Правда Родиона Метлицкого или катастрофа на SIP1

– Ты же понимаешь, что всё это безнадёжно? – произнёс Алехо. – Даже если эта затея удастся, проект SIP1 будет свёрнут. Слишком большой ущерб. Да и те данные, которые собирал Соломон, их больше нет. Пуффф.

– И что?

– И что?! Да мы тут все из-за него либо задохнёмся, либо будем раздавлены кометой! – Алехо бросил ящик. – Надо спасаться самим. Нельзя допустить гибели всех.

– И как же ты собираешься спасаться? Корабль только один и его, если ты не заметил как раз и ремонтирует Соломон.

– Есть ещё один. Там в ангаре.

– Рассчитанный на четырёх человек. Ты даже не знаешь, уцелел ли он.

Алехо грубо схватил Салаха за руку.

– Тот корабль предназначен для перевозки сына владельца компании ЭйрКомпани, создавшей единственный неповреждённый на станции отсек. Неужели ты считаешь, что мистер Кэвай отправит своего сына в космическое турне не побеспокоившись о его безопасности.

Салах повернул голову в сторону сидевших гостей. Впервые он посмотрел на них без какой-либо спешки, и увидел детские испуганные лица, на которых сверкали молящие глаза. Им было всего по двадцать лет. Салах знал, что их жизнь не привнесёт в мир ничего нового, они не станут полезны обществу… но двадцать лет… Лет пятнадцать назад он бы лишь усмехнулся и оставил всё как есть, но с течением времени люди меняются под действием случаев, и сейчас он стал в разы сентиментальнее и растерял прежнюю рациональность.

– Я отвезу вас и скреплю осколки, но они, – он указал на гостей, – должны помочь с переноской грузов, иначе остальные узнают.

Алехо улыбнулся и отправился поднимать гостей.

Соломон тем временем пытался починить топливную систему звездолёта. Он не отводил взгляда от техники инструментов, периодически окрикивая Кейт. Он просил её принести что-то или подержать пока он работает. Его лицо превратилось в картинное полотно модернистов, состоявшее из кроваво-красных и грязно-чёрных оттенков. Его седоватые брови выдались вперёд сильнее чем обычно, будто защищая глаза от возможного повреждения. В его голове не было никаких лишних мыслей, лишь стремление починить эту космическую посудину.

В один момент он вдруг приник телом к кораблю как от сильной усталости. Кейт пришлось заставить его надеть скафандр, о котором тот и думать забыл. И пока он его надевал, смотрел на уставшее, совмещавшее в себе и счастье, и скорбь лицо Кейт.

– Мне жаль, что так получилось с Мортимером, – вдруг тихо произнёс он. – Я знаю, он был дорог тебе.

Кейт не ответила. Чувствовалось, что она переживала из-за смерти Мортимера, но не могла позволить себе горевать, смерть итак слишком близко подобралась к ним ко всем.

– Я должен был отказать тебе тогда, когда ты пришла ко мне со своей кандидатурой. У тебя же могло быть всё, что тебе нужно там, на Земле или на Марсе. Я должен был по…

Раздался звук пощёчины. Кейт не выдержала и стукнула Соломона, что было силы, и сразу же одёрнула руку.

– Не смей винить себя за мои решения. Я бы всё равно оказалась с тобой на SIP1, и ты бы этому никак не помешал. А сейчас лучше займись звездолётом.

Она отвернулась и сама принялась за работу. В её разуме не было сожаления или даже мысли, что всё могло сложиться как-то иначе. Она искренне была убеждена, что она нужна будет здесь Соломону, затем и отправилась. И её злило, когда он решал, что лучше для неё. ОНА знает лучше, что лучше для НЕЁ. Но с пощёчиной, как ей показалось, она переборщила.

Салах, разместив весь груз и пассажиров на трёх, оставшихся роботах, двинулся в путь. В мир, который изменился до неузнаваемости.

Осколки. Лишь одни куски поломанных запчастей от станции, да гигантские глыбы размером с небольшие метеориты окружали их. И они удалялись. Медленно, но удалялись. Каменной пыли вокруг было как никогда много, и она медленно парила, окутывая все объекты. Перемещаться было необычайно легко. Даже в новом скафандре Салах, делая толчок от астероида, мог парить. Но если перемещение людей это могло облегчить, то движение роботов это затрудняло, особенно в условиях новых дорог. Их сцепка с поверхностью даже одного из самых огромных обломков была невелика, и Салах знал, что это значит.

Он посмотрел на звёзды. Они оставались неизменны, всё такие же ледяные и мёртвые, какими они были и до взрыва. Он их не касался. Всё было так мелко для них. Зато комета стала намного ближе и ярче. Теперь Салах мог отчётливо различить её увеличившийся контур. А ведь ещё день назад он думал, что будет интересно понаблюдать за ней, как она будет пролетать мимо. Ведь это буквально посол из другой системы! Из мира, который бы он так хотел увидеть и в который верил всей душой. Когда-то верил. Сейчас же это был лишь свет схожий с тем, про который говорят умирающие.

Доехав до места разлома, Салах спустился с робота подошёл к самому краю. Между осколками расстояние было чуть более пяти метров. Он снял с себя трос и воткнул один конец с гарпуном в каменную поверхность под своими ногами, а второй метнул на противоположную сторону. Гарпун отскочил. Тогда Салах притянул его к себе и попробовал снова. И снова. И так до того момента, пока гарпун не зацепился на той стороне. Затем он присоединил к тросу механизм для переправки груза.

– Алехо, спускайся! Поможешь, – сказал Салах и сам начал переносить к тросу скрепы.

Скрепы представляли собой магнитные генераторы с встроенной Солнечной батареей, размером по пятьдесят сантиметров в длину.

– Алехо, сейчас я переберусь на ту сторону, и ты будешь мне передавать генераторы. Ничего сложного. Цепляешь их по одному к тросу и нажимаешь эту красную кнопку. Но не переправляй все, лишь правую половину. Ну, ту, что окрашена в красный. Всё понял? Давай тогда.

И Салах, ухватившись руками за трос, начал медленно ими перебирать. Он не смотрел ни по сторонам, ни уж тем более себе под ноги. Добравшись до второго конца троса, Салах сделал несильный толчок и оказался на поверхности другого осколка. Только тогда он посмотрел вниз. Он прошёл через бездну. Там не было ничего кроме звёзд, подобных тем, что были над головой. Такие же далёкие. Такие же неживые. И всё те же осколки некогда целого астероида.

Вскоре Алехо отправил первый генератор. За ним последовал ещё один. И ещё. Вскоре с обеих сторон оказалось равное количество скреп.

– Теперь, Алехо, возьми один из генераторов и иди ровно напротив меня, – говорил Салах. – Мы должны установить их напротив друг друга, чтобы поверхность приняла прежнюю форму. Чтобы закрепить генератор, нажми синюю кнопку. А затем на панели вбей цифру 8. Возьмём радиус с запасом. И дёрни вверх переключатель.

Алехо старался расторопно выполнять все указания Салаха, понимая, что без этого им никогда не выбраться с этого обломка. А ведь цель так близка. Даже через мутное стекло скафандра он мог разглядеть силуэт покорёженного ангара. Столь близкого, но недоступного.

Размещая уже который генератор, Салах нажал на скафандре синюю кнопку и переключился на приватный разговор с Жозефом.

– Жозеф, как слышишь?

– Хо…рошо, – не очень разборчиво ответил Тишинский.

– Я заглянул вниз. Там ничего. Наши осколки не разваливаются только из-за наличия станции. Газ точно весь улетучился. Ничего нет. Это конец для SIP1, Жозеф. Думаешь, он знает?

Но Жозеф ничего не ответил. Когда Салах выехал со станции уже почти закончился весь кислород и Тишинский уже был готов потерять сознание. Когда Старцев это заметил, он притащил к Жозефу баллон с запасом воздуха и присоединённой маской для дыхания. Жозеф сделал пару вдохов через неё, чтобы успокоить Дмитрия, но для себя уже решил, что в дороге кислород будет нужнее, и потому отложил маску, перекрыв в ней поступление кислорода.

Он упал со стула. Дмитрий вмиг подскочил к нему и нацепил на него маску.

– КЕЙТ! Вы скоро? Ещё немного и мы можем потерять Жозефа окончательно!

– Ещё немного, – раздался спокойный голос Соломона.

Скрепы же отлично себя показывали. Хоть из-за того, что они не были включены все одновременно, сближение проходило с некоторым перегибом в сторону тех, что были установлены первыми. Теперь можно было уже перескочить пропасть самостоятельно, без помощи лишних приспособлений. Однако все ждали момента, когда к ангару можно будет подъехать на роботе. И буквально через пару минут, это стало реальной задачей.

– Ну, что, Салах, ты с нами? – спросил Алехо.

– Нет. Поезжайте сами. У вас и так перегруз будет. Нечего умирать всем, из-за лишнего груза.

Услышав эти слова, Марк, в руках которого находился пульт для управления роботом, тут же направил машину вперёд к ангару. Алехо не понял ответа Салаха. Для него было непонятно, как можно заниматься спасением людей, позабыв о свой собственной жизни. Однако Салах лишь улыбнулся им вслед, без зависти или злобы на душе. Улыбнулся как родитель, вручивший ребёнку его любимую конфету.

– Жозеф? Дмитрий? Мне взрывчатку ставить, – спросил Салах.

– Нет, скорее возвращайся. Они всё закончили, – сказал Дмитрий.

Соломон уже успел проверить все системы на готовность, оставалось лишь заправить двигатель и насытить корабль первичным кислородом, который бы потом пополнялся за счёт аппарата, производящего электролиз воды и специальных резервов Эйркомпани, установленных на случай крайней необходимости, за использование которых необходимо было заплатить сумму равную стоимости дома в элитном районе Энцелада.

– Всё, почти как новый.

Кейт мило улыбнулась.

– Всегда поражалась твоим способностям. Ты будто умеешь всё.

– Нет, всё умеешь у нас ты. И траекторию кометы рассчитать, и симфонию сочинить, и даже звездолётом управлять можешь. Мне очень повезло, что ты всегда была рядом. Я никогда не говорил этого, но это так.

Он улыбнулось. Чувствовалось, что он очень долго не знал как лучше и когда ей это сказать. С самого их знакомства он почувствовал в Кейт духовную близость, но никогда не мог себе представить их отношения, ведь… у него ничего внутри не горело рядом с ней, за что он долго мучил себя. Старался уйти в работу, отгонял её, лишь бы её жизнь стала лучше. Ему правда казалось, что если она будет вдали от него, она сможет добиться всего чего пожелает. Ему было больно расходиться с ней, но ещё больнее было быть рядом, чувство вины съедало его. Но там, на станции, он понял, что Кейт была единственным человеком, что оставалась рядом с ним всегда, при взлётах и падениях, и потому это был самый близкий ему человек.