Стареющий поэт и дамы

Со мною Радуся – приятная зай,

Нам с ней не приходится вовсе скучай!

Я водил руками по крохотной попочке Рады. Она была весьма упругая и вдруг понял, что мне никогда не нравились огромные задние части. Они были как кисель. Я прямо влюбился в эту миниатюрную попу.

Вот бы еще также влюбиться в ее минимизированную грудь.

Кстати, не разу даже не дотронулся до нее.

Это надо было исправить!

Я просунул руку между нами и стал гладить сосочек. Неожиданно Радуся тихо застонала, явно сдерживаясь.

– Не сдерживайся, тут некого стесняться – ни людей, ни животных, ни птиц. Даже насекомых вроде нет.

Радушка кивнула и стала стонать громче. Вот уж не думал, что она такая страстная! Раньше она была очень холодной. Наверное, мне удалось пробудить в ней женственность.

И это было превосходно!

Как прекрасно жить мне в паре,

И ласкать родную зай!

Я от страстности в ударе,

Боже, нам одежду дай!

Радунюшка легла на спину и с удовольствием перешел ко второму сосочку с помощью губ. На поцелуи и легкие покусывания она реагировала еще более бурно и одними ласками через несколько минут довел ее до бурного оргазма! Она так кричала, что будь мы в квартире, соседи решили бы, что ее убивают. Но, на наше счастье, здесь никого не было!

После этого я перешел к лизуням и довел мою крошку до умопомрачения. После этого, повинуясь интуитивному импульсу, перевернул ее на живот и стал ласкать языком анальное отверстие. Рада сначала немного повредничала, но потом покорилась моей ласке и так орала от удовольствия, что все прежние крики казались тихим шепотом. Я чуть не оглох.

Страстная какая Рада,

Этому я очень радый.

На весь лес она кричит,

Хорошо, что не молчит!

После небольшого отдыха благодарная девочка все – таки взяла мой скучающий отросток в свой маленький ротик. Надо заметить, что размеры мои очень скромные, так что зая, слава Богу, не подавилась. Теперь я воистину оценил милость Божию, создавшему меня с моим малышом как раз под размеры ротика Радушки.

Надо сказать, что у меня 20 лет не было секса и этот замечательный минет привел меня в экстаз. Я тоже орал так, что деревья вокруг сотрясались.

После длинной голодовки,

Всяка хороша еда!

И минет без подготовки,

Так зайдет, ему ура!

Самый сильный мой оргазм,

За последних 20 лет.

Облегчение прям сразу,

К нам пришло, сомнений нет!

И как только меня пробрало до самых до основ, на полянке появился шикарный деревянный одноэтажный домик с треугольной крышей, похожий на дачный.

Мы с Радой несколько минут ошарашенно смотрели на него, отдыхая, а потом хором встали и взявшись за руки, медленно пошли к резному крыльцу. У Радушки во рту осталась моя сперма и она однозначно не знала, что с ней делать – глотать противно, а сплевывать при мне неудобно.

– Сплюнь, не мучайся, – сказал я, сдерживая улыбку.

Мы зашли. В доме никого не было. Нашли три комнаты – очень уютные кабинет, спальня и столовая. Но ни шкафов с одеждой, ни вешалки в прихожей не было. Похоже, в этом мире вообще об одежде не было известно.

Ни занавесок, ни покрывала на постели, ни скатерти на столе не существовало. Одеяло было слишком большое и тяжелое, чтобы его взять как накидку.

Никакой одежды нет в помине,

Чем прикрыть Радунюшке две дыни?

Наготу от мира чем прикрыть,

Иль всегда нам голыми ходить?

Про две дыни – это я с иронией написал о груди моей ненаглядной.

Да простят мне высшие силы за сарказм!

Тем не менее, домик был великолепен, особенно после суток жизни в палатке. Нормальный туалет, ничем не отличающийся от земного, привел нас в восторг.

Прекрасная ванная и душ дали нашим телам чистоту и облегчение.

В столовой в холодильнике была еда и мы с удовольствием поели.

В кабинете был ноутбук, не отличимый от земного, но он не включался. Розеток не было.

Книжные полки в кабинете были пустые. Но тем не менее, кабинет прямо приглашал зайти в него и посидеть в кресле за письменным столом.

Я сел и положил руки на подлокотники.

Радуся осталась в спальне и легла поспать.

Поспи, родимая Радуся,

Устала ты от важных дел.