Бунт патриотов. К барьеру, полковник!

– Хорошо. Я буду без имени. Просто Сержант. Завтра суббота. Мы всей командой выезжаем на Волгу с ночевкой и рыбалкой.

– Как я понимаю, рыбалка для маскировки, – сказал Славка.

– Правильно понимаешь. Тебе, Ната, задание. Ты у нас почти журналистка, заметки в газете печатаешь. Наблюдай, запоминай, делай выводы…

В субботу после полудня десять молодых заговорщиков выехали на берег Волги. Наташка сидела у палатки и наблюдала за рыбаками. Впрочем, она тут не Наташка – Альбина. Рыбачили два незнакомца и Федя. Было безветренно. Октябрьский лес уже сбросил листву с деревьев. Оголившиеся деревья вбирали на зиму последние солнечные лучи. Четверо чужаков устроились у кустов на парусине, пили водку и негромко матерились. Еще один, в рыжем свитере и в трико с пузырями на коленях, стоял в безделье у самой кромки воды.

Славка, он же – Моня, сидел на раскладном стульчике в стороне и листал журнал с картинками. Похоже, это занятие ему надоело, он прихватил стульчик и подгрёб к Наташке.

– Скучаешь, Натали?

– Нет.

– Как я понимаю, тебе не понравились пришлые спортсмены?

– Не понравились. Особенно вон тот, толстый, похожий на бульдога.

– Внешность, Альбина, что лотерейный авиабилет. Непредсказуема и обманчива. Никогда не знаешь, что произойдёт на финише. Может, этот бульдог добрейшей души человек. А может, свернет кому-нибудь голову в кустах и перебросит тело через забор.

– Болтун ты, Аронов.

– На финише видно будет, Натали.

Рыбаки между тем побросали снасти, стали разжигать костерок. Фёдор принялся чистить рыбу.

– С удовольствием угощусь ушицей, – сказал Славка…

После ухи, когда все собрались в кучу, Федор объявил:

– Теперь о деле. Мы не должны знать ни адресов, ни имён с фамилиями друг друга. Только псевдонимы. Я – Сержант. Мой товарищ – Моня. Девушку зовут Альбина. Остальных прошу придумать себе псевдонимы и представиться.

Первым подал голос жилистый парень, крепенький, как свежий пенёк. Было прохладно, но он с голым торсом. На плечи наброшена желтая рубашка, на голове мятая белая панама, налезшая на уши. Над левым глазом застарелый рваный шрам.

– У меня уже есть кликуха – Рашпиль, – объявил. – А он – Бык, – указал пальцем на Бульдога. – Могу открывать хитрые замки, охмурять мадамов, угонять тачки. Готов на всё, кроме мокрухи. Работаю на пару с Быком.

«Явно, из блатных, – подумала Наташка. – Либо из уголовников».

– Как я понимаю, главарь у них, – шепнул Славка. – Принял на грудь, вот ему и жарко…

– Я компьютерщик, – доложил о себе тот, что стоял у кромки воды.

Наташка отметила, что он слегка лысоват, курносый нос оседлали круглые очки.

– Хакер? – с интересом глянул на него Рашпиль.

– Нет, но пытаюсь вникнуть в процесс.

– Ваш псевдоним? – спросил Фёдор.

– Гамлет.

– Из немцев что ли? – спросил Рашпиль.

– — Русский.

– А кликуха не русская.

Оставшиеся спортсмены обзавелись псевдонимами – Чир, Мамед, Чеснок и Вьюн.

– Кто готов в топтуны? – задал вопрос Фёдор.

– Это куда? – поинтересовался Рашпиль.

– Следить за клиентами.

– Мы с Быком пас. Мы их паковать будем.

– Я согласен, – прошепелявил Вьюн и вышел вперед.

К нему тут же пристроился Чеснок.

– Он, как братан мне, – сказал Вьюн. – На пару – все взятки наши.

Лицо Вьюна было совершенно невзрачным. Наташка и не запомнила бы его в толпе. В глаза бросалось лишь то, что ему не стоялось на месте. Он будто пританцовывал, казалось, вот-вот куда-нибудь помчится. Его напарник Чеснок внешне спокойнее. Долговязый, остроскулый, остроносый. Глаза с прищуром, но цепкие и запоминающие.

– Старший группы топтунов – Моня, – объявил Фёдор.

– Мне без разницы, – откликнулся Вьюн.

– Сбор топтунов в понедельник в семь утра во дворе домоуправления, напротив спортзала.

– А остальные? – спросил Рашпиль.

– Ждем сигнала от топтунов. До тех пор отдыхаем.

– Мы сваливаем, – заявил Рашпиль. – Дома отдохнем.

– Как хотите. Звякну, когда понадобитесь.

Они утопали к автобусу. На берегу остался лишь Гамлет.

Фёдор подошел к палатке, где сидели Наташка со Славкой. Подозвал Гамлета.

– С нами остаешься?

– Мне с ними не по пути.

– Что так?