Смута

– Не жалейте штаны. Лучше в трусах ходить, чем в казенной робе.

Березович стрельнул глазами в Черепа. Мог бы так же пальнуть из ствола. Но олигархи не занимаются грязной работой. Киллеров нанимают через третье лицо. И то – просчитав все варианты собственной неуязвимости.

– Есть у меня одна мелочовка, – вздохнув, сказал он.

Выдвинул ящик стола. Достал конверт, пододвинул его Черепу. Тот заглянул внутрь. На стол легли шесть фотографий. На каждой из них был изображен в чем мать родила… генеральный прокурор по прозванию Малюта. Он был из фракции коммунистов и слыл жестоким и беспощадным борцом с коррупцией. Фотограф снял его не в гордом одиночестве, а с двумя голыми телками: в бассейне из голубого мрамора, на лежанке под тентом, в кресле-качалке…

– Однако! – произнес Череп.

Березович развел руками, выказав пухлые ладошки.

– Это все, чем могу поделиться.

– И на том спасибо, Борисыч. Если, конечно, картинки – не фальшивка.

– Уверяю вас, подлинные…

2

В распорядке нелегкого дня осталась встреча с советником Президента. Поначалу тот покочевряжился. Но когда услышал в трубке текст одной из своих записок, адресованных Соловьевой, согласился на стрелку.

Череп ждал его в отдельном кабинете кафе «Северянка». Он распорядился не пускать случайных посетителей. Заняты были лишь два столика. За ними сидели быки-охранники. Выпивка и закусь ждали своего часа, а пока служили маскировкой.

Красавчик появился в зале с двумя телохранителями. К нему тут же подскочил мэтр.

– Вас ждут, – показал на дверь в кабинет.

Телохранители двинулись было за Советником, но тот махнул рукой: оставайтесь! Мэтр предложил им столик в центре зала.

– Я хотел бы взглянуть на документы, – произнес Красавчик.

Череп молча подал ему ксерокопии.

– А где оригиналы?

– В надежном месте.

– Сколько вы хотите за оригиналы и все копии?

– Фадей Кириллович! – укоризненно воскликнул Череп. – Неужели я похож на вымогателя?

– Не знаю. Бог миловал от общения с ними.

– Буду откровенен. Вы сделали глупость, оставив у мадам Соловьевой автографы. Но поезд уже ушел… Вам повезло, что записки попали в мои руки, а не ваших недругов. Я очень надеюсь, что мы найдем консенсус, как говаривал в свое время Меченый.

– Чем я должен оплатить такой консенсус?

– Вы – советник президента. И близкий, скажем так, друг Принцессы. Я приглашаю вас к сотрудничеству. Как банкира, меня крайне интересует информация из первых рук: кадровые перестановки в правительстве и администрации президента, указы до их обнародования, приватизационные планы, возможный преемник…

– А если откажусь?

– Ваши эпистолярные упражнения станут достоянием гласности.

– Вы не оставили мне выхода.

– Я предлагаю вам выход.

– Записок, конечно, я не получу?

– Пока не получите. Они – моя охранная грамота.

– «Пока» – это как долго?

– Столько, сколько продержится у власти президент. А значит, и вы.

– Что потом?

– Получите свои бумажки, и делайте с ними, что хотите.

– Альтернативы не вижу, – вздохнул Советник, – придется сотрудничать.

– Правильное решение.

– Однако должен сообщить, что мне не дает житья генеральная прокуратура. Президент вполне может сдать меня, как своего цепного пса Крестоносца.

– Об этом можете не беспокоиться, господин Советник, – небрежно бросил Череп и коснулся пальцами кармана пиджака, где лежал полученный от Березовича конверт с картинками. – В ближайшее время прокуратура перестанет вас дергать.

Советник взглянул на банкира с некоторым недоверием. Лицо у того было словно маска, и к ней как нельзя лучше подходил голый череп.

– Поговаривают, что Стрелец набирает обороты. Пока, мол, в премьерах, а там… Реально это, на ваш взгляд?

– Нереально. Не думаю, чтобы нацелился на главное кресло. Сколько их было, премьеров, – все ушли. И этого уйдут.

– Не жалуете Стрельца?

– За что его жаловать? Сидит спокойно, своей должностью доволен. И так высоко взлетел. В общем, тихушник.

– А Принцесса что о нем думает?

– За нее думает Березович.

– А он какого мнения о Стрельце?

– Вы думаете, что он с кем-нибудь откровенничает?

– Вы давно с ней общались?

– По телефону – вчера.