Райский Сад

…По затенённой, плохо освещённой улице идёт Кот. Сквозь густую зелень клёнов и старых акаций с трудом пробивается блеклый лунный свет. Откуда-то из темноты Кот слышит приглушённые голоса. Он вглядывается и различает во тьме зарослей нескольких бомжей, сидящих под деревом у стены дома и перекладывающих из одной сумки в другую какие-то вещи.

Кот замедляет шаг, затем останавливается, вынимает из пакета недопитую бутылку вина, запрокинув голову, выпивает остаток, а затем, вынув из пакета ещё одну пустую бутылку, подходит к бомжам и ставит перед ними обе бутылки.

– Соблаговолите принять, господа бездомные… – говорит Кот, поворачиваясь и собираясь уходить.

– Спасибо, Кот!.. – слышится вслед хриплый голос.

Кот разворачивается, вглядываясь в лица бомжей.

– Что!?. Кто-то меня знает?.. Или померещилось?

– Померещилось… – слышит он тот же голос.

Кот всматривается в лицо говорящего. Одутловатое, небритое лицо, с щёлочками потухших глаз, грязные руки, не торопясь, укладывают, оставленные Котом бутылки в сумку. Кот подходит ближе, вглядывается в склонённое над сумкой лицо с надвинутым до бровей выцветшим, нечистым беретом, из-под которого выбиваются космы пепельных волос.

– Мы с тобой знакомы, дружище? – спрашивает Кот.

– Что было, то сплыло. – не поднимая головы, хрипит бомж.

– А всё-таки?.. – Кот неуверенно переминается с ноги на ногу, затем наклоняется к бомжу – Может, выпьем?.. А друг?..

– Чего только с ним? Мы, что не люди? Уважать надо… – раздаётся визгливый женский голос.

– Заткнись, зараза!.. – хрипит в ответ бомж. Он медленно, с трудом поднимается с корточек.

Слышен звук мотора, скрежет тормозов. Кот поворачивается. Из милицейского «газика» выскакивают трое милиционеров. Бомжи с неожиданной прытью подхватывают свои сумки и бесшумно скрываются в тени зарослей. Тут же вспыхивает свет в окне третьего этажа, оттуда высовывается торс пышногрудой дамы, взлохмаченной и гневной.

– Наконец-то! Явились, – не запылились! – истерично закричала дама – Вас и «скорую» дождаться – жизни не хватит!..

Один милиционер поднимает к ней лицо.

– Чего Вы кричите, гражданка? Что случилось?

– Здрасте, я ваша тётя! – захлёбывается в окне дама. – Он ещё спрашивает! Сколько звонила, говорила; развели тут бомжатник. Вонища, крики…

– Так спустились бы,.. поговорили, покормили… Бомжи тоже люди…

– Ты гляди на него!.. – голосит дама – Умник нашёлся… Давай, забирай их, по быстрому, пока неприятности не поимел!

– Кого забирать-то? Убежали…

– Да, вон стоит один! Ослеп, что ли?..

– А, этот… – милиционер поворачивается к Коту. – Этого обязательно заберём. А остальные не вернуться, побоятся. Я бы не вернулся под ваши окна.

– Дама негодующе онемела, а милиционер подошёл к Коту.

– Ну, что?.. Пошли!..

– Пошли… – с готовностью откликнулся Кот…

… По вечерней улице, меж двух милиционеров, идёт Кот.

– А, знаете, ребята, что это за здание?

– Знаем. – весело отвечает милиционер – Клоповник, набитый наркоманами.

– Скучно с вами, ребята. Выпить не хотите, потому воображение нулевое. Присмотритесь, – никого не видите?

– А кто здесь? – насторожился милиционер.

– Контрабандисты… – шёпотом ответил Кот.

Милиционер пристально глянул на Кота.

– Контрабандисты? Где?

– Вон!.. – опять шёпотом ответил Кот, кивнув в сторону дома. – «По рыбам по звёздам проносит шаланду, три грека в Одессу везут контрабанду…»

– С Вами весело… – заулыбался милиционер. – Вы артист, или фокусник?

– Увы, нет… – вздохнул Кот. – А вот он, – Кот опять кивнул в сторону дома – он настоящий фокусник.

– Кто он? – продолжает улыбаться милиционер. – Контрабандист?

– Фернандаци! – смакует слово Кот. – Совместить классицизм с барокко, вмонтулить туда очертания мавританской стилистики, вкусно с шармом – вот где фокус…

– А контрабандист-то где?

– Там, там!.. – Кот радостно тычет пальцем в сторону дома. – Для кого Фернандаци построил дом?.. Аваносопуло! Он и есть контрабандист. Правда, поначалу, по молодости лет, а впоследствии; негоциант, почётный гражданин, меценат…

Где-то сзади послышался стук лошадиных копыт. Кот и милиционеры оборачиваются.

Из-за поворота появляется понурая лошадка. Она тянет за собой старинную коляску. На облучке, рядом с кучером, гордо восседает Ева с турецкой феской на голове, позади на сиденье развалился Дима. Коляска приближается…

– О, папа! – радостно изумляется Ева. – Это мой папа… – почему-то говорит она кучеру. – Папа, тебя арестовали?

– Евушка!.. – возбуждённо кричит Кот. – Вот, так встреча!.. Изволите видеть, господа городовые, мою дочь Еву.

– Папа, садись к нам!.. Можно мы возьмём папу? – обращается Ева к кучеру. Тот безразлично кивает головой.

– Всё, ребята! Спасибо за компанию… – Кот обнимает милиционеров за плечи. – Я, убываю… – Захотите повидаться, милости прошу в «Райский сад», там у меня лежбище. – Кот догоняет, обогнавшую их, коляску, впрыгивает в неё и садится рядом с Димой…

… В своём кабинете Динара просматривает документы. Напротив работающий телевизор рассказывает о жертвах землетрясения в Турции. За спиной Динары чернеет распахнутое окно, в нём появляется бледное пятно…

– Добрый вечер соседушка!… – слышится густой бас.

Динара испуганно оборачивается, вглядывается в окно.