Невероятные случаи зарубежной криминалистики. Часть 1

Их знакомство было непродолжительным: но они уже провели не одну совместную акцию. Хотя Марквардт был лишен диплома врача-гинеколога, он продолжал практиковать. Естественно, ради денег. Дело в том, что он и Баронесса занимались очень выгодным бизнесом, интересы которого и свели их на рождество 1959 года.

Шарлотта Барановски была хозяйкой прибыльного предприятия. У нее было разрешение заниматься посреднической деятельностью, которая при известных обстоятельствах без труда может превратиться в сводничество. Во времена, когда потерявшие голову молодые девушки убегали на Запад, где, как они думали, их ожидает манна небесная, у Баронессы было много работы. Как наивные и неопытные, так и прожженные, знающие жизнь девицы долгие недели проводили в сборных лагерях возле Мариенфелда и Шпандау, ожидая своего, часа. Появлялась по-матерински внимательная и ласковая дама, заводила разговоры о будущем, о прекрасной карьере, обещала возможность получить образование, но тут же и подчеркивала, что красивая девушка, умно использующая данное ей от природы, не должна жить в постоянных заботах.

Опытные и легкомысленные девушки понимали о чем идет речь и соглашались. Баронесса подписывала с ними контракт, улаживала формальности с полицией, добывала пропуска из лагеря, отводила их на обязательный медосмотр, приносила справку о медицинском обследовании. Она водила девушек к своему врачу, поскольку, как заявляла вербовщица, будущий хозяин настаивал на проведении медосмотра. Позже выяснилось, что именно во время этих «медосмотров» девушек фотографировали скрытой камерой, разумеется без одежды, для дальнейшей рекламы в заведениях.

Доктор Марквардт, один из компаньонов голландского театрального агентства супругов Хурнвег, пришел на рождество к Баронессе с четкой целью: ему нужна была сообразительная, красивая и услужливая девушка, которая могла бы отправиться с «балетной труппой» в намеченное турне вместо Мари Вернер, но по ее документам.

Баронесса задумалась и сказала, что у нее есть такая девушка. Если она изменит прическу и коротко подстрижется так же, как Мари Вернер, подкрасится, то никто не заметит, что Вернер – это не Вернер.

Мари Вернер, деревенской девушке, сбежавшей на Запад из ГДР, было девятнадцать лет. Ее, наивную и доверчивую, доктор Марквардт получил от Баронессы как одну из претенденток на место в «балетной труппе». Она еще ничего не знала о жизни и, вероятно, верила, что после занятий в балетной школе станет «звездой» эстрады. Мари влюбилась в Марквардта и стала его любовницей, то ли от того, что чувствовала себя одинокой, то ли потому, что постоянно хотела быть возле него. Без сомнения, ей импонировали эрудированность Марквардта, его жизненный опыт, манеры человека высшего света. И ему, по-видимому, было приятно присутствие молодой и красивой девушки.

Бывший гинеколог и очаровательная Мари жили вместе. Однажды девушка случайно обнаружила материалы, касающиеся «балетной труппы»; включая фотографии, сделанные во время «медосмотра». Мария привыкла к откровенным разговорам. Она спросила, что все это значит, и доктор вынужден был хотя бы частично признаться, в чем дело. В итоге ему пришлось пообещать, что он оставит нечестный бизнес, что акция с «'балетной труппой» будет последней, что после ее окончания они куда-нибудь уедут и заживут вместе в тишине и спокойствии, как люди без угрызений совести.

Мари Вернер была наивна и поверила обещаниям Марквардта, преступнику, для которого не существовало ничего святого. Он одурманил Мари заранее приготовленной сигаретой, затем усыпил хлороформом и в бессознательном состоянии уложил на железнодорожное полотно под колеса экспресса. Обстоятельства были в его пользу. Густой снег быстро скрыл все следы. Самоубийство разочаровавшейся в жизни девушки, перешедшей через границу из Восточной Германии, не было редкостью в те годы. Это был не первый и не последний подобный случай: еще кто-то не вынес разочарования, вот и все.

Марквардт продумал все до мельчайших деталей, сделал все, чтобы Мари не смогла выдать тайну его грязного бизнеса, нашел ей дублера и отправился на почту звонить компаньонам в голландский город Маастрихт, что все в полном порядке: «груз» отправится в условленный день.

Когда он зашел в кабинку для междугородных разговоров, один из находившихся в зале мужчин медленно пошел за ним, другой отошел от двери, где читал газету, а третий – от окошечка телефонистки.

Доктор Марквардт не успел закончить свою беседу с супругами Хурнвег. Сначала он возмутился, но когда один из мужчин показал полицейское удостоверение, то стал что-то бормотать об ошибке и неприятностях, которые возникнут у полицейских из-за его опрометчивого ареста. Но преступнику не оставалось ничего другого, как сесть с детективами в ожидавшую на улице машину.

Марквардт допустил ошибку, когда перед зданием полицейского управления попытался бежать и скрыться в толпе. Его поймали, надели наручники, и он уже не мог утверждать, что не знает, почему он задержан.

Сначала его спросили, кому он звонил. Доктор ответил, что супруги Хурнвег его хорошие знакомые, он собирается ехать и Голландию и хотел сообщить им о своем приезде. Затем рассказал о своей работе, признался в несчастном случае, произошедшем несколько лет тому назад при подпольной операции, не скрыл, что у него отобрали диплом врача, но подчеркнул, что несмотря на это он хоть как-то причастен к своей профессии: представляет одну фармацевтическую фирму и продает лекарства. В том числе в Голландии. Поэтому и собирался в дорогу.

Марквардта спросили о Мари Вернер, но он решительно покачал головой. Нет, это имя ему неизвестно. Когда же полицейские сообщили ему, что все им известно, что он не только знает эту девушку, но и вез ее под рождество на своей машине, доктор заявил, что действительно подвозил какую-то девушку. Но она ему незнакома. Просто «голосовала», стоя у дороги. Шел сильный снег… Он не знает ее имени, ему не известно, куда она ехала. Он остановился возле ресторана «Митроп» на дороге, пригласил девушку на кофе, она поблагодарила и сказала, что дальше не поедет. Они расстались…

Доктор Марквардт еще некоторое время продолжал все отрицать, но только потому, что следователи не мешали ему делать это. Когда им надоели его отговорки, комиссар вызвал полицейского.

– Пожалуйста, приведите девушку.

Вошла… Мари Вернер!

– Вам знаком этот человек? – спросил комиссар.

– Это доктор Марквардт, – произнесла девушка, голос ее дрожал.

Доктора Марквардта приговорили к пятнадцати годам тюремного заключения за покушение на убийство. Только на процессе, во время допроса свидетелей, он узнал, почему провалилось его тщательно спланированное преступление.

Одурманенная Мари Вернер лежала на путях. Если бы экспресс, следовавший в Магдебург, действительно переехал ее, то вряд ли кто-нибудь стал сомневаться в самоубийстве. В тот вечер шел сильный снег. И именно поэтому на белой нетронутой поверхности темное пятно ее зимнего пальто было особенно заметно. Доктор Марквардт выбрал место для преступления недалеко от автострады, одна ветка которой проходила по виадуку над путями. И именно под этим виадуком рабочие не успели под рождество закончить ремонт железнодорожного полотна. Уходя они зажгли красный предупредительный сигнал для машинистов поездов. Поэтому магдебургский экспресс проезжал место, где лежала Мари Вернер, очень медленно, и машинист внимательно просматривал путь. Увидев в свете прожекторов темное пятно на рельсах, он сообразил, что это тело человека, и успел остановить поезд. Так Мари Вернер оказалась сначала в больнице, а затем – в полицейском управлении, где рассказала, что с ней произошло до того, как она потеряла сознание.

Супруги Маттейс и Эллен Хурнвег также были приговорены к лишению свободы. Их заведение вынуждено было прекратить свою деятельность. Но торговля рабынями продолжалась и в последующие годы, потому что эти преступники были лишь одними из многих, к тому же, всего лишь мелкими сошками.

Специалисты сходятся во мнении, что лучшими организаторами подпольной торговли «белыми рабынями» являются гангстерские кланы и мафия Соединенных Штатов. Они же удерживают ведущие позиции в международных синдикатах. Одним из самых крупных известных центров по поставке «товара» является Голливуд. По некоторым данным, менеджеры преступного мира вербуют здесь ежегодно тысячи девушек, мечтающих о славе киноактрис.

Они съезжаются сюда со всей Америки, мечтая о карьере кинозвезд, готовы на все, ищут влиятельные связи, без которых в Голливуде никому не пробиться, и наталкиваются на профессиональных вербовщиков. Девушки часто оказываются без денег и в таком подавленном состоянии, что готовы почти на все.

Торговля романтическими личностями, потерявшими надежду на успех, приняла такие масштабы, что стала темой расследования подкомиссии сената Соединенных Штатов. Сенатор от штата Арканзас Мак Клеллан обратил внимание министра труда на эту проблему и потребовал принять неотложные меры, чтобы театральные агентства и, прежде всего, Профсоюзный комитет артистов эстрады США («American Guild of Variety Artist» – AGVA) придерживались постановлений закона. Дело в том, что по данным подкомиссии сената выяснилось, что именно эта организация покрывает импорт девушек из Канады в американские ночные заведения на условиях, которые нельзя назвать иначе как рабскими. Девушки, прельщенные перспективой прекрасной карьеры при свете рамп, попадали в душную атмосферу ночных заведений, третьеразрядных стриптиз-баров и были вынуждены подчиниться воле своих работодателей, с которыми подписали контракт.

После расследования подкомиссии сената США стало известно, что девушки, завербованные в Канаде, доставлялись в Кливленд, Балтимор, Филадельфию и Чикаго. О том, как обращались с этими, в некоторых случаях еще несовершеннолетними, девушками, комиссии сената рассказал сотрудник иммиграционной службы США Райз. Так, одиннадцать девушек были заперты в публичном доме в городе Харли (штат Висконсин). Они не имели права выходить на улицу и должны были обслуживать гостей согласно указаниям владельца заведения. Если кто-либо из них проявлял строптивость, босс передавал девушку в другое заведение, расположенное под Чикаго и напоминавшее тюрьму.

Все подобные аферы покрывал профсоюз AGVA, так как порабощенные девушки регистрировались владельцами «белых рабынь» в Профсоюзном комитете артистов эстрады США. Так дельцы подпольного бизнеса обеспечивали себе прикрытие.

Торговцы девушками не довольствуются рынками США и отправляют свои жертвы прежде всего в Латинскую Америку. Но и там идет «охота» на рабынь. На вокзалах в Буэнос-Айресе, в аэропортах и портах аргентинской столицы пожилые милые дамы заговаривают с оказавшимися на перепутье девушками и на выгодных условиях предлагают им жилье. Затем все развивается по уже известному сценарию. Утверждают, что только в Буэнос-Айресе ежедневно исчезают, как минимум, четыре девушки.

ДЕЛО МАНИЛЬСКОЙ КРАСАВИЦЫ

Комиссар Андрее Сентенера спал как убитый. Когда зазвонил телефон, он долго не мог понять, что происходит. Комиссар сел на кровать, вытер пот со лба и посмотрел на часы. Было около половины пятого утра. Он поднял телефонную трубку.

– В чем дело? – буркнул комиссар и прислушался. – Разумеется это Сентенера, кто же еще? Вы сошли с ума! Как его зовут? Да, записываю: Джордж Мюррей. Он американец? Конечно, слышу. Большая белая вилла на Сан-Юань в Рисале. Немедленно выезжаю. Только умоюсь, чтобы прийти в себя. У меня не работает кондиционер.

Была пятница 12 августа 1949 года. В столице Филиппин Маниле было жарко и влажно, как в китайской прачечной.

Комиссар Филиппинского бюро расследований заснул после двенадцати, потому что пил пунш, и теперь у него раскалывалась голова.,Он в потемках спустился в гараж, сел в машину и отправился в Рисал – один из «красивейших пригородов Манилы. После войны там поселилось много богачей. В старых тенистых садах они построили виллы с бассейнами, выложенными голубым кафелем.

Джордж Мюррей лежал на кровати. Одна пуля попала ему прямо между глаз, вторая угодила в шею, третья раздробила челюсть, а четвертая пробила сердце. Двери на балкон были открыты. Госпожа Мюррей с четырьмя детьми находилась внизу, в холле. Она плакала. Девочки всхлипывали, растирая слезы по лицу.

– Кто-то его застрелил, – причитала жена. – Кто-то забрался через балкон и застрелил его.

Комиссар Сентенера кивнул инспектору Фернандесу, по прозвищу Диндо, из отдела по расследованию убийств и попросил увести детей. Затем подождал, пока госпожа Мюррей успокоится. Темноволосая красавица лет тридцати с изящной фигурой и бархатистой кожей, темные янтарные глаза которой покраснели от слез, сначала говорила, постоянно запинаясь.

– Вы присутствовали при этом? – спросил комиссар Сентенера.

– Нет. Я спала внизу. Вдруг услышала выстрелы.

– Когда это было?

– Точно не знаю. Я не посмотрела на часы.

– Вы поднялись наверх?

– Джордж пришел где-то после четырех, заглянул в мою комнату и сказал, чтобы до десяти его не будили.

– Откуда он вернулся так поздно?

– Сказал, что у него была деловая встреча.

– Не говорил, где?

– Внизу, в городе.

– В отёле?

– Не знаю.

– И вы снова легли спать?

– Нет. Было очень душно, и я не могла заснуть. Пошла на кухню и сварила себе кофе. Еще вода не успела закипеть, как раздались выстрелы.