Училище. Повести и рассказы о любви

Мы просмотрели ее видеокассету, она подсказала, какие фрагменты из записи нужно будет убрать, какие оставить. Я внимательно смотрел, сидя перед мониторов, а она смотрела через мое плечо, – словно случайно качалась меня щекой или подбородком. Когда мы закончили смотреть материал, – это были утренники ее детей, – я рассказал ей сколько это будет стоить и она согласилась. Но было видно, что она что-то еще хочет от меня. Я спросил напрямую.

– Зина, что еще хочешь спросить?

– Видите ли какое дело. Я умею неплохо делать мужские прически. У меня стригутся почти все преподаватели-мужчины нашего училища. Женские прически тоже могу, но это очень капризный контингент, потому не берусь в стенах училища. Хотите попробовать, как я стригу? У меня весь инструмент с собой.

Да, она вооружилась заранее. Это не случайно прихватила.

– Знаешь, Зина, сроки стрижки, мастера и форму прически обычно диктует мне моя жена. Мы редко видимся, и потому по приезду она первым делом тащит меня в парикмахерскую. Это доставляет ей удовольствие, и потому я не хотел бы изменять сложившимся традициям.

– Жаль, мне хотелось сделать Вам приятно.

– Мне приятно, чтобы завысить оценки? Не стесняйтесь, я спокойно к этому отношусь.

– И для этого тоже. Может быть я хотя бы подровняю Вам виски?

– У меня есть другая идея. Я давно не тренировался делать массаж, и хотел бы немного восстановить свои прошлые навыки. Вы могли бы прилечь на ковер и просто потерпеть, пока я немного потренируюсь, – класть ее на постель, где мы спим с женой в о времена ее приезда, я категорически не хотел.

– Хорошо, раз Вы хотите, – и начала раздеваться. – Лифчик надо снимать?

Я постелил на пол матрас, накрыл его чистой простыней, и на этот матрас Зина и легла лицом вниз без лифчика. Я встал рядом с ней на колени и на самом деле некоторое время упражнялся в приемах массажа разных участков кожи спины. Потом она повернулась по моей просьбе лицом вверх и ее груди просто затмили мое сознание. Дело в том, что при своей высокой половой активности по жизни, в настоящее время я был лишен женской ласки в течении длительного времени и просто изнывал от этого. Очень редкие приезды жены не решали, а скорее усиливали мои эмоции по данному вопросу в ее отсутствие. Потому при виде обычных женских грудей я готов был потерять голову. Несколько вяло я помассировал ее грудную клетку и живот, после чего почти нерешительно взялся за массаж грудей. В этот момент я почувствовал, как лежащая на ковре рука ладонью вверх коснулась моего члена и… просто взялась за него. Она просто придерживала его, и мне просто нестерпимо захотелось прижаться в этой руке членом, что я и сделал. Мои руки на грудях женщины на некоторое время застыли, но попавшие между пальцев соски стали набухать. Я стал сдавливать их между пальцами своих кистей, потом, захватив их, стал активнее и активнее массажировать округлые груди, распаляясь всё больше и больше.

Ее ладонь уже не только держала меня за член, но и стала весьма приятно его сначала ощупывать, потом мять, а потом ухватила словно рукоятку или стержень и начала совершать поступательные движения. Терпеть стало просто невмоготу, я вскочил с пола, достал пачку презервативов и, одев один из них, встал между ее ног. Она развела ноги еще шире и направила мой возбужденный орган внутрь себя. Не могу сказать, что мне было до ее приятных или не приятных ощущений, потому что скопление энергии внутри меня на столько затмило мой мозг, что я кончил ну буквально после, наверно, пары десятков фрикций, сделанных в быстром темпе. Когда я кончил и повалился рядом с ней, она улыбнулась и тоже опустила и свела ноги, чтобы дать мне место.

Когда я стал приходить в себя, то положил ладонь на ее лоно и начал его массировать. Ну, должен же и я был сделать ей такое же приятное. Под рукой всё было мокро, потому я быстро добрался до ее губ и входа во влагалище. На этих участках были сосредоточены основные мои усилия, особенно когда я нашел ее точку «G». Она мгновенно отреагировала, и потом стала быстро приближаться к развязке. Когда я решил, что она уже близка, я подвинул матрас к кровати, поставил ее на колени, положил ее грудь и голову на кровать и в этой позе вошел в нее, – ну, просто с размаху.

Зина подала сразу свой зад мне навстречу и я почувствовал, как у нее буквально вибрирует влагалище на моем члене. Несколько фрикций – и она зарычала, еще несколько фрикций – и она ослабла и просто сложилась, улеглась грудной клеткой себе на колени. Я не стал дожидаться больше ничего и в несколько ударов внутри нее тоже кончил.

Мы лежали вдвоем на этом узеньком матрасе, буквально свисая с него каждый со своей стороны и медленно приходили в себя.

– Можно я буду приходить помогать или контролировать работу над видео-кассетой? – спросила она.

– Не часто и заранее со мной заранее согласовывая приход. Я работаю на нескольких работах и редко бываю дома.

– К тому же Вы не всегда можете, наверно, побыть один, как были сегодня, – улыбнулась Зина.

– Чаще всего я просто хочу спать после дежурств, – тоже улыбнулся я.

– Хорошо, – она встала и начала одеваться. – Я найду, как это согласовать.

Когда она ушла, я перелег на кровать и потянулся. Кто же мог знать, что мы подружимся и будем дружить много лет, изредка вступая в редкие контакты.

– – – – – – -

Зина не жила в общежитии, а снимала квартиру. Почти сразу же мы узнали, что о ее приходе ко мне в комнату стало известно буквально всем сотрудникам общежития. Нас это категорически не устраивало, и мы после одной-двух встреч не стали более рисковать и искать новые места. Получалось так, что у нас обоих давно не было ни регулярной половой жизни, ни случайных контактов, потому мы нужны были друг другу уже хотя бы для этого.

Чаще всего я объявлял на проходной, что иду на ночное дежурство и, пропетляв по городу, направлялся к ней на съемную квартиру. Комнату ей сдавала старенькая бабушка, которая не вмешивалась в ночную жизнь своей квартирантки, и мы хорошо проводили редкие ночи вместе.

Потом она переселилась в общежитие. Ее не стали селить в блоки с несмышленышами-несовершеннолетками, а поселили в тот семейный блок, где жил и я, – буквально через комнату от меня. Случайно или специально, – не знаю. Мы еще несколько раз встретились, помтоянно боясь, что сотрудники общежития во главе с комендантом нас выследят, а потом получилось так, что я уехал в зарубежную командировку. Дружба продолжалась, но об этом мы узнали только через несколько лет.

Амбулатория

Мы не виделись и не связывались друг с другом несколько лет. Ее сын уже отделился от них и жил отдельно. Дочка поступила в вуз и начала задумываться о будущем. Сама Зинаида продолжала метаться по жизни в поисках заработка.

– Мне нужна Ваша консультация, – прозвучало с телефона от знакомого абонента. – Можно я приеду?

– Я живу уже не в том месте, где мы в последние разы общались, – после окончания училища Зина несколько раз встречалась со мной (тайно, конечно же) по квартирам каких-то подружек, это было не очень-то и романтично, но давало возможность обоим сбросить накопившуюся энергию и вспомнить былое.

– Это не важно, я могу приехать в любое место. Ну, очень надо.

В то время я работал в амбулатории. Тихая амбулатория в далеком селе. Договорились, что она приедет в субботу после обеда и останется у меня до понедельника утра.

Я встретил ее с автобуса, и повел к себе. Амбулатория нам была по дороге и посетить ее было несколько причин. Ну, во-первых, было очень огромное желание показать ей новое место работы. Во-вторых, немного отдохнуть ей после поездки в автобусе, потому что идти пешком до моего дома было полтора-два километра в гору. Да и согреться после автобуса тоже было желательно. К тому же, на сегодня и завтра работа персонала была закончена, и там никого не было и быть не могло.

Света в помещениях пока хватало, да и вечерами из окон его хватает от уличных фонарей, потому я не стал устраивать полную иллюминацию. Показал ей кабинеты, манипуляционную, массажный бокс и физио-процедурный комплекс, потом устроились в массажном боксе, т. к. там было самое теплое и уютное место.

– Жарко тут у Вас, – сказала Зинаида и сняла кофту. – Нет ли тапочек запасных, я бы сняла пока сапоги, чтобы ноги отдохнули и согрелись после этого автобуса? – тапочки нашлись, и на ее лице расплылось блаженство. Я заварил чай, нашел в шкафу печенье, и мы продолжили болтать. Суть ее проблемы была в том, чтобы обследовать сына на одном очень редком аппарате, который был у нас в центральной больнице, и потом показать его узкому специалисту. Думаю, что это можно было бы решить и по телефону, но она решила сделать это в личной беседе на моей территории. Значит, надо было что-то еще, хотя я и догадывался, что именно с девяносто девяти процентной вероятностью.

– А это массажный стол? – она показала в сторону за моей спиной. Не узнать такую конструкцию мог бы только слепой абориген, а уж мед работник мог бы и не спрашивать. – Значит, Вы стали снова практиковать массаж?

– Нет, не практикую. Это не рентабельно для меня лично. С первого же раза начнут ко мне ходить толпа людей, платить не будут. Зачем мне это? Вот его сразу же загорелся испробовать наш сельский голова, мой молодой фельдшер что-то мял-мял на нем. Я даже смотреть не пошел. Эту тушу мять регулярно за просто так я не намерен.

– И руки не скучают по этому делу?

– Относительно. Но не на массы народа.

– А могу я попросить сделать мне массаж. Ведь с такого массажа и началась наша дружба… И помещении так тепло, что я не только не замерзну, но и быстрее согреюсь.

Теперь понятно, для чего она приехала. Я так и думал. Ну, и хорошо, не придется уговаривать или агитировать, напаивать и т. п.

Я отрегулировал стол по высоте под мой рост и предложил ей занять на нем место. Зина разделать до гола (вот уж точно не боится замерзнуть) и легла лицом вниз. Но я повернул ее лицом вверх и полюбовался ее телом. Годы шли, но она несколько сбросила в весе в сравнении с нашим знакомством, и тело ее стало еще более прекрасно и притягательно. Я для начала слегка качаясь погладил ее по животу, грудной клетке, бедрам, потом начал более интенсивные движения. После массажа молочных желез у нее явно начали подрагивать не только веки, но и отдельные мышцы на животе. Тогда я перевернул ее на живот, немного сдвинув голову к краю головного конца стола, помассажировал ей спину, поясницу, ягодицы и бедра. При массаже внутренней поверхности бедер обнаружил, что простынка под ней в этой область иже мокрая. Я ввел ей большой палец между губ и провалился во влагалище. Там было горячо и мокро.

Зайдя с головного конца стола, мне очень понравилось положение ее головы, – немного свисающая с края стола с упором на основание подбородка. Я уменьшил немного высоту стола, отрегулировав его для последующих манипуляций, снова зашел со стороны ее головы и лица. Закрытые веки подрагивали, словно ожидали продолжения моих рук. Но вместо рук у ее губ возник мой член и стал просто попеременно гладить ее по губам, потом похлопывать по щекам, опять поглаживать по губам. Дама не выдержала, открыла глаза, прицелилась и схватила лакомство губами без помощи рук. Да я и не сопротивлялся. Сначала обследование языком и губами, потом посасывание… Ну, а потом я не удержался и начала возвратно-поступательные движения. Увлекся, ничего не скажешь, всадил «по самые помидоры», от чего она задохнулась, закашлялась, вроде бы как немного и начала тошнить. Пока она откашливалась и приводила дыхание в порядок, я уже успел снять всю одежду и сесть верхом на нее на бедра. Я не доставал до пола ногами, потому сидел на ней всем весом, свесив ноги. Она попробовала поерзать подо мной, но я стал постепенно с помощью рук продвигаться к ее тазу, пока не достиг головкой члена ее половых губ. Между ее плотно прижатых друг к другу бедер образовалась лужица ее выделенной смазки.

Но мне было не удобно двигаться. Я соскочил со стола, поставил с двух сторон массажного стола стулья и встал на них. Поводил головкой в лужице смазки и прижал ее к входу. Небольшим движением таза в мою сторону Зина насадилась на мой стержень и покачалась из стороны в сторону, призывая меня к дальнейшим действиям. И я не заставил себя ждать.

Рывок на максимальную глубину, – словно с вышки прыгнул в расступившуюся водную гладь. Потом вынырнул почти на всю длину, и снова занырнул. Со сказочными ощущениями я нырял-выныривал, нырял-выныривал, нырял-выныривал… И делал бы это долго и с воодушевлением, но сказался длительный период воздержания, – я кончил. Партнерша кончила чуть ранее меня, но я уже почти ничего не различал.

Отдышался, продолжая сидеть на ее бедрах.

– Отпусти, я хочу в туалет, – раздалось словно с другого материка. Я слез, и она побежала по коридору. Удобно, когда никого нет и можно ходить по помещению, даже не прикрываясь простыней. Когда она вернулась, то увидела, что вся простыня на массажном столике была не просто влажная, а обильно пропитана ее выделениями.

– И что делать, – показала она рукой на столик. – Куда это девать?

– Заберем домой, вкинем в машинку, а в понедельник я рано утром первым приду на работу и кину ее в общую стопку простыней. А пока пошли в физио-процедурный зал.

Это на самом деле был небольшой зал. Разделенный развешенными простынями с большим количеством кушеток. Мы приподняли простынные «стенки», сдвинули три широкие кушетки вместе и легли поперек их. Так хорошо, так просторно, не холодно и не жарко было лежать на спине. Я не стал ждать команды и начала массировать ее киску. Сначала губы поверхностно, потом клитор, потом вставил средний палец ей во влагалище, почти сразу нашел ее точку «G» и начал интенсивно ее массировать. Меня поразило то, что обилие смазки продолжалось. Более того, в мою ладонь сначала эта смазка просто как бы просто выдавливалась, а потом при каждом надавливании на точку «G» стала бить струей. Я не поверил своим ощущениям, своей ладони, и подставил другую ладонь. Но всё правильно: в другую ладонь снова и снова била струйка, как из маленького фонтанчика, заливая простыни под нами, стекая на пол. Ее бедра были мокрыми, словно из под душа.

Ну, раве можно на это смотреть равнодушно? Особенно если это сопровождается метаниями и стонами. Я быстро переместился ей между раздвинутых ног, смело вошел в нее и начал быстрые движения своим тазом. И чувствовал, что по моим бедрам и мошонке до самых колен стекает и стекает жидкость. Откуда в ней столько берется? – подумал я и начал бурно кончать.