Рок. Лабиринт Сицилии. Книга первая

Селинатор с большим интересом наблюдал за задумчивым лицом Бибула. Он хорошо знал его отца. Всю жизнь они были хорошими товарищами. И только внезапная смерть Публия Бибула положила конец этой дружбе. Но Селинатор тут же начал такие же доверительные и дружеские отношения с его сыном, Септемием Бибулом, которого, в свою бытность консулом, взял в свой поход против воинственного царя Самния Амвросия. Септемий, несмотря на свою молодость, оказался очень способным легатом и проявил себя не только как мужественный воин, но и как одарённый полководец. Поэтому, Гай знал, раз Септемий думает над чем-то, не стоит мешать ходу его мыслей.

– А что было потом, после того, как Ромул перестал посещать храм Двуликого? – спросил Септемий.

– А потом он исчез на болотах Латиума, где проводились священные обряды авгурами. А возвратился в город уже богом Квирином. Ты можешь мне, наконец, объяснить, внезапно возникший у тебя интерес к зарождению Республики? Что произошло, Септемий?

– Я был в храме Двуликого и видел бога! – сказал Септемий. Глаза его наполнились отрешённостью, видно, воспоминание об увиденном снова заполнило его разум…

– Ну вот, новость! – спокойно отреагировал Гай. – Ту статую в подвале видели многие! С вырезанным сердцем в ладони?! Орден кровожаден! Это у них с древних времён Рима. Каждый день они находят в своих рядах предателя. – Селинатор досадно махнул рукой.

– Нет, Гай! Ты не понял! Я видел живого бога! Катон проводил меня в какую-то тайную комнату, где путём каких-то обрядов они вызывают его на контакт. – Септемий говорил совершенно спокойно и серьёзно.

Гай внимательно следил за его лицом и отнёсся к его словам без капельки сомнения в произнесённом. Селинатор хорошо знал Бибула, знал его логику и холодный рассудок.

– Ты беседовал с ним? – спросил Он.

– Нет. Он меня как будто не заметил! Хотя, я находился рядом с Катоном, с которым тот и вёл беседу.

– Поразительно! Об этом я слышу впервые! Ты можешь передать увиденное поподробней?!

Септемий рассказал проконсулу все свои ночные приключения…

– … Значит, за тобой шли арканиты? Это псы ордена! Септемий, ты прикоснулся к тайне, постоянной спутницей которой является смерть. Арканиты создавая латынь и выдёргивая символику буквиц этрусков, даже создали собственного Демона – Диспатора. Это переиначенное звание вышних жрецов этрусков. А всё было перевёрнуто с ног на голову, включая и имя города. Та нечисть, что пролезла в Храм, расчищала поле собственного пространства. Теперь, и твоё сердце может оказаться в ладони Двуликого. Я постараюсь покопаться в древних манускриптах о храме и ордене, может, что и найду о них… Какую-нибудь маленькую ниточку, которую ты сможешь использовать в своих рассуждениях. Пока же я в тупике!.. Особенно от внешности явившегося бога! Но постараюсь тебе помочь, друг мой! После оставления мной военной службы моими развлечениями стали разные тайны прошлых лет. – Гай был полон забот о Бибуле. – Когда ты отправляешься в армию?

– Завтра утром я получу письменные предписания Сената и отбываю с ними в Остию. Дорогой Гай, прошу тебя в первую очередь узнать всё, что можно, об амулете Рема, где он или куда пропал. Всю информацию, которую найдёшь, можешь передать через Клавдия Куриона, нашего с тобой друга. Он сейчас в Регии! И прошу, будь очень осторожен, Гай!

– Я буду нем, как рыба, но внимательным, как сова! Первые хеллины, то есть греки, а вторые потомки светлой расы, к коей и мы с тобой принадлежим, Септемий, – улыбнулся Гай.

Септемий покинул дом проконсула.

Глава 26

Шагая по улицам города, Септемий погрузился в размышления о линии своего поведения на предстоящей встрече с Катоном. «Мне нельзя возбуждать в нём подозрений! Если я сейчас приму их предложение, это, несомненно, насторожит его. Отмолчаться тоже не получится. Значит, надо сыграть шаткое сомнение, которое он постарается перетянуть на свою сторону, открыв мне доступ к ещё какой-нибудь завуалированной информации…».

Так рассуждал Септемий, направляясь в свой родной дом, расположенный вблизи городских казарм. Почти вся эта часть Рима была построена за счёт казны Республики. Все находившиеся вокруг здания принадлежали военным ведомствам города. Везде поддерживался строгий порядок. Только по вечерам было немного шумно от солдатской переклички и топота конных всадников, находившихся в городских патрульных разъездах. Дом Бибулов стоял в стороне, но выходил на ту же площадь, что и казармы. Септемий хотел переместить родовое гнездо в какую-нибудь другую часть Рима. Туда, где больше развлечений и тишины, но смерть любимой жены и ребёнка изменили его, и он посвятил себя служению Республике и своему народу…

– Господин! Наконец-то, вы вернулись в родной дом! – старая служанка Терция, которая знала Септемия с младенчества, радостно хлопотала вокруг него. – После весточки от вас, о вашем скором приезде, мы каждый день ждём этого счастливого момента! Сейчас, подадим обед, господин, а пока нужно омыть руки от римской пыли…

Терция говорила без умолку, вспоминая прежние порядки в доме, когда отец, Публий Бибул, возвращался из похода или путешествия. Септемий отобедал с удовольствием. Родные стены напоминали ему о самых счастливых днях его жизни. Он вспомнил строгого отца, который учил сына быть сдержанным и неприхотливым во всём…

Публий Бибул был очень талантливым политиком и полководцем. Ярый сторонник республиканской государственности, он напрочь отвергал завоевания ради наживы. Республика должна расширяться только путём присоединения территорий вместе с населением, которым должны были предоставлять гражданские права. Многие сенаторы поддерживали Публия… Но внезапная кончина его огорчила весь Рим. Публий скончался от какой-то быстропротекающей неведомой болезни, внезапно поразившей его. Септемию было тогда двадцать пять лет…

Вечером, Септемий направился на Капитолий. Войдя в храм Януса, Септемий передал через служащих храма, что ждёт понтифика в базилике храма Квиринна.

Он стоял возле изваяния Ромула, когда появился понтифик Катон.

– Приветствую тебя, Септемий! Я сразу откликнулся на твоё приглашение к разговору, – Катон пристально глядел на Бибула. – Как я понял, ты принял какое-то решение?

– Я никак не могу успокоиться от увиденного! – сказал Септемий. – После такого не сразу оправишься и соберёшься с мыслями!

– Да! Я понимаю тебя, – согласился Катон. – Тебе приоткрылась только часть нашей тайны! Но и от этой части можно пересмотреть видение римской истории. Но тебе надо принять правду такой, какой она есть!

– Если я соглашусь не противиться вашим действиям, что мне придётся делать? Ведь я нахожусь на службе Республики?

– На службе Нашей Республики! Тебе, Септемий, пока не придётся делать ничего! Только наблюдать и анализировать, как ты умеешь!

– Наблюдать? Что наблюдать или за кем наблюдать? – уточнил Септемий.

– Ты всегда поражал меня ясностью своего мышления! – Катон расплылся в улыбке. – Тебе нужно будет проследить за действиями консула Регула. В последнее время, он стал принимать какие-то невзвешенные, спонтанные решения в доверенной ему кампании. – Катон о чём-то задумался.

– Но, насколько я понимаю, не он виноват в задержке проведения операции в Африке? – Септемий вопросительно посмотрел на Катона.

– Регул очень патриотичен, до фанатизма. Вот это нас и пугает в нём. В нём бурлят страсти, которыми он управляет с трудом. Тебе будет нужно наблюдать за его психологией и в случае неукротимости его страстей оповестить нас об этом!

– Хорошо. Я исполню всё, о чём вы просите. И сделаю это ради возвышения Республики, – согласился Септемий.