По местам стоять!

Лодка, на которой служил Андрей, была относительно новой, XII серии. Поэтому после небольшого ремонта вновь стала действовать. Задание выпало необычное. Дойти до Туапсе, залить полный бак, взять двух человек и доставить их в Одессу. Приказы выдавались частями ввиду секретности. Сначала – дойти до Туапсе, забункероваться. Потом к командиру подлодки подошёл майор из разведотдела флота. О чём он говорил – никто не знает. А только под покровом ночи лодка приняла двух человек, мужчину и женщину. Устроили их в торпедном отсеке, больше мест не было. И только получив «добро» на выход в море, командир приказал Андрею прокладывать курс к Одессе. В городе этом и румыны, и немцы стояли, действовали активно обе контрразведывательные службы – гестапо и сигуранца. Город в военном отношении важен. Здесь и крупный порт, и заводы, которые наши не успели взорвать, слишком быстрым было продвижение немцев.

Проложил курс в обход минных полей – своих и немецких. С немецкими ориентировочно, по сводкам флота, где приводились координаты подрывов. Но ситуация могла измениться в одночасье. Сбросит самолёт донные мины и вот уже ранее безопасный проход станет смертельно опасным. Переход к Одессе занял трое суток. Понятно, что в самой Одессе высаживать нельзя. Но разведчики ситуацию разрешили. Мужчина в центральном посту показал командиру бумажку.

– Нам надо на эту точку.

А точка в море, в десяти милях от города. И быть на точке надо было с нуля часов и до двух. Андрей проложил курс по указанным координатам, полдня и вечер лодка проболталась в подводном положении, в ночи всплыла. На ходовом мостике оба разведчика, причём переодеться в немецкую форму на центральном посту успели. Так же с ними командир и Андрей.

– Морячки, высматривайте зелёный сигнал.

– А увидим?

– Надо будет к нему плыть.

– Не плыть, а идти, – пробурчал командир.

Ровно в полночь все увидели три едва заметные зелёные вспышки. Командир дал команду на малый ход. Видимо, разведывательная сеть была создана, когда наши войска покидали город. А может – подполье организовалось. Ни Андрей, ни командир лодки вопросов не задавали, всё равно ответа не будет. Да и излишнее любопытство может привести во второй отдел НКВД, военную контрразведку.

Зелёные сигналы повторялись периодически, потом мужчина сказал:

– Останавливаемся.

– Стоп машина! – приказал командир.

Лодка прошла по инерции немного, закачалась на волнах. Ночь безлунная, тёмная, холодная. Это не Батум. Вскоре к подлодке подошла обычная рыбацкая лодка, стукнулась о борт. С лодки крикнули:

– Свежую скумбрию продаю! Дёшево отдам!

На воинские пароль и последовавший отзыв никак не похоже.

– Не нужна скумбрия, кефаль купим!

– Держите конец.

С лодки швырнули верёвку. Андрей спустился с мостика на палубу, конец привязал к ограждению пушки. Первым осторожно спустился в лодку мужчина. Андрей придерживал его за руку. Потом таким же путём перебралась женщина. Было ощущение нереальности. Ночь, субмарина, люди в немецкой форме. Как дурной сон. С лодки крикнули:

– Бросай швартов!

Андрей дёрнул морской узел, бросил конец в лодку.

– Удачи!

– И вам вернуться!

Лодка исчезла в ночи. Субмарина на малом ходу отошла подальше от берега и направилась в сторону Туапсе. Задание выполнено.

Для таких операций, как заброска разведывательных или диверсионных групп, подводные лодки ввиду своей скрытности подходили очень хорошо. Можно десантироваться с самолёта парашютным или посадочным способом. Но самолёт слышен и виден локаторами. Торпедный катер быстр, но двигатель у него ревёт, демаскирует и мал запас по топливу. Что с него взять, москитный флот, не зря такое название дали.

Это был последний выход подлодки в сорок первом году. Зима наступила рано, была очень холодной. Под Москвой уже в октябре выпал снег, в ноябре трещали серьёзные, под двадцать градусов, морозы. На Чёрном море ветры, штормы, волны от двух метров до шести. Для малых лодок типа «М» или «А» фактически запрет на плавание по погоде. Отстаивались в грузинских портах, но дел было много. Ремонт, учёба, боевая подготовка. В такую погоду малые корабли, вроде торпедных катеров, морских охотников, малых подводных лодок отстаивались по портам. А ещё штормы по-срывали донные мины с якорей. И носились по бушующим волнам чёрные рогатые шары, грозя встречному кораблю смертью. Причём относило их от места установки довольно далеко. Наши якорные мины встречались даже у берегов Турции, а румынские у Геленджика. Такие мины представляли реальную угрозу мореплаванию, и боевые корабли расстреливали их из пушек.

Всё в мире имеет начало и конец. Пасмурные дни сменились солнечными, потеплело, запахло весной.

Для моряка быть в море – естественно, по крайней мере командиры и старшины выбрали эту стезю осознанно. А рядовых моряков не спрашивали в военкоматах, позволяло здоровье – служи. Для новобранцев сложно, не все хорошо переносят качку, морская болезнь – штука серьёзная. С виду крепкий человек лежит бледно-зелёный, кружится голова, тошнит. На кораблях от этой болезни спасения нет, коли в шторм попал. А подлодки уходят на глубину, два-три десятка метров вниз и уже спокойная вода, лодку даже не качает.

Подводнику глубина – большое благо, ибо есть пространство для манёвра. Не только спасение от морской болезни, но и от глубинных бомб зачастую.

Пока малые подлодки отстаивались в Поти и Батуме, произошли важные события. Наши войска стали высаживать десант в начале января в районе Феодосии. Несмотря на скверную погоду, немецкая авиация активно противодействовала. Пикировщикам Ю-87 удалось потопить пять транспортов – «Красногвардеец», «Ташкент», «Зырянин» и другие. В порту Феодосии могли разгружаться крупнотоннажные суда, позволяли глубины. Тяжёлые повреждения во время высадки десанта и поддержки его артиллерийским огнём получил крейсер «Красный Кавказ». Он получил три больших пробоины ниже ватерлинии, набрал воды, осел в воду по кормовые башни. Команда крейсера боролась за живучесть корабля. С большим трудом ему удалось дотянуть до Туапсе.

Десант закончился разгромом. Наши войска потеряли 6700 убитыми и 10 тысяч пленными, немцы захватили тяжёлое вооружение.

В районе Евпатории 5 января 1942 года тоже высадился десант, отбивший с ходу у немцев южную часть города. Одновременно в городе вспыхнуло восстание горожан, к городу стянулись партизаны. Немцы из-под Севастополя срочно перебросили 105-й пехотный полк под командованием полковника Мюллера. Полк имел большой боевой опыт, имел тяжёлое вооружение – миномёты, пушки, самоходки. Уже 7 января десант был разгромлен, с советской стороны только убитых было 1200 человек.

И под Москвой наступило затишье. Напряжением всех сил Красная армия отбросила врага от Москвы в среднем на сто километров. Но потери были велики и наступление выдохлось. В эйфории от первой крупной победы наши военачальники начали строить планы дальнейшего наступления. Были высказаны даже бредовые идеи, к лету освободить оккупированную территорию СССР. Никто не брал в расчёт огромные резервы гитлеровской Германии, ведь ещё промышленность её не была переведена на военное положение по принципу «пушки вместо масла». Немецкие офицеры имели отличное военное образование, обладали боевым опытом, не боялись принимать решения. Наши младшие и средние командиры действовали только по приказу старших, инициатива была наказуема. Да и комиссары порой отменяли грамотные приказы толковых командиров, так как сами военного образования не имели. Воевать научились к сорок третьему году, да и войска насытились боевой техникой, не уступающей немецкой.

Всё же наступил день, когда понадобились «Малютки». Субмарина прошла вдоль побережья до Туапсе, забункеровалась солярой и получила приказ выйти на позицию западнее мыса Тархан-кут. Стояли на перископной глубине, всплывая по ночам для зарядки батарей. Вентилировали отсеки, готовили еду на электроплите. Жизнь на лодке не замирала ни днём, ни ночью. Одно напрягало – малые глубины. Местами десять метров, местами тридцать. В солнечный день силуэт лодки виден с самолёта на такой глубине. Но было пасмурно, на небе низкие свинцовые тучи, это выручало. Днём немецкая авиация пролетала выше низкой облачности, а ночью лодку не видно даже в надводном положении.

На шестой день ожидания, когда топливная цистерна уже изрядно опустела, командир обнаружил цель – транспорт водоизмещением около полутора тысяч тонн. Для Балтики такое судно небольшое, а на Чёрном море, местами мелководном, встречаются чаще всего. Командир кораблей сопровождения не увидел, а охранение было – канонерская лодка. Конвой был румынским, судя по направлению, шёл в Николаев. Канонерка шла мористее и была скрыта от субмарины транспортом.

– По местам стоять! К торпедной атаке готовиться!

Команда больше формальная, потому как на «Малютке» почти все члены экипажа на боевых постах, даже когда отдыхают, тесно!

– Боцман, влево десять градусов, самый малый ход!

– Есть влево десять, самый малый, – эхом отозвался боцман.

Если идти на полном ходу, с корабля заметят бурунчики от перископа. Транспорт всё ближе. Командир командует:

– Товсь!

Торпедисты открыли наружные крышки торпедных аппаратов. Мелко, временами лодка слегка цепляет килем дно. Тогда неприятное шуршание слышит весь экипаж. Очень опасно! Эхолота на лодке нет. Это ультразвуковой аппарат, показывающий рельеф дна. Выпускать их массово стали в 1937 году в Ленинграде, типы ЭЛ и ЭМС, а перед самой войной – НЭЛ. Поставили их на большие лодки, да и то не все, не успели оснастить. А как бы сейчас пригодился эхолот! Команда прозвучала неожиданно:

– Обоим торпедным аппаратам с трёхсекундным интервалом – пли!

Один толчок, второй! Обе торпеды покинули лодку и помчались к цели. Но произошло то, что должно было произойти, – лодку буквально выбросило на поверхность. Ещё бы! Три с половиной тонны с носа лодки ушли, дифферентовка нарушилась.

– Трюмные! Воду в уравнительную цистерну!

Трюмные машинисты к такой команде готовы, открыли клапаны. Один взрыв, второй! Лодку здорово качнуло. Это торпеды угодили в цель. Но и лодка себя обнаружила. Заполнение цистерны требует времени. К лодке полным ходом шла канонерка. Субмарина уже погружаться начала, как последовал таранный удар по кормовой части лодки. Удар скользящий, но сильный и бед наделал много. Лодка легла на дно, слишком много приняли воды, плавучесть отрицательная. Но глубина всего неполных девять метров. Категорически не хватает глубины! А канонерка разворачивается и начинает сбрасывать глубинные бомбы. Один взрыв, второй, третий! И всё ближе и ближе. Последний у кормы, рядом! От сотрясения лопнули лампочки, горел только аварийный свет. И было слышно, как в корпус льётся вода.

– Осмотреться в отсеках!

От взрыва глубинной бомбы сорвало задрайку люка в электромеханическом отделении, стала поступать забортная вода. Для лодки это очень опасно, если поступит много, даже продувка цистерн не поможет, плавучесть станет резко отрицательной и лодка не оторвётся от грунта.

– Покинуть отсек, задраить люк переборки.

А переборки на «Малютке» жидкие, выдерживают давление в одну атмосферу. Так же от взрыва вышли из строя трюмная помпа, компрессор и кормовые горизонтальные рули, погнуло лопасти винта. Все повреждения серьёзные.

Канонерка прошла дальше, сменила курс, сбросила ещё одну серию глубинных бомб, но уже далеко от подлодки. Сочтя цель уничтоженной, канонерская лодка ушла.