Самый младший лейтенант. Корректировщик истории

– Так точно, – Женька пытался сплюнуть, но слюна клеилась до невозможности.

* * *

– Земляков, неделя к концу подходит. Завтра у всех нормальных людей банно-прачечный день, а у некоторых и просто законный выходной. А кое у кого праздник со слезами на глазах, то есть торжественная присяга. Положено, чтобы юноша перед новым этапом своей жизни пульнул из чего-нибудь похожего на настоящее оружие. Ты когда-нибудь стрелял?

– Так точно!

– Рогатка? Лук и стрелы с присосками? Трубочка и жеваная бумага?

– Никак нет! Из охотничьего стрелял. 12-й калибр. И еще из пневматики. У меня на даче ружье есть. Отец когда-то подарил «Норику».

– Трогательно. Но ничего испанского предложить не могу. Обойдемся проверенными изделиями иных фирм. Пошли.

В подвале Женька еще не был. Оказалось, вовсе не подвал, а вполне приличный этаж. Свернули, из-за стола встал смутно знакомый прапорщик. Насмешливо взглянув на новобранца, принялся отпирать дверь.

– Спасибо, Сергеич. Ты нас оставь в интиме. Сам понимаешь – дефлорация.

– Бесстыжая вы, Екатерина Георгиевна, – прапор покачал головой и, ухмыляясь, вышел в коридор.

Тир был невелик. Метров тридцать. Три поясных мишени, смутно подсвеченные желтым светом.

Мезина угрожающим голосом зачитала пространную инструкцию по ТБ.

– Уяснил?

– Так точно!

– Стоп, ты пока в струну тянуться отставь. Оружием занимаемся. Спрашивай, что не понятно, без всяких там церемоний. Не тот момент. Да, в журнале все-таки распишись, а то меня за задницу возьмут.

Женька поставил закорючку, обратив внимание, что на странице почти сплошь росписи самой ст. серж. Мезиной.

– Итак, устройство стреляющее, под названием «АК-74». Калибр – 5,45, емкость магазина – 30 патронов.

– Автомат Калашникова, – несколько обиженно сказал Женька. – У комендантского взвода в оружейке такие. Я, в принципе, знаком.

– Тогда валяй. Вот ствол, вот магазин, патроны. Приготовить оружие, о готовности к открытию огня доложить.

Патроны в магазин лезли довольно неохотно. Женька справился, присоединил магазин, неуверенно потянул затвор:

– Готово, товарищ старший сержант. Стрелять?

– На предохранитель поставь.

Женька осторожно положил автомат. Екатерина сидела на стойке, смотрела с очень странным выражением.

– Я не Рембо, – смущенно признал новобранец.

– Серьезно?! А я уж было подумала. Слушай, ты стрелять ведь не хочешь?

– Почему, интересно ведь.

Екатерина как-то мученически вздохнула:

– Давай. Рядовой Земляков, надеть наушники, по правой мишени, огонь!

Женька поймал в прицел смутный силуэт, с трепетом потянул спуск. Вроде бы плавно нужно. Автомат откликнулся-затрепетал. Отдача оказалась слабой. Машинка внезапно захлебнулась.

– Все, а? – с некоторым разочарованием спросил новоявленный автоматчик, стягивая наушники.

– Десять патронов, как положено. Рядовой, гильзы собрать!

От гильз пахло остро и как-то волнующе. Женька впихнул их в гнезда специального деревянного бруска.

– Поздравляю, – мрачно пробурчала наставница. – Кандидатский минимум военнослужащего срочной службы ты выполнил.

– Попал, да?

– Куда-то бесспорно попал. И в обморок не брякнулся. Можно сказать – результат положительный. Теперь бонус. По специфике службы.

Она сдернула кусок ткани, расстеленный на углу стойки, и Женька увидел аккуратно разложенное оружие. Две винтовки, два пистолета.

Екатерина провела пальцами по порядком обшарпанному прикладу:

– Винтовка Мосина образца 1891 дробь 1930 года.

– О, винтаж, товарищ старший сержант?

– Не пи…, не тренькай, Земляков. Этот винтаж куда больше душ забрал, чем современная стрелялка. Отнесись с уважением. Калибр 7,62. Вот обойма. Чаще россыпью заряжали, но наш прапор для тебя расстарался. Приступай.

Зарядить древнее оружие Женька все-таки умудрился. Винтовка оказалась увесистой, куда там с «калашом» сравнивать.

– Разрешите открыть огонь, товарищ старший сержант?

– Подними ствол. Я мишень поменяю, – Екатерина вынула из папки какую-то фотографию, – вроде бы мужчина вполне солидного облика. – Смотри в спину мне не бабахни…

Сержантша легко перекатилась через стойку. Женька смотрел, как наставница прикрепляет фотографию. Перебралась обратно, кинула степлер в ящик.

– Рядовой Земляков, цель готова. Звать – Пауль Блобель, в прошлом штандартенфюрер. Женат, двое детей. Уничтожить.

Женька вскинул винтовку, поймал прямоугольник фото. Потянул спуск. Ого, как в плечо двинуло! Женька неловко дернул затвором, выбрасывая гильзу.

– Промазал, – сообщила наставница. – Низко берешь. Добивай. И живее, пока он ответного огня не открыл.

Женька высадил в сумрак еще четыре пули и с облегчением опустил тяжелую винтовку.

– Будем считать, напугал камрада Блобеля до усеру, – пробурчала Екатерина. – Как ощущения? Не жалко гомо сапиенса?

– Нет. Во-первых, плечо побаливает, во-вторых, никакой он не сапиенс, а просто ксерокс старого фото. Я понимаю, что это тест, товарищ сержант, но уж очень как-то…