Легенды Львова. Том 1

– Я выиграл, – сказал Олелько.

Король так и замер, рот раскрыв. Такого нахальства он не ожидал.

– Ты выиграл? А что ж ты накалякал?

– Как и обещал, целых пять зверей.

Все присутствующие обступили Олелька и его рисунок

– Каких зверей? – спросил король.

– Пять дождевых червей.

Хохот прокатился по залу. Смеялся даже лядский живописец. Ведь и ему пришлось признать, что Олелько его перехитрил.

Данило в гневе

Король Данило разозлился на боярина, который не послал своих воинов в поход на ятвягов, и велел его казнить.

Перед самой казнью примчали на конях боярыня с сыновьями и бросились просить у короля милосердия. Но тот был в гневе и слушать ничего не хотел.

Тогда боярыня припала к Олельковым ногам с надеждой, что, возможно, хоть королевский любимец сумеет спасти мужа.

Олелько не выдержал этого плача и обратился к королю:

– О, светлейший король…

– Замолчи! – оборвал его тот на полуслове.

– Умоляю!

– Олелько! – снова гаркнул король. – Что бы ты ни попросил – обещаю, что не выполню твоей просьбы!

– Да я лишь хотел сказать, что вы, как всегда, справедливы. И я прошу вас на коленях, казните этого негодяя. Он этого заслужил.

Данило грозно сверкнул глазами, но ему пришлось признать, что Олелько его обхитрил, и он лишь рукой махнул. Боярина помиловали, и он счастливо вернулся домой.

Слепые и зрячие

Как-то король в шутку спросил Олелька:

– Олелько, скажи мне, при нашем дворе кого больше – слепых или зрячих?

– Слепых, – не раздумывая выпалил Олелько.

– Как же так, слепых? – удивился король. – А можешь это доказать?

– Конечно, могу. Только дай мне писаря в помощь. Пусть стоит около меня и записывает, как я ему продиктую.

На следующий день посреди двора замка Олелько расстелил полотнище, положил себе между ног гуся и принялся его общипывать. За спиной у него стоял писарь с воловьей кожей, поделенной на две половины. Слева следовало вписывать слепых, а справа – всех зрячих.

Не долго и ждать пришлось, как во дворе появился король, очень удивлённый этой картиной.

– Олелько, а что это ты делаешь с самого утра?

– Гуся ощипываю, – невозмутимо ответил тот.

Король покачал головой и отошёл. Проводив его глазами, Олелько велел писарю:

– Запиши его величество к слепцам.

В течение дня во дворе появлялись бояре и боярыни, воеводы и посадники, князья и княжны, королевны и королевичи, и редко кто из них не останавливался и не интересовался у Олелька, чем же таким он занимается. И на все эти вопросы Олелько терпеливо отвечал:

– Гуся ощипываю.

Когда начало смеркаться, и король со свитой сели ужинать, появился Олелько с ощипанным гусем и писарем.

– Ну что, Олелько, составил ли ты уже список слепых и зрячих?

– А как же, всё у меня готово. Вот, прошу послушать.

И первым слепцом писарь зачитал самого короля.

– Олелько, ты меня в слепцы записал? Как же это возможно?

– А припомните-ка, как утром я сидел и гуся ощипывал, а вы меня спросили, что я делаю.

– Ну?

– Если вы не видели, что я делаю, то как вам можно зрячим считать? Всех, кто меня об этом спрашивал, я велел в слепцы записать. А зрячих оказалось совсем мало. И я рад, что среди них также наш королевич Левко. Только он и крикнул мне: «Бог в помощь!»

Королевский конь

У коpоля Данила был любимый конь Ветер, который в боях не раз служил ему верой и правдой. Когда же тот конь постарел и не мог больше со всадником мчать, как ветер, король отдал его доживать век в конюшне. При этом он сурово приказал, чтобы коня берегли как зеницу ока. А тот, кто сообщит о смерти коня, попадёт в руки палача.

Но смерть на приказы внимания не обращает. Пришёл тот чёрный день, когда конь таки издох. И каждого охватил такой страх, что он уже мысленно с семьёй прощался.

Как раз в ту пору там очутился Олелько.

– Эй, Грыць! Ты чего так насупился? – спросил он главного конюха.

– А ты не знаешь, какой приказ король мне отдал? Должен я был коню как своему пану служить. А кто о смерти коня сообщит, того к палачу отправят. Сегодня тот конь ноги протянул, а я сижу и думаю, что же мне дальше делать. То ли сначала с семьёй попрощаться, то ли в замок пойти и всё как есть рассказать. Ведь никто за меня этого не сделает.

– Плохо ты, Грыць, друзей своих знаешь. Я пойду к королю и сообщу ему новость. А ты можешь больше не сушить головы.

И действительно направился Олелько к королю, стал перед ним и говорит:

– Милостивый государь, слышали новость?