Резонанс. Лунные отражения

Оба засмеялись, выдохнули и на счёт «три» подняли тело.

– А тяжела кобыла-то эта. Неудивительно, что седьмой так схлопотал. И вправду опасно было вставать между Татьяной и её матерью.

– Именно, что было. А теперь тащи, давай! – рявкнул недовольный напарник.

4. Первое явление резонанса

    Пятница 8:25

Несколько очередных безликих призраков проплыли слева от Мии, которая медленно шагала, глядя себе под ноги. У неё в голове был какой-то шум и лишь изредка мелькала отчётливая мысль о том, как же странно устроен человек: очень сильно хочется спать, но ноги сами несут сонное тело на работу.

Ещё призрак. Вроде бы даже с маленькой собачкой. Всё, что не прямо перед глазами Мии, расплывается так, словно она ещё лежит в мягкой постели под тёплым одеялом, а всё остальное – это просто сон…

– Привет! – кто-то резко толкнул Мию в спину.

– Олеся, блин! – девушка чуть не упала от неожиданности, но отметила для себя, что приветствие неплохо её взбодрило.

– Ты чего такая вялая? Не выспалась? И что с прической? У тебя на башке просто жопа попугая! – Олеся все сыпала и сыпала вопросами, пытаясь скрыть своё ощущение неловкости: она не ожидала, что подруга будет не в настроении для подобных шуток.

Вообще, такие сюрпризы были свойственны для взрывной Мии, а не размеренной Олеси. И вот, в первый раз решила она побыть на одной волне со своей подругой, как эта волна тут же её утопила: вместо глупой радости остались только смущение и желание как-то всё исправить.

– Да ничего такого, просто плохо спалось, – Мия поняла, что Олесе всё ещё не по себе, и попыталась изобразить улыбку, чтобы не портить другому человеку настроение в этот пасмурно-светлый день. – Мне приснился кошмар, проснулась вся в слезах, так что…

Раздалось громкое «хлюп» – Олеся наступила в лужу, которую не заметила, потому что полностью сосредоточилась на тихих словах сонливой подруги. Казалось, что она и сейчас может заплакать.

По минутному молчанию Мия поняла, что от неё ждут разъяснения самого сна: «Короче, лежу я такая вчера. Никак не засну. Но глаза закрыла, легла на бок и всё не сдаюсь. Думаю: „Вот-вот усну“. Через пару минут мне захотелось почему-то открыть глаза, и, представляешь, прямо передо мной лицо какого-то мужика. Он так внимательно всматривался в мои глаза и чему-то улыбался… Я не закричала там, ничего, думаю, раз сон, значит, всё по моим правилам – ну и как вмазала ему. Чувствую боль в руке. А дальше темнота, стоп, снято, и я уснула. Утром проснулась – на щеках слёзы, рука побаливает… Ощущение, что всё взаправду было…»

Во время своего рассказа Мия шла с опущенной головой, и теперь Олеся решила легонько стукнуть её в плечо.

– Слушай, а к тебе во сне лучше не приходить. Вообще, такое иногда бывает. На новом месте всегда плохо спится. Я, когда ездила с родителями в отпуск этим летом, тоже не могла уснуть первые несколько ночей в отеле. Рука у тебя болела, потому что ты вполне могла удариться о стену, когда ворочалась во сне. Не переживай.

– Да и не переживаю я. Просто это неприятно, и как-то день, считай, сразу не задался, – Мия уже окончательно проснулась и могла различать выражения лиц у проходящих мимо людей.

Но они с Олесей смотрели только вперёд, желая избежать столкновения с одним из утренних зомби, из-за чего не могли заметить, что за ними следят. Девушка с тёмными, каштановыми волосами по плечи, в чёрных джинсах и серой ветровке.

Дана держалась на расстоянии, которое подходило для слежки за опасающимся человеком, постоянно оглядывающимся, вечно крутящим головой. Что уж и говорить о двух беззаботных подругах – они вообще шли расслабленно, ничего не замечая. Дана присоединилась к ним на станции МЦК и уже не выпускала из виду.

Концентрацию всегда нужно держать на коротком поводке. Девушки же выпустили её погулять в отдалённый уголок разума с вечно спящим опасением за свою жизнь и вниманием к родительским советами, которое на самом деле было просто ширмой, а вернут только тогда, когда сядут за свои рабочие столы.

На самом деле, мы с вами многого не замечаем. Если за нами кто-то будет идти, мы так и не узнаем об этом, подпевая в такт песне, играющей в наушниках, или переживая, погружённые в разные мысли, которые бесконечным потоком проходят в нашем сознании.

И Дана прекрасно это понимала, по себе знала: она и сама раньше никогда бы не стала задумываться о чём-то подобном. «Но, как говорится, ты не хочешь – жизнь заставит», – девушка поправила волосы, зачесав их в сторону, и включила фронтальную камеру, чтобы сделать селфи на фоне идущих впереди подруг-журналисток.

– Ладно-ладно, в порядке я, – улыбнулась наконец Мия и взглянула на Олесю. – Что, с прической совсем беда?

– Я ж говорю, прямо жопа попугая. Но сейчас подправим, – Олеся не скрывала своей радости, ведь она только что справилась со своей задачей: растормошила Мию, отогнав мрак неприятных мыслей своими огненными шутками. (Мия так и отвечала каждый раз, когда начинала смеяться: «Круто, вот эта прям вообще огонь!»)

– Ну что, классно посидим сегодня!

– Надеюсь, не надо напоминать, что я не пью.

– Ты и не пей. Будешь просто есть. Я куплю пакет сока, не парься. А то у меня дома есть только кофе и вино.

– Да уж, родители вряд ли оценят, они уже к тебе приходили?

– Ещё нет, я запретила. Пока не обустроюсь и не приведу квартиру в надлежащий вид, никого туда приглашать не буду.

– Значит, у нас сегодня из развлечений будет уборка?

– Нет, подруга, не волнуйся. Единственное, давай ты всё-таки лучше сама сок купишь, я боюсь не успеть. Мне ещё ногти сделать надо. А то будешь ты сидеть с кружкой прозрачнейшей воды. А так с тебя напитки для тебя, с меня горячее для тебя и меня.

– Если готовить будешь ты, то лучше уж я и еду заодно прихвачу.

– Во-первых, ты сделала мне чертовски больно сейчас. А во-вторых, я пока ещё не хочу умирать, так что за готовку будут ответственны повара, готовящие по якобы древним, итальянским, на деле никогда не существовавшим из-за не столь высокого уровня знаний у химиков рецептам из продуктов среднечайшего качества. С применением вкуснейших специй, без которых никто и кусочка бы не осилил сего сырого теста.

– Пиццу закажем?

– Да.

– Ладно, такой ответ меня устроит.

– Вот только не надо сейчас нашего препода цитировать.

– Не убедила.

– Я серьёзно, завязывай.

– А то что, Блайкова?

– А вот что.

Дана с теплым безразличием наблюдала за шутливой борьбой подруг, смотря на них через экран немного поднятого наверх телефона: нельзя просто так ходить за другим человеком, нужна иллюзия, что каждый живет своей жизнью.

Посмотрев на подаренные два года назад часы с чёрным ремешком, девушка выдохнула и быстро пошла в обратную сторону, к станции МЦК.

Часы служили напоминанием о временах мирной жизни, когда Дана могла со своими подругами так же шутить, смеяться и разговаривать ни о чем. И хотя это уже в прошлом, часы были ещё и символом того, что однажды их хозяйка обретёт покой в будущем, найдя себе место в этом новом для неё мире.

– Ладно, хорош, а то вспотеем. А это второе правило, сразу за «не пей газировку перед интервью», – Олеся показала руками, уперев ладони перпендикулярно друг другу, знак «тайм-аута».

– Да уж, а я всегда говорила, что в редакции не хватает душа, – усмехнулась Мия, и они обе засмеялись. Не из-за того, что это было смешно, а из-за прилива адреналина после дружеской перепалки.

– В такие моменты понимаешь, что правильно выбрал направление, – всё ещё пытаясь восстановить нормальное дыхание, проговорила Олеся.

– В смысле? – спросила Мия и попыталась причесать волосы.

– На телевиденье нас бы давно уволили, а тут ходи как хочешь, – объяснила Олеся, стараясь вдыхать воздух через нос, чтобы потом не простыть. – Я-то уж знаю, о чём говорю. А ты слушай старших.

– Старших или старых? – с выражением заинтересованности школьника-отличника риторически спросила Мия.