Шел по городу волшебник

– Садись на место, Рыжков. Поговорим после урока.

Анна Гавриловна повернулась к карте и стала объяснять дальше. Толик сел на своё место, рядом с Мишей.

– Отпустили? – спросил Мишка.

– А ты никому не говорил?

– Нет.

– Теперь можешь говорить, мне всё равно, – прошептал Толик и похлопал себя по карману.

– Чего там у тебя? – спросил Мишка.

– Ничего. Много будешь знать – скоро состаришься, – ответил Толик.

– Рыжков и Павлов! – сказала Анна Гавриловна не оборачиваясь.

Мишка и Толик притихли и стали слушать. Анна Гавриловна рассказывала о том, как изменится карта нашей страны через десять лет. Она говорила о плотинах, которые построят за это время. Говорила о реках, как они разольются шириной чуть ли не с море.

– Я теперь могу любую реку переплыть, – шепнул Толик.

Мишка посмотрел на него и молча постучал по лбу согнутым пальцем. Но Толик даже не рассердился. Мишка ведь не знал ничего.

Потом Анна Гавриловна стала рассказывать о том, какие богатства скрываются на дне океанов: всякие водоросли, которые можно есть, нефть и что-то ещё такое, чего Толик не расслышал, потому что в этот момент говорил Мишке:

– Я теперь и океан любой могу переплыть.

Мишка снова постучал пальцем по лбу. На этот раз Толик обиделся.

– Сам дурак, – сказал он. – Не знаешь ничего – и молчи.

– Рыжков, – сказала Анна Гавриловна, – повтори, что я говорила.

Толик вскочил с места:

– Вы говорили про плотины и про водоросли.

– Что я говорила про плотины и про водоросли?

– Их можно есть.

– Плотины можно есть? – спросила Анна Гавриловна.

Ребята дружно засмеялись. Мишка тоже засмеялся. Толику стало совсем обидно. Если бы они знали, что у него в кармане, то не смеялись бы, а плакали от зависти.

– Плотины нельзя есть, – буркнул Толик. – Они железные.

– Они бетонные, – сказала Анна Гавриловна. – Ставлю тебе двойку за невнимательность.

Двойку Толику получать не хотелось. Двоек у него в этой четверти не было. Это не очень приятно – в первый раз получать двойку. И Толик сунул руку в карман.

– Ой, Анна Гавриловна, можно выйти на минутку?

– Что случилось?

– Мне… мне плохо…

Анна Гавриловна пожала плечами.

– Иди.

Толик выскочил за дверь. Пока он ходил, Анна Гавриловна открыла журнал и поставила против фамилии Рыжков двойку.

Толик вернулся почти сразу. Он скромно сел на место рядом с Мишкой и уставился на Анну Гавриловну. Анна Гавриловна подняла голову.

– Рыжков, – сказала она, – я поставила тебе двойку за невнимательность. А теперь… я… переправляю её… на… пятёрку. Я делаю это потому, что… потому… Я не знаю почему. Так нужно. Ты… очень… хороший… ученик… Рыжков.

Анна Гавриловна подняла руку и устало потёрла лоб.

– На сегодня закончим, – сказала Анна Гавриловна и быстро вышла из класса.

Ребята все, как один, посмотрели на Толика. Они ничего не понимали. Они знали Анну Гавриловну с первого класса. У неё никогда не было любимчиков. Двойки она всегда ставила за дело. Пятёрки – тоже за дело. Ответил плохо – двойка, хорошо – пятёрка. Толик почти всегда отвечал хорошо. Но сегодня он, конечно, заслужил двойку.

Наконец Лена Щеглова не выдержала.

– Эй, Рыжков, – сказала она. – Отличник Рыжков. Расскажи ещё про железную плотину.

И сразу ребята повскакивали с мест и окружили парту Толика.

– Отличник! – закричали они. – Отличник! Плотину съел.

– Она, может, пошутила, – отбивался Толик. – Может быть, у неё голова болит, вот она и ушла.

– Ничуточки она не пошутила, – сказала Лена Щеглова. – Она переправила двойку на пятёрку. И даже кляксу поставила. Я сама видела. Она из-за тебя ушла.

А Лёня Травин – мальчик, который умел играть на скрипке, – сказал:

– Ты должен извиниться перед Анной Гавриловной.

– Чего мне извиняться! – возмутился Толик. – Я сам себе, что ли, поставил? Она сама поставила! Я за неё отвечать не буду.

– Тогда мы сходим и попросим, чтобы она тебе опять на двойку переправила. Потому что это нечестно, – сказал Лёня.

– И пожалуйста, – засмеялся Толик. – Всё равно она тебя не послушает. Ты лучше на скрипке играй.

– Кто пойдёт со мной к Анне Гавриловне? – спросил Лёня.

Но идти почему-то никто не захотел. Даже Лена Щеглова, хотя она и считала себя самой справедливой девчонкой в классе. Наоборот, ребята один за одним стали отходить от парты Толика и рассаживаться по местам. И Лена отошла. Только напоследок она сказала: