В двух мирах. Грани бытия

Даже гнетущее ранее осознание близкой кончины предка сейчас не пугало ее. Словно некий бесплотный ангел шепнул, что это жизнь, такова она есть и что умирающий отец был бы счастлив оставить дочь в этом мире именно такой, какой она была сию минуту.

«Да. Теперь я другая, папа и мне это нравится. Такой и останусь, что бы ни случилось. Клянусь!».

Вдруг накатило. Она словно прикоснулась к чему-то иррациональному. Изнутри нахлынуло и тут же откуда-то пришло понимание: «папы больше нет». Ангел не уходил, она слышала его шепот: «Держись, ты поклялась. Ради его памяти ты должна сдержать слово».

«Да», – она вскинула голову, тряхнув волосами, и слегка улыбнулась, – «так и будет».

В глаза хлынула искристая влага, и слезы брызнули по щекам. Улыбка стала шире: «Прощай, папочка. Ты видишь, какая я стала? Я всегда буду помнить тебя. Будь уверен, я никогда не стану прежней».

В ту же секунду зазвонил телефон. Из трубки просипел заплаканный голос Веры Ивановны:

– Поленька, милая, тут такое…

– Поняла. Скоро буду.

Дома ее встретила бригада неотложки, растерянная сиделка и незнакомый человек в штатском.

Молча, не обращая внимания на окружающих, хозяйка прошла в комнату отца. Да, чувства не подвели, Андрея Соломоновича Шварца больше не было среди живых.

Первая крамольная мысль: «отмучился».

Говорят, люди меняются после смерти. Но, если смерть терзает человека месяцами, выпивает из него жизнь, каплю за каплей, то посмертных изменений практически не видно, они произошли еще при жизни. Так было и с ее родителем.

«Лети, папочка, лети. Тебя ждут наверху».

Медики закончили суетиться около тела, занялись составлением каких-то документов.

– Как это было? – шепнула она сиделке.

– Тяжело кончался, родимый. Сначала скрутило. Вызвали «скорую», врачи констатировали клиническую смерть. Думали – все. Но Андрей тут Соломонович пришел в себя, попросил листок и карандаш и стал что-то писать. Потом дал мне бумажку со словами: «передай Поле, обязательно!». Несколько раз повторил, сердешный. А еще через пару минут отошел окончательно. Да, вот она.