Юкагиры

Что лямка рваная в руках,
Ланга успел ее порезать?!
Сверкнули слезы на глазах.
Миг слабости он пересилил
И лямку крепче привязал,
Сел в нарты он и, оглянувшись:
«Поехали, теперь!» – сказал.

Вожжами он хлестнул оленей:
«Неситесь вы, как ураган!»
Метнулись те стрелой шальною:
«Держись теперь же, сирайкан[20 - Сирайкан – сволочь]».
Поднявшись на ноги, увидел
Он долгожданных три дымка,
И сердце вдруг заколотилось,
Как у бегущего зверька.
Но Петердэ заметил что-то, —
То, от чего стал белым снег,
И солнце засияло ярче,
Оленей стал быстрее бег.

Олени хоть его не много
Стояли. Видно, Бог помог,
Они немного отдохнули,
И так легко шли, навзволок!
Заныло сердце. Наплывает
Ланга. Но, словно не вперед, —
Назад, казалось, чукча едет,
Вожжами он оленей бьет.
Вот на мгновенье поравнялись,
Оленя Петердэ хлестнул,
Да так, что тот пригнулся, прыгнул,
В тот миг второго полоснул.

Кенкель[21 - Кенкель – длинная палка] он выкинул, он – тяжесть,
И рад тому он, как дитя,
С нарт соскочив, понесся рядом
С упряжкой, на бегу свистя.
Вот разбежался, в нарты прыгнул,
Ее немного подтолкнул,
Своих оленей быстроногих
Еще сильнее подхлестнул.
А те уже без чувств от боли,
Как будто знают – добегут —
Не встанут снова парой стройной,
А в судорогах упадут.

«Олени! Ну, еще немного, —
Дрожащий голос все шептал: —
Огни уж рядом, очень близко,
Я что, победу одержал?!»
Вот подхватил кольцо ногою,
В прогалок он толпы влетел
И бросил он своих оленей,
Их смерти видеть не хотел.
Внутри стучало – колотило,
Горело все большим огнем;
Он брел куда-то, сам не зная,
Что говорят все лишь о нем.

И чьи-то руки обнимали,
Потонча что-то там кричал,
Но Петердэ в тот миг от солнца
То слеп, то снова прозревал.
Но чьи же руки обхватили,
Прижали вдруг к своей груди?
«Стой, Петердэ, очнись скорее
И на меня ты погляди.
Тебе лишь солнце нынче светит,
И уважают стар и мал…»
И мысль мелькнула: «Охоноо…
Его, как друга, обнимал».

Часть 3

Шаман

Вот остров каменный Туолба.
Здесь сдревле, испокон веков,
Вовеки прах всегда хранится
Всех дедов, прадедов, отцов.
И по преданьям наших предков
Их дух здесь жив теперь всегда;
Он защищает жизнь людей всех
От злого, лютого врага.
А враг тот – каменное чудище:
Страшна седая борода.
И если он зайдет в селение,
То ждет людей тогда беда.

Разбогатеть стремится чудище,
И всех живых он убивает,
Но духи с ним войну ведут,
Его в селенье не пускают.
Бывает, задрожит земля,
И под ногами вдруг качнется,
На берег выплеснет вода, —
То чудище на волю рвется.
Каменья он кидает с гор,
На землю валит сосны, ели,