Оценить:
 Рейтинг: 3.17

Убегающий от любви (сборник)

Год написания книги
2012
Теги
<< 1 ... 17 18 19 20 21 22 23 >>
На страницу:
21 из 23
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля

Спецкор(возле «Джоконды»). Женщину с такой улыбочкой полюбить нельзя. Все время будет казаться, что ты опять ляпнул какую-то глупость…

Товарищ Буров. Вечером надо на Пляс Пигаль сходить. А то в Москве мужики спросят – рассказать нечего…

Друг Народов. Сходим.

Постепенно спецтургруппа рассеялась, разбрелась по залам, и мы с Аллой смогли приступать к осуществлению намеченного плана, но она все никак не хотела уходить и жалобно просила разрешения походить по Лувру еще немного.

– Может, тебе искусство дороже дубленки? – съехидничал я.

– Как ты можешь сравнивать! – обиделась Алла, и мы пошли к выходу.

Времени было в обрез. Сверяясь с планом, начертанным рукой супруги моей предусмотрительной Веры Геннадиевны, мы, расталкивая удивительно вежливых прохожих, помчались по рю дю Лувр, затем по рю Монмартр, потом еще по какой-то улице, выскочили к бульвару, пересекли его и, как было предначертано супругой моей прозорливой Верой Геннадиевной, повернули налево, пробежали указанные двести метров и остановились у входа, задернутого черной бархатной гардиной, – ни витрины, ни надписи, ничего…

– По-моему, это не совсем то… – с сомнением проговорила Алла.

– А ты хочешь, чтобы дубленки за триста франков продавались у всех на виду? Их давно бы расхватали! – возразил я.

Мы вошли вовнутрь. В конце просторного, уходящего в глубь дома помещения виднелись кабинки, похожие на примерочные в наших ателье, но только вместо зеркал там были установлены небольшие телевизоры. Вдоль стен тянулись стеклянные витрины со всякой ошарашивающей всячиной. Первое, что бросалось в глаза, – шеренги детородных органов обеих специализаций, убывающих по размеру, подобно мраморным слоникам на бабушкином комоде. Немного выше, по стенам, висели надутые резиновые девицы всех конституций, рас и оттенков. На низких стеклянных столиках были навалены груды журналов и видеокассет с цветными непотребствами на обложках.

Из боковой двери нам навстречу вышел улыбающийся прыщеватый парень явно латиноамериканского происхождения. Всем своим видом изображая готовность выполнить любое, даже самое изощренное желание, он радостно поприветствовал нас и сразу посерьезнел, точно доктор, приготовившийся выслушать жалобы пациента. Алла совершенно онемела от ужаса и стыда, поэтому переговоры пришлось начать мне, безъязыкому.

– Мсье Плюш… – сказал я и пальцами изобразил в воздухе нечто кудряво-меховое. – Дубленка…

– Плюш? – с уважением переспросил хозяин сексмага. – О’кей!

Он принес из закромов большой мохнатый плед в полиэтиленовой упаковке, а когда плед был любовно разложен на столе, то оказалось, что это синтетическая медвежья шкура, очень похожая на настоящую, но только легкая (он подбросил ее), мягкая; (он погладил ее) и на молнии (он застегнул и расстегнул ее)… Кроме того, продавец знаками горячо рекомендовал нам в комплекте со шкурой приобрести звероподобный фаллический вибратор, работающий как от сети, так и на батарейках…

Мы с Аллой бежали до тех пор, пока снова не оказались в том месте, где улица, названия которой я, конечно, не помню, утыкается в бульвар.

– Может быть, твоя жена что-нибудь перепутала? – стараясь не глядеть на меня, спросила Алла.

– Едва ли, – озираясь по сторонам, чтобы не встретиться с ней взглядом, ответил я. – Обычно она ничего не путает. Разве что «лево» и «право»… Такое с ней случается…

Через двести шагов, сделанных в направлении, прямо противоположном предписанному супругой моей непутевой Верой Геннадиевной, мы очутились возле магазинчика с маленькой витриной, в которой на невидимых ниточках висела рыжая замшевая куртка, напоминающая полураздетого Человека-невидимку… Перед дверью, на тротуаре, были выставлены две стойки с рубашками, пиджаками, свитерами, куртками, брюками, явно уже побывавшими в употреблении и сданными сюда незадолго до того момента, когда их смело можно использовать для работ в саду или гараже.

Мы толкнули дверь, раздался звон колокольчика, и навстречу нам вышел лысый человек с прискорбно большим носом.

– Мсье Плюш? – опасливо спросил я.

– К вашим услугам! – ответил он на чистом русском языке.

– Вам привет от Мананы!

– Благодарю, – безрадостно улыбнулся он и глазами показал на стеклянный шкафчик, где, словно в тесной очереди за дефицитом, спрессовались дубленки и кожаные пальто. – Для мамы?

– Да! – в один голос ответили мы.

Мсье Плюш с равнодушием навек охладевшего мужчины внимательно осмотрел Аллу, задержав бесстрастный взгляд на груди и бедрах, потом шагнул к шкафу, отодвинул стеклянную дверцу и достал восхитительную шоколадную дубленку с пепельно-коричневыми ламовыми воротником, манжетами и опушкой.

– Эта, полагаю, подойдет! – проговорил он и умело помог Алле надеть дубленку. – Тютелька в тютельку!

Мне стало вдруг смешно от этих трогательных словечек, которых в России я не слышал уже лет пятнадцать. Моя покойная бабушка, царствие ей небесное, любила так говорить – тютелька в тютельку… Алла тем временем подошла к зеркалу и, кутая лицо в воротник, несколько раз поворотилась то в одну, то в другую сторону. Дубленка доходила ей почти до щиколоток и сидела великолепно. Имелись, конечно, и недостатки: на спине, ближе к рукаву, обнаружился художественно выполненный шов (сантиметров пятнадцать), плечи были покрыты многочисленными мелкими морщинами, точно рябь на воде, да еще правая пола казалась чуть светлее, чем левая, но для того, чтобы заметить все это, нужно было очень уж всматриваться.

– Здорово! – наконец вымолвила Алла. – Французская?

– Турецкая, – чуть обиженно ответил мсье Плюш. – Без дефектов она стоит три тысячи франков.

– А с дефектами? – спросил я, беря на себя вопрос о цене.

– Триста пятьдесят.

– А Манана говорила – триста! – сам удивляясь своей сквалыжности, возразил я.

– Жизнь дорожает, – вздохнул мсье Плюш. – И потом, Манана покупает оптом…

– Мы тоже возьмем две. Еще одну, точно такую же…

– Во-первых, две – это еще не оптом. А во-вторых, точно такой же у меня сейчас нет.

– А что есть? – похолодел я.

– Вот, пожалуйста! – И он достал из стеклянного шкафчика нечто напоминающее доху закарпатского пастуха.

– Нам это не подойдет! – взмолилась Алла.

– Как угодно…

– Что же делать? – расстроился я.

– Ничего страшного, – успокоил мсье Плюш. – Приходите послезавтра, и вы получите свою дубленку.

– А может, поищете сегодня? – попросила огорчившаяся за меня Алла.

– Дорогие мои товарищи, – улыбнулся мсье Плюш, – под прилавком я искал, когда работал директором комиссионного магазина в Ростове. Только послезавтра.

– Но послезавтра мы улетаем! – объяснила Алла.

– Когда ваш самолет?

– В пятнадцать двадцать…

– Приходите в десять, и вы получите свою дубленку. Учитывая неудобства, я сделаю вам скидку пятьдесят франков.

– Точно? – не удержался я.

– Неточные здесь прогорают в неделю! – снова погрустнев, отозвался мсье Плюш.

Умело сложенная, дубленка превратилась в небольшой и довольно легкий сверток. Алла отсчитала свои триста пятьдесят франков, и на ее лбу тут же разгладилась морщинка приобретательства.
<< 1 ... 17 18 19 20 21 22 23 >>
На страницу:
21 из 23