Рядом в облаках внушительно бабахнуло, полыхнуло и снова бабахнуло. И тут внезапно начался такой ливень, что было уже не до размышлений и наблюдений – полило как из ведра! Быстро скинул одежду, вышел под прохладные струи, смывая липкий пот, и улыбнулся. Просто без причины.
Я был здесь и сейчас. И мне было очень хорошо. Пусть мокрый, вонючий и уже искусан вечерними комарами. Пусть небрит, а в щетине осела дорожная пыль. Просто я ощутил себя частичкой этого странного, но уже почти родного мира под названием Жестянка.
С Кретовой мы встретились только в столовке, за ужином. Народу в просторном бункере пищеблока оставалось совсем немного, почти все нормальные люди уже поужинали. Ирина шумно плюхнулась на скрипнувшую скамью рядом, с кем-то вежливо поздоровалась, кому-то лишь небрежно махнула рукой. И сразу попыталась подвинуть в сторону мой поднос своим, заставленный тарелками по буртики. Заворчать я не успел.
– Держи свой гостинчик, – мурлыкнула она.
– Что это? – растерялся я.
– Цветочек аленький! Не видишь что ли? Кепка новая, зацени стиль. Сколько можно в лохмотьях ходить… Импортная вещь, человеком будешь выглядеть, примерь. Об итогах комиссии завтра расскажу.
Кепарь действительно оказался зачётный. Размытый такой, словно застиранный и выгоревший на солнце камуфляж цвета пыли, сама кепка усилена заклёпками и ремешками, полумягкий козырёк, прочная и в то же время мягкая ткань с водоотталкивающим ворсом. Есть эластичные петли для крепления над козырьком солнцезащитных или противопылевых очков. Вещичка не из дешёвых.
Поцеловать её при всех, что ли? Девчатам с раздачи будет, о чём посудачить. Побоялся. Да и не успел, моя начальница и подруга уже жадно рвала крепкими зубами окорочок дикой индейки под чесночным соусом.
Глава 5
Спортивная рыбалка
Найденный в грузовом барреле подвесной лодочный мотор не давал мне покоя с момента обнаружения. Надувная лодка с «подвесником» – отличная возможность для организации дальней разведки по реке, в нижнем её течении. Что там находится, до сих пор неизвестно. Новенькая надувнушка до сих пор лежит на складе, оттуда её извлекали всего один раз, для испытаний. Одно из рыболовных звеньев как-то решило опробовать в деле. Мужики надули отсеки, спустили плавсредство на воду и привычно пошли под вёслами.
Через день они вернули лодку в хранилище с короткой, но ёмкой пренебрежительной характеристикой – утюг.
Дело в том, что наши промысловики пользуются другими лодками – таёжной деревянной классикой. Таких лодок в гарнизоне три штуки. Эти отличные образцы речного судостроения были приобретены в Переделкино и притащены в Пятисотку ещё в те времена, когда гарнизон не располагал сухопутным транспортом. Изготавливала их семья мастеров из Передела, где таких «деревяшек» на Клязьме намного больше, чем у нас, гребное дело в городке в почёте. Откуда-то помню, что на Земле их называют илимками, однако термин не употребляю, остальные его не знают.
У этих лодок отличный баланс веса и грузоподъёмности при достаточной длине. Они легко идут под вёслами, скользят на мелях, ремонтопригодны. И борт крючком от перемёта или блесны не пропорешь. Поэтому надувнушка и лежит без дела – и не нужна никому особо, и в пользование просто так, без веских оснований, завсклад её не выдаст.
Но тут появился лодочный мотор. И, соответственно, возникла идея «быстренько сбегать на разведку вниз по течению», как приемлемая для начальства версия завладеть моторной лодкой.
Рыбаки в восточную сторону не ходят, они ловят или недалеко от моста, или уплывают вверх по течению, в равнинную часть Дуромоя, где много гумуса и нагулявшей вес рыбы. Однако слишком далеко от Пятисотки они не ходят – на западе начинаются «сталкерские» степи со всеми вытекающими. Можно нарваться на серьезные неприятности. Меня мало интересуют этот участок реки, ясно же, что в ближней саванне всё интересное уже обнаружено, а сталкерские разведгруппы исходили равнину вдоль и поперёк. Так что вряд ли там удастся обнаружить какой-либо значимый для анклава объект, а мелочь найдена и давно вывезена.
А вот в низовьях…
К востоку от Пятисотки расположена Terra incognita, в буквальном переводе с латыни – «неизвестная земля», так гласила надпись на старинных географических картах и глобусах по чистому, белому месту, означающему неизведанную, недоступную, неоткрытую, реже нейтральную территорию. Это земля, где, несомненно, кроется немало интересных объектов с грудами всяческого ништяка, в это всегда хочется верить…
Причина относительной недоступности низовий проста и обидна. Всё дело в том, что ниже каменного моста Дуромой заходит в длинную скальную теснину, где русло сужается, а скорость течения резко возрастает. Туда на деревянной лодке под вёслами пройти можно, а вот вернуться… Через природный ниппель крайне сложно пройти бечевой, то есть волоком – не позволяют крутые скальные теснины, а на шестах лодочникам придётся двигаться в час по чайной ложке.
Как-то одна из промысловых бригад рискнула сходить на восток. При возвращении им пришлось делать очень трудный обнос по берегу, так что в гарнизон громко и изобретательно матерящиеся мужики вернулись после трёх дней мучений. После этого случая рыбодобытчики на своих картах пометили точку входа в теснину знаком кирпича и соваться туда впредь зареклись.
В общем, на восток я давно поглядывал. Дело было за лодочным мотором и напарником. Прослышав, видать, про мои мечтания, ЦУП обеспечил будущие экспедиции «подвесником». Есть и напарник – Пикачёв, третий наш боец, уже немного проверенный в спасательном деле и, как выяснилось, ещё больший авантюрист, чем я. Его только что перевели из группы молодых к нам стажёром, а в «двойке» новый стажёр – Казанников решил, что в каждой группе должно быть по три бойца.
Во время собеседований, инструктажей и повседневных разговоров между нами обнаружилась ещё одна общность. Это потенциальная склонность к хроническому мужскому пристрастию – любительской или спортивной рыбалке. Потенциальная, потому что подчищенная память обоих не подтверждает это конкретными фактами биографии. Мы уже проверили свои практические знания и навыки во время двух пробных выходов к мосту. Выяснилось, что квалификация у нас любительская, приобретённая, скорее всего, в не очень частых походах выходного дня. Удочка и спиннинг не чужды, хотя из всех рыбацких узлов я вспомнил название лишь самого простейшего – «паломар». Соответственно, и улов оказался весьма средненьким – карасики да плотва.
В общем, во время спортивной рыбалки будет повод познакомиться поближе.
Я чуть лучше, чем Спика, знаком с подвесными лодочными моторами. Уровень – неквалифицированный пользователь, не имеющий такого агрегата в собственности, зато охотно принимающий дружеские приглашения прокатиться в выходные по водоёму. Движок, доставшийся нам, – пятнадцатисильный «Эвинруд», не тяжёлый и не громоздкий, мощность для имеющейся лодки более чем достаточная. Хороша ли конкретно эта модель, плоха… Вопрос чисто маркетинговый.
Несколько промышленных гигантов, которым принадлежат наиболее известные бренды, всю свою историю беспрерывно занимались слияниями и поглощениями, дорогие конвертики с технологическими секретами кочевали из одного сейфа в другой. В итоге на всех моторах мы видим одни и те же конструктивные решения, проверенные десятилетиями эксплуатации. А качество мотора давно определяется не маркой и даже не страной-изготовителем, в которой расположены сборочные цеха.
Всё проще, здесь важна лишь внутренняя политика производства, установка. Один и тот же двигатель может выпускаться с максимальным качеством из самых лучших материалов, а может выезжать из заводских ворот в существенно упрощённом варианте. Тут заменили элементную базу, здесь применили сталь и краску подешевле, а вот эти комплектующие притащены в сборочный цех не с фирменных складов, а из соседних деревень, где их собирают на коленке. Если же покупать мотор у солидного дилера, работающего без нареканий, то можно смело ориентироваться не на марку, а на цену и характеристики – всё моторы в принципе одинаково хороши.
Впрочем, с другими потребительскими товарами дело обстоит точно так же.
Давно зная о моих смелых планах, Ирка Кретова с самым недовольным видом сразу же предупредила, что гравилёт под эту авантюру не даст. Так отпала идея прогуляться сушей вдоль берега. А над водой гравилёт, как известно, летать не хочет.
Командирша на мой запрос ответила так:
– С чего бы, по каким основаниям? Денис, ты меня в свой блудинг не вписывай. Мы возле Чёрных гор ещё ни разу не были, у нас саванна не разведана дальше десятка километров от периметра Пятисотки! Нет, вы только посмотрите, на воды его потянуло! Лодка есть? Мотор появился? Водой и шлёпайте! Осваивайте, так и быть, отпущу на пару дней, раз вам с молодым этими удочками яйца прижало! Вот разведаешь, разглядишь там что-то интересное или хотя бы следы такового, тогда и поговорим о нормальном рейде. Короче, ловите своих карасей, снимите зуд и успокойтесь. Давай, пиши требование на склад.
Ну, я и написал. Кретова лично сходила к Деду, подписала у него сразу и требование, и пару дней отпуска двум энтузиастам. После этого мы со Спикой забрали на складе лодку с документом, в котором было написано, что в распоряжение первой группы спасателей в бессрочное пользование передаётся плавательное средство типа «лодка надувная серого цвета неустановленного производителя марки «Бадгер» – одна штука».
Экспедиция набухла.
Конечно же, в этом деле нельзя было обойтись без советов бывалых промысловиков. А самый бывалый у нас в речном и рыболовном ремесле, безусловно, Фома – ветеран и уважаемый авторитет среди рыбаков.
Авторитет к нашей затее тоже отнёсся несколько скептически, состоялся такой диалог:
– Не слышал, чтобы вы до этого ходили по Дуромою, – ухмыльнулся рыбак.
– Лиха беда начало! – бодро заявил Спика.
– И две беды лиха кончало, – буркнул Фома. – Всегда знал, что наши спасатели самые упоротые.
– В смысле? – прищурился Пикачёв. – Это кто тут на наркоте сидит?
– Не напрягайся, в значении «упёртые». Думаете, вы самые умные? Многие уже пробовали в низы ходить… И что надо высмотрели.
– А теперь и мы хотим посмотреть, – вставил я. – Ты пальцы-то не гни, Фома, лучше посоветуй чего дельного. Мы не с частным интересом идём, а по заданию.
– Короче, местной ихтиофауны вы не знаете, так?
– Отчего же? Щука есть, лещ вроде, пескарь там всякий… Говорили, что даже сом водится.
– Тебе это в столовке за обедом сообщили? – бывалый рыбак с насмешкой посмотрел на Пикачёва. – А ты знаешь, что названия рыб у нас часто условные?
– Как это, пояснишь? – не понял я, уже предчувствуя нехорошее.
– Да вот так! – он резко повернулся ко мне. – Щука, пожалуй, настоящая, лещ тоже. А вот язь здешний не совсем язь, это совсем другая рыба, на Земле неизвестная. Никто из наших такую не помнит. И то, что мы здесь воблой называем да вялим, совсем другая рыба… Вы про большую речную змею что-нибудь слышали?
– Не-е… – промычали мы хором.
– Вот и видно, что вы мазута сухопутная. А в столовой вам говорят, что это угорь.
– Да иди ты! – ахнул я. – Но почему же…
– Потому! – Фома не дал мне разойтись возмущением. – Технолог пищеблока так решил, чтобы людей не пугать! Стали бы вы страшноватую на вид змеюку рубать за обе щеки? Во-во, по глазам вижу… Поэтому для некоторых пород рыб начальством подобраны привычные всем земные названия.
– Ну и пёс с ними, – отмахнулся я. – Какая разница? Ловить-то их получается обычными снастями?