Психолог

– Я не буду смотреть, – успокоил оборотня Зигмунд. – Мое внимание заинтересовала эта страничка. Я не буду дальше листать, это твоя личная вещь. Просто стало любопытно.

Он показал на страницу, на которой была изображена старательно выведенная руна красными чернилами.

– А… это… – Рестар бережно взял блокнот обратно. – Она иногда рисовала подобное в своем блокноте. Может, это относится к ее занятиям магией, как думаешь? Я никогда не обращал внимания на подобные вещи, думал, что она просто учится зарисовывать всякие… а что?

– Да ничего, – убедительно соврал Зигмунд. – Судя по тому, что ты говорил, она была способной ученицей. Не каждый волшебник, насколько я слышал, может зажигать костры в таком юном возрасте.

– Правда? – глаза Рестара засияли. – Она была умницей во всем, Зигмунд, решительно во всем! Даже несмотря на то, что она со мной часто… прогуливала учебу… смотри каких успехов она добилась! А сколько требуется лет магу, чтобы просто разжечь костер?

Зигмунд не подал и виду. Его лицо не выразило ни единой эмоции, которые бурлили сейчас в его душе.

Просто разжечь костер?

Лет десять интенсивного обучения, недюжинный талант, неутолимая тяга к знаниям, прилежное посещение занятий, хороший учитель и… книга заклинаний, конечно. В которой надо безошибочно, безукоризненно, фантастически идеально нарисовать нужную руну, которая подбиралась индивидуально для каждого волшебника. То есть эту руну еще должен был изобрести и торжественно тебе выдать ученый магический совет.

Поэтому-то Зигмунд и не жалел безумных правителей этого мира.

Маг – это было громкое слово, за которым не стояло практически ничего. Даже лучшие выпускники магических университетов не умели полноценно колдовать. Это были, скорее, ученые, посвятившие свою жизнь исследованию древних руин, манускриптов и тайн магии. Опасность для общества и для властей они представляли настолько мизерную, что даже смешно было подумать о влиянии этих ученых-отшельников на весь остальной мир. Люди, конечно, их побаивались, но это происходило из-за ореола таинственности, который окружал магические академии. Но умные люди при желании могли спокойно его разрушить – нередки были случаи ночных вылазок студентов, желавших вкусить все прелести развратного и чудесного мира. И те, кто по душам разговаривал с этими будущими светочами науки, прекрасно понимали, что даже такие вещи, как похмелье, гололед при заморозках, сварливая жена представляют собой куда большую опасность, чем даже горстка так называемых волшебников.

Конечно, некоторые из них были достаточно могущественными… что даже любой опытный лучник мог победить их в смертельной схватке.

Но эта девочка… это маленькое дарование, которую Рестар любил больше своей жизни… Зигмунд не хотел огорчать своего друга, но подоплека ее убийства явно была не такой простой, как казалось с первого взгляда. К тому же, на магов устраивали гонения, но их не всегда убивали. Далеко не всегда.

И эта записная книжка… первый раз Зигмунд видел книгу заклинаний в такой причудливой скрытой форме, но это точно была она.

И все это он решил скрыть от своего друга. Не грузить его лишней информацией. Пусть жизнь для него хоть какое-то время будет простой и беззаботной.

Потом правда уже может вскрыться. Или нет. Как повезет.

Зигмунд отвернулся от Рестара и принялся готовить себе незамысловатый бутерброд, слегка улыбаясь. Кто бы мог подумать, что могущественный артефакт, который Малькольм искал столь долгое время, окажется у человека (или оборотня), который и не ведает про истинную силу этой вещицы, но бережет ее столь ревностно, что лучшего пристанища артефакт и не мог найти.

Как же все иронично.

Зигмунд пока решил про себя и не раскрывать Малькольму, если он вдруг встретит его в ближайшее время, что книга заклинаний уже найдена. Правда, эта конкретная книга может быть для него бесполезна, ведь она была привязана к девушке… нет, он найдет способ. В лепешку расшибется, но сделает эту книгу своей. Привяжет ее к себе, будет творить с помощью нее заклинания. Потому что Малькольм и есть тот могущественный волшебник, который может даже иметь шанс победить лучника в равном бою. Человек исключительного таланта.

И он бросил высшее магическое образование, убежал из университета.

И он смог избежать гонений, скрыться.

И его товарищей убили, хотя в них всех вместе взятых не было и толики умения, которым обладал он.

А он выжил и сейчас, наверняка, хочет всех убить.

Как же все иронично.

Нет, Зигмунд решил, что не будет раскрывать Малькольму, где находится книга. Пусть он его и друг. Но Рестар теперь тоже его друг, а для него это не артефакт, а священная реликвия. Это частичка, которая напоминает ему о времени, что он проводил со своей любимой. Он не мог отнять у него столь дорогую вещь. По крайней мере, сейчас.

Пусть Малькольм ищет другую книгу. Или обходится вовсе без нее. Он умный человек, справится и так.

Но он решил попросить кое о чем. Все эти магические изыскания, поиски силы напомнили ему об одной важной вещи.

– Рестар, слушай… – начал он.

– Да, Зигмунд?

– Ты можешь… ты можешь научить меня драться?

Оборотень был несколько ошарашен подобной просьбой.

– Драться? – насмешливо переспросил он. – Я думал, что с этим у тебя проблем точно нет, Зигмунд.

– На самом деле так только кажется, – смущенно произнес Зигмунд. – Когда я… забираю энергию у другого живого существа, то мои силы многократно возрастают, а нечто темное внутри меня определяет мои движения…

Рестар внимательно слушал.

– Но я не умею драться, Рестар. Совсем. Я тебе не рассказывал, но раньше я работал… библиотекарем.

– Да? – громогласно переспросил Рестар. – Никогда бы не подумал!

– Не всю жизнь, конечно. Потом пришлось быстро сменить род занятий, а затем… мне пришлось стать таким, какой я есть сейчас.

– То есть ты не с рождения обладал темной душой? – нахмурив брови, спросил оборотень.

– Нет. Я не знаю тех, кто рождается с ней, но надо мной был произведен Ритуал… в общем, пока в моей жизни не было надобности драться искусно и умело. Все решалось либо разговорами, либо грубой силой.

– А я уж думал, что ты какой-то старый свергнутый король одного из королевств, который хочет вернуть себе трон, уважение и власть.

– Хорошая легенда. Надо бы о такой подумать, – Зигмунд улыбнулся другу. – Нет, я обычный человек с поломанной судьбой. Как и многие в этом мире.

Рестар задумался, начав чесать ухо.

– Даже если я тебе поверю… зачем тебе учиться драться? Ты тоже хочешь кому-то отомстить?

Зигмунд отрицательно покачал головой.

– Нет. Я просто подумал, что так будет правильно. Темная душа изнуряет своего носителя, принося ему сильную душевную и настоящую боль. Я понял, что без движения не только мысленного, но и физического, я буду пребывать в крайне плачевном состоянии. Теперь я понимаю, почему Малькольм столько времени уделял своему физическому здоровью – это просто необходимо.

Зигмунд откусил кусочек от бутерброда с колбасой и листиком салата.

– Но я не могу теперь делать что-то совершенно без цели. Мне нужно держать отчет перед самим собой, нужно быть честным. Я знаю, что воинам нужна прекрасная физическая форма не просто так – от этого зависит их жизнь. Я не хотел бы совершать упражнения просто так, для здоровья, мое обновленное сознание этого не примет, мне нужна более конкретная цель. Не ради здоровья, не ради саморазвития, которое я теперь презираю, но ради того, чтобы научиться драться.

– И твое сознание не будет потом спрашивать у тебя, зачем тебе учиться драться? – поинтересовался Рестар.

– Я что-нибудь придумаю в качестве ответа. По крайней мере, я могу помочь тебе в следующий раз, когда мы столкнемся с опасностью, более эффективно. Не просто стоять в стороне и наблюдать. Как тебе такое?

Рестар добродушно рассмеялся.

– А я и не против, что ты наблюдаешь. Хоть кто-то хвалит и оценивает меня по достоинству после удачной заварушки!

– Для этого лучше пригласить в нашу группу девушку, у них это лучше получается, – весело предложил Зигмунд.

– Никогда! – возразил Рестар. – Ну только если очень красивую.

Он подмигнул Зигмунду, и они по-приятельски похлопали друг друга по плечу.

– Хорошо, – согласился Рестар. – Но учитель из меня никудышный, а драться я учился сам по жизненной необходимости.

– Значит, твои знания имеют строго практически полезный характер, – рассудительно отметил Зигмунд. – Это-то мне и нужно.

Они уже собрали вещи и собрались идти дальше, но Рестар вдруг остановился и протянул свою руку Зигмунду.

– Просто хотел сказать, что мне приятно путешествовать вместе с тобой, Зигмунд. Давно такого не было.

– Взаимно, – Зигмунд благодарно пожал руку оборотня.

– И какая бы ни была твоя настоящая история, какие бы ни были твои истинные намерения… если они не будут препятствовать достижению моих целей, то знай – ты на меня всегда можешь положиться.

Это было простое твердое мужское обещание.

Зигмунд вдруг понял, как многому ему придется еще научиться.

Например, жить. Просто жить.

Жить и все.

Ведь только из-за собственных взглядов он может занять место в этом странном мире. Так пусть его взгляды будут прочными и простыми.

А для этого стоит увидеть мир. Чтобы потом снова взглянуть на себя.

И никогда, ни в каком случае не переставать жить. Потому что умереть он всегда успеет, это он четко понял.

А пока стоит освободить разум и делать простые действия ради простых результатов.

И да, без женщин и правда будет лучше, потому что они только все усложняют. Это прямая честная мысль.

Но потом и они понадобятся, ведь без них развитие также немыслимо. Пусть общество и зациклило их на проклятом саморазвитии, чтобы устранить тот важный обмен энергией, что происходит между мужчиной и женщиной, пусть власть имущие и обратили их с помощью пропаганды против своей природы, но все же… все же они нужны.

Ведь зачем-то боги их создали?

Зигмунд мечтал как-то найти хотя бы одного бога. У него к нему скопилось множество интересных вопросов.

А пока стоит просто продолжать путь. Может быть, уже завтра он оборвется, а может, будет продолжаться не одну сотню лет. Время есть, силы есть – значит, надо идти.

И он пошел. Навстречу тому, что заготовило ему будущее. Чтобы показать этому будущему, что он заготовил для него.

И пусть выиграет сильнейший.