Человек, изменивший мир (сборник)

– Доброе утро, вождь, – повторил Тэт и надолго замолчал. – В этом мире потребуется много усилий.

Мрэкр отметил, что юноша верно ориентируется в незнакомой среде. Именно на таких придется опираться в первое время.

– Потребуется много усилий, – повторил Тэт. – Но все ли готовы к трудностям? Все ли захотят отдать все силы? Груз старых традиций очень силен, вождь… Ты один знаешь, что и как делать.

– Я объясню всем, – осторожно ответил Мрэкр. Он уже понимал, куда клонит черноглазый фанатик.

– Будет ли время? – возразил Тэт горячо. – Нужно приниматься за дело немедленно. Без проволочек. Нужно строить, а не разглагольствовать. Ты знаешь, что нужно делать. Веди нас! Мы не должны терять время и силы на бесплодные поиски истины. Ты ее знаешь, и нам этого достаточно!

– А как же быть с теми, кто не поймет нашего пути?

– Заставим! – сказал Тэт твердо. Его глаза сверкнули темным пламенем. – Это же самые ленивые, ни на что не пригодные болтуны. Мы их просто заставим работать по единственно правильному плану. А потом они сами поймут.

– А если не поймут? – спросил Мрэкр. Ему очень хотелось проникнуть в психологию подобного сорта людей. Не приходилось сомневаться, что и на Земле в темное древнее время именно такое стремление катапультироваться в будущее и выдвигало сильные личности, которые диктаторской властью причиняли обществу вреда больше, чем пользы.

– Тем хуже для них, – сказал Тэт жестко. Он небрежно махнул рукой, но Мрэкру показалось, что он этим жестом вычеркнул из жизни десятки людей.

«Дешево же ты ценишь свою независимость, – подумал Мрэкр. – И это самый гордый из молодежи! Что тогда говорить о других? Веди нас, вождь, фюрер, дуче! Мы верим в тебя, мы верим тебе. И что бы ты ни сделал, ты прав во всем. Как хорошо и просто быть маленьким человеком! Не висят над тобой никакие нерешенные моральные проблемы, все в мире делается без твоего участия. Фюрер думает за тебя. Ты пьешь чай внакладку, ты взбиваешь перину перед сном, а дуче все еще стоит у карты мира. Все заботы страны на плечах вождя. Спасибо, фюрер! Ура, фюрер, вождь, дуче!»

– Дешево ты ценишь свою независимость, – сказал Мрэкр.

– Но ты ведь не Геб, – сказал Тэт слегка обиженно. – К тому же железная необходимость…

Я не Геб, хотел сказать Мрэкр. Я знаю больше его. Я могу быть лучшим царем из всех возможных. И на Земле когда-то верили в доброго царя…

– Все это очень не просто, – прошептал он.

Они только что вышли из-под власти Геба. Должны быть до предела сыты диктаторской властью. Но вот Тэт, самый независимый, выражает готовность следовать его указаниям. Или за время Болота все уже настолько привыкли к понуканиям вождя, что и не мыслят о других вариантах существования племени? Тогда нужно показать эту возможность. И не только показать. Придется создавать полномочный функционирующий совет… правда, старейшин теперь нет, но есть же среди них люди, успевшие завоевать уважение сородичей умом и справедливостью?

Он все еще размышлял напряженно и болезненно, как вдруг в темном небе сверкнула молния. Это была странная молния, удивительно прямая и короткая, словно огненная стрела метнулась с неба на землю.

Почва слегка дрогнула. Мрэкр почувствовал неистовую радость, у него даже руки задрожали, а сердце застучало вдвое быстрее. Он один на всей планете знал причину этого странного явления. Да еще тысяча контактеров, рассеянных по всей Галактике, могли бы объяснить необычную молнию.

Племя между тем просыпалось. Озябшие люди тянулись к костру, кто-то выломал из ограды сухой кол и бросил в огонь. Ввысь взметнулись искры, осветили ожидающие лица.

«Да, – подумал Мрэкр. – Я поведу вас. И буду вести до тех пор, пока не научитесь ходить сами. Иначе после моего ухода какой-нибудь энергичный мерзавец вздумает повести вас совсем в другую сторону, а вы и не пикнете…»

– Люди, – сказал он, – наступил первый день нашей новой жизни. Мы начнем его с переселения на север. Примерно в трех днях пути нас ожидает необыкновенное место… Там мы и остановимся. Отныне никакие хищники не смогут нам помешать стать хозяевами этого мира!

– Переселение? – спросил чей-то неуверенный голос.

– Да, – ответил Мрэкр.

Он уже твердо знал, что в этот момент в трех днях отсюда плавится скальная почва, в раскаленной магме возникают эмбрионы механозародышей, которые потом разовьются в совершенные механизмы. И они будут настроены на волну человека Земли…

– Зачем нам идти туда? – спросил Мун. Он смотрел на вождя с недоверием, которого не пытался скрыть.

– Там нам будет лучше, – сказал Мрэкр.

Он видел, что люди негромко переговариваются между собой, поглядывая на север. На вождя они смотрели вопросительно.

Потом к костру вышел Угрюмый. Он смотрел на Мрэкра дружелюбно, но что-то в его фигуре настораживало.

– Нет, Мрэкр, – сказал он просто. – Мы не пойдем на север. По крайней мере, до тех пор, пока ты не объяснишь свои слова и мы не убедимся, что ты действительно прав.

За его спиной послышались одобрительные возгласы. Этого Мрэкр не ожидал. И это после всего, что он для них сделал? Объяснять каждый свой шаг, каждый поступок? Но как объяснить им, что такое антигравитационный энтокар или биотоковое управление квазиструктурами?

– Верьте мне, – сказал он твердо, – и я поведу вас к счастливой жизни. Верьте!

Угрюмый покачал головой. Однако смотрел с сочувствием.

– Нет, Мрэкр, – сказал он. – Мы верим в твое желание принести пользу. Но откуда мы знаем, что ты не ошибаешься?

– Я не ошибаюсь! – крикнул Мрэкр.

Угрюмый пожал плечами. Искорка сочувствия в его глазах медленно угасала.

– Хотелось бы, чтобы это было так. Но у нас есть и свои головы. И они не позволят нам идти за тобой слепо.

– Но вы же шли за Гебом!

– Нет, Мрэкр. Мы не шли. А те, кто шли, теперь уже в Лоне. Мы те, кто доверился разуму.

Мрэкр увидел, что люди радостно зашумели при этих словах. Даже те, кому явно импонировали его исполинская сила и отвага. Лишь Юна прижималась к нему тоненьким плечиком.

– Люди, – сказал он горько, – вы ошибаетесь… Я только хотел, чтобы вы одним рывком перескочили десять тысяч лет в развитии…

Он видел, как протестующе дернулся Мун. Молодой рекн быстро шагнул вперед и оказался с ним лицом к лицу.

– Не называй нас людьми! Мы не знаем, что значит это слово. Может быть, ты вкладываешь в это слово что-то очень хорошее, тогда мы будем рады подружиться с этими… людьми. Может быть, они уже давно вышли из Больших Болот и живут теперь на Горячих Песках… Но мы рекны! И не желаем становиться чем-то иным. А насчет скачка в десять тысяч лет… Почему ты молчишь, какой это будет ценой?

Лица у рекнов были мрачными. В мертвой тишине было слышно стрекотание насекомых и писк пролетающих птиц.

– Ты приведешь к счастливой жизни, я допускаю такую возможность, стадо, а не племя! Но кто решится променять свое собственное нелегкое бытие на бездумное существование?

– Не бездумное существование… – начал было Мрэкр.

Но Угрюмый горячо прервал его:

– Бездумное, если за нас будешь думать ты! Но ты, Мрэкр, ошибся. Они ушли в Лоно, Мрэкр. Ушли, Мрэкр…

Оранжевые скалы вздымались впереди, над самым горизонтом висел огромный медный диск. Он был тоже оранжевым и так сверкал, этот начищенный гонг, что Мрэкру хотелось ударить в него кулаком.

– Отдохнем? – спросила Юна осипшим голосом.

Она смотрела умоляюще. Глаза у нее были красные, а на лбу и щеках бледность сменилась желтизной.

– Только недолго, – предупредил Мрэкр. – Иначе нам придется опять спать на дереве.