Талисман

Глава 14

Поскольку алиби подозреваемых были связаны с медицинскими учреждениями, я решил провести рекогносцировку из аналогичного заведения, то есть с работы. Арсений отправился на встречу с Ирой, а я в свой выходной день приехал на свою работу, в реанимацию. В ординаторской не было ни души. На обеденном столике среди недоеденных бутербродов, грязных стаканов, тарелок, нарезанных на дольки яблок, авторучек, листов бумаги, неврологического молотка и пачки сигарет я обнаружил чашку горячего кофе. Видно, кто-то только что сварил его для себя, но был вынужден убежать в реанимационный зал. Соблазнившись ароматом, я стал спасать напиток от остывания. В ординаторскую заглянул знакомый нейрохирург. Удивился, почему я «в штатском», а узнав, что у меня сегодня выходной, предположил:

– Понятно, на место преступления тянет! – и был таков.

Несмотря на то что я не верил в успех моего предприятия – горячий след взял сам Арсений, оставив мне скучную рутину, – я решил подойти к делу со всей ответственностью. Для этого нужно было подготовиться к поездке в травмпункт, где гипсовали мужа Валентины Тимофеевны. Наиболее вероятно, что он обращался по месту жительства. Адрес найти было не сложно, но информацию про пациента так просто не получишь, поэтому я напечатал запрос, которыми пользуются полицейские, штампанул на него какую-то печать – и получился практически настоящий документ.

С клиникой для алкоголиков, где лежал Олег, было посложнее… Арсений уже успел прислать название клиники, где лечился от алкоголизма друг Иры: «АлкоНет», и я стал разыскивать, нет ли у нас каких выходов на это заведение. Сел за стол и стал открывать ящики в поисках служебной телефонной книги. Она нашлась, но на обеденном столе, под бумагами, и, увы, нужных контактов в ней не оказалось.

Ординаторская постепенно заполнялась врачами, и, пока они опять не разбежались, я воззвал к ним с просьбой:

– Коллеги! Ни у кого нет знакомых в клинике «АлкоНет»?

Коллеги тут же отреагировали:

– Там же алкашей лечат?

– Ты уже созрел? Давай, мы тебя сами закодируем!

– Бросьте, доктор, лучше уж пейте!

Я подождал, пока утихнут страсти, и повторил свой вопрос.

– Там вроде Леша совмещает, – вспомнил один из реаниматологов.

– Какой Леша?

– Какой-какой… Который у нас практику проходил, ваш любимчик!

Тут я вспомнил, о ком шла речь. Это значительно упрощало дело! Я нашел телефон доктора, который был у нас в интернатуре пару лет назад, и позвонил ему. Мне стало приятно, поскольку Леша не только узнал меня, но еще и обрадовался, и засыпал всяческими благодарностями, называя меня учителем и наставником. Словом, я был искренне рад и поведал ему о своей проблеме. Он ответил, что это решаемо, причем он сам займется этим вопросом. Но только завтра, поскольку сегодня дежурит в другой больнице.

– Ты, как обычно, с суток на сутки? – усмехнулся я и продиктовал ему данные Олега и числа, нас интересовавшие.

– Не волнуйтесь, расспрошу медсестер, гляну по журналам, поговорю с лечащим врачом! Завтра отзвонюсь! – пообещал Леша, и мы распрощались.

Ну что ж, проверка алиби одного из подозреваемых откладывалась на завтра, зато сегодня освобождалось время. Я оделся, вышел из вновь опустевшей ординаторской и направился к выходу, напевая про себя металлику «Welcome Home (Sanitarium)». Вперед, в травму!

Глава 15

Травматологический пункт представлял из себя двухэтажное здание, с гардеробом и регистратурой на первом этаже и кабинетами врачей на втором. Лифта, разумеется, не было, и загипсованные пациенты взбирались по лестнице на прием к травматологам. Те, у кого были сломаны ноги, завидовали тем, кто поломал свои руки, а с переломами рук радовались, что у них целы позвоночники, – тем нельзя было сидеть и приходилось стоять.

Я изучал таблички на кабинетах, решая, как бы малой кровью добыть информацию. И меньшим количеством вранья. Пусть оно и во благо, но мне все равно не нравится. Лживость, как говорят, гнуснейший порок! Поэтому я стоял перед кабинетом начмеда и решал свои этические проблемы. Но тут дверь резко распахнулась, чуть не прибавив к очереди из пациентов еще одного, и на меня вылетел доктор, моего возраста, но значительно большей комплекции.

– О, – увидев меня, воскликнул он. – Ты чего тут? Поломался?

А я расплылся в улыбке, поскольку это был мой однокурсник, доктор-травматолог, да еще и начальник медицинской службы Андрей Сергеевич Ильменев, по прозвищу «ортопед». Я быстро пожал ему руку и прошел в кабинет.

– Ты все реанимируешь? – поинтересовался Андрей Сергеевич, когда мы с ним расселись по креслам. – А я вот, как говорят психиатры, раздвоился немного. И практикую, и по административной части… Руковожу.

– А как успеваешь? – поддержал я разговор.

– Пять дней в неделю руковожу, а в субботу дежурю. Даже чего-то оперирую. Ну, чтобы шашка не затупилась! Кстати, в прошлом году наш курс собирался, и там говорили, что ты то ли бизнесом занялся, то ли в детективы подался. Ну, думаю, хоть кто-то из нас всех поумнел! Хотел порадоваться за тебя.

– Увы, насчет ума совсем плохо. Работаю там же. Тем же. И за ту же зарплату. Просто совмещаю в страховой компании. По договору. Они меня приглашают на всякие сомнительные случаи, я и провожу расследование. Вот, кстати, и к тебе зашел по такому случаю. – Заметив, что сокурсник мой перестал улыбаться и стал мрачно взирать на меня, я торопливо продолжил: – Да ничего особенного! К лечебным заведениям никаких претензий! Я проверяю только пациентов, которые застрахованы в компании и пытаются ее обмануть.

– Что за компания? – по-деловому спросил начмед.

– «Русьстрах», – не моргнув глазом, соврал я.

– А мы с ними не работаем, – тут же сообщил Андрей.

– Да это не важно, – отмахнулся я. – Им надо знать, обращался ли за помощью к вам их пациент в определенный день и по определенному поводу. Вот и все. Если да, то никаких проблем нет. Если нет, то…

– У него выписка от нас есть?

– Говорит, потерял…

Он еще минут десять допрашивал меня, пытаясь понять, чего на самом деле хочет страховая компания, и я уже решил, что зря не рассказал ему все как есть. Но уяснив, что у страховой компании нет к нему никаких претензий, что не надо разглашать медицинскую тайну, он залез в компьютерную базу и за минуту подтвердил мне, что муж Валентины Тимофеевны и правда сломал себе ноги еще до убийства своей тещи и Игоря. Таким образом, его алиби подтверждалось.

Я попрощался и, поблагодарив за помощь, был таков. Честно говоря, я не особенно верил, что муж Валентины причастен к убийствам, поэтому и не расстроился, узнав о его алиби. И на Олега я не возлагал больших надежд – не удивлюсь, если завтра мне отзвонится Леша с сообщением о том, что Лимонов находился в клинике в интересующие нас дни.

С Арсением мы договорились встретиться на Горьковской. Когда он подошел, я тут же спросил у него:

– Ну что, какие новости?

– Начни ты, – предложил Арсений.

– Хорошо, – кивнул я, – только мне особенно нечем хвастать…

И рассказал про травмпункт, про клинику «Алконет», информация о которой будет завтра, а потом добавил, что одного можно из списков вычеркнуть.

– Вряд ли он кого-нибудь нанял для убийства старушки, – закончил я, глядя на Арсения. Он не мог спокойно стоять, был весь в движении. А! Я понял, его раздувало от каких-то новостей!

– Ты сейчас лопнешь, как шарик у Пятачка! – хмыкнул я. – Ну что, поймал убийцу?

– Неужели это заметно? – даже огорчился Арсений. – Я думал, что у меня непроницаемый вид…

– Да говори уже наконец! – заорал я.

– Внимание, рисунок! – хитро улыбнулся он и достал из-за пазухи лист размером А4 с нарисованным на нем портретом. Да еще и в цвете.

Я стал рассматривать лицо мужчины, рыжеватого, с усами и бородой, немного вытянутое…

Арсений внимательно наблюдал за мной.

– Не узнаешь? Хотя ты его почти не видел…

– Кого? Мне он совсем не знаком, – отрицательно покачал я головой и отдал ему рисунок. – Кто это?

– Внимание, правильный ответ! Фотограф! Та-дам! – Арсений сиял, как будто выиграл в «Что? Где? Когда?».

– Какой… – начал было я, но вдруг вспомнил: – А, тогда, у дома Ухтомского! Ты еще меня чуть на землю не свалил! Только я что-то не врубаюсь…

– Никто не врубается, кроме меня, – победно ответил он. – Ты понимаешь, что это значит? – и помахал в воздухе портретом.

– Какой-то фотограф побывал на похоронах, а потом гулял около дома убитого? – озадаченно спросил я.

– Пф! Ну, ты даешь! Какой фотограф? Какие похороны? При чем тут вообще… Главный наш злодей, он же Неизвестный на похоронах, он же Почтальон, – словом, убийца, которого мы ищем, шляется около дома своей жертвы! И нас там фоткает!

– Он разве нас фотографировал? – удивился я.

– Ну, срисовал, заметил, не придирайся к словам! – поморщился Арсений. – Все линии сходятся! Все пазлы складываются!

– Но он же с бородой? – осторожно спросил я.

– Именно! – завопил Арсений. – Борода и есть доказательство! Потому что она – клееная! Я же сразу сказал, как его увидел, – борода фальшивая! Понял?

– Нет, – честно признался я.

– Доктор, ты голодный? Плохо соображаешь.

Я согласно кивнул, мол, да, голодный.

– Тогда я тебя приглашаю и угощаю.

– Только не в «Макдональдс»! – предупредил я своего щедрого приятеля.

– Почему? Прекрасно перекусим…

– Да, перекусим нормально, но посидеть в спокойной обстановке и обсудить дела там не удастся, – возразил я. – Давай куда-нибудь… Ну, хоть в «Амаркорд». Вкусно, уютно и спокойно! И недалеко…

Арсений отказался ехать на такси. Его машина так и была в ремонте. Поэтому мы спустились в метро.

– Доктор, у тебя есть ощущение, что за тобой следят? – спросил у меня Арсений, пока мы ждали поезда.

– В смысле, сейчас?

– Нет, вообще. Вокруг нас столько видеокамер, полицейских в штатском, частных детективов, шпионов, контрразведчиков и так далее. Тотальная слежка, тотальный контроль…

Я с подозрением уставился на Арсения – паранойя у него разыгралась, что ли?

– Видишь ли, – продолжал он уже в вагоне, – количество видеокамер сейчас такое, что совершить преступление и не «засветиться» практически невозможно. И, соответственно, раскрыть любое такое преступление не сложно. Нужно только много народу, оперативность и необходимость. Например, убивают в центре города какого-нибудь значительного человека. Даже если наемных убийц не засняла ни одна камера, что маловероятно, то в этом районе пеленгуют все машины, проезжавшие в определенное время. Смотрят все телефонные переговоры из этого места и так далее. Технические возможности соответствующих служб огромны!

– А как же с Ухтомским? – спросил я.

– Вот именно! Я подозреваю, что это не заказное убийство, это…

«…Невский проспект, следующая станция «Сенная площадь»…»

Мы вышли из вагона и перешли на линию «Гостиный двор».

– Его убил человек, которого он знал! – продолжал вещать детектив. – Пусть давно знал, пусть не близкий знакомый… Кстати, нам надо связаться с вдовой Ухтомского, она должна посмотреть на портрет «фотографа». Давай теперь называть нашего подозреваемого Фотографом. Только совсем не хочется обращаться к Михалычу за помощью, – вздохнул он.

– Чтобы показать портрет Елене? – уточнил я.

– Не только! Нам нужна информация по Фотографу: может, он попал в поле зрения видеокамер на Жуковского? Нам бы возможности официального следствия! – вздохнул Арсений.

– Так давай и свяжемся с ними через Михалыча, у нас много полезной информации для них!

– Ни в коем случае! Ты что? Они тогда и поймают убийцу!

Выйдя из метро, мы двинулись по Невскому, вокруг нас все спешили, обгоняли, кто-то даже ехал на велосипеде, выслушивая вполне законные проклятья в свой адрес. Поддерживать разговор стало трудно. Арсению кто-то позвонил, он вел переговоры и неожиданно обратился ко мне:

– Адрес «Амаркорда»?

– На Жуковского, – сообщил я ему.

Арсений резко остановился и застыл:

– Точно! Я и забыл, что ресторан находится на Жуковского! И?

– Что? – не понял я.

– Что у тебя за идея? Почему ты выбрал ресторан, который находится недалеко от места, где мы видели убийцу и где жил убитый?

– О господи! Пойдем! Мы перегородили собой улицу! – потащил я его за рукав. – Это случайное совпадение! Я и не думал об этом. Просто люблю итальянскую кухню!

Но Арсению этого было мало, он желал знать, в какой момент у меня возникла мысль об «Амаркорде». Тогда я предложил ему версию, что когда мы здесь проходили, возвращаясь от Ухтомского, то я заметил знакомый ресторан и он отложился у меня в памяти. И сейчас просто «всплыл»!

– Реклама на этом же построена: увидишь в кадре что-нибудь доброе – и купишь сок «Добрый»…

Арсений поздоровался на итальянском с официантами, для которых это был родной язык, и попросил столик у окна. Тоже на итальянском. Это вызвало шквал положительных эмоций, и в зал даже вышел управляющий, с которым я был немного знаком. Он помахал мне рукой, я ему в ответ.

– Он что, твой пациент? – поинтересовался Арсений, когда мы сели.

– Нет, общие знакомые, – ответил я. – А кого мы ждем? Ты спрашивал адрес ресторана.

– Шарапов, – ответил Арсений. – Он сказал, что выполнил задание и скоро подъедет сюда.

Мы заказали брускетту, панино, домашнюю пасту, вино, десерты и кофе. Минут через двадцать почувствуем себя в Италии!

– А что еще ты узнал? Ира была с Олегом?

– К счастью, этого типа не было, что несколько упрощало разговор. А была Галина, мама Иры, она заехала в гости, что оказалось весьма кстати, потому что она хорошо разглядела Фотографа на похоронах и подтвердила, что портрет очень похож. Но сам он, Фотограф, произвел на нее вполне благоприятное впечатление. И когда я сказал, что это подозреваемый в убийстве, то она была удивлена. Потому что, как она сказала, он совершенно не похож на плохого человека, – без своих обычных приколов сказал Арсений.

– А кто похож?

– Да, я тоже спросил, кого они подозревают. Ира ответила, что никого. Ну, никого из знакомых. Наркоманы, грабители и так далее. Ее мама тоже не может представить, кто мог поднять руку на пожилую женщину. А Фотографа она охарактеризовала так: спокойный, приятный, уверенный и сильный.

– Он гроб вроде бы нес, – заметил я. – А труп Ухтомского смог бы нести?

– Да, – подтвердил мою догадку Арсений, – и гроб нес, и труп мог бы. А еще помог дочке Ухтомского – вытащил ее из ямы, куда она провалилась.

– Ну, если он великий артист, как ты говоришь, то ему не сложно изобразить из себя положительного героя.

– Of course! – согласился Арсений. – И это не сложно, включи телевизор… Интересно, чего он около дома Ухтомского торчал? Или он тоже просто любит итальянскую кухню?

Принесли еду, вино, пожелали приятного аппетита, Арсений издал клич «Andiamo!», и мы приступили к трапезе.

– Я расспросил маму Иры про всех, кто был на похоронах, и про дачников. Ничего глобально нового она не сообщила. Насчет Дмитрия Волкова: его телефона у Галины нет, Ира тоже не знает. Валентина нам его номер не сообщала. Кто-то же его позвал на похороны? Кстати, единственная про него информация: он богат, и он антиквар. Пожалуй, сейчас поищу его в интернете! – И Арсений схватил телефон.

Тем временем появился Шарапов. Поздоровавшись, он отказался от предложения поесть вместе с нами и ограничился кофе с молоком.

– Значит, докладываю, – начал Владимир со своим обычным непроницаемым выражением лица, однако в глазах его я увидел то ли блеск, то ли какие-то искорки. – По поводу убийства Комиссаровой Устиньи Филипповны: есть кое-какие новости… Вам все интересно, или вкратце?

– Интересно все, – кивнул Арсений, – но сначала вкратце.

– Хорошо. Итак, мне повезло, потому что жила она и убили ее в районе, где я когда-то работал. То есть ее улица относилась не к нашему отделению, но у меня там остались связи. Если совсем кратко, то ничего у них нет. Ну, конечно, свидетелей опросили, отпечатки поснимали, рутину сделали, но реальных подозреваемых нет. Дело еще не закрыто, но это будет стопроцентный «глухарь»! Да и особо никто им и не занимается. Конечно, нераскрытое убийство – это плохо, но все что положено – сделано. А прыгать выше головы никому неохота. Потрясли информаторов – тоже ничего.

– А ты само дело смотрел?

– Нет, само дело не удалось, – покачал головой наш помощник. – Но я говорил с ребятами, и они со всеми подробностями мне рассказали.

– Я понял, – неторопливо произнес Арсений. – Мы еще вернемся к этому. Я составлю тебе список вопросов… А участковый что-нибудь интересное сообщил? Ну, вообще…

– Нет, – пожал плечами Шарапов. – Она никогда не попадала в его поле зрения. Он впервые узнал о ней, когда ее убили. Он только второй год там работает. Я с ним перекинулся парой слов: насчет притонов да наркошей на его территории, но, увы…

– А что он собой представляет?

– Я его первый раз видел. По отзывам коллег, он вполне правильный мент.

– А сам что думаешь по поводу убийства? – неожиданно спросил Арсений.

Тут Шарапов чуть улыбнулся.

– С одной стороны, конечно, больше тянет на налет. Отморозки, обдолбанные. Может быть, залетные. Раз информаторы молчат, значит, это более вероятно. Согласно экспертизе, замок не вскрывали. Значит, открыла бабка сама. Но, опять же, это не означает, что открыла знакомым или родным. Ей лапши на уши навесили – и добро пожаловать!..

– Но что-то тебя смущает? – буравя его взглядом, заметил Строганов.

– Не то что смущает, – замялся вдруг наш помощник, – просто я обнаружил доказательство того, что эти убийства связаны между собой!

Мы с Арсением уставились на него.

– Дело в том, что примотали ее скотчем, но не простым, который можно найти в любой квартире или в канцелярском купить, а черным, специальным. Его в строительстве используют, при реставрации и так далее. Так вот, похожим скотчем…

– …Были связаны руки Ухтомского, – прервал его Арсений.

– Да, – энергично кивнул Володя. – Ты уже знаешь?

– Молодец! – похвалил его Строганов и тут же добавил: – Правда, это ничего нам не дает!

– Как не дает?! – в один голос воскликнули мы с Шараповым.

– Ну, то, что эти убийства связаны между собой, я и так знаю. Просто ты подтвердил мою версию, – спокойно сказал Арсений, но мне подумалось, что его равнодушие напускное.

Принесли кофе.

М-да. Во-первых, это веское доказательство – скотч! Во-вторых, Арсений расстроен потому, что кроме него еще кто-то нашел эту связь, и потому, что Шарапов передаст информацию Громову.

Видимо, он решил, что терять уже нечего в плане утечки информации, потому что без предисловий достал портрет Фотографа и, показав его Шарапову, хмуро спросил:

– Не встречал этого типа?

Шарапов внимательно посмотрел на портрет и чуть покачал головой.

– Вроде нет… Хотя, погоди… Где-то совсем недавно…

– На похоронах Ухтомского его не было? – не выдержав, спросил я у Володи.

Но тот не успел ответить.

– Кстати, о похоронах, – недовольно посматривая на меня, обратился Арсений к Шарапову, – можно твой ноут? Посмотрим громовскую фотосессию.

Но тому оказалось достаточно моего напоминания:

– Точно! – искренне обрадовался он. – Я видел его на похоронах Ухтомского!

Строганов достал из кармана флешку, на которую Громов скинул ему фотографии с похорон Игоря, и напряженно просматривал их, а я после тридцатой или сороковой фотки утратил бдительность. А зря, потому что он все-таки засек нашего подозреваемого! Правда, всего на паре фотографий, но на обоих снимках взгляд нашего Фотографа был направлен не на гроб, куда смотрели все остальные, а куда-то в сторону. Арсений увеличивал его лицо, рассматривал и сравнивал с нарисованным Ирой портретом.

Кофе был выпит, десерты съедены. У всех, кроме Шарапова. Он свой кофе почти не пил. Плохо себя чувствует, что ли?

– За информацию про Устинью спасибо! – наконец проявил вежливость Арсений. – Пока можно дальше не копать. Громову будешь докладывать? Про связь между убийствами?

– Обязательно! – кивнул наш честный помощник.

– Молодец! А теперь нам нужна информация про любовницу Ухтомского, – довольно неожиданно сказал Арсений.

– Э-э, – слегка удивился Шарапов и кашлянул. – А зачем?

– То есть? Что значит «зачем»? Затем, что она подозреваемая номер один! Ты не согласен?

– Хочешь знать мое мнение? – пожал плечами Владимир. – Тогда – нет, не согласен. – И, не давая Арсению опомниться, продолжил: – Дело в том, что я уже собирал факты, которые подтвердили ее алиби.

– Для кого?

– Для Василия Михайловича.

– Значит, Михалыч ее тоже подозревал?

– Ну, он действовал по заданию генерального директора. Тот хотел знать, имеет она отношение к убийству или нет.

– А почему вдруг такой интерес?

– Потому что она дочка генерального директора, – пояснил Шарапов, – правда, от первого брака. Поэтому ему было очень интересно, есть ли у нее алиби.

– Ну и как?

– Я по поручению Василия Михайловича лично собирал информацию про нее и ему же докладывал. Она не могла убить Ухтомского.

– А нанять кого-нибудь? – гнул свое Арсений.

– Проверены были и телефонные переговоры, и переписка, и ближайший круг общения: она вне подозрений!

– Ну, допустим, я поверил… – проворчал Арсений. – Но сбрасывать ее со счетов мы не будем!

Ресторан заполнялся посетителями, причем многие были настоящие итальянцы. Играло итальянское радио, которое сильно раздражало Арсения, а мне, наоборот, звуковая дорожка очень нравилась.

Арсений завладел ноутбуком Шарапова и что-то разыскивал в интернете. Мы сидели и вполголоса болтали с Володей. Арсений же выписывал какую-то информацию из интернета, звонил кому-то, после чего захлопнул ноутбук, поблагодарил Шарапова еще раз и отпустил его на основную работу, сообщив при этом, что мы его снова вызовем в ближайшее время.