Зеркало для России. О чем молчит власть

Имперцы по духу своему есть космополиты, им не суть важно, какой национальности и вероисповедания кошка. Их даже черные кошки не пугают. Русофилы более привередливы. Их кошкам желательно иметь безукоризненную пятую графу, и посещать они должны партсобрания и храмы, а не синагоги. Подозрительно брюнетистые кошки им не любы.

Ключевые характеристики Империи и Руси таковы.

Империя – модернизация, реформы, космополитизм, баланс между этносами, авторитарность, динамизм.

Русь – охранительство, почвенничество, консерватизм, патриотизм, национальное самосознание, русский национализм.

Модус Русь в нашей модели – это метафора, комплекс идей, а не покушение на Святую Русь. Данный модус носит скорее характер синтетический, интегральный, а не исключительно этнический, хотя корреляция со славянским этносом и его историческим национальным сознанием, разумеется, имеется.

Работает эта модель так.

Российское государство развивается, расширяется, прирастает народами, все сильней в нем имперское, интернациональное начало. Поэтому Империя постоянно входит в противоречие с Русью, с этим историческим ядром страны. На разных этапах за команду Русь играют бояре, старообрядцы, стрельцы, белогвардейцы. Русь, этот наш извечный консервант, выступает достойным спарринг-партнером Империи на протяжении всех веков. Хилых модернизаторов Русь будет уничтожать, ссылать в Сибирь, истреблять водкой на кухнях, отправлять в эмиграцию. Здоровущие имперцы, напротив, сами будут мордовать Русь, гнать ее в эмиграцию, ссылать в Сибирь, а если надо, то расстреливать и казнить охранителей, уничтожать отжившие свое сословия.

Очередное наше государство после очередной смуты всегда возрождается как Империя. Секрет расцвета наших империй открыл Петр Первый. Это модернизация средств и способов производства по западному образцу плюс укрепление имперской власти плюс обязательное противостояние тому же Западу. Причем для успеха важна вся триада. Как будет показано чуть позже, без определенного противопоставления себя западной цивилизации Россия обречена на прозябание. Вспомним, кто входит в пантеон героев нашего народа согласно телевизионному опросу «Имя России». Это Александр Невский (первое место), Петр I и Сталин, и над каждым из них сияет ореол Победы именно над Европой. Победы над Азией Дмитрия Донского и того же Ивана IV имеют рейтинг «пожиже». Что касается Сталина (деликатнейшая тема), то просто вслушаемся в глас Божий: по тому же опросу «Имя России» он занял твердое третье место.

Расцветают наши империи в противостоянии Западу. В этом мы еще убедимся. А как они умирают? Что приводит Империю на эшафот?

Интереснейший вопрос. Начнем с первого имперского цикла, вспомним, как и почему погибла Российская империя. А погибла она потому, что кроме команд «Империя» и «Русь» на историческом поле объявилась третья команда. Эта третья «футбольная команда» и похоронила Российскую империю, а называлась команда…

Но как она называется, скажем в следующей главе. Это – сюрприз.

Глава 5

Конец Первой Империи

Никто не умирает не в свой срок.

Сенека

Волны модернизаций

XIX век. В России все нормально. Свои победы и поражения, свои проблемы и решения – все как у других.

Правда, уже появилась и усиливается в мире идея, которая скоро похоронит Россию, но пока она мощи не набрала, не объяснила: что хорошо немцу, то русскому смерть. Так что рано говорить об этой «терминаторской» идее. А пока вспомним, как жила и обновлялась Россия.

Наша жизнь – это по-прежнему игра «Империя» – «Русь».

На корабле «Россия» – две вахты. То имперцы у штурвала, когда надо провести реформы, то охранители опускают паруса и укладывают корабль в дрейф. Имперцы на самом-то деле и те и другие, обе вахты уверены, что на корабле с Андреевским флагом может быть только один капитан, который всегда прав. В принципе, на реформаторов и охранителей можно разделить элиту любого государства. Простейший цикл реформы – стабилизация можно также найти в истории почти любой страны.

После Петра Великого империя жила в стандартном цикле модернизация – застой.

Накапливается отставание в неповоротливой махине, следует поражение в войне, после чего предпринимается догоняющая модернизация.

Николаевская Россия проиграла Крымскую войну, и это поражение подвигло на реформы – отмену крепостничества, развитие капитализма.

Отставание – поражение – реформы есть естественный цикл развития для всех стран. Пока жареный петух не клюнет, мужик не перекрестится. В таком цикле живут и люди, и государства. Кризис (по-гречески – приговор) отрезвляет, говорит о том, что система одряхлела и нужны перемены.

Имперцы, условно назовем их так, проводят реформы, реализуют очередной модернизационный рывок. Страна набирается сил, после чего к власти приходят охранители, и начинается период застоя. Силы эти у нас этнически окрашены. В имперцы часто рекрутируются на ловлю славы и чинов инородцы, иностранцы, энергичные провинциалы, в общем, д’Артаньяны. Застой опирается на титульный этнос, на центр, опора его – чиновный, служилый люд столицы.

Что тут нового? Абсолютно ничего. Ну затянули где-то с реформами, вовремя не провели модернизацию – мачеха-история скора на расправу, накажет кризисом, а то и революцией, и пусть с кровопусканием, но вылечит больного. Так случается в обычных национальных государствах. Но в них даже унизительные поражения не ставили под сомнение необходимость существования самого государства.

Другое дело – империи.

В XIX веке империям и колониальным державам жилось вполне комфортно. Разделяй себе, властвуй, и никаких проблем. Оправдание империй – общий рынок, этнический мир, и пока есть силы и ум для интеграции местечковых элит, а войска – для подавления окраинных сепаратистов, империи процветают. До определенного рубежа Османская, Австро-Венгерская и Российская империи со своими проблемами справлялись.

Шестьдесят пять миллионов лет назад шарахнул по Юкатану здоровенный метеорит, и динозавры сразу вымерли. Условия жизни, видите ли, изменились. Век двадцатый начался с охоты на исторических динозавров, и вышеназванные колоссы рухнули в пыль. Почему? Что за «метеорит» упал на них в веке двадцатом?

Играли люди в шахматы, а тут пришел игрок в бейсбольной кепке и одним ударом биты смел фигуры с доски. Звали игрока Демократия.

Для обычного национального государства с появлением и торжеством идей демократии ничего не изменилось, а для России и прочих империй идея эта прозвучала приговором. Танго застой – модернизация, поражение – реформы сменяется на вальс. Империя начинает жить на счет раз-два-три: Империя – Русь – Демократия. В переводе на человеческий век: Молодость – Старость – Смерть.

Закат Российской империи

Чутьем гениального поэта Блок понимал: шлепнут Русь-матушку ее сыновья. Они не простят матери ее кондовости и толстозадости.

Из школьного сочинения

Империя начинается как движение «антирусское», модернизационное, а умирает тогда, когда в ней побеждает Русь. Распутин – это и есть сама Русь, грубо и зримо явившаяся в Зимний дворец. Александр III и Николай II – время «обрусения» империи, подготовка к ее краху. Как известно, династия Романовых не считала себя русской династией, элиту в значительной степени набирала из прибалтийских дворян, и только Александр III себя позиционирует как русского царя. С ним Русь начинает побеждать Империю, а значит, готовить ее гибель. Забыт главный принцип: властитель Руси может быть русским царем, но император России – никогда. Впрочем, нельзя не сказать об Александре III и добрых слов – правил он в основном по заветам Петра: семью держал в кулаке, вертикаль властную укреплял, проводил всегда нам полезную политику просвещенного протекционизма (об этом скажем подробнее, когда речь пойдет об экономических условиях хозяйствования в России).

При Александре III все выглядит блестяще. Всегда уместный для России некоторый изоляционизм способствует развитию промышленности, страна внешне крепка, но накапливаются нерешенные проблемы. Сословное устройство общества изжило себя. Национальный, аграрный вопросы не решаются. Техническая интеллигенция в своем потенциале не востребована. Если не ошибаюсь, у Гиляровского можно найти исторический анекдот на эту тему: московский обер-полицмейстер не разрешал заводить трамваи, чтобы те не обгоняли его тройку. В начале XX века трамваи по Москве уже бегают вовсю, но ретрограды еще в большой силе. Те же столыпинские реформы если и проводятся, то как-то судорожно. Большинство интеллектуалов – в лагере оппозиции, среди врагов трона. Реформистский потенциал царизма исчерпан.

Если верхи долго не могут, низы скоро не захотят. Налицо революционная ситуация. И тогда, как в шекспировской пьесе, на сцену вышли два могильщика.

Могильщики империй

Национальное сознание и национализм – явление девятнадцатого века.

Николай Бердяев

Эти две идеи бродили по Европе и набирали силу на протяжении всего XIX века, причем ходили под ручку, поддерживая друг друга. Экономический базис этих идей – капитализм. Собственник рассуждает просто: собственность священна. И больше он ничего не желает знать. Короли так не считали, за что и поплатились – кто короной, а кто в придачу и головой. Замечательно сформулировал Наполеон: на смену Европе королей идет Европа наций. Как практикующий политик с военным образованием он-то отлично понимал, что на штыках сидеть неудобно. Идея требуется. Идея монархии мешает капиталу? Долой монархию! А за что умирать тогда? Чем объединить, вдохновить народ, армию?

Оказалось, что кроме национальной идеи капиталистам нечего предложить массам. Ведь самой идеей демократии сыт не будешь. Она сытых и голодных не очень-то объединит. Демократия есть идея свободы собственников, отражение в политике свободного перетекания капиталов в экономике.

Получается простая и логичная цепочка. Капиталистам нужна демократия как власть собственников. Кто имеет на данный момент деньги, тот и выбирает власть. В системе капитализма власть – это верхушка айсберга денег. Авторитарная власть монарха или вождя сама норовит хапнуть любые деньги, поэтому капиталисты ее терпят, когда деваться некуда, а потом могут своих «пиночетов» и под суд отдать.

Демократия – вот верная гарантия собственности. Но здесь собственников поджидает неприятность: монарха можно заменить лишь национальной идеей, а это вещь опасная, дикая. Недаром Черчилль сравнивал национализм с тигром, которого нельзя победить, а можно лишь приручить и оседлать.

Приручить-то можно. Но не всем.

Чем больше государство, тем труднее ему победить демократию и национализм. В большой стране много наций, и в условиях демократии и свободы властям тяжело защититься от национализма, который стремится развести народы по национальным квартирам.

Национализм – идея XIX века. Начало ХХ века – это время краха империй. Набирает силу демократия, и именно она рушит в феврале 1917-го Российскую империю, впрочем, для того, чтобы и самой сгинуть под ее обломками. У демократии хватает сил только на ликвидацию «обрусевшей» Империи, но удержать власть в полиэтническом субконтиненте демократия не может – слаба, националистические идеологии гораздо сильнее, поэтому окраинные и региональные национализмы с легкостью разрывают империю на куски. Так погибли Австро-Венгерская, Османская империи. Время империй, в которых доминируют националисты титульной нации, прошло. Россия навсегда исчезла с мировой карты.

Так многим казалось. И логика их была железной. Капитализм развивается. Идея свободы побеждает. Только национальная идея способна в новых условиях сплачивать страны. Поэтому колониальные державы обречены, империи обречены. Не будут народы терпеть имперский гнет, когда можно жить уютным национальным независимым свободным государством.

Молча выслушала История эти детские речи и вытащила из рукава козырный бубновый туз.

Глава 6