Невероятные приключения Петрова и Борисова

Выпили.

– В разведке я работаю, – вдруг погрустнел Иванов, – в ГРУ. Пока работаю. Но чувствую, что скоро уволят.

Выпили по четвёртой.

– А за что уволят то? – поинтересовался Петров, – накосячил, что ли?

– Накосячил, но не я, – загадочно ответил Иванов, – и вообще, это гостайна. Этого нельзя знать никому.

– Да ладно тебе, – толкнул в бок школьного приятеля Борисов, – какие между нами тайны! Если надо, мы с нашего завода тебе все тайны сдадим. За пол-литру.

– А где вы работаете? – спросил Иванов и разлил всем поровну.

Выпили по пятой.

– На ртутном заводе, – принялся рассказывать Борисов, – ртуть по градусникам разливаем. Очень вредное производство.

– А чё щас не на работе? – поинтересовался Иванов.

– Ртуть закончилась, – вздохнул Петров, – какая-то сволочь цистерну с ртутью украла. Ночью. Сидим теперь без работы в неоплачиваемом отпуске. А у тебя чего украли?

Выпили по шестой.

– У меня не украли, – по лицу Иванова вдруг побежала скупая мужская слеза, – у нас одна сволочь всех агентов, которые под прикрытием работали, представляете, всех продал западным спецслужбам. Весь список. На сорока листах.

– За сколько? – поинтересовался Борисов.

– За сто тыщь евро, – всхлипнул Иванов, – представляешь, годы, десятилетия работы. И всё коту под хвост за каких то сто тысяч евриков.

– Приличная сумма, – осторожно сказал Петров и поднял стакан.

Выпили по седьмой.

– Это для вас приличная сумма, – зло ответил Иванов, – этот список гораздо дороже стоит. Мне за него десять лямов предлагали. И я отказался. Рассмеялся в лицо этим нищебродам. А тут раз и за какие-то крохи всё слили. Сволочи. Все кругом сволочи.

Выпили по восьмой.

– Чего делать, не знаю, – продолжил, немного успокоившись, Иванов, – агентов нет. С кем работать, неизвестно. Сидим, как дураки, штаны просиживаем. Хорошо, хоть зарплату платят.

– А большая у вас зарплата? – поинтересовался Петров.

Иванов ответил.

Тут же выпили по девятой за огромную зарплату Иванова.

– Так наберите новых агентов, – предложил Борисов, – делов-то.

– Это идея, – ответил Иванов и попытался поцеловать Борисова, но промахнулся, – это идея. Надо будет нашим в отделе предложить.

– За идею и за агентов, – предложил Петров и налил по полной.

Выпили по десятой.

– Кстати, а что у вас с английским языком? – спросил Иванов.

– Хау ду ю ду, – рассмеялся Борисов.

Петров ответить не успел. Он вырубился.

Очнулся Петров в своей кровати. Поздно. Часов в десять или даже в одиннадцать. Открыл слипшиеся глаза. Перед глазами на подушке Петрова лежали чьи-то волосатые ноги в вонючих носках.

Петров приподнялся. Рядом с ним на кровати поверх одеяла валетом лежал Борисов. Борисов был в носках и в майке. Петров тоже в штанах и майке. Хотелось пить.

Петров окинул взглядом комнату. Всё то же самое. Вот только окна были криво залеплены листочками из книг.

Петров задумался. Книг в его квартире никогда не было. Он встал, подошёл к окну. На подоконнике валялись истерзанные обложки от книжек.

– Солженицын, «В круге первом», – вслух прочёл Петров названия некоторых из книжек, – Улицкая, «Лестница Якова», Алексиевич, «Последние свидетели».

– Проснулись уже? – раздался бодрый голос.

Петров оглянулся. На пороге комнаты в спортивном костюме стоял Иванов. Стоял и улыбался.

Со стороны кровати раздался стон. Это был Борисов.

Из кухни пахло едой. И судя по звукам, на кухне кто-то был, кто готовил эту самую еду.

– Значится, так, – скомандовал Иванов, – быстро в душ. По очереди. Приводите себя в порядок. Потом обед и в аэропорт.

– Зачем в аэропорт? – подал голос с кровати Борисов.

– В Москву летим, – улыбнулся Иванов, – в Москву.

– Сначала похмелиться, – твёрдо заявил Петров, – я с места не сдвинусь, пока не похмелимся.

– И я, – поддержал товарища Борисов.

– Маша, – крикнул Иванов в сторону кухни, – принеси две рюмки с водкой. И икорки, закусить.

Борисов сел на кровати. Укрылся одеялом.

В комнату вошла женщина. Лет тридцати, рыжая. На женщине были надеты колготки зелёного цвета. И больше ничего. В руках женщина держала поднос. На подносе лежали груди Маши, рядом с ними стояли две рюмки с водкой и две глубокие тарелки с красной икрой.

– Пожалуйста, – сказала Маша и поставила поднос на журнальный столик перед кроватью.

После чего развернулась и, виляя бёдрами, ушла обратно на кухню.

– Оденься, – крикнул ей вслед Иванов.