Клин клином

– О-о-й, умница ты моя! Неужели? Я так рада! У-ф-ф…

– Странно, мамуля, ведь ты так не хотела нашей с Кирей женитьбы.

– Че-его? С каким Кирей? Ты что плетёшь, доча?..

– Как что? Ладно уж, сознаюсь. У нас будет ребёнок. Примерно месяцев через шесть с половиной.

– Не-е-ет!!!

– Мамочка…

– От кого угодно, от азиата косоглазого, от негра чернопузого, если они королевских кровей, конечно, но только не от… – задохнулась в рыданиях глава семьи Счастливцевых.

– Ма-ам…

***

На следующий день, когда Вика, расслабленная очередным материным винным угощением, на этот раз, несмотря на обнаружившуюся беременность, почему-то в чересчур повышенной дозе, крепко-накрепко уснула, приглашённая Изольдой Павлиновной знахарка споро взялась за привычное, на редкость щедро оплаченное красивой властной женщиной-заказчицей дело. В результате умело проведённого почти безболезненного сеанса брюшного массажа молодая жена нежеланного зятя Изольды Счастливцевой исторгла ближайшей ночью из своего чрева два кровавых комочка, два совсем малюсеньких только ещё намека на подобие «хомо сапиенс», двоих не рождённых, а по сути убиенных человечков, один из которых мог бы стать мальчиком, второй – девочкой.

И хотя сама Вика, никогда до этого даже в мыслях не допустившая бы подобного греха перед Богом и Природой, в силу своей полной в тот момент беспомощности не могла воспрепятствовать этому детоубийству и формально не является соучастницей преступления (грех Вики состоял лишь в согласии принять из рук матери бокал-другой коварного вина, которое и усыпит её накрепко, как иногда уже случалось), но наказанной на всю оставшуюся жизнь оказалась именно она. Несмотря ни на какие последующие усилия самых дорогих врачей и колдунов, вопреки статистике, согласно которой подобные массажные аборты, в отличие от хирургических, практически не влекут бесплодия даже для «отяжелевших» впервые, эта наивная красавица не забеременеет больше никогда. И прекратит на этом своё цветение одна из ветвей старинного рода Счастливцевых. Рода, в основе своей состоявшего из добрых людей, да «проморгавших» проникновение в среду свою вируса гордыни в лице женщины неописуемой красоты. Красоты, которая иногда – от лукавого.

***

В последующие, тяжёлые для большинства жителей страны «перестроечные» девяностые годы уходящего двадцатого столетия, одинокая после похорон «недотёпы-мужа», отблиставшая своё Изольда Павлиновна, оставшись без средств к существованию вследствие потери обширных былых любовных знакомств и деловых связей, без хоть какой-то работы ввиду полной неспособности уживаться в коллективах в качестве не царицы, а обыкновенной труженицы, и, главное, без здоровья по причине слишком сладкой без малейших ограничений жизни многие годы до этого, существовала очень и очень нелегко. Периодически оставаясь совсем без денег, которыми её не очень баловали ни государственный пенсионный фонд, выдающий крошечную пенсию, ни часто меняющиеся зятья – никчемные как один мужья дочери Виктории, Изольда Павлиновна вынуждена была распродать не торгуясь, порой за сущие гроши всё ценное из нажитого в лучшие времена имущество. И кабы не периодически оказываемая, на первый взгляд случайно-спонтанная, но на самом деле достаточно внимательно-регулярная материальная и прочая всесторонняя помощь разбогатевшего и выросшего в довольно крупного общественного деятеля её так нелюбимого бывшего зятя Кирилла Геннадьевича Бубнова, не помнящего зла по натуре своей «простолюдинской», жизненный путь этой горделивой женщины мог оказаться значительно короче…

Возникшее было в душе бывшей королевы красоты чувство унижения от вынужденности принимать жизненно важную помощь из рук «плебея ублюдошного» начало постепенно сменяться на что-то незнакомое, похожее на человеческое, почти доброе… и уже готово было, подавив непомерную свою, искусственно культивируемую все свои сознательные годы гордость, вот-вот перерасти в слезливое чувство искренней благодарности к этому не обозлившемуся за прошлые обиды человеку. Увы… безжалостная и мало предсказуемая в своих визитах, редко ждущая специального приглашения смерть оборвала этот запоздавший процесс.

***

Но всё это будет потом, позже. А в ту, лучшую субботу их жизни молодые брачующиеся чувствовали себя по-настоящему счастливыми. Ведь это в их честь, из чистых дружеских чувств именно к ним стольких представителей славного студенческого сообщества, из праведного протеста человечности против корыстного расчёта и снобизма шумело это весёлое и радостное, искреннее и доброе свадебное застолье.

И трепетно-нежные уста жениха с невестой Кирилла и Вики под неумолчное скандирование «Горь-ко, горь-ко!» снова и снова сливались в бесконечно-сладком поцелуе…

notes

Примечания

1

Свердловский институт народного хозяйства

2

Неофициальное «междусобойное», не утверждённое парткомом института название студенческого строительного отряда, числящегося во всех ведомостях, по воле институтского начальства, как «Законник». Возникло в честь знаменитой «падающей» наклонной 60-метровой ярусной дозорной башни, построенной в городе Невьянске нынешней Свердловской области в 1725 г. По преданию, наклон башни произошёл в результате негласно санкционированного «свыше» затопления её подвала вместе с работавшими там в это время людьми. Работники эти (по тому же преданию) под началом знаменитых освоителей Урала промышленников Демидовых чеканили золотые червонцы, качеством не уступавшие царским, что, в свою очередь, и явилось причиной уничтожения «антигосударевых» и мастерской, и мастеров «одним ударом» (период правления Екатерины II)

3

В Др. Риме представитель народа – плебса (латин.); в Зап. Европе в средние века и позже плебс – широкие слои городской бедноты. В современном употреблении – нечто вроде понятия «простолюдин».