Невский пророк

– Да. Только если бы я был настоящим пророком, я бы не дал этому грязному уроду схватить тебя и причинить боль. Прости меня за это.

– Я тебя не виню, Максим. Ты и так несколько раз спас меня и очень помог после пожара. Можешь мне сейчас не рассказывать всё. Кем бы ты ни был на самом деле, ты очень смелый и добрый парень. И ты… – Оля немного покраснела. – Ты мне очень нравишься. Я ждала нашей встречи все эти дни…

– Я тоже часто думал о тебе, – Стрельцов немного замялся. – Вот, теперь можем хоть взглянуть друг на друга.

– И как нам быть дальше? Я теперь не хочу уезжать, пока не буду уверена, что с тобой всё хорошо.

– Я бы тоже не хотел, чтобы ты уезжала. Но сейчас, Оля, это самое правильное решение. Находиться рядом со мной в Ленинграде пока что очень опасно. Мы обязательно встретимся снова, как только я разберусь со всеми своими проблемами и найду тех, кто охотится на меня. Даю слово.

– И как долго мне придется ждать этого?

– Я не знаю, честно. Но я постараюсь сделать это как можно скорее. А пока ты будешь дома, я буду звонить и писать тебе.

Оля явно расстроилась и отвела взгляд.

– Две минуты до отправления! – крикнула проводница из тамбура вагона.

– Ну всё, Оль. Тебе пора, – Максим снова обнял её. – Прости еще раз меня. Как только всё закончится, я сразу хоть сам лично примчусь к тебе в Мурманск и всё расскажу.

– Обещаешь? – требовательно спросила Оля.

– Слово пророка, – уверенно ответил Стрельцов.

Через пять секунд Оля вдруг резко притянула к себе голову Максима и объяла его губы в страстном поцелуе. Стрельцов хоть и предвидел заранее такой приятный поворот событий, но всё равно немного смутился в первый момент.

Самый лучший и искренний поцелуй в жизни Стрельцова длился примерно полминуты. Платформа уже почти опустела и лишь двое охранников Оли заинтересованно поглядывали на страстную парочку и улыбчиво перекинулись меж собой парой фраз.

Максим и Оля могли бы так стоять намного дольше, но в этот момент проводница недовольно проворчала:

– Молодые люди! Поезд сейчас уедет без вас!

– Ну всё, беги. Я позвоню тебе завтра же, – радостно сказал ей Максим, едва проводница прервала их романтичный акт.

– Я буду ждать, – улыбчиво ответила Оля. – Ты хоть и невероятно красив, но тебе, кстати, без волос намного лучше.

– Да? Что ж, учту.

Первым в вагон направился один из охранников, а затем уже Оля. Практически не сводя взгляда с сияющего от счастья Максима, она прошла в тамбур вагона и помахала ему рукой. Вслед за ней в вагон сразу зашел и второй телохранитель из КГБ.

Через несколько секунд поезд плавно тронулся с места. Максим начал сопровождать вагон, заглядывая в окна, чтобы обнаружить в одном из них Олю.

Сама девушка села примерно посередине вагона и тут же примкнула к окну. Как только она увидела на перроне идущего вслед за поездом Стрельцова, то сразу широко улыбнулась и показала ему «козу». Максим, у которого не спадала с лица радость, продемонстрировал ей точно такой же жест в ответ.

Поезд набрал скорость и покинул платформу. Стрельцов провожал взглядом удаляющийся состав, и улыбка на его лице начала плавно растворяться, сменяясь на печаль и обреченность.

Как бы Максим хотел сейчас уехать вместе с ней. Подальше от Ленинграда, где жизнь Стрельцова теперь пошла в совершенно непонятном направлении, а впереди его ждала еще большая неопределенность и обстановка, полная опасностей и угроз.

– Ну что? Попрощался со своей рыжеволосой красоткой? – спросил Артур, который сам только что подошел к Максиму, не дожидаясь его в начале перрона.

Был бы это кто-то другой – Стрельцов бы сейчас вмазал ему как следует. Но Артур уж слишком обаятелен и безобиден, чтобы у Максима поднялась на него рука.

– Вижу, настроение у тебя хреновенькое. Да ты за девчонку свою не переживай! Наши ребята её никому в обиду не дадут!

– Что теперь? – обреченно спросил вдруг Стрельцов.

– В смысле, что теперь? Дело твоё. Хочешь, до дома подброшу?

– Мне сейчас хочется нажраться в стельку и больше ничего.

– Да, понимаю. Разлука – это дело такое. А насчет нажраться – так это не проблема. Хочешь, поехали прямо щас в кабак один хороший заскочим? Я угощаю.

Максим недоверчиво посмотрел на Артура, но у того было совершенно серьёзное выражение лица.

– Ты сейчас серьёзно? – решил уточнить Стрельцов.

– Да. А чё такого? Я лично тоже уже устал. Трубы горят, страшное дело. Поехали! Заодно про себя и про наше управление еще чего-нибудь интересное расскажу. Отвлечешься хоть, а то у тебя вид тебя щас, как у кота после кастрации…

Стрельцов сначала подумал, что в этом был какой-то подвох. Но, судя по ненавязчивому взгляду Артура, его предложение было абсолютно искренним. Максим действительно хотел сейчас от души нарезаться, лишь бы забыть обо всем на свете. На первый взгляд Артур в этом плане был не самой плохой компанией, хоть Стрельцов его практически и не знает. Что ж, была не была…

***

– А, вот еще вспомнил, – уже пьяным голосом рассказывал очередной анекдот Артур. – Москвичка приезжает в гости к своей бабке в глухую деревню и спрашивает: «Бабуль, а куда у вас тут можно вечером сходить?» А та ей спокойно отвечает: «В ведро».

Максим и Артур снова принялись громко хохотать на пару, не обращая никакого внимания на остальных посетителей ресторана. Они сидели здесь уже третий час и за это время успели опустошить литр водки, а также обсудить всевозможные темы. Судя по их настрою и состоянию, останавливаться на достигнутом молодые люди вовсе не собирались.

– Ой, ща я от смеха сам под себя схожу. Давай, наливай, – чуть заплетаясь, махнул рукой Стрельцов.

Максим был едва знаком с Артуром, но благодаря необычайному обаянию и открытости своего смуглого собеседника их сдержанное общение уже спустя пару пропущенных рюмок плавно переросло в весьма откровенную и дружескую беседу, в ходе которой они принялись охотно рассказывать друг другу истории из своей жизни и делиться некоторыми подробностями собственной биографии.

Как выяснилось, Артур Гакивович Нарзакян родился в небольшом поселке на территории Нагорного Карабаха двадцать восемь лет назад в обычной армянской семье. Когда ему едва исполнилось три года, родители вместе с Артуром и его сестрой переехали в Горький (теперь Нижний Новгород).

Феноменальный слух Артура, данный ему неведомым образом с рождения, с возрастом  развивался только сильнее. Маленький армянский мальчик без труда различал, о чем говорят за стенами родители и даже люди в соседних квартирах, что не раз приводило к разным казусным ситуациях. Родители, разумеется, знали о фантастических талантах своего сына, но долго не могли решить, в какой сфере он сможет их проявить в будущем.

От окружающих, несмотря на свою внешнюю приветливость, Артур свой дар старался тщательно скрывать. В школе он слышал все перешёптывания соседей в классе, что не раз помогало ему в разных ситуациях во время учебы.

После школы Артур, обладая миролюбивым характером, хотел стать врачом, где его слух стал бы неоспоримым преимуществом в определении по малейшим звуковым признакам в теле человека, в чем может быть причина недуга пациента. Нарзакян принял решение поступить в Горьковский медицинский институт, где и проучился три года. А дальше судьба распорядилась по-своему…

В Горьком Артур жил и учился примерно до двадцати двух лет, пока про его необычные способности каким-то образом (видимо, при содействии преподавателей) не узнали чуткие сотрудники местного КГБ. Дальше всё было почти как у Максима: поездка в Москву, клиника, тесты, а затем Артуру предложили службу в сверхсекретном управлении комитета. В отличие от Стрельцова, простодушный и патриотично настроенный Нарзакян сразу согласился работать в рядах «уберов».

Как раз к этому времени началась перестройка, и Артур успел отслужить в московском СЛ всего пару лет, прежде чем его вслед за Разиным и Титовым перевели на службу в только что созданное второе Управление СЛ в Ленинграде.

Таким образом, Артур теперь вынужден был переехать из столицы на постоянное проживание в Питер. Об этом он, кстати, ни разу не жалел и сейчас уверенно твердил Максиму, что работать в северной столице ему нравится намного больше, чем в Москве. Ленинград очень приглянулся ему своей архитектурой, атмосферой, людьми. Да и в целом работы и нервотрепки здесь было заметно меньше, чем в столичном СЛ. Единственное, что напрягало Артура в Питере, так это говнистая погода. Ну, подобная претензия, как правило, была до жути стандартная и правдивая, и спорить с ней никто не собирался…

Так Артур и оказался в ленинградском Управлении СЛ. Родители его так по сей день и живут в Нижнем Новгороде. Они очень гордились сыном, который сейчас служил на благо родины в рядах КГБ. Артур же в свою очередь старался регулярно приезжать к семье и помогать им с деньгами.

– И все-таки я те говорю, Макс, – наливая очередной полтинник по рюмкам, снова уговаривал Артур. – Айда к нам в управу, не пожалеешь… Ик…

– Артурчик… Ты конечно… охрененный парень, но че-то я всё равно не уверен. Я вот, например… в Америку свалить хочу.