Время собирать камни

Так было, пока он не привел ее в училищный клуб на вечер отдыха.

Вечера отдыха были отдушиной в напряге учебных будней. Их приурочивали к какой-либо дате. Этот вечер пришелся на канун Первомая. У КПП кучковались девчонки. Надеялись, вдруг кто-то из курсантов, не успевших обзавестись подружкой, выйдет и проведет на вечер. У некоторых надежды сбывались.

Как и положено, вечер начался с концерта курсантской художественной самодеятельности. Участвовал в нем и Серега Грудинин. На него девки всегда западали: красавчик! Темноволосый, смуглолицый, с прямым крупным носом и с грешными губами. Ему долго аплодировали и вызывали на «бис», когда он спел под гитару про ту, что рядом, но «все ж далека, как звезда». На «бис» он исполнил свою, курсантскую:

Крутится, вертится шарик земной,
Вместе с расчетом и вместе со мной.
В небе крадется шпион-самолет,
Полк наш зенитный шпиона собьет.

Не знаю, кто сочинил слова. Песня перешла к нам по наследству. Сереге снова долго хлопали. Но ведущий уже объявил акробатов…

После концерта начиналось самое главное – танцы под радиолу. В зале надзирал за порядком лысоватый капитан с медалями на кителе, начальник клуба. В будке с радиолой сидел главный училищный комсомолец весельчак и балагур капитан Вьюнов. Ему я, как обычно, отдал свою пластинку, чтобы пару раз он прокрутил ее. В ожидании музыки мы стояли втроем, Даня с Ольгой и я. Серега о чем-то беседовал с начальником клуба. Наконец, из динамика послышалось легкое постукивание, и хорошо поставленный баритон Вьюнова произнес:

– Танго «Не уходи». Приглашают дамы.

Не успели мы с Данькой очухаться, как Ольга сорвалась с места и помчалась к Сереге. Склонилась перед ним, словно балерина. По залу плыла наша с Диной музыка. Петр Лещенко умолял неизвестную даму не уходить, а от Даньки Бикбаева уходила Ольга. Она жалась к Сергею, как кошка, и не отпустила его и после танго.

По первости Даня глядел на них скорее удивленно, чем обиженно. Потом рванул из клуба, и я нашел его на стадионе. Видеть Сергея он не хотел. Я предложил:

– Давай вызовем его и набьем морду.

Морду каждый из нас вполне мог ему набить. Мы же занимались боксом. Тренер даже собирался включить нас в сборную команду училища.

– Грудинин не виноват. Она сама, – ответил Данька…

Сергей появился в казарме перед самой поверкой и сам подошел к нам:

– Я сволочь, да?

Он всегда умел найти слова, после которых мужские разборки исключались.

– Данил! Хочешь, я не стану с ней встречаться?.. Но и тебе не обломится, понимаешь! Она уже на мне зациклилась… Чего молчишь?

– Чего там, любитесь, – буркнул Даня.

– А у нас на лугах клевером пахнет, – сказал он однажды.

Мы топтали в тот день полынный косогор, катали руками свою 57-миллиметровую пушку и падали на траву в короткие перерывы.

– А у нас хариус в реке водится, – сказал он в другой раз, когда мы переходили вброд разлившуюся после ливня Узу.

И я отлично представлял бурзянскую деревушку, прилепившуюся к крутому берегу реки Белой, где Даниял прожил свои девятнадцать лет.

В увольнение он продолжал записываться. Уходил в город, прихватив спортивный костюм, и отправлялся на товарную станцию. Нанимался в грузчики, чтобы расплатиться с долгами.

Ольгу он больше не упоминал…

Осень, прозрачное утро…

В первый курсантский отпуск нас отправили в сентябре. В тот год он выдался теплым и солнечным.

Все дни я проводил с Диной. Маманя обиженно вздыхала и укоряла меня:

– Не по себе сук рубишь.

– Мы любим друг друга, – возражал я.

– Любовь проходит. Остается быт. Тебе по гарнизонам мотаться, а она привыкла к комфорту.

– Отвыкнет, мамуля…

Нам с Диной повезло не только с погодой. Занятия в институте у нее начинались с октября, когда студенческие отряды вернутся со своих полей и строек. Так что на время моего отпуска она была свободна.

Встречал я Дину обычно в скверике на улице Ленина. Она сама так решила. В укромном месте там стояла скамейка на металлических ножках с деревянной спинкой. На ней я вырезал перочинным ножом «Не уходи».

В одну из первых встреч я позвал ее в гости к мамане.

– Не надо, Лёня, – отказалась она. – Твоей маме не нравится, что мы дружим.

– А твоей?

– Моей – тоже.

Мне стало ясно, что на их дачу, где речка Дёма и ромашки на берегу, мы не попадем. Хотя я и грезил об этом в училище. Впрочем, с Диной мне везде было хорошо.

И все же на речку Дёму мы выбрались.

Однажды Дина сказала мне:

– Дамирке на день рождения подарили две удочки и палатку. Теперь у него в голове не уроки, а рыбалка.

– Вот и будет рыбачить возле вашей дачи.

– Папу вчера в Москву вызвали на две недели на какие-то курсы. На дачу без него мама не ездит.

Я задумался. И вдруг меня осенила идея.

– Дамир в первую смену учится?

– Да.

– У тебя есть знакомая замужняя подруга?

– Есть. Зачем тебе?

– Скажешь матери, что они едут в субботу с ночевкой на рыбалку и приглашают тебя с братишкой. А поедем мы втроем.

– Как ты себе это представляешь?