Западный поход

– А как… с Францией?

Фон Арфберг все понял:

– Это потом. Вначале – шведы.

– Разрешите идти? – В голосе Конрада сквозило недовольство.

Вероятно, магистр почувствовал, что тот недоволен ответом, и, чтобы не обижать своего посланца, захотел объяснить, почему откладывается эта поездка.

– Понимаешь, дорогой мой Конрад, поиск этой Чаши, насколько я знаю, весьма опасное и трудное дело. Тут все надо проверить и взвесить.

– Магистр! – Конрад повернулся к нему. – Я столько раз все взвешивал и проверял, что граф Э…

– Я понял, – перебил Генрих, – успел умереть! Это я слышал, – спокойно произнес магистр, – но то, что он знал, надеюсь, вы успели выведать?

– Успел! Успел, – ответил Конрад. – Да, вот еще что. Только, ваше преосвященство, не подумайте ничего дурного. Это только ради авторитета нашего ордена.

Магистр внимательно посмотрел на Конрада:

– Говори, – видя, как тот мнется, произнес Генрих.

– Да я… ну… может, лучше будет послать гонца… А? Думаю…

– Стой, – перебил магистр, – гонца? Куда? В Стокгольм?

Конрад кивнул.

– Конрад! – Магистр вскинул руки. – Ты забыл наш разговор. Мы же говорили о строгой тайне твоей поездки. Пошлем гонца – через неделю все в округе будут знать. Вот тут Олгерд и подумает, что ему делать. Ты понял?

Тот нехотя кивнул.

– Вот и хорошо. Да хранит тебя Бог! – И перекрестил Конрада перед тем, как с ним расстаться.

Но прежде чем закрыть двери, магистр почти крикнул Конраду, который уже шагал через прихожую:

– Так не забудь прислать мне Обно.

Конрад не останавливаясь, на ходу, обернулся и кивнул.

Придя к себе, Конрад бросился на лежак и, закрыв глаза, стал обдумывать свою поездку. «Кого же взять? Магистр хочет все сохранить в тайне. Понятно. Поэтому большого отряда не даст. Кого же взять?» И вдруг он вспомнил о пруссе и русском, которые спасли ему жизнь. «Да, вот таких бы… Но где их взять?» Так ничего и не решив в этот вечер, он вскоре уснул. И увидел страшный сон. Будто он уже на судне, в море. А волны с каждым мгновением все усиливаются и усиливаются. Они бросают корабль, как щепку. Команда решила бежать с корабля и стала садиться в лодку. Когда и он туда полез, его грубо оттолкнули. А на корабле без команды – гибель.

От ужаса он вскочил. Первое мгновение ему показалось, что его «каюта» качается из стороны в сторону. Это свеча от резкого движения заиграла пламенем.

– Ух! – вырвалось у него, когда понял, что это был сон.

Первое время он боялся лечь, думая, что ему опять может присниться что-то страшное. Но не заметил, как заснул.

На следующую ночь, отобрав трех старых рыцарей, которые еще строго исполняли рыцарские заповеди, он отбыл на север. Чтобы никто его не узнал, он назначил одного из трех, Августа, старшим. А сам стал держаться в сторонке, порой играя роль прислужника. Так они добрались до взморья. Август долго искал корабль. Их расхватало купечество, торопясь до зимы расстаться со своим товаром. Наконец Август привел невысокого коренастого мужика с кривыми татарскими ногами. Хотя на улице светило солнце и было довольно тепло, моряк был одет в грубый льняной плащ с капюшоном, который прикрывал верхнюю часть его лица. Август, поглядывая на своих товарищей, объявил: «Капитан». Начался торг. Тот загнул немалую деньгу. Август и его друзья уперлись. Капитан уже махнул рукой и, сказав: «Да пошли вы морем», хотел было уйти. Но человек, который до этого не ввязывался в их разговор и которого капитан принял за служку, вдруг произнес:

– Стой! Мы плывем.

На что капитан ответил:

– Морем не плывуть, а ходуть.

Глава 3

Погода совсем испортилась. Снег под вой ветра шел сплошной стеной, хоть разгребай его на лету лопатой. Дышалось тяжело. Снег забивал ноздри, слепил глаза. На усах и бороде быстро нарастали сосульки. Сквозь эту снежную пелену упрямо пробивался какой-то отряд, состоящий из двуконных возов с поклажей, кибиток и всадников. Все возы и кибитки, чтобы не потеряться в таком кошмаре, были привязаны друг за друга.

Первый всадник остановил коня. К нему подъехал другой и, делая рукавицами трубу, крикнул на ухо:

– Тя, Камбила, не докличешься.

Того, кого назвали Камбилой, быстро прячет ухо за высокий воротник. Теперь его очередь кричать:

– Че надоть, Игор?

– Надоть обоз взять в кольцо! – что есть силы кричит Егор. – А то могем растеряться!

– Я понял! Давай! – ответил тот.

Они долго возились, чтобы это сделать. Потом стали считать людей, лошадей, возы, повозки. К счастью, никто не потерялся.

Бабы с детьми попрятались по кибиткам, а мужики, накормив лошадей, укладывали их на снег и сами прятались рядом с ними. Егор и Камбила вызвались нести охрану. Всякое может быть. Зверья тут разного полно. А у них в санях – связанные овцы, козы. В мешках, чтобы не визжали, свиньи. В клетках, закрытых холстом, куры да гуси. Собаки – и те привязаны, чтобы ветер не унес. Да и люди, чтоб не сбежали. В такой стихии дорогу назад не найдешь. Кое-кто уговаривал хозяина не брать с собой это богатство, мол, в Московии этого добра хватает. Он же заявил:

– Я его с родной земли привез и не брошу!

Спорить с боярином никто не решился. Егор же его поддержал. Однако на такую погоду никто не рассчитывал.

Завывание бури было переливчатым. Оно напоминало то вой волчьей стаи, то разгневанного медведя. Просто шабаш нечистой силы. Ночь пролетела незаметно, вся в работе. Приходилось откапывать людей, скот… Даже не верилось, что такое может случиться. С наступлением дня буря, точно вспомнив, что ее ждут в другом месте, умчалась, как и пришла, в один миг. Но оставила после себя мороз. Вначале легкий, даже приятный. По мере того как светало, мороз быстро набирал силу. Люди Камбилы принялись раскапывать засыпанный обоз, поднимать лошадей. Когда все было сделано, Камбила приказал зарезать свинью и отправил нескольких мужиков в ближайший лес за дровами.

Вскоре изумительный запах наполнил всю окружающую местность. Прибежала какая-то собачонка. Грозно полаяв, она, точно готовясь к нападению на чужаков, поскребла лапами снег и… вдруг жалобно заскулила, выпрашивая кусочек мяса. Получив его, быстро расправилась с ним, тявкнула благодарно и, весело барахтаясь в снегу, взяла направление к месту своего обитания. Ее появление обрадовало всех: значит, где-то недалеко чье-то жилье. Они спасены. А то было растерялись: куда же путь держать? Вокруг все побелело, ничего не разберешь.

Камбила подозвал Ютона и приказал ему проследить за собачонкой. А пока тот выслеживал, Камбила и Егор решили попробовать, как пойдет обоз при таком снеге. Оказалось, что даже о двуконь тащить такие сани очень тяжело. Что делать? Егору что-то пришло на ум.

– Дай-ка топор! – произнес он.

Получив орудие, он молча направился к лесу. Вернулся весь в поту, таща за собой два ствола, обрубленных от сучьев. Мужики недоуменно поглядывали на него. Он работал споро. Расчистив площадку, разрубил стволы пополам. А затем эти половинки расщепил. Долбилом сделал на них углубления. Вырубив колышки, забил ими эти углубления так, что остались торчать только их концы. На них он насадил другую половинку дерева. Эти щиты соединил одной стороной, другую развел, укрепив поперечиной. Получилось нечто вроде носа лодки, только без днища. Там он с двух сторон пробил отверстия и пропустил крепкую волосяную веревку. Привязав к ней постромки, погнал лошадей. О чудо! Они легко разгребали снег. По их следу возы пошли гораздо легче. Теперь нужно было узнать, куда ехать. Пурга все обрядила снегом, сделав местность однообразной.

К этому времени вернулся Ютон. С необычно вытаращенными глазами он торопливо, взволнованно стал рассказывать о таинственном месте, где пропала собачонка. Егор с Камбилой решили сами убедиться, что это за загадочное место. Идти по следам Ютона было легко. Пройдя по просеке, они оказались на поляне. Никакой деревни и в помине не было. Камбила тяжело вздохнул и жалобно посмотрел на Егора. Глаза у того были прищурены, как у охотника, готовящегося пустить стрелу.

– Постой-ка, постой-ка, – проговорил Егор, упершись ладонью в грудь Камбилы.

И потом неожиданно воскликнул:

– Естить!

– Че-че? – удивленно спросил Камбила.