Блок-пост

-Таак, таак, – взади раздался раздражённый голос, за болтовнёй не заметили, кто подошёл. Все оглянулись.

-Во б…ь, – вырвалось у Пятака.

Взади бревна стоял Валентиныч. Его трясло. Тряслись губы, особенно нижняя, тряслись руки.

-Анатолий, конечно, не пришёл, неудивительно, – резко заговорил он, – я допускал мысль, что он способен на такое, но я потрясён.

-Валентиныч, что случилось, ближе к делу, – сказал Чеснок.

-Он совершил крайне, крайне…– Валентиныч не мог подобрать подходящие слова, чтобы выразить всю остроту момента и гамму эмоций переполняющих его, – он украл у меня окорочок! – завизжал он.

Люди заулыбались.

-Я оставил его без присмотра на минуту, всего на минуту. Мне позвонили. Я ушёл в дом. Потом я обнаружил отсутствие окорочка. Я не поверил своим глазам!

-Сколько их было? – серьёзно спросил Чеснок.

-Я пересчитал, семь. Нет было восемь стало семь. Один исчез.

-Ты не ошибся? – сказал Николаич.

-Неужели он думает, я не пойму, – Валентиныч схватился за голову.

-Почему ты уверен, что это он? Доказательства нужны, – сказал Николаич.

-В доме ещё кто-нибудь был? – спросил Чеснок.

-Витёк умер.-неожиданно выкрикнула Надя.

Валентиныч быстро покосился на Опойку. Мельком покривился и продолжил.

-Какие доказательства. Вчера я купил окорочка. Я сохранил чек! Какие сомнения. Утром я вытащил окорочка из морозилки. Сейчас пересчитал, их семь! А в магазине я купил восемь!

-Даа…ситуация, – сказал Чеснок, – Что скажешь? – он посмотрел на Николаича.

-Разобраться надо. Может, где-то ошибка.

-Да х..и тут разбираться, если больше никого не было, – сказал Чеснок, – говорили тебе, дрочи его, сделай из него человека. Безотцовщина х..и.

-Поздно дрочить, пока маленький, надо дрочить, – сказал Лупень.

-Никогда не поздно. В армии такие балбесы были. Смотришь, через пару месяцев, на человека стал похож, – сказал Пятак.

Началось обсуждение ситуации.

-Таак, – громко сказал Валентиныч, видя, что на него не обращают внимание, – я конечно, не пойду в милицию из-за такого незначительного повода. Ему передайте, если не принесёт деньги, он окончательно потеряет…нет, не так. Он окончательно испортит отношение к себе у людей, у которых он работал. Оно к нему и так было не ахти. Если будет отрицать, отрицать на его месте бессмысленно, кому поверят мне или ему? Надеюсь, он это понимает.

-Анатолий – это кто? Толик лохматый? – сказал Вадим.

-Ну да, – сказал Пятак.

-Почему лохматый? – спросила Надя.

-В школе ходил не стриженный. Дай встану.

Надя слезла с колен на бревно. Вадим встал, вытащил из кармана штанов смятые купюры.

-Сколько стоит окорочок? – сказал он.

-Убери деньги. Х…ей не занимайся. Появится, спросим. Признается, никуда не денется, – резко сказал Чеснок.

-Не трогайте вы его. Он и так жизнью обиженный, х..м прибитый. Я же помню по школе. Хватит? – Вадим расправил и протянул купюру Валентинычу.

Тот протятнул было руку и убрал её назад.

-Тебя, кажется, Вадим зовут?

-Да.

-Вадим ты поступаешь неправильно. Ты поощряешь воровство и безответственность. Он должен признаться перед всеми и искупить свою вину. Деньгами или отработать.

-Ничего я не поощряю. Он должен вам. Будет должен мне, отработает на даче. На этой е…ей даче работа никогда не кончится. Держите, – Вадим настойчиво протягивал купюру.

Лицо Валентиныча было непроницаемым, но глаза хватали купюру, в нём боролись желания настоять на своём или взять деньги.

-Бери Валентиныч, – сказала Катя, – пока деньги есть. Ха-ха.

-Бери, – неожиданно сказал Чеснок.

-Бери, – сказал Николаич.

-Бери, – сказали Пятак и Лупень.

-Хорошо, друзья. Я уступаю вашему мнению, но вы должны понимать, вы даёте ему повод так поступать. Оставляю это на ваше усмотрение.

Валентиныч взял деньги. Положил в карман и попрощался.

-Зря дал.Всех не пожалеешь.-сказал Чеснок.

-Надя с вещами на выход, – сказал Николаич.

-А? – не поняла Надя.

Все посмотрели, куда смотрел Николаич. По тропинке слева шли мужчина и женщина около сорока лет. Они сразу повернули к бревну. Мужик шёл чуть впереди решительным шагом. Они подошли.

-Здарова всем, – сказал мужик.

-Привет, Надя, – сказала женщина, – пойдём чай пить.