Блок-пост

Раздался визг. Опойка напомнил о себе. Безуспешно, никто не обратил внимания. Он потаращился несколько секунд и снова клюнул носом. Отвисла челюсть, потянулась слюна.

– Сколько она тебе даст? – продолжал Чеснок.

– Картошки новой, капусты, марковки.

– Ааа, б…ь, Иваныч, ааа, сука. Ты, чё б…ь, себя уважаешь или нет? Это не справедливо них..я, – раздались вопли со всех сторон.

– Иваныч на х…картошку. Деньги бери. Не х.. пашешь и пашешь на них и на тебе картохи, – сказал Чеснок.

– У неё нет денег. Пенсию не дают.

– У кого? У них? Да у них денег как говна. Зять – барыга на иномарке приезжает.

– Тойота, – добавил Лупень.

– Иваныч, ты х....й не занимайся. Деньги возьмёшь. Понял?

– Давай я с тобой схожу, – сказал Чеснок.

– Не надо. Она сказала, чтобы один приходил. В тот раз с Султаном пришли. Они чуть не передрались.

– Ну, ты нашёл с кем, туда идти. Я другой разговор.

– Он датый за мной увязался. Говорил, что с ней всё уладит.

– Б…ь, Иваныч. Бери деньги. Не будь ишаком.

– Идти надо. Время уже, – Иваныч посмотрел на солнце. Взял разноску и пошёл по берегу. Компания потянулась к бревну. Лупень пошёл за бревно. Подошёл к траве и остановился.

– Ты чё делаешь? -спросил Чеснок, не оборачиваясь.

– Чеснок, ты, блин, у тебя глаз на затылке. На клапан даванула.

Чеснок слегка изменился в лице от того, что Лупень назвал его Чесноком, а не по имени.

– Лупень, отойди дальше, не ссы тут, – громко сказал он.

– Правда чё ты? Срач тут устраивать, – добавил Сидор.

Лупень покривился, повернув голову. Николаич развернулся на пол оборота и посмотрел на него. Оба смотрели друг на друга с нескрываемой злобой. Чеснок быстро покосился на Николаича. Лупень пошёл вперёд, разгребая траву руками. Он подошёл к остову сгоревшего дома. Стал растёгивать штаны. Послышались голоса. Кто-то шёл по улице в его направлении. Лупень прислушался. Раздался негромкий смех девушки и приглушённый голос парня. Лупень понял, кто это. Он застегнул штаны на одну пуговицу. Подошёл к углу. Прислонился рукой к стене, немного согнулся. Изобразил на лице страдания. Сунул правую руку в трусы, стал теребить член, что бы тот налился кровью. Левой рукой, взяв угол рубахи, прикрыл им ширинку и упёрся рукой в чёрную от гари стену. Двое подошли совсем близко.

– Ранний Достоевский – это Гоголь. Повесть «Бедные люди», «Неточка Незванова». Тема маленького человека, – говорил парень.

– Да я знаю, я писала сочинение, – ответила девушка.

– Это после каторги Достоевский стал Достоевским. Экзистенциальный ужас в романах Достоевского. Жаль Белинский не дожил, – усмехнулся парень.

– Достоевский, х.....ий – злобно пробормотал Лупень.

Говорившие люди вышли из-за угла и увидели его. Это был Юра, которого утром встретил Толик, и девушка. Юра переоделся в чёрные джинсы и белую, выглаженную летнюю рубаху. Он аккуратно причесался. На ногах чёрные кожаные туфли, начищенные кремом. Он шёл по правой стороне дороги и оказался ближе к Лупню, чем его спутница, которая держала его под руку и шла слева от него. Она была на полголовы ниже парня, примерно того же возраста. Одета в зелёный брючный костюм. Тёмные волосы аккуратно расчёсаны, они ложились на плечи.

– Помоги мне, – простонал Лупень, сделав страдальческое лицо.

– Да-да, что с вами? С тобой,то есть? – парень поспешно шагнул к Лупню, освобождая левую руку от девушки. Лупень неожиданно быстро выпрямился и тоже шагнул на встречу, парень замер. Их разделяла трава и несколько штакетин от забора валявшихся на земле, которые обросла трава.

– Держи, – задорно крикнул Лупень.

– Что?? – растерянно воскликнул Юра.

– Х.. поддержи. Помоги поссать, – Лупень мгновенно достал член, оборвав пуговицу на ширинке. Струя мочи устремилась на парня. Член был в полувозбуждённом состоянии. Лупень за…ил его, сам изгибаясь назад, дёргаясь тазом, чтобы струя ушла, как можно дальше. Как только Лупень стал действовать, парень инстиктивно дёрнулся назад влево, потому что струя чуть не задела его с правой стороны. Плечом он задел девушку. Она успела шагнуть вперёд. Парень, двигаясь задом, запнулся и чуть не упал. Девушка спасла его, ухватив за шиворот. Парень поспешно выпрямился.

– Гы-гы-гы, – заливался Лупень, дёргаясь тазом влево, вправо, посылая струю веером.

– Что ты делаешь, кретин, – закричал парень, тонким голосом, перебегая взглядом от струи к Лупню.

Пиковый момент ситуации был пройден. Напор струи быстро слабел.

– Эх, не достал… – сказал Лупень, ещё пару раз дёрнувшись.

– Я тебя сейчас…сейчас ты получишь, – парень смешно замахал руками, сжав кулаки.

– Юрок, не обижайся, будь проще, – Лупень стряхивал член.

– Света маме привет передавай от Демьяна. Он тут проходил. Гы-Гы-гы, – Лупень глумливо засмеялся, посмотрев на девушку, которая стояла бледная, как мел, и не могла совладать с дёргавшимися губами.

– Пойдём, Юра, – девушка схватила парня под руку и потащила прочь.

– Я это так не оставлю…– пообещал парень Лупню. Тот не среагировал.

– Скоты, быдло, – бормотал парень чуть слышно. Они подходили к мосту.

– Нет, ты посмотри, в каком они находятся положении и как они себя ведут на этом фоне.

– Не ной, хватит, – прошипела девушка.

– Напьются и красуются друг перед другом, а сами уже на людей не похожи. Они же уже не люди. Они скоты. Нет, они хуже. Они плесень. Они говорящая плесень. Ха-ха, – парень наиграно засмеялся своей шутке, косясь на девушку. Она, сжав губы смотрела на воду.

Лупень вернулся на бревно.

– Прилетит тебе когда-нибудь по башке за шуточки, – сказал Чеснок.

– А нам хоть е…ь подтаскивать, хоть о......ых оттаскивать, – ответил Лупень, садясь на своё место и криво улыбаясь.

– О, дед Сараскин идёт. Давай возьмём нюхательного табака, – сказал Пятак.

Слева по берегу шёл немного сгорбившийся старик с палочкой. В старом черном костюме и брюках, и кепке.

– Дед, дай табачку понюхать, – крикнул Пятак.