Дождь идет

Парень снял с гвоздика ключи и шагнул на лестничную площадку, намереваясь запереть за собой входную дверь. В этот момент на улице раздался громкий автомобильный сигнал.

– Скорее сбегай, глянь, стоит во дворе «Жигули» красного цвета. Ты молодой, мигом слетаешь. А дверь давай я закрою.

Парень выполнил ее требования скорее от неожиданности, чем из уважения. Для следовательницы это было и неважно. Она защелкнула замок и, не торопясь, рассмотрела связку ключей. Алюминиевые кружочки имелись. Два штуки. На одном было выбито слово «Сополя», на другом «Дождь».

– Интересно, – вслух констатировала Юля и потопала на выход из подъезда.

Своего посыльного она встретила уже на улице.

– Вон они! «Жигули» пятерка, – указал парень в сторону машины Стрельцова.

«Пацан понимает в технике», – Юля успела мысленно засечь еще один фактик для общей информации об юном субъекте.

– Там дядька какой-то сказал, что будет вас дожидаться.

Чижова поморщилась. Об этом Стрельцова она совсем не просила.

– А вот такие брелочки кто делал? – перешла она к деловому разговору, возвращая ключи хозяину.

– Я.

Парень самодовольно улыбнулся и утер нос, который у него все-таки оказался сопливым.

– Батя мой на заводе слесарем работает и домой всякого инструмента натаскал. У нас в подвале под домом целая мастерская.

– А мне такой можешь сделать?

Чижова уже нашла подходящую линию атаки, сбивающую оппонента с подготовленных оборонных позиций.

– Запросто. Только в подвал нужно спуститься.

– Не вопрос, – Юля полноценно вошла в нужный следовательский раж.

Ключ от подвала имелся у пацана на той же связке. В потемках затхлых коридоров подземелья на женщину нахлынули ощущения особого рода, нежно щекочущие душу. Как будто она вернулась в детство, чтобы поиграть в войнушку или секретных агентов. В куклы играть она не любила.

Впрочем, уже в самой мастерской настроение круто возвратилось на эротический курс. Все стены довольно просторного помещения были густо увешаны плакатами с полуголыми девицами. Сополя ощутил неловкость и поспешил объясниться смущенной скороговоркой:

– Батя навешал. Мамка сюда никогда не ходит…

Не договорив, паренек нырнул под верстак и стал грохотать там какими-то банками и коробками.

– Другие ребята тоже бывали здесь? – полюбопытствовала женщина. – И девчонки тоже?

– А что такого! – услышала она невнятный ответ сквозь грохот железок. – Что естественно, то не безобразно.

– Когда я училась в школе, у нас некоторые невоспитанные личности говорили по-другому: стыдно у кого видно, – разглагольствовала Юля, неспешно прохаживаясь по мастерской, и даже не подозревала, что такими воспоминаниями накликала на себя беду.

‒ Вот! – торжественно высыпал Сополя на стол горку алюминиевых кружков. – Их у меня на полгорода.

Он выбрал один и положил на наковальню. Затем достал набор пробоев. На кончике каждого из них была соответствующая буковка.

– Что вам выбить? Имя?

– Пусть будет Чиж, – не долго думала Юля.

– Всего то три буковки! Может, лучше Чижик?

– Пыжик! – зло передразнила она юного слесаря. – Сказала Чиж.

Парень поспешил схватить в руки молоток. Работы действительно оказалось немного. Буквально через минуту Юля уже держала в руке продукт его труда. Примитивнейшее изделие из серии простейших.

– Ну, теперь и я член вашего братства. Да?

– Какого братства? – не понял Сополя, возможно, даже искренне.

– Такого!

Женщина попыталась большим пальцем руки лихо подкинуть вверх свою алюминиевую метку и ловко поймать, но сноровки ей не хватило. Кружочек упал на пол и укатился куда-то под верстак. Она бросилась его доставать. Чисто на инстинкте. Присела, затем встала на четвереньки. Попыталась просунуть руку в глубину, и от такого напряженного движения ее джинсовая куртка поползла вверх, обнажив голую спину.

– Да бросьте! – Сополя попытался ее остановить. – Я вам новый сделаю. Дело то плевое!

Пытаясь выбраться обратно, Юля подняла голову, и ее плечи уперлись в столешницу верстака. Воротник зацепился за какой-то гвоздь. Она продолжала пятиться, и куртка оголила ее спину до самых лопаток.

– Помоги, – ей пришлось попросить парня. – Я за что-то зацепилась.

Сополя попытался, но вышло у него бестолково. Скорее от робости, чем от неуменья. Застегнутая до самого горла куртка стесняла дыхание, и женщина стала ее расстегивать, по ходу понимая, что поступить так целесообразно со всеми пуговицами. Высвободить руки из рукавов оказалось сложнее, но и с этим она справилась. Вынырнула Юля из-под верстака, как Афродита, рожденная из пены, с голым торсом. Как будто издеваясь, куртка теперь отцепилась от гвоздя без напряга.

– Можно считать, как на плакате, – констатировала женщина свой вульгарный вид ошарашенному парнишке, одевая куртку обратно.

Оправившись и отряхнув пыль с голых коленок, она выпрямилась и впала в ступор, не зная, что сказать.

‒ Это еще хорошо, что я юбкой не зацепилась, – выдала она совершенно идиотскую реплику.

Сополя впал в оцепенение покруче Юлиного.

– Что приморозился, – она почти грубо попытался привести его в нормальное состояние. – Сделал второй экземпляр брелка?

– Сейчас!

На парня жесткость женщины действительно подействовала отрезвляюще, но руки с молотком предательски задрожали.

– Теперь, пожалуй, клепай Чижик, – Юля обреченно махнула рукой.

Она тоже пришла в себя почти окончательно и осознала позор какого уровня достигла.

– Сделай мне еще один, с именем Дождь, – вдруг попросила она неожиданно даже для самой себя, а скорее лишь для того, чтобы потянуть время.

Получив два заказанных брелка, она сразу же отправила их в карман от греха подальше. Можно было уже двигаться к выходу, но тут у нее родилась еще одна сумасбродная идея. Она достала из сумочки пакетик с трусиками и попыталась быстренько состряпать пареньку какую-нибудь подходящую легенду.

– Ты, я вижу, парень рукастый. Сможешь мне помочь? У меня тут проблемка небольшая возникла. Купила я одну вещицу племяннице своей винтажную за бешенные деньги, а она мала оказалась. Нельзя ли ее как-то расширить, чтобы стала ей впору?

Женщина протянула молодому слесарю пакет, который все это время теребила в руках.

Сополя подошел поближе к лампе и развернул полученную вещь.

– Так это же трусы, – охнул он.

– Вот именно. Среди строя стольких красоток в неглиже, – Юля провела рукой, указывая на стены. – Ты решил изобразить смущение.

– Я же не портной, – продолжал противиться мужской дух пацана.

– Но ты же все можешь, – лила елей в уши Сополи обольстительница. – Придумай что-нибудь.

Парень прошел к верстаку. Взял ножницы и разрезал трусы по бокам. Затем снова соединил разъединенные части при помощи двух кусочков блестящей цепочки и заклепок. Получилось действительно винтажно.

– Ты гений! – Чижова подхватила модернизованное белье и чмокнула юного Левшу в щеку. – Спасибо. Племянница у меня как раз металлистка. Обрадуется безмерно.

– Так это вроде уже не модно. Металлистом быть.

Сополя вдруг шарахнулся от ее поцелуев и, споткнувшись, упал на спину. Юля не успела броситься ему на помощь. Сзади от двери раздался невнятный, заплетающийся голос:

– О! Сынок, наконец-то ты себе подружку завел.

Шаткой походкой в подвал ввалился пьяненький мужчина невысокого роста.

– Па, это не подружка, – слова Сополи прояснили ситуацию с родством. Парень судорожно вытирал ладонью поцелованную щеку.

– А это мы сейчас проверим: подружка это или дружок, – мерзко хихикнул истинный хозяин подвала, ковыляя по направлению к женщине.

Сополя смутился своего развязного предка и загородил свою гостью плечом, отпихнув батяню в сторону.

– Эй! Ты чего, щенок!

– Пойдемте, – позвал молодой слесарь Юлию Васильевну к выходу. – Ну его.

Когда они оказались на улице у парня прямо потекло из носа и глаз.

– Ты что, плачешь? – посочувствовала женщина. – Бывают папаши и похуже. Я уж на своей службе насмотрелась.

– Он у меня хороший. Рыбалку любит. Выпивший только хамит иногда. А слезы – это аллергия на солнечный свет, – пояснил он, утирая сопли подолом майки.

– Так сегодня довольно пасмурно, – заметила Чижова.

– На жаре со мной совсем каюк.

– Вон оно что, – этот факт, конечно, удивил женщину, но полезной информацией к ее расследованию совершенно не являлся.

– Ну, я пошел.

Сополя направился прочь, но Чижова остановила его:

– Подожди.

– Я о том, что там, в подвале было, никому не скажу. Обещаю, – понял он ее по-своему.

Юля пропустила клятвы паренька мимо ушей.

– Как бы ты охарактеризовал вашу погибшую подругу одним словом?

– Какую подругу? Дождя, что ли?

– Да, – зацикленность ребят на этом идиотском прозвище уже начинала ее бесить.

– Дождь? – еще раз повторил Сополя. – Честная, наивная, веселая…

– Одним словом! – почти гаркнула следовательница.

– Бестолковая! – так же резко выпалил ее собеседник.

– В каком смысле?

Сополя сразу сник. Вместо ответа он указал в глубину двора.

– Вон! Гопник идет! У него спросите. Он ее лучше знает.

Чижова повернула голову в указанном направлении, и у нее сразу же родилось подозрение, что Сополя просто отвлек ее внимание, чтобы сбежать. Никакого гопника в ее криминальном понимании она там не увидела. Какой-то рыжий паренек лет двенадцати бесцельно шел по двору, беспрестанно пиная ногами все, что попадало ему на пути.

– Эй! – окликнула Юля хотя бы этого юного индивидуума. – Ты гопника не видел, случайно?

– Я Гопник, – доложил он, подойдя к женщине. – А вы, тетенька, чего хотели?

– Тебя видеть, племянничек мой дорогой.

Представительница серьезных органов поднатужилась не растеряться, хотя уже впала в это состояние дальше некуда. Она чисто механическим движением достала свое удостоверение и совершил ним магический пасс перед лицом подростка.

– Присядем, – предложила Чижова, кивнув в сторону ближайшей лавочки.

Пацан уселся и, стараясь не смотреть в глаза следовательницы, принялся за дополнительное занятие для отвлечения внимания. Стал вертеть кусок какой -то медной проволоки, чтобы свернуть ее в клубок.

– Сдачей металла промышляешь? – поинтересовалась Юля чуть ли не по-свойски.

– Еще чего! Что я рыжий таким заниматься?

– А какой же? – рассмеялась женщина. – Фиолетовый?

– Да ну вас, – обиделся солнечный мальчик.

Тут с пасмурного неба сорвалось несколько противных капель.

– Кажется, дождь идет, – поежилась женщина.

– Где?

Так называемый Гопник среагировал своеобразно. Он посмотрел не вверх, как бы следовало в данном случае, а по сторонам.

Юлю очень тронула такая реакция.

– Она не придет.

Женщина доверительно положила руку на плечо рыжего пацана, а затем неожиданно прижала к себе и погладила по голове.

– Уже никогда. Понимаешь? С этим придется смириться. Жить дальше.

Они так и не покинули скамейку. Дождь, внезапно заявив о себе, так и не начался. Гопник сидел, отвернувшись, пряча свои набухшие слезами глаза.

– Какая она была? Ты можешь мне рассказать? Хотя-бы, одним словом.

– Разная.

– А конкретнее?

– Одним словом тяжело.

– Но все же?

– Добрая, – прошептал пацан.

– В чем это проявлялось?

– Она мне секретик свой показала.

– Какой секретик?

– Такой, – Гопник замялся и покраснел. – Девчачий.

– Куклы свои, что ли? Бывает девчонки в куклы играют чуть ли не до свадьбы.

– Нет она показала, что у нее там. Под юбкой.

Чижова аж поперхнулась от такого заявления. Лирическое настроение, накатившее на нее, сразу скукожилось, как мертвый лягушонок, выброшенный на песчаный берег.

– Ты сам ее попросил? – уточнила следовательница после продолжительной паузы.

В сущности, выяснять, чья инициатива превалировала в такого рода постыдных действиях, не имело великого значения. Просто нужно было о чем-то спросить.

– Я попросил.

Гопник опустил голову все-таки устыдившись.

– Ну и что? Рассмотрел все засекреченные закоулки?

– Рассмотрел, – ответил пацан тяжелым вздохом.

– А у Ксены вашей тоже просил о таком одолжении?

– А что у той Ксены смотреть, – пренебрежительно хмыкнул юный ценитель женских секретов. – Коза дранная. А Дождь она симпатичная… Была, – уточнил он с великим сожалением.

– Тебе она нравилась?

– Да.

– А другим мальчикам?

– Не знаю.

– А у тебя тоже есть такая штучка?

Юля достала из кармана брелок с именем Дождь.

– Есть.

Гопник достал из кармана свой ключ от квартиры и продемонстрировал заветный кружочек с именем своей «доброй» подружки.

– А ты знаешь, что и у других пацанов тоже есть подобные брелки с ее именем.

– Знаю.

‒ Значит, не один ты по ней страдал, так сказать.

– Такой и у Ксены есть. Что с того? Тут совсем другая история.

– Расскажешь?

– Вам это ни к чему.

Гопник почему-то сжал свои кулачки и задрожал всем телом.

– Что с тобой? – перепугалась женщина.

– Не скажу, и точка.

На пару минут зависла напряженная пауза.

– А если я тебе свой секретик покажу, расскажешь?

Гопник сразу расслабился и хохотнул:

– Врете вы все.

– А ты расскажи и проверишь, врунья я или нет.

– Пацаны рассказывали, что в милиции бьют, но, чтобы так разводили, даже представить не мог. Во дела…

Гопник пребывал как бы между небом и землей, не соображая: зависнуть ему или упасть.

– Дождь сама попросила, чтобы каждый имел брелок с ее именем, – наконец решился он на какое-то признание.

– Зачем? – Чижову такое откровение не впечатлило.

– Не знаю. Может, чтобы помнили, – пожал плечами Гопник.

– Она что чувствовала или знала, что погибнет?

Гопник дернулся быстро ответить, но словно захлебнулся и затих.

– Ты что-то хотел сказать? Я же видела.

– Ваша очередь, – робко промычал мальчишка.

– Что, прямо здесь?

Женщина оглянулась по сторонам.

– Укромный уголок какой-нибудь есть? Может, у дружка твоего Сополи в подвале? Тем более я там уже отличилась.

– Там темно. И где тот Сополя. Пойдемте, я знаю одно место. Вон в доме напротив, на чердаке.

Тот дом был намного древнее местных пятиэтажек и крышу имел скатную. Чижова послушно проследовала за своим юным поводырем. Чердак в этом здании оказался просторным не только для стриптиза, но и любого другого массового безобразия.

– Здесь тоже не ахти светло, – предъявила она пока еще обоснованные претензии. – На крышу можно выйти?

Лестницы, чтобы выбраться через слуховое окно не было, но они как-то выкарабкались на покрытую жестяным железом кровлю. Сначала туда проник Гопник, потом протянул руку своей отчаянной спутнице. Во время этих чуть ли не альпинистских манипуляций Юля старалась, как могла придерживать подол своей юбки, чтобы заветный секретик не мелькнул раньше времени. Крыша оказалась не очень крутой и позволяла выпрямиться в полный рост. Чижова осторожно пробралась к металлическому ограждению по краю кровли и, упершись в него, осторожно выглянула вниз. Там она увидела площадку кафе, на которой они сидели в тот раз с Селезневым.

– Не выглядывайте слишком, снизу увидят, – предупредил ее Гопник почему-то слишком горячо, отказавшись подходить к краю.

– Тебе что, жалко? Пусть и другие посмотрят, – Юля поняла его слова по-своему. – А отсюда удобно метнуть что-нибудь на стол клиентам. Ты как считаешь? – задала она провокационный вопрос.

Гопник заметно нервничал, но было не совсем понятно: по какой причине.

– Ты Наташу Базанову не знаешь случайно?

– Нет, – в этот раз паренек ответил более уверенно. – А кто это?

– Так. Одна девочка без трусов. А как фамилия Дождя твоего хоть знаешь?

Гопник задумался.

– На кресте было написано: Новикова, – все-таки он нашелся, что ответить.

Юля отвела взгляд в сторону, вдруг ощутив какую-то собственную вину за смерть девочки. Внезапно внизу за столиком она увидела знакомую личность. Знакомую до боли во влюбленном сердце. Своего мужа! Он был там не один. Молодая симпатичная девица с длинными волосами цыганского цвета составляла ему компанию. Ее личность даже показалась Чижовой знакома. Она напрягла мозг и вспомнила. С этой особой она столкнулась тогда, на похоронах, когда чуть не выронила пирожок. Имя ее вертелось на кончике извилин Юлиной памяти, но так и не выпорхнуло на поверхность. Сейчас эта красотка и ее Коленька Чижов мило беседовали, улыбаясь друг другу. Юлю тряхнуло изнутри, но ее организм пока еще выдерживал нервные потрясения такого рода. Думала она недолго. Сегодня идеи провокационного характера так и перли из нее. Она достала из сумочки трусы – улику и первым делом, широко развернув, продемонстрировала их Гопнику.

– Как сойдет секретик?

Тут же скомкав, она метнула их вниз. Утяжеленная цепочками матерчатая бомба полетела к цели очень уверенно и угодила точно в грудь коварной соперницы.

– А теперь бежим! Атас! – крикнула милиционерша, как самый заправский гопник.

– Ничего себе! – неожиданный поворот событий шокировал и пацаненка.

Внутрь чердака пришлось прыгать. Юля поспешила сделать это первой. Хоть туфли у нее были и без каблуков, но ногу она немного подвернула. Ее звонкое «ой» заглушил глухой звук от прыжка Гопника. Он даже еще прикрикнул:

– Гоп! – в унисон своего прозвища.

Юля стояла, не двигаясь, прислушиваясь к нарастающей боли в ноге. Гопник тем временем ждал с лицом, как у нищего на паперти. Женщина разозлилась.

– Что смотришь, зануда?

– Секретик, – ничуть не смущаясь, напомнил рыжий бестия.

– Ты фильм «Место встречи изменить нельзя» видел?

– А кто его не видел?

– Помнишь эпизод, когда Жеглов отказывается от денег Копченого за проигрыш в партию в бильярд? Что тогда истинный милиционер сказал? Он отказался преступные деньги в руки взять. А ты думал, что я пойду у тебя на поводу? Правда так подумал?

– Я не Копченный, – огрызнулся пацан. – Я так и знал, что вы обманете!

– Ладно, – Чижова все-таки решилась на акт безобразия. – Я, к сожалению, тоже не Жеглов. Жеглова, вернее. Мне есть что показать.

Юля завела руки за спину, чтобы расстегнуть замок на юбке, но не успела этого сделать. Раздался чей-то крик, прямо вопль:

– Что же это вы, бесстыдники, здесь делаете! Совсем совесть потеряли!

Чижова оглянулась и увидела, что в чердачный люк влезает какой-то парень, обращая свой громкий глас именно в их сторону. Гопник сразу рванул к люку соседнего подъезда и нырнул в него, что заправский подводник в отсек «Наутилуса». Юля было хотела последовать его примеру, но больная нога не позволила и шагу ступить. Атакующий их мужчина тем временем подскочил вплотную и ухватил Чижову за руку выше локтя.

– Что, сбросила уже трусы, потаскуха! – продолжал он агрессивно орать. – Я сейчас милицию вызову узнаешь, как бесчинствовать!

– Что за дела! – Юля попыталась оказать сопротивление, не в силах понять, что происходит.

– Повадились бросать свою срань на головы порядочных граждан, а еще возмущаются! Думаете на вас управы не найдется.

Наконец до Чижовой дошло. Она сразу вытянулась по стойке смирно и проорала оппоненту в ответ:

– Отпустите мою руку! Сейчас же!

Затем достала из кармана куртки удостоверение и тыкнула ним в лицо нападавшего.

– Я та самая управа и есть. Поступила жалоба на хулиганство, и я провожу расследование.

– Так тот, что сбежал рыжий он и есть хулиган, получается?

– Почему сразу рыжий? – Юле не хотелось сдавать своего юного подельника. – Он скорее блондин.

– Так вы его упустили?

– Вам-то какая забота? Добровольный народный дружинник!

Молодой человек сразу сменил интонации и пустился в путанные объяснения.

– Я, честно говоря, не особенно в курсе. Моя невеста Люба здесь работает официанткой. Жаловалась мне, что какие-то отморозки повадились бросать трусы женские с крыши этого дома на столики посетителей. Недавно пришло предписание из прокуратуры: сделать навес над площадкой, иначе заведение грозились оштрафовать или вовсе прикрыть. Где справедливость? Я вас спрашиваю? Вместо того, чтобы ловить негодяев, навесом хотят отгородиться. А может, у хозяина кафе на это защитное сооружение нет средств в буквальном смысле.

– Так вы решили помочь своей возлюбленной и самолично взяться за поимку трусобомберов? – охарактеризовать преступников такого рода у Юли получилось лишь только при помощи такого неказистого каламбура.

– Нет, я не целенаправленно. Просто сегодня зашел к ней, а она заметила, что на крыше как раз кто-то маячит. Попросила: шугануть наглецов. Я сюда, а тут вы…

Юноша не договорил. Внезапно раздался сильный хлопок. На чердаке стало сумрачнее. По всей вероятности, захлопнулся люк. Тот дальний, куда Гопник смылся.

– Пойдите посмотрите, – то ли попросила, то ли приказала Чижова.

Ее новый подопечный послушался и, осторожно ступая пробрался к нужному месту.

– Заперто! – доложил он, подергав за ручку.

Почти сразу после его доклада раздался еще один громкий «грюк». С другим люком случилась такая же оказия. Всего в этом доме их было два. На чердаке потемнело еще больше. Молодой мужчина бросился к последней надежде на выход, но споткнулся и полетел кубарем. Естественно, он опоздал. К тому же этот люк и дернуть было не за что. Дверная скоба на нем отсутствовала. Парень попытался поддеть его какой-то подвернувшейся под руку палкой, но тщетно.

– Что же вы, – упрекнул он Юлию. – Вы, считай, рядом стояли.

– У меня нога, – пояснила она.

– Что этот блондин ударил? Что же вас, такую нерасторопную, на задание отправили? Теперь прямо в западню попали. Как выбраться? – юноша с досадой саданул кулаком по заблокированному входу на чердак. – Прямо мафия! Трусобомберная!

Он, оказывается, запомнил скоропалительный каламбур Чижовой.

– Что за акт отчаяния? – пристыдила женщина своего собрата по несчастью. – Пойдите на крышу и крикните своей невесте, чтобы нас освободили.

– Действительно! Делов то! – юноша сразу воспрял.

Впрочем, его вояж за помощью длился совсем недолго.

– Я высоты боюсь, – робко доложил он женщине через слуховое окно, вернувшись обратно ни с чем.

– Боже, – простонала Юля.

– Честное слово, – продолжил оправдываться альпинист неудачник. – Что я могу поделать.

– Давайте руку.

Юля проковыляла к выходу на крышу. Парень, слава богу, хоть крепким оказался и вытащил ее наверх почти лишь за счет своей силы. Чтобы пройти дальше ему пришлось поддерживать женщину и передвигались они почти обнявшись. У самого спуска вниз на край крыши он ее отпустил. Юля, мелко перебирая ступнями, стала сунуться к ограждению, но больная нога ее все-таки подвела. Она то ли споткнулась, то ли поскользнулась и упала, а дальше буквально покатилась. Ей повезло, что она уперлась в стойку ограждения, а не проскочила под горизонтальными перилами. А то был бы сюрприз посетителям: вместо трусов целая женщина на стол подарком с небес. Плюх!

Ее спутник с перепуга бросился на выручку, помог подняться и очень крепко прижал к себе.

– Что удаль вернулась молодецкая, когда отведал комиссарского тела, – съязвила Чижова цитатой из какого-то древнего фильма.

– Нет, это я от страха. Клянусь.

Плотно зажмуренные глаза прижавшегося к ней «героя» подтвердили факт, что он не притворяется.

– Эй! – снизу раздался звонкий оклик. – Аркадий!

– Аркаша, глаза то распахни, – прошептала Юля, благо ухо горе-напарника было почти рядом. – Нас, кажется, заметили.

– Не могу, – просипел тот сквозь плотно сжатые зубы. – Мамой клянусь: не могу.

– Эй! С кем это ты там обнимаешься, урод потный!

– Ваше фамилия Потный? Что она там орет, как полоумная? Подружка ваша, дорогой Аркаша.

– Не совсем подходящий случай говорить стихами, – додумался он еще и упрекнуть свою напарницу по несчастью.

Чижова уже начала злиться.

‒ Вот еще казус.

Она со всей силы тряхнула парня, но сделала только хуже. Он сжал свои объятия, как самый заразный клещ. Еще и дрожать стал всем телом, как лист осиновый.

– Давайте общайтесь со своей подружкой, – Юля продолжила шпынять слабовольного юношу. – Как ее зовут? Я крикну ей, если вы не в состоянии.

– Не помню, – промычал несчастный.

Страх совсем выбил его из колеи.

– Эй! Девушка! – Чижова все-таки решилась взять инициативу в свои руки. – Идите! В…

Она с превеликим усилием высвободила свою руку из цепких мужских объятий и стала изображать нею направление движения для предполагаемой спасительницы снизу. Получилось бог знает что. В результате до них донесся прямо рев:

– Что! Вы посылаете меня! Куда? Сами вы идите в жопу!

Девица показала сначала кукиш, а потом двумя руками совсем неприличный жест.