Ненормативная лексика русского языка: юрислингвистический анализ
3. Московская школа лингвокриминалистики.
Школа возникла на базе Московского государственного университета им. М. В. Ломоносова. Одним из ее основателей можно считать Л. В. Златоустову. Профессор изучала прикладную и экспериментальную фонетику русского языка, проводила лингвистическую экспертизу речи. При участии Л. В. Златоустовой было создано отделение лингвокриминалистики.
В настоящее время дело профессора Л. В. Златоустовой продолжает Е. И. Галяшина. Она исследует теорию и практику судебной лингвистической экспертизы[85], анализирует феминативы как объект криминалистического изучения[86].
4. Нижегородский исследовательский научно-прикладной центр «Юридическая техника» основал и возглавляет один из авторов настоящей монографии – доктор юридических наук, профессор, заслуженный деятель науки Российской Федерации В. М. Баранов.
Центр и сформировавшаяся на его базе научная школа «Совершенствование юридической техники как закономерность правотворческого процесса России (история, теория, практика)»[87] с 1999 г. провели много научно-презентационных мероприятий. Достаточно в качестве иллюстрации привести опубликование 19 объемных ежегодников «Юридическая техника»[88], в каждом из которых размещены статьи, посвященные языку права. Нельзя не отметить издание междисциплинарного сборника статей с «профильным» для нашей монографии наименованием – законодательная дефиниция[89].
Участники ежегодно проводимых «сентябрьских» международных форумов «Юртехнетика» исследуют дефекты языка законодательства, аргументированно критикуют «внедрение» псевдоюридических терминов, экспертируют язык концепций и законопроектов.
5. Ассоциация лингвистов-экспертов Юга России (АЛЭЮР).
Ассоциация создана в 2010 г. на базе Южного федерального университета. Она развивает такие направления, как лингвистическая экспертиза, экология языка, брендирование и реклама в маркетинговой коммуникации и т. д. Руководитель АЛЭЮР – В. Ю. Меликян. Вместе с коллегами он описывает коммуникативное давление в системе видов речевого воздействия[90], выявляет актуальные технологии современного экстремистского дискурса[91]. Членами АЛЭЮР являются следующие эксперты: В. П. Малащенко, Т. В. Милевская, С. М. Кравцов, И. А. Кудряшов и др.
Итак, в Российской Федерации функционируют несколько известных школ в области юридической лингвистики. Эксперты исследуют спорные речевые произведения, объясняют фрагменты закона носителям языка, производят судебные лингвистические экспертизы, выявляют специфику основных видов юридической техники, анализируют экологию языка.
Подводя итог, отметим, что юрислингвистика как отрасль прикладной лингвистики активно развивается как за рубежом, так и в Российской Федерации. Ученые понимают, что для дальнейшего формирования направления необходимо взаимодействовать с такими науками, как когнитивная лингвистика, нейролингвистика, психолингвистика, социолингвистика, филология, философия.
Кому-то может показаться, что параграф 1.3 предлагаемой читателю монографии о ненормативной лексике является в ней «инородным телом». Это не так. Мы обрисовали статус и основные направления деятельности существующих лингвистических объединений, чтобы показать: в России (да и за рубежом) имеются крупные «филологические ресурсы», которые могли бы с надлежащей глубиной не только поставить и решить проблему значительной социальной вредности (опасности) ненормативной лексики, но и предложить серию действенных языковых, организационно-управленческих, морально-психологических, культурно-воспитательных мер противодействия распространению инвективной лексики в публичном пространстве. Пока эта задача «располагается» на обочине научного интереса как филологов, так и правоведов.
Авторы монографии – оптимисты, но не идеалисты и не призывают к полной и окончательной ликвидации нецензурной лексики.
Глава 2
Специфика функционирования ненормативной лексики русского языка в юрислингвистическом аспекте
2.1. Роль и функции сниженной лексики в современных СМИ
Разновидностью публицистического стиля литературного языка является язык средств массовой информации. Он чутко реагирует на все изменения, происходящие в обществе, участвует в создании ценностно-оценочной парадигмы. Ученые отмечают, что «именно медиа формируют информационную повестку, как глобальную, так и национальную, очерчивают круг актуальных проблем»[92].
Одной из основных тенденций, характерных для языка современных СМИ, является стремление к демократизации. Она проявляется в том, что журналисты активно используют сниженную лексику в медийных текстах. С одной стороны, подобные публицистические материалы становятся более естественными, с другой – происходит размывание границ литературной нормы. По мнению О. Б. Сиротининой и А. В. Дегальцевой, «современные журналисты <…> перестают уделять должное внимание форме выражения мысли, реже задумываются о нормах языка и речи»[93].
Сниженные элементы выделяются нами на основе словаря под редакцией А. П. Евгеньевой[94], С. А. Кузнецова[95], а также словаря «Русское сквернословие. Краткий, но выразительный словарь» В. М. Мокиенко и Т. Г. Никитиной[96].
Сниженная лексика в современных СМИ выполняет определенные функции. Так, например, она реализует контактоустанавливающую (фатическую) функцию. Суть данной функции заключается в том, что адресант пытается выстроить доверительные отношения с адресатом и сократить социальную дистанцию с ним. Проиллюстрируем сказанное: Бабы, завязывайте. Быть грымзами (прост.) – глупо. Мироздание не виновато в том, что вы толстые или неинтересные, а капучино – холодный. <…> Мужики отказываются вам потакать не потому, что козлы, а потому что вы, грымзы (прост.), их достали[97] [здесь и далее во всех цитируемых медийных текстах сохранены оригинальные орфография и пунктуация. – Авт.]; Однажды, полтора года назад, я решила полечить ангину и затянувшийся насморк. И, конечно, как мы все любим – без врачей (ну кто по таким ерундовым (прост.) поводам ходит в поликлинику, правда?)[98]; Мишка идти на дело, наотрез отказался. «Бздун (вульг. – прост.)», – сказал ему папа[99]; Наши предки сохранили нам эту территорию, эти богатства невероятные, самые большие на планете. Мы не венец творения – мы звено между прошлым и будущим. Мы обязаны передать это дальше. Мы не обязаны тут наесться от души, обожраться (груб. прост.) и сидеть все в сметане и в сливках – мы обязаны передать это будущему поколению. Обязаны, вот и все, – резюмировал Прилепин[100]. Как видно из примеров, для поддержания контакта с читателем адресант использует обращения (грымзы, бздун), императивные глагольные формы (завязывайте), обобщенную номинацию мы (как мы все любим; мы звено между прошлым и будущим), вводные слова (конечно).
В медийной коммуникации сниженная лексика достаточно часто используется для создания социального колорита в текстах, отражающих нарушение закона гражданами: В Архангельской области под суд пошла мадам, перехитрившая сама себя, мухлюя (груб. прост.) с документами на авто[101] (заголовок); Суд вынес приговор вертухаям (жарг.), пытавшим и насиловавшим заключенных в ангарской колонии[102] (заголовок); Зимой 2019-го и 2022-го двое мужчин на снегоходах охотились на лосей в Шиловском государственном биологическом заказнике регионального значения <…>. Что характерно, убивцы (прост.) делали это не ради пропитания: часть мяса они перерабатывали в колбасу и продавали[103]; Дoмyшникoв (жарг.) в Улaн-Удэ зacтyкaли нa мecтe пpecтyплeния[104] (заголовок); «Он просто махался (жарг.)»: в Омской области рецидивист зарезал знакомого[105] (заголовок); «Бабки (жарг.) гони, слышь? А то подожгу!» – сплющенная рожа в капроновом чулке замаячила в узком окошке ларька[106]; В Томске под суд отдали адвокатессу, которая обещала отмазать (жарг.) людей от сроков за взятки[107] (заголовок); Госизмена и наркота (жарг.): дело топ-цифровика, экс-директора РАЭК (Российской ассоциации электронных коммуникаций. – Авт.), бывшего члена Общественной палаты РФ[108] (заголовок). Кроме того, подобные лексемы встречаются, например, в публикациях, посвященных политике и спорту: Дебаты стали даже приобретать политическую окраску, мол, подобная заваруха (прост.) стала возможна при покровительстве окружения губернатора. Ситуация с пивзаводом стала напоминать бомбу замедленного действия, и реакция главы региона Владимира Платова последовала незамедлительно[109]; Звездные американские боксеры Райан Гарсия и Девин Хейни выступят на историческом боксерском шоу на Таймс-сквер под названием Fatal Fury: City of the Wolves. <…> Хейни парировал: «Он слез с остарина, он даже звучит уже не так! Голос изменился! Форма ушла! У тебя теперь грудь! Мышцы исчезли, голос исчез. Этого придурка (прост.) больше нет[110]!». Итак, появление сниженной лексики в СМИ может быть обусловлено тематикой публикации.
Сниженная лексика способствует реализации оценочной функции. В. В. Катермина пишет: «Культурные компоненты и ценности цивилизации предстают в свете тех оценок, которые даются им представителями социума в ту или иную эпоху»[111]. С помощью сниженной лексики адресант формирует у адресата, как правило, негативное отношение к тому или иному явлению. Приведем примеры: «Засеря» (вульг. – прост. бранно): в Москве задержан подросток, измазавший фекалиями дверь Екатерины Мизулиной[112] (заголовок); По данным ведомства, медики прибыли на вызов к многоквартирному дому. Возле подъезда они застали лежачим 41-летнего мужчину. Даже беглый осмотр показал, что горожанин нетрезв. Когда ему начали оказывать помощь, пьянчуга (прост.) ушел в агрессию: стал материть медиков и размахивать руками[113]; «Группа отморозков (жарг.) держит в страхе микрорайон Россинского и окрестности. Озверевшие молодые люди нападают на прохожих и избивают их», – говорится в сообщении[114]. Негативный характер экспрессии в подобных лексемах определяется оценочной производящей основой (засеря, пьянчуга, отморозки) и словесным окружением (задержан, материть, размахивать руками, держат в страхе, озверевшие).
Необходимо отметить, что в языке СМИ журналисты активно используют различные средства вербальной (речевой) агрессии – словесного выражения таких негативных чувств и эмоций, как злость, обида, презрение. Ю. В. Щербинина пишет: «Негативные явления коммуникации традиционно соотносят с речевой агрессией как словесным выражением отрицательных эмоций и враждебных намерений»[115].
Первой фиксацией агрессивного речевого поведения считается переписка Ивана Грозного и Андрея Курбского с 1564 по 1579 г. В ней великий князь московский и всея Руси анализирует вопросы церковно-политического характера, клеймит измену русского полководца, используя при этом грубые слова. Приведем небольшой фрагмент данной переписки: Что же ты, собака, совершив такое злодейство, пишешь и жалуешься? Чему подобен твой совет, смердящий хуже кала? Или, по-твоему, праведно поступили твои злобесные единомышленники, сбросившие монашескую одежду и воюющие против христиан[116]?
Тенденция к вербальной агрессии обнаруживается и в XXI в. К основным причинам повышенной агрессивности современной речи относятся следующие факторы: низкий уровень речевой культуры, понимание свободы слова как вседозволенности в выборе средств выражения, пропаганда насилия в медийной коммуникации, отмена цензуры. Одним из средств создания вербальной агрессии в СМИ является сниженная лексика. Проиллюстрируем сказанное: В прямом эфире теледебатов кандидатов в президенты на канале «Россия 1» Ксения Собчак плеснула водой в лидера партии ЛДПР Владимира Жириновского. <…> В ходе дебатов Жириновский обозвал кандидатку в президенты «черной ******» (продажной женщиной) и «отвратительной сукой (груб. прост.)»[117]; Милонов назвал Водонаеву потаскухой (прост. презр.) из-за ее слов об материнском капитале (заголовок). Депутат Госдумы Виталий Милонов назвал российскую телеведущую Алену Водонаеву «привокзальной потаскухой (прост. презр.)» и сравнил ее с «порнозвездой средней руки». Свое недовольство он высказал в эфире телепередачи «60 минут» на телеканале «Россия 1»[118]; Главу киевского режима Владимира Зеленского, спекулирующего на теме Второй мировой войны и пытающегося переписать историю, писатель назвал «ублюдком» (прост. презр. или бран.). «Ублюдок (прост. презр. или бран.) в том числе потому, что в фашистских тылах украинцы сражались против фашни. И украинцы шли в Красной армии на фашню и всех ее [выродков], пошедших к фашне в услужение. Ублюдок (прост. презр. или бран.), и все, кто служат ему – ублюдки (прост. презр. или бран.)», – заявил Прилепин[119]; 12-й номер рейтинга UFC в легком весе англичанин Пэдди Пимблетт резко высказался в адрес бывшего претендента на чемпионский титул UFC в категории до 70 кг армянина Армана Царукяна. «Царукян – просто маленький пафосный мальчик, которому все досталось само собой. Он маленький засранец (вульг. – прост. бранно). Арман, ты обделался. Ты пукнул и пошел дальше», – приводит слова Пимблетта аккаунт Chamionship Rounds в X (ранее Twitter)[120]; Миллиардер Илон Маск во вторник усилил свои нападки на торгового советника Белого дома Питера Наварро, назвав его «идиотом» (прост. бран.), который «глупее мешка с кирпичами». <…> «Наварро действительно идиот (прост. бран.). То, что он говорит здесь, явно ложно», – написал Маск[121]; Известный комментатор (Дмитрий Губерниев. – Авт.) ей (подписчице. – Авт.) жестко ответил: «Шлюха (груб. прост.), не трогай детей»[122]; Это лишний раз доказывает, что мы имеем дело с международной шпаной (груб. прост.). Делая такие заявления, Зеленский расписывается в том, что он не то что международный террорист и шантажист, а просто шпана (груб. прост.), которую надо поставить в строй, потому что это продолжаться может бесконечно[123]. Данные примеры иллюстрируют, что с помощью сниженной лексики журналисты реализуют активную прямую вербальную агрессию. Употребление адресантом подобных слов приводит к утрате доверия к медиакоммуникации как источнику, основанному на проверенных данных, формирует образ врага и мрачную картину мира, противоречит этико-речевым нормам, снижает возможность взаимопонимания с адресатом. Упускается из виду – подобные высказывания могут быть первым шагом к физической агрессии.
Таким образом, журналисты применяют сниженную лексику, как правило, в контактоустанавливающей и оценочной функции. С одной стороны, употребление подобных слов в публицистическом тексте создает особую экспрессию, устанавливает доверительные отношения с читателем, придает убедительность высказыванию. С другой стороны, сниженная лексика используется авторами статей для пустого украшательства публикаций, свидетельствует об их плохом языковом вкусе. Е. И. Беглова справедливо отмечает, что включение в текст разговорно-просторечной лексики может быть авторской интенцией, обусловленной привлечением массового читателя, особым приемом, который переводит текст адресанта в диалог с носителем языка, речью журналиста, которая показывает его некомпетентность[124]. В связи с этим работники СМИ обязаны учитывать уместность подобных слов в изданиях, соблюдать профессиональную этику, следовать речевым нормам.
2.2. Роль и функции сквернословия в современных СМИ
Современные журналисты довольно часто используют в своих публикациях различные ругательства (бранную и нецензурную лексику). Это связано со снятием запрета на обсуждение интимной жизни граждан, с терпимым отношением в обществе к подобным единицам, мягким наказанием за употребление «непечатных слов» в публичной речи.
Бранная и нецензурная лексика выделяется нами на основе словарей под редакцией А. П. Евгеньевой[125], С. А. Кузнецова[126], а также словаря «Русское сквернословие. Краткий, но выразительный словарь» В. М. Мокиенко и Т. Г. Никитиной[127]. Однако словарь не является основанием для принятия судебных решений, так как автор книги волен вносить в свою работу любые пометы. В связи с этим для выбора ругательств мы будем руководствоваться еще собственной лингвистической интуицией.
Сквернословие выполняет различные функции.
1. Эмоционально-катартическая функцияОдним из первых термин «катарсис» в значении «очищение» использовал Аристотель. В трактате «Поэтика» греческий философ отмечал, что ценность трагедии заключается в ее катартическом эффекте. Таким образом, данное понятие Аристотель относил к области искусства.
В современном мире для психологического облегчения и выброса отрицательных эмоций носители языка используют скверные слова. С их помощью коммуниканты выражают возмущение, обиду, злость, ненависть и т. д. Приведем пример: Потом Лионель еще высказал Вауту Вегорсту прямо во время флэша. В кадр попали слова: «Чего ты смотришь, болван (бран.)? Иди дальше, болван (бран.)!» <…> Когда Месси чуть остыл, он объяснил, почему дал волю эмоциям: «Я был зол из-за того, что такой тренер, как Ван Гал, со всем его опытом, позволил себе неуважение. <…>»[128].
2. Функция понижения социального статуса носителя языкаДля понижения социального статуса человека журналисты достаточно часто используют зоонимы – имена диких или домашних животных. Проиллюстрируем сказанное: Однажды Скотти Пиппен <…> по какому-то поводу сделал выговор Джермэйну О’Нилу. <…> После чего Скотти хватает чайник – и со всего маху бросает: «Слышь, щенок (бран.), ты говоришь, что тебе нельзя делать замечания, но при этом сам учишь жизни меня?»[129]; Прокуратура нашла мужчину, который оскорбил в автобусе блогерку Стеллу Казияку. <…> 13 июня Устюжанин подсел к девушке со словами: «Обезьяна (бран.), давай сфоткаемся, я жене отправлю!»[130]; «Футбол – это контактный вид cпорта, вcегда проиcходят какие-то каcания в штрафной площади. Здеcь понятно, Олуcегун – оcел (бран.)! Вот проcто оcел (бран.)! Ну нельзя так играть в футбол, это раз. Два – cудья хотел поcтавить этот пенальти. Он его поcтавил. Три – в финалах не должны быть такие cудейcкие решения. <…>», – приводит слова Быстрова «Матч ТВ»[131]; По словам Захаровой, Боррель давно перешел границы как дипломат, так и как общественный деятель. «Он уже давным-давно-давно перестал даже быть ястребом. Стал какой-то змеей подколодной (бран.)», – заключила дипломат[132].
3. Самоуничижение (недовольство собой)Суть данной функции состоит в том, что у адресанта наблюдается болезненно сниженная самооценка. Он оскорбляет себя, умаляет свои достоинства и принимает во внимание только отрицательные аспекты собственной личности. Подобное состояние может быть одним из признаков депрессии. Приведем примеры из нашей картотеки: В ролике Красовский несколько раз высказывается о себе в негативном ключе: «Я дурак (бран.), смешал добро со злом, скурвился»[133]; Актер Алексей Воробьев недавно выложил пост в соцсетях, где признался, что чувствует себя «полным идиотом (бран.)» из-за старых слов о макияже и о том, что именно девушки прихорашиваются для публики. «Какой же Воробьев, ты, идиот (бран.)! (…) Ты ведь человек, который рассуждал, что девушки красятся для кого-то другого, а не для себя. Серьезно, я себя поймал на мысли, и мне так стыдно стало <…>», – признался он[134]. Отметим, что в медийной коммуникации бранная и нецензурная лексика нередко фигурирует в цитатах.
4. Аттрактивная функцияС помощью ругательств журналисты привлекают внимание читателей к публикациям. Одним из способов проявления данной функции является то, что авторы статей вместо ожидаемой подсказываемой рифмой непристойной лексемы предлагают другую. Приведем несколько примеров:
Граф Теодор попал в бедуСхватил графиню за … мантильюОна сказала эскамиляНа бой быков я не пойду[135].* * *Зима. Крестьянин, торжествуя,Насыпал снег на кончик… носа.Его лошадка, снег почуя,Жует овес, а, может, просо[136].Можно предположить, что внимание адресата еще больше привлекают бранные и нецензурные слова, в которых адресант заменяет одну или несколько букв чаще всего астериском (типографическим знаком в виде звездочки). Проиллюстрируем сказанное: «Е***тая и пи***нутая», – у Порошенко дали характеристику редакторам ТВ-каналов[137] (заголовок); История мема «Сказочный долбо*б»[138] (заголовок); «Да надо ей пи*ды дать как следует, бл*дища вырядилась (заголовок)!» На одном из Ярославских пляжей на девушку набросились две бабы из-за ее открытого купальника и нежелания прикрыться полотенцем. Пострадавшая получила легкое сотрясение и сильное унижение[139]. С помощью астериска журналисты замещают чаще всего гласную букву в ругательствах. Данный знак должен скрывать скверные слова. Однако в медийном тексте астериск наоборот только акцентирует внимание адресата на них, так как побуждает читателя расшифровать лексему. Это подкрепляется еще и тем, что бранное или нецензурное слово находится, как правило, в заголовке. Название публикации не только информирует о содержании статьи, но и задерживает внимание читателя на важных по смыслу моментах. Необходимо отметить, что для замещения букв в матерных словах номинаторы используют и такой типографический знак, как амперсанд (&). Это графема, заменяющая английский соединительный союз and («и»). Приведем пример: Кто любит поп&здеть на тему, как ужасно одевались в СССР[140] (заголовок). На наш взгляд, авторы публицистических текстов часто употребляют амперсанд неуместно. Данный типографический знак в английском языке заменяет три буквы, то есть участвует в компрессивной функции. В русском же языке использование амперсанда в медийных текстах неоправданно, так как логограмма заменяет только одну букву.
Во избежание юридического преследования журналисты применяют в медийной коммуникации не только астериск, но и различные знаки препинания (точка, многоточие): П. здеть о спорте п. здели, а показать так и не показали[141]; Посадила я цветочки / Возле дома своего. / Но какой-то, б…дь, м…дила / Не оставил ничего[142]. Иногда знаки препинания не заменяют буквы в ругательстве, а используются вместе с ним: Е.БАЛО НА СВОБОДЕ (заголовок)! Уже несколько месяцев подозреваемый в мошенничестве директор компании «Ленатурфлот» находится под подпиской о невыезде[143]. Кроме того, для замещения букв в матерной ругани номинаторы употребляют интернет-символы (@, #), денежные ($, ¥) и математические (%) знаки: Про «честное бл@дство»[144] (заголовок); «Мисцилив…, бл#дь!»: глава полиции Одесской области попытался говорить на мове (заголовок). В сети появилось видео, как начальник полиции Одесской области Дмитрий Головин пытается зачитать текст на украинском языке на камеру. <…> Он так и не смог произнести «одиннадцятирічна» (одиннадцатилетняя – RN) и «мисливці» (охотники – RN)[145]; Если тебя захотят отъ$бать, говори, что у тебя там огонь[146]; Я думаю, все эти попытки выдать х¥й за палец связаны с чем-то более глобальным <…>[147]; Плюйте им в лицо. Закидывайте их тухлыми помидорами и говном. На каждый их призыв кричите «Иди на х%й! Ублюдок!»[148].