Сталь и пепел. Русский прорыв

– Отлично. Третья мировая война. Классно придумали! – зловеще улыбнулся Стрелец.

Всем окружающим хорошо была известна эта кривая, волчья ухмылка главы государства. Генералы переглянулись и потупили глаза. За исключением Седельникова. Он спокойно выдержал взгляд президента и сказал:

– Тогда незачем нам было вообще войска к границам стягивать. Сейчас уже поздно. Обстреляна наша территория, погибли граждане. Нужно либо отводить войска, либо действовать. Есть еще один вариант, господин президент. Электромагнитная бомба. Эффект – как от ядерной, но оружием массового поражения не считается.

– Это экспериментальная разработка! – запротестовал Суханов. – Существуют только прототипы.

– Уже испытанные прототипы! Программа «Пробой» завершена успешно, – заметил Седельников.

Стрельченко помолчал с минуту, резко встал и подошел к огромному электронному экрану центрального командного пункта вооруженных сил:

– Вы правы. Действуйте. Начинайте «Клевер». Мирные переговоры всегда лучше начинать после того, как противник получит по зубам. Это – раз. Второе: я даю разрешение на применение вашей новинки. Если не поможет, применим спецбоеприпасы. Только для воздушного подрыва. По военной доктрине, нападение на нашу территорию дает нам на это право.

Стрельченко щелкнул пальцами и подозвал своего помощника. В нем заговорил политик.

– Запиши: через час должно выйти коммюнике под моей подписью о том, что неспровоцированная агрессия будет отбита всеми доступными нашей армии средствами. Именно эти слова должны стать ключевыми в сообщении! Понятно? Сошлитесь на доктрину – для обывателей. Как наших, так и западных. А теперь, господа, распорядитесь принести мне крепкого черного чая и чего-нибудь сладкого. Предстоит еще одна бессонная ночь. Да, вызовите сюда, в Генштаб, всех членов КНОБ. В Кремль не поеду – времени уже нет.

Стрелец зашел в санузел и подошел к зеркалу. Потер красные глаза и посмотрел на пальцы – они слегка дрожали. Так всегда было после каждого принятого ответственного решения. И ничего не сделаешь – его организм давал именно такую реакцию на стресс.

Здесь позволю себе, читатель, небольшое отступление.

Не считаете ли вы причину начинающейся войны – идиотской? Лично я – нет. Нынешние политики, к счастью или несчастью, это кому как, зависимы от общества, благодаря информационному пространству, окружающему нас. Именно это информационное пространство и формирует настроения в обществе. В человеческой истории были моменты, когда желание казаться сильнее, чем ты есть, приводило к необратимым последствиям. Понты бывают дороже жизни. Как ни странно…

«Только что в Петербурге побывал французский премьер Раймон Пуанкаре. Этот визит продемонстрировал полное единство взглядов Парижа и Петербурга на все европейские проблемы. Обе стороны торжественно подтвердили свои обязательства друг перед другом. Иными словами, Франция и Россия в поддержке Сербии готовы не останавливаться перед европейской войной. Впрочем, если Антанта проявит твердость – войны не будет. Германцы побоятся. Англия солидарна с этой позицией: «Если мы будем твердо стоять на позиции поддержки Франции и России – войны не будет, так как Германия сразу смягчит свои позиции».

Из Петербурга в Белград летит телеграмма: начинайте мобилизацию, проявите твердость – помощь будет…

«Твердость»! Это слово витало в умах и устах всех европейских лидеров, забывших, похоже, что есть еще и слово «ответственность».

«Слабость по отношению к Германии всегда приводит к проблемам, и единственный путь избежать опасности – проявить твердость», – заявлял Пуанкаре. Между тем в Вене «твердые» политики были убеждены, что никакой помощи сербам не будет.

«Австрия намеревается предпринять решительные шаги по отношению к Сербии, полагая, что Россия ограничится словесным протестом и не предпримет силовых мер по защите Сербии», – сообщал посол Италии в России.

«Россия только угрожает, поэтому мы не должны отказываться от наших действий против Сербии», – полагал начальник австрийского генштаба Конрад фон Гетцендорф».

Из книги «Пороховой погреб Европы», авторы – Задохин и Низовский.

Кабул. Афганистан. 26 июля

Генерал Ван Цзян вышел из приземлившегося на раскаленный бетон кабульского аэропорта «Гольфстрима G-150», принадлежащего международной гуманитарной организации, и неторопливо проследовал к стоящему прямо на взлетно-посадочной полосе белому внедорожнику «Toyota Prado» с эмблемой ЮНИСЕФ на дверце.

Несмотря на жару и длительный перелет из Сингапура, генерал сумел обратить внимание на то, что кабульский международный аэропорт напоминал пчелиный улей.

Туда-сюда сновали гражданские и военные чины в пятнистой форме, грузовики, заправщики и погрузчики, приземлялись и взлетали самолеты. Лихорадочный темп, помноженный на вечный афганский бардак.

Нынешний прилет шефа внешней разведки Китая в разрываемый войной Афганистан был связан с приказом Чэна Юаньчао лично проверить подготовку к реализации «Трех всадников».

За семь лет работы начальником второго бюро МГБ Цзян только один раз покидал Китай. Летал на секретную конференцию в Москву для встречи с руководством российских спецслужб.

Давно это было. Сейчас все по-другому, и русские для Китая – самые опасные конкуренты за влияние на среднеазиатские республики.

Генерал сел в мягкий кожаный салон и протянул руку водителю:

– Приветствую вас, мистер Грант.

– Взаимно, товарищ Цзян. – Водитель слегка склонил голову.

– Вы всегда лично встречаете гостей, Колин?

– Таких, как вы, – да. К тому же это ваш первый визит в этот проклятый край. Кабул – настоящая пыльная дыра Азии.

– Вы же сами, мистер Грант, настояли, чтобы работать именно здесь.

– Да. И сейчас не жалею. Здесь чрезвычайно удобная обстановка для работы. Оккупационным войскам не до полноценной контрразведки. Сформированные ими подразделения национальной безопасности и полиции для новой афганской власти слишком неопытны и коррумпированы сверх всякой меры. Прибавьте сюда международный наркотрафик и постоянные атаки талибов. Лучшей обстановки для работы не сыскать. Можно особо не таиться, здесь никому не интересен человек, привозящий сюда одеяла и лекарства для детей. Кроме родителей этих детей и нескольких таможенников, которым я плачу за быстрое оформление гуманитарных грузов. И все. Никакой мороки с вечными топтунами за спиной, как это принято в цивилизованных странах.

Генерал согласно кивнул. Все верно. Все-таки этот Аист – гениальный парень.

Сын шотландского офицера королевской полиции Гонконга и манекенщицы-китаянки, родившийся в колониальном еще Сянгане. Необычной внешности, больше похож на турка или араба, с блестящим образованием, полученным в Великобритании. Не зря он обратил на него внимание семь лет назад и увел к себе, в «Гуаньбу», из департамента внутренней безопасности. Эх, как же Ян Чжи не хотел с ним расставаться! Просто уперся рогами. Пришлось вмешаться в спор двух генералов самому секретарю ЦК, товарищу Чэн Юаньчао, который прочел небольшую лекцию непонятливому коллеге о приоритете стратегических операций внешней разведки КНР над борьбой с диссидентами и исламскими сепаратистами внутри страны.

Сказано – сделано.

За пять лет Аист сколотил в Центральной Азии и Ближнем Востоке довольно мощную агентурную сеть. Выступая в роли малайзийского бизнесмена, занимающегося разработками в области ветряной и солнечной энергетики, Колин Грант добился помимо оперативных очень серьезных бизнес-успехов.

Да, подумал генерал, теперь, в двадцать первом веке, бизнес и разведка смешались настолько, что даже ему, человеку, тридцать лет отдавшему службе во втором бюро МГБ, было уже малопонятно, где кончается бизнес и начинается разведка, а где – наоборот. Одно можно было сказать с полной уверенностью: будущее разведки Поднебесной за такими молодыми и талантливыми ребятами, как Аист. Честно говоря, Цзяну изначально не верилось, что удастся запустить такую сложную и многослойную операцию, как «Три всадника», не допустив ни малейшей утечки информации, но пока, до сегодняшнего дня, это удавалось. Первый этап операции уже развернулся и шел чрезвычайно успешно. Первый всадник уже летел к цели. О том, что она ложная, всадник не знал.

Полковник Мирзапур, завербованный Аистом три года назад, погорел на своей ненависти к американцам. Начальник отдела специальных операций Пасдеран и командир спецназа «Куат-аль-Кудс» вел против неверных маленькую самостоятельную войну, не всегда согласовывая свои действия с командованием корпуса. В итоге действий Аиста партия мин и стрелкового оружия, отправленная Мирзапуром для талибов в Афганистан, оказалась опять в Иране, в руках сепаратистов-белуджей и суннитов, воюющих с режимом тегеранских мулл. Хотя это и стоило жизни трем оперативникам «Гуанбу», Мирзапур оказался загнанным в угол.

Выходов из него у полковника было только три – самоубийство, добровольная сдача своим коллегам или работа на Аиста. Полковник выбрал третье, после недолгих колебаний и напоминания Аиста о том, что делают с женами и детьми «предателей и шпионов» коллеги полковника из ВЕВАК[33 - ВЕВАК/Vezarat-e Ettela'at va Amniyat-e Keshvar – Ведомство информации и безопасности. Основная специальная служба Исламской Республики Иран, наследник шахской спецслужбы САВАК. Мало кто знает, что на начальном этапе формирования новых спецслужб для шиитских революционеров руку к созданию ВЕВАК приложил генерал Хусейн Фардуст, бывший шеф «Специальной шахской инспекции» и глава САВАК.] и Пасдеран. Полковник по сей день считал, что был завербован английской разведкой, уж больно изящно его взяли в оборот.

Весь расчет «Трех всадников» строился на разжигании глобального конфликта, причем чужими руками. Всю грязную работу изначально должны были сделать диверсанты «Куат-аль-Кудс» и европейские наемники.

На втором этапе предполагалось, что Иран откроет еще один фронт борьбы против империалистов, нанеся удар по Ираку и свергнув там проамериканский режим. Третий этап был самым простым. К тому времени обстановка в мире должна быть настолько дестабилизирована и стратегические противники КНР настолько ослаблены взаимной борьбой, что никто не помешает Китаю подмять под себя Центральную Азию, открыв ворота к Индийскому океану и Персидскому заливу. Современному Китаю было вполне по плечу сделать это одному и в открытую.

Третий всадник должен был нанести последний, сокрушительный удар. Все как в древней стратегеме «Три всадника»:

«Из осажденного города требуется направить гонца. Враг наготове. Тогда происходит следующее: из города ежедневно выезжают три всадника и около городских ворот начинают упражняться в стрельбе по мишеням. В первый день выезд всадников из городских ворот произвел переполох. Во второй день на него прореагировали только некоторые. Через три дня на всадников уже никто не реагирует. Тогда на следующий день один из воинов вместо привычной стрельбы делает стремительный рывок и уходит от возможных преследователей».

Окрестности Хелма. Польша. 26 июля

Операция «Клевер» началась с массированного удара сотни крылатых ракет Р-500, выпущенных оперативно-тактическими комплексами «Искандер». Первая волна ракет накрыла авиабазы, вторая – штабы корпусного и дивизионного звена.

Фронтовой авиации у русских было не так много, чтобы бросать ее на неподавленное ПВО, и поэтому первые высокоточные удары наносили ракеты типа «земля – земля», благо в этом хитрые «иваны» на голову превосходили своих противников. Направление разработок западных оперативно-тактических ракетных комплексов благополучно было свернуто в конце восьмидесятых годов, после устранения «советской угрозы». «Лансы» и «Плутоны» отправлены на свалку, а замены им не нашлось. За исключением небольшого числа комплексов ATACAMS, развернутых на базе американских РСЗО М270. Европейцы использовали самую примитивную модификацию, Блок 1[34 - Блок 1/Block 1 – американская оперативно-тактическая ракета ракетного комплекса MGM-140, развернутого на базе РСЗО MLRS. Дальнобойность ракеты типа Блок 1—165 километров. Для сравнения: дальнобойность Блок 1 А – 300 километров. Последние активнейшим образом применялись американскими войсками в ходе операции «Свобода Ираку» и последующих событиях для нанесения ударов по иракским войскам, бункерам скопления бронетехники или живой силы. Использовано около 450 ракет типа Блок 1 А. Применение признано успешным и сейчас. США расширяют номенклатуру боеприпасов для системы ATACAMS и принимают на вооружение новые типы РСЗО.] – с дальностью полета всего в сто шестьдесят пять километров.

Считалось, что после распада СССР и поспешного вывода советских войск с востока Европы с наземным противником может справиться тактическая авиация, усиленная дальнобойной ствольной артиллерией, ведущей огонь высокоточными боеприпасами.

Конфликты в Ираке, Афганистане и особенно на Украине опрокинули расчеты европейских военных теоретиков. Запасы тактических ракет – полсотни комплексов ATACAMS – исчерпали себя за два дня боев с русскими и украинцами под Киевом и Днепропетровском. Толку от этого было немного, может быть, кое-где удалось сбить темп русского наступления, но это все.

Другой ошибкой военных теоретиков Брюсселя стала недооценка важности применения бронетанковых сил. Танки, по их мнению, должны были исключительно «демонстрировать флаг» противнику и, по возможности, поддерживать огнем собственную пехоту в качестве штурмовой артиллерии. Русские, напротив, предпочитали использовать танки в качестве «стратегической кавалерии» для разгрома и преследования отступающего противника.