ПРОТИВОРЕЧИВАЯ СПРАВЕДЛИВОСТЬ (ОБРАЗОВАНИЕ, ДОСТИЖЕНИЯ И КРУШЕНИЕ СССР) Книга – 1
В принципе, системе управления начального периода строительства социализма и нужна была конформистская партия, в которой формальное большинство из рабочих (вчерашних крестьян) было послушным, готовым одобрять все решения вышестоящих. Но в личном плане среди рядовых коммунистов было много дисциплинированных исполнителей не в силу простой послушности, а потому что они искренне верили в высокие цели построения социализма и с максимальной отдачей трудились во имя их достижения, считая, что так нужно партии, возглавляемой великим Сталиным. Благодаря ссылкам на высокий авторитет И.В.Сталина, образовавшейся партократии легче было делать партийные массы более управляемыми и прикрывать свои интересы его именем. Поэтому она не только поддерживала славословия в адрес вождя, но и всячески способствовала развитию его культа личности во имя укрепления собственной власти.
Фактически за партийными руководителями ИСЧЕЗ КОНТРОЛЬ СНИЗУ. Такие партия и «вожди» в условиях индустриального рывка и сплошной коллективизации были хороши до поры, до времени. Но при достижении соответствующего технологического уровня страны, когда требовалось не только рваться вперед, но и развиваться системно, в условиях необходимости возрастания роли профессионализма в управлении, такие партия и партийно-вождистская диктатура не годились.
К середине 30-х годов все более очевидной становилась потребность во власти, как представительницы советского народа в целом, а не только «авангарда пролетариата». Власть в СССР называлась советской, но она настоящей властью не стала, однако должна была ею стать. Требовались перемены. В.М.Молотов на февральско-мартовском пленуме ЦК ВКП(б) 1937 г. обрушился на партократию, подмявшую под себя законные органы власти, с критикой и потребовал наконец-то хотя бы уравнять советскую ветвь власти с партийной. (РГАСПИ. Ф.17. Оп.163. Д.1153. Л. 164; Ю.Н.Жуков. ИНОЙ СТАЛИН. 1933-1937 гг. Концептуал, 2018, с. 319).
На июньском пленуме 1936 г. И.В.Сталин говорил: «…Взять, например, рабочий класс СССР. Его часто называют, по старой памяти пролетариатом. Но едва ли его можно назвать пролетариатом в собственном смысле слова… Пролетариат – это класс, эксплуатируемый капиталистами. Но у нас класс капиталистов ликвидирован, орудия и средства производства отобраны у капиталистов и переданы государству… Можно ли после этого рабочий класс называть пролетариатом? Ясно, что нельзя… Наше советское крестьянство есть колхозное крестьянство… Изменился… состав интеллигенции… самый характер деятельности интеллигенции… Она является равноправным членом общества, где она вместе с рабочими и крестьянами, в одной упряжке с ними (выдел. авт.) ведет стройку нового, бесклассового социалистического общества». Отсюда следует логический вывод, что власть социалистического государства в форме диктатуры пролетариата следует расширить, как минимум, до диктатуры рабочих, колхозного крестьянства и трудовой интеллигенции – равноправных по Сталину между собой.
Еще об одном безусловном ленинском положении, признававшим империализм «кануном социалистической революции», рассматривавшим СССР «как подспорье, как средство ускорения победы пролетариата в других странах» и категорически отрицавшим возможность построения социализма в отдельно взятой стране, то есть, в СССР. Однако в отчетном докладе XVI съезду ВКП(б) И.В.Сталин сказал: «Наш рабочий класс идет на трудовой подъем не ради капитализма, а ради того, чтобы окончательно похоронить капитализм и построить в СССР (отдельно взятой стране – авт.) социализм… Отнимите у него уверенность в возможности построения социализма, и вы уничтожите всякую почву для соревнования, для трудового подъема, для ударничества. Отсюда вывод: чтобы поднять рабочий класс на трудовой подъем и соревнование и организовать развернутое наступление, надо прежде всего похоронить буржуазную теорию троцкизма (выд. авт.) о невозможности построения социализма в нашей стране. (И.С.Сталин. Собр. соч. т. 12, с. 355).
Классовый подход ко всем и ко всему привел к разделению советского народа уже в мирное время (до 1936 г.) на две почти равные половины за счет ущемления ее несколько меньшей части в избирательных правах. По мнению Е.Жирнова число «лишенцев» доходило до 30-50% от всех избирателей (Е.Жирнов. «Число лишенцев достигло 30-50% избирателей». Журнал "Коммерсантъ Власть" №49 от 12.12.2011, с. 64). В результате власть получалась полународной еще до выборов.
Кроме того, классовый формальный подход к кадрам, не учитывавший общечеловеческие достоинства и профессиональные качества людей непролетарского происхождения, уменьшал возможность их использования как эффективных управленцев в органах власти и на иных административных должностях, а также интеллектуально обеднял партию.
Идея мировой революции (и тем более скорой) у И.В.Сталина еще в 20-е годы вызывала скептическое отношение. А в 1934 г. наметился решительный отказ от ориентации на мировую революцию, была провозглашена в качестве приоритетной задачи защита национальных интересов СССР. (Ю.Н.Жуков. ИНОЙ СТАЛИН. 1933-1937 гг. Концептуал, 2018, с. 84). Советскому Союзу требовалось сотрудничать со странами Запада на предмет приобретения у них оборудования и современных технологий для своих строящихся предприятий. Но вмешательство Коминтерна, курируемого ВКП(б), во внутренние дела западных держав (подстрекательство к протестам против буржуазных правительств) создавало проблемы в этом взаимодействии. Сталинская группа пыталась убедить западные демократии в том, что СССР стал иным, решительно порвал со старыми устремлениями, отказывается от ориентации на мировую революцию и больше не стремится при любой благоприятной возможности устанавливать коммунистические режимы там, где для этого представится возможность, но без особого успеха. (Там же, с. 249).
Соответственно изменилось и отношение к пролетарскому интернационализму. Его проявление стали теснее увязывать с национальными интересами своей страны.
Отмирание государства. Мы, – говорил И.В.Сталин, – за отмирание государства. И мы вместе с тем стоим за …самую мощную и самую могучую власть из всех существовавших до сих пор государственных властей. Высшее развитие государственной власти в целях подготовки условий для отмирания государственной власти – вот марксистская формула. Это «противоречиво»? Да, «противоречиво». Но противоречие это жизненное, и оно целиком отражает марксову диалектику. (И.В.Сталин. Высшее развитие государства в целях подготовки отмирания государства. Соб. Соч. том 12, с. 369-370).
В реальной жизни Сталин строил социалистическое государство с чертами, которые не предусматривали его скорого отмирания, среди которых профессор В.Ю.Катасонов называл, в частности, следующие: общенародная (государственная) собственность на средства производства; единый народно-хозяйственный комплекс страны; централизованное управление; директивное планирование; мобилизационный характер экономики; государственная монополия на банковскую деятельность и одноуровневая банковская система; государственная монополия внешней торговли; государственная валютная монополия и др. (В.Ю.Катасонов. Экономика Сталина. М. 2014).
Другими словами, отмирание государства Сталин относил в неопределенное коммунистическое будущее, о чем говорил и В.И.Ленин: «Только в коммунистическом обществе, когда сопротивление капиталистов уже окончательно сломлено, когда капиталисты исчезли, когда нет классов (т.е. нет различия между членами общества по их отношению к общественным средствам производства), – только тогда „исчезает государство и можно говорить о свободе.“ (В.И.Ленин В.И. ПСС. 5-е изд., т. 33. М.: Издательство политической литературы, 1974, с. 89).
А когда наступит коммунизм и насколько он реален фактически? Еще не все было ясно с социализмом и практикой его построения, а что касается коммунизма, то здесь вообще имелись лишь утопические его трактовки без возможности проверить их практически. Отсюда следует, что у отмирания государства складывались очень туманные перспективы. Тем более, что любое общество, особенно, в масштабе страны для совместной жизнедеятельности нуждается в организации и координации. А для этого нужна управляющая структура. Будет ли она называться государством или иначе, принципиального значения не имеет. Без организации и власти установится хаос и не будет развития. Это было понятно даже первобытному обществу.
В связи с тем, что отмирание государства отодвинулось в неопределенное будущее, такие же перспективы имеют место и создание бесклассового общества. В будущем, возможно, появится не классовая структуризация общества, а иная. Кстати, сегодня много говорится о среднем классе – достаточно многочисленной прослойке общества, который определяется не столько владением орудиями и средствами производства, сколько уровнем доходов. Относительно высокие доходы сегодня могут иметь неэксплуататоры, имеющие крупные заработки посредством индивидуального труда (высококвалифицированные инженеры, специалисты IT, топменеджеры, писатели, художники, спортсмены, ученые, артисты и т.д.). Да и современный настоящий рабочий класс не проявляет той революционности, которую ему определили классики марксизма-ленинизма. В настоящее время ни в нашей стране, ни за рубежом не наблюдается массовых революционно-политических выступлений нынешнего пролетариата. В массовых протестах все больше участвуют люмпенизированная часть общества, студенты, мигранты, националисты и т.д., не имеющие четко выраженных конструктивных социально-политических программ.
30 марта 1971 года Л.И.Брежнев провозгласил формирование новой исторической общности – советского народа, выступив с отчетным докладом на XXIV съезде КПСС. Он сказал: «В СССР построено развитое социалистическое общество. Это – общество зрелых социалистических общественных отношений, в котором на основе сближения всех классов и социальных слоев, юридического и фактического равенства всех наций и народностей, их братского сотрудничества сложилась новая историческая общность людей – советский народ». Почти бесклассовое общество, но уже через 20 лет оно развалилось на национальные и социальные составляющие с возрождением класса капиталистов.
Но главное, что оставалось неизменным у социализма марксистов-ленинцев и сталинской модели социализма, – уничтожение эксплуатации и частной собственности на орудия и средства производства и создание экономики на основе общегосударственной собственности на эти самые орудия труда и средства производства. Данное положение и формальное следование вышеперечисленным марксистско-ленинским постулатам позволяло официальной идеологии по-прежнему носить название «марксизм-ленинизм». В противном случае И.В.Сталин мог потерять свой статус лидера ВКП(б), а вместе с ним и власть, которая для него (по мнению автора) была не целью, а лишь СРЕДСТВОМ РЕАЛИЗАЦИИ ОПРЕДЕЛЕННОЙ МОДЕЛИ СОЦИАЛИЗМА, способной привести страну к процветанию. Чем это грозило для Советского Союза?
К власти тут же пришли бы или левые ортодоксы, либо правая оппозиция. В обоих случаях было бы остановлено эффективное и результативное движение к реальному социализму, в целом одобряемому народом.
С приходом к власти левых ортодоксов (наиболее известные – Л.Троцкий, Е.Преображенский, К.Радек, Л.Серебряков, Х.Раковский, Г.Зиновьев, Л.Каменев, Н.Крупская) главным в политике партии были бы мировая революция, пролетарский интернационализм, диктатура пролетариата и классовый подход ко всем и ко всему. Это способствовало бы росту социальной конфронтации внутри страны по причинам, которые уже описывались выше, и формированию напряженных отношений с капиталистическими странами из-за вмешательства в их внутренние дела путем инициирования в этих странах (экспорта) революционных процессов (что уже имело место в отношениях с Англией), и экономическому разорению. На поддержку мировой революции требовалось немало материальных ресурсов, которых в СССР 30-х годов был явно недостаточно. Один только Коминтерн нам обходился недешево при сомнительной пользе для мирового коммунизма.
Представители правой оппозиции (наиболее известные – Н.Бухарин, А.Рыков, М.Томский, Г.Сокольников) выступали за снижение темпов индустриализации и коллективизации, поддерживали врастание кулака и продолжение политики НЭПа. В этом случае о высоких темпах развития пришлось бы забыть, что неминуемо привело бы в конечном итоге к поражению в будущей ВОВ, а также к возможному скорому возрождению капиталистических отношений в стране.
Представители обоих оппозиционных направлений не были пассивными наблюдателями, а являлись активными противниками И.В.Сталина и его группы, стремились сместить его с поста фактического главы государства, выстраивая для этого различного рода планы, заговоры, идеологически опираясь на ортодоксальный марксизм-ленинизм со знанием дела.
Марксизм-ленинизм по-настоящему и глубоко тогда знали, главным образом те, кого и называли «контрреволюционными троцкистско-зиновьевскими элементами. Они могли обоснованный прагматический подход И.В.Сталина к толкованию основных марксистских и ленинских постулатов критиковать веско, аргументировано и убедительно для любого члена партии с позиций марксизма-ленинизма, позиций Октября. (Ю.Н.Жуков. ИНОЙ СТАЛИН. 1933-1937 гг. Концептуал, 2018, с. 204). И это делало их особенно опасными для реализации курса сталинской группы в построении социализма в СССР, когда рядовые коммунисты и простые советские люди не очень-то разбирались в дебрях коммунистической идеологии, нередко понимая под ней лишь доминирование государственно-народной собственности на заводы и фабрики, преобладание колхозов и совхозов на селе, возможность каждому стать всем, гарантии благополучного завтрашнего дня. Для них коммунистическая идеология выполняла роль религии. Подавляющее большинство коммунистов марксистов-ленинцев не читали работ своих «учителей», также, как и многие верующие не читали библии. Маркс, Энгельс, Ленин были мертвыми апостолами, а Сталин – живым, а все четверо воспринимались как единое целое. Высказывания и работы марксистских классиков-апостолов, также, как и христианских, принимались за истину, не требующую доказательств. Ученые гуманитарии вместо аргументов для обоснования правильности своих выводов приводили ссылки на Маркса, Энгельса и Ленина. И этого было достаточно. А если чьи-то выводы расходились с положениями классиков марксизма-ленинизма, то этого было уже достаточно в признании их враждебными. Поэтому сталинская модель социализма непременно должна была быть исключительно марксистско-ленинской хотя бы внешне, а сам он обязан был быть правоверным марксистом и ленинцем.
В связи с этим борьба с левыми и правыми велась в двух направлениях. Во-первых, не дать им возможности прийти к власти и, таким образом, не позволить привести страну к краху, если не в 30-е годы, то во время ВОВ. Во-вторых, помешать дискредитировать Сталина как марксиста-ленинца, чтобы не нарушать сложившийся идеологический баланс между руководством страны, рядовыми коммунистами и народом Советского Союза в интересах его мобилизационного и интенсивного развития в предгрозовой международной обстановке.
Противоборствующей стороной Сталину выступил и ряд военных по главе с генеральным комиссаром госбезопасности Г.Г.Ягодой (нарком НКВД, прикрывал заговорщиков) и маршалом Советского Союза М.Н.Тухачевским (первый зам. наркома обороны, курировал вооружение РККА), организовавших заговор с целью свержения И.В.Сталина. Еще основными его участниками были командарм 1 ранга И.Э.Якир (командующий войсками Киевского военного округа, член Военного Совета при наркоме обороны СССР), командарм 1 ранга И.П.Уборевич (с июня 1931 командующий войсками Белорусского военного округа, одновременно с 1934 года являлся членом Военного совета Наркомата обороны СССР), командарм 2 ранга А.И.Корк (начальник Военной Академии имени М. В. Фрунзе), комкор Р.П.Эйдеман (с 1932 года председатель Центрального совета Осоавиахима), комкор Б.М.Фельдман (с 1934 по 1937 год начальник Управления по начальствующему составу РККА и член Военного Совета при наркоме обороны СССР), комкор Н.А.Ефимов (начальник Главного артиллерийского управления РККА; в 1934-1937 член Военного Совета при НКО СССР), комкор Р.В.Лонгва (Начальник Управления связи РККА с 1935 по 1937 гг.), комкор К.А.Чайковский (с апреля 1936 г. начальник Управления боевой подготовки РККА), комкор В.М.Примаков (заместитель командующего Ленинградским военным округом, член Военного совета при наркоме обороны СССР), комкор В.К.Путна (с 12.1934 г. Военный атташе при посольстве СССР в Великобритании), армейский комиссар 1 ранга Я.Б.Гамарник (с 1934 г. первый заместитель наркома обороны СССР, одновременно в 1929-1937 гг. начальник Политуправления РККА, одновременно ответственный редактор газеты «Красная звезда». Застрелился при аресте). Всего с лета 1936 г. по 1 июня 1937 г. был арестован 131 военнослужащий в званиях от полковника и выше. (Ю.Н.Жуков. ИНОЙ СТАЛИН. 1933-1937 гг. Концептуал, 2018, с. 302-307).
Огромной проблемой для построения социализма в СССР были репрессии. На эту тему написаны целые тома, в которых отражены различные взгляды, которые можно условно разделить на три основные группы: репрессии «кровавого режима Сталина» были массовыми – многомиллионными; репрессии были, но носили в основной справедливый характер; репрессии были как обоснованные, так и несправедливые, хотя их количество многими завышается. Рассмотрим эту проблему как таковую, опираясь на собственный анализ путем изучения доступных автору материалов.
Большевики, взяв власть, как уже отмечалось ранее, вооружившись марксистскими догмами, в качестве главного инструмента управления страной использовали принуждение как с открытыми врагами, классово чуждыми элементами, так и практически ко всем несогласным. А их было немало. Особенно в период «военного коммунизма», НЭПа и коллективизации, появлялись массы протестантов против большевистской власти: восставшие, забастовщики, саботажники и просто активные инакомыслящие. Этим нередко пользовались недобитые белогвардейцы, зарубежные спецслужбы, кулацкие банды… и церковь. Молодая власть, не всегда способная разумно разрешать возникавшие проблемы, часто просто не располагая необходимыми для этого средствами, но вооруженная пролетарской решимостью, прибегала к подавлению, порой жестокому, всех противостоящих. Несправедливость при этом проявлялась, но жесткость мер в тех условиях нередко была и обоснованной. На этой почве в течение ряда лет формировалась партократия и силовые структуры – ВЧК, ОГПУ, НКВД, внутри которых были свои протестанты.
Несправедливость в период становления большевистской власти, вызванная репрессиями, безусловно, негативное явление, но которое можно объяснить – шел поиск путей построения принципиально нового социального государства, хотя и не для всех это было убедительным аргументом. Но время шло, власть укреплялась, а репрессии оставались. В этой связи было важно без излишней политизированной крикливости разобраться (или попытаться) в причинах использования репрессий в годы первых пятилеток.
Но предварительно хотелось бы пояснить, почему церковь была упомянута в общем списке вместе с недобитыми белогвардейцами, зарубежными спецслужбами и кулацкими бандами. С окончанием Гражданской войны свою «святую» борьбу за утраченные власть и богатства под одеждами «духовности» немалая часть священников не прекратила. «Верующие и духовенство в ряде случаев оказывали заметное сопротивление антирелигиозной политике, которое иногда соединялось с борьбой против коллективизации. Только за 1930 год в СССР было зафиксировано 1.487 массовых выступлений на религиозной почве (большинство из них в марте 1930 года – 514 выступлений и в апреле 1930 года – 391 выступление)» (В.С.Батченко. «Крестьянское сопротивление государственной антирелигиозной политике в 1929-1931 гг.» Диссертация на соискание ученой степени кандидата исторических наук. Смоленск, 2015, с.143). Однако в реальности религиозную окраску, этим, как правило, кулацким выступлениям нередко придавала опора главарей банд кулаков на религиозных единомышленников из числа священников, являвшихся идеологическими и активными противниками Советской власти, призывавших к борьбе с ней, как антихристовой, за истинную веру.
В течение 1929-1930 г.г. на территории ЦЧО (Центральный черноземный округ) ПП ОГПУ было вскрыто и ликвидировано 3 чисто церковных контрреволюционных монархических организаций, 4 контрреволюционные организации с участием в них церковнослужителей и членов приходских советов и 30 контрреволюционных групп.
Самая крупная контрреволюционная церковно-монархическая организация «буевцев» в своем руководящем центре имела: бывшего князя, полковника генштаба Н.Н.Дулова, бывшего лейтенанта морской службы, сына сенатора, тайного советника И.Г.Стеблин-Каменского, бывшего полковника Полякова и др., которые, перерядившись в священнические рясы в период 1920-1922 г.г., вели систематическую борьбу с советской властью. Обвиняемый Дулов на допросе показал: «Они всеми силами стараются группироваться около церквей».
Методы работы их сводились в основном к контрреволюционной и антисоветской агитации с использованием религиозных предрассудков верующих масс. Обычно агитация против мероприятий советской власти сопровождалась предсказаниями о скорой кончине мира, о существовании антихриста в лице коммунистов и советских работников, о неизбежной гибели их и т.п. Ведя контрреволюционную работу по срыву коллективизации, члены организаций распускали слухи о том, что всех колхозников будут клеймить печатью антихриста; как на выход из положения указывали на необходимость «подняться всем против власти антихриста». Ориентировались главным образом на раскулаченные силы деревни. (М.Северчанская. 1930. «Буевцы-самая влиятельная партия в РПЦ» https://www.proza.ru/2019/01/02/1320).
В спецсообщении ПП ОГПУ по АЧК (Азово-Черноморский край) в ОГПУ об активизации церковно-сектантского подполья в связи с засухой от 22.05.1934 г. Зам. председателя ОГПУ т. Агранову докладывалось:
…Реакционные церковники в целях усиления своего контрреволюционного влияния на массы инсценируют разного рода «чудеса» в виде появления «Божьей Матери» и «святых старцев», исцеляющих от болезней и т.д. и карающих коммунистов-безбожников. Кулацко-белогвардейский элемент, блокируясь с церковно-сектантской контрреволюцией, использует засуху в контрреволюционных повстанческих целях, распространяя контрреволюционные воззвания с призывом к открытой борьбе с советской властью.
Начальник 3-го отделения СПО ОГПУ Парфимович. («Подрывная работа церкви против Советской власти в 20-30 годах». 4.12.2019. https://cont.ws/@lapsha71/1521287).
Это только небольшая часть церковной активности в борьбе с Советской властью, которую игнорируют разоблачители гонений и преследований православия со стороны коммунистов. Но для различного рода обличителей Советской власти является аксиомой тот факт, что ЛЮБОЙ СВЯЩЕННОСЛУЖИТЕЛЬ НЕВИНОВЕН ПО ОПРЕДЕЛЕНИЮ (даже если он, хотя и в рясе, бандит и активный враг с оружием в руках), а СОВЕТСКАЯ ВЛАСТЬ ПО ОПРЕДЕЛЕНИЮ ПРЕСТУПНА, пусть лишь только и защищается, безусловно, допуская перегибы, которых сложно было избежать в процессе широкомасштабной борьбы за новый общественный строй.
Однако накал борьбы церкви и атеистической власти после окончания Гражданской войны все же начал снижаться.
Во-первых, этому послужило заявление Патриарха Тихона в Верховный суд РСФСР 16.06.1923 г., в котором он, в частности, сказал: «Обращаясь с настоящим заявлением в Верховный Суд РСФСР, я считаю необходимым по долгу своей пастырской совести заявить следующее: будучи воспитан в монархическом обществе и находясь до самого ареста под влиянием антисоветских лиц, я действительно был настроен к Советской власти враждебно, причём враждебность из пассивного состояния временами переходила к активным действиям. Как то: обращение по поводу Брестского мира в 1918, анафематствование в том же году власти и, наконец, воззвание против декрета об изъятии церковных ценностей в 1922. Все мои антисоветские действия за немногими неточностями изложены в обвинительном Заключении Верховного Суда. Признавая правильность решения Суда о привлечении меня к ответственности по указанным в обвинительном заключении статьям уголовного кодекса за антисоветскую деятельность, я раскаиваюсь в этих проступках против государственного строя и прошу Верховный Суд изменить мне меру пресечения, то есть освободить меня из под стражи. При этом я заявляю Верховному Суду, что я отныне Советской власти не враг. Я окончательно и решительно отмежёвываюсь как от зарубежной, так и внутренней монархическо-белогвардейской контрреволюции».
Во-вторых, 29 июля 1927 года было издано Послание Заместителя Патриаршего Местоблюстителя митрополита Нижегородского Сергия (Страгородского) и Временного при нём Патриаршего Священного Синода «Об отношении Православной Российской Церкви к существующей гражданской власти», в литературе обычно именуемое Декларацией митрополита Сергия или Декларацией 1927 года. Послание, прежде всего, отмечало факт ожесточённой вредительской и диверсионной деятельности «наших зарубежных врагов», в связи с чем особо важно «теперь показать, что мы, церковные деятели, не с врагами нашего Советского государства и не с безумными орудиями их интриг, а с нашим народом и Правительством» (Послание заместителя патриаршего местоблюстителя, Митрополита Нижегородского Сергия (Страгородского) и временного при нем Патриаршего Священного Синода. Декларация» Митрополита Сергия. 1927 г.).
