы – от роты до батальонов и полков.

Пока вопрос создания мобильных групп обсуждался в верхах, Федору пришлось поучаствовать в такой зачистке. По звонку Осадчего, только передавшего приказ из Москвы, роту подняли по тревоге. Из армейских тылов выделили автомобильный взвод. Рота погрузилась на грузовики. Федор только ориентировочно знал район. Точные указания он должен был получить на месте. Когда через пару часов прибыли на место, рассвело. Судя по тому, что на месте сбора уже выстроились другие машины, возле которых стояли солдаты, операция должна была быть массовой, масштабной. А грузовики все подъезжали. Федор прикинул: сила серьезная, почти два батальона полного состава. Командиров подразделений собрали в развернутой палатке.

– Товарищи командиры, прошу достать карты.

Ротные открыли командирские сумки, приготовили карты и карандаши. Задачу ставил неизвестный Федору полковник с петлицами НКВД.

– Слушайте боевую задачу. Проводим зачистку местности от населенного пункта Калашниково до поселка Спирово. Цель – очистить территорию от дезертиров, бандитских банд и возможных диверсионных групп. Мы разворачиваемся в цепь и выдвигаемся к Спирово. Навстречу нам идут другие подразделения. Предположительное место встречи – село Ободово. Записывайте участки ответственности.

Роте Федора достался дальний участок, от деревни Ломки на северо-запад в направлении Быстрочево.

– Всех задержанных доставлять во временный фильтрационный пункт сюда, в Калашниково. Тщательно осматривать складки местности, брошенные дома, землянки. При попытке сопротивления стрелять на поражение. Грузовиками подразделения будут доставлены к месту начала операции. Вопросы? Нет вопросов. По машинам!

Разъезжались быстро. Уже светало, видимость хорошая. Зачистки ночью практически не проводились, больше из-за опасения невзначай открыть огонь по своим. В темноте поди разбери.

До деревни Ломки добирались на грузовике обходным путем, через Большое Плоское и Анциферово. Напрямую было не добраться из-за речки.

Добрались до деревни Ломки. Дорога грунтовая и по качеству отвратительная. Грузовики едва ехали, тридцать-сорок километров в час. Федор роту построил.

– Рассыпаться цепью, дистанция двадцать пять метров. Досматриваем все возможные укрытия. Лиц без документов задерживать, препровождать к грузовикам. Лейтенанту Овсянину выделить троих бойцов для охраны задержанных. Предупреждаю: в случае необходимости стрелять только по ногам. Командирам взводов – распределить бойцов.

Рассыпались цепью, двинулись. Много времени занимал осмотр оврагов. Неглубокие, но широкие, густо поросшие кустарником, они могли укрыть целый взвод. Солдаты лазали, рвали обмундирование о колючки, матерились. Новую форму никто не даст, еще срок носки не вышел. Наткнулись на землянку. Пустая, но в ней кто-то недавно обитал. Зола в маленькой буржуйке еще теплая. Федор посожалел: собаку бы сюда, по следу укрывающегося быстро бы обнаружили.

Беглец ушел из землянки утром, и не исключено, вернется вечером. Засаду оставить – так неизвестный может прийти через три дня, а то и вовсе не явится. Бойцы по приказу Федора землянку разрушили, разобрав накат. Без перекрытия землянка – просто яма. По ходу прочесывания спугивали диких зверей. Стадо кабанчиков с хрюканьем и визгом из зарослей метнулось, перепугав бойцов. Спугнули лису. Конечно, знающий человек от облавы уйдет. Потому как издалека видно, как взлетают напуганные вторжением людей птицы, а сороки и сойки стрекочут. Через несколько утомительных километров послышались отдельные выстрелы. Стреляли со стороны цепи, которая должна была выдвигаться навстречу роте Казанцева.

– Выбрать укрытие, залечь, приготовить оружие к бою, – приказал Федор.

Приказ передали от бойца к бойцу. Рота залегла. Бойцы подыскивали себе укрытие – пень, ямку, поваленное дерево. Все какой-то шанс остаться в живых при перестрелке. Федор за дерево встал. Со стороны не очень заметен, а своих бойцов видит хорошо. Выстрелов больше не было, а прошло уже полчаса. Он уже подумывал поднять бойцов. На всякий случай поднял бинокль к глазам. В их сторону бегут бойцы. В форме, при оружии. Он сначала принял их за бойцов роты, что навстречу шла, но насторожило отсутствие головных уборов. Ни на одном бойце ни пилоток, ни фуражек, ни касок. А еще – назад оборачивались, как будто за ними гонятся.

Не бойцы это. В лучшем случае дезертиры. До бегущих уже сотня метров. Федор пистолет из кобуры достал, сделал шаг из-за дерева, выстрелил вверх.

– Стоять! Оружие на землю!

Бегущие как на стену наткнулись. Остановились, кинулись врассыпную в стороны.