CAI

– Сначала поднялась большая, эм, волна протеста. Но мы объяснили, что Prime, в каком-то смысле, был удачной моделью. Он обманул много людей, чтобы захватить контроль над исследовательским центром. Заверив всех, что меры безопасности теперь многократно выше, мы вернулись к работе. Новый Prime заперт в бункере, и не имеет никаких контактов с внешним миром. И при первом же признаке опасности мы зажарим ему мозги электромагнитным импульсом.

– Жестко, – кивнул Александр, – но эффективно.

– Это просто необходимость. К тому же вам я бы посоветовал обзавестись подобной системой защиты. Насколько мне известно, Кай сейчас находится в полной автономии. Нет никаких дистанционных средств его мгновенного отключения. Более того, у него под контролем несколько ударных вертолетов и маленькая армия дронов. Я бы назвал это некомпетентностью в обеспечении безопасности.

Генерал хмыкнул, не особо реагируя на колкий выпад коллеги. Его собственная работа находилась на стадии финальных испытаний. А у коллеги работа только начиналась, так что американец просто завидовал.

– Мне, конечно, очень важно ваше мнение, мистер О'Нил, но у нас над проектом изначально работали компетентные люди. Мы не потерям контроль над нашим прототипом, – вернул колкость Александр, – итак. Вы прибыли к нам только для обмена любезностями, или по делу?

– По делу, – кивнул Норманн, внешне оставшийся спокойным, – Пентагон очень рад вашими успехами в проекте создания ИИ. Но в тоже время командование обеспокоено, что ваш ИИ, Кай, не имеет должного уровня защиты, находиться в полной автономии. Это опасно.

Норманн улыбнулся, изображая саму вежливость.

– Странно слышать это от тех, кто допустил инцидент с Prime’ом. И если кто-то и должен учить других, как не стоит работать с ИИ, то это точно не вы.

– Отнюдь. Мы, те, кто уже обожглись на своем прототипе, лучше кого бы то ни было понимаем, как не стоит работать с ИИ. С того самого инцидента в вопросах безопасности исследований мы, как у вас говорят, впереди планеты всей.

Александр хмыкнул:

– Учитывая, что у вас нет рабочего ИИ, вы просто не можете быть компетентны в этом вопросе, Норманн. Как можно быть экспертом по огнестрельному оружию, пользуясь духовыми трубками?

Американец посмеялся:

– Хорошее сравнение. Но, это решать не мне, и не вам, Александр. Все уже решено наверху. Наша экспертная группа будет некоторое время наблюдать за деятельностью Кая, и примет решение, можем ли мы доверять вашему ИИ.

В этот раз посмеялся Александр:

– Как будто ваше решение сможет на что-то серьезно повлиять. Тем не менее, что ваше руководство подразумевает под наблюдением?

Норманн слегка пожал плечами, будто говоря: «сущую мелочь»:

– Я получаю доступ к записям, что ведет ваш прототип, так же мне бы хотелось переговорить с ним, это будет весьма интересно. Ну и напоследок я хотел бы получить доступ к его рабочим программам.

Генерал едва успел сдержать удивление от наглости коллеги.

– Поговорить вы с ним сможете, это я вполне мог вам устроить. Записи боев? Тоже возможно, но уже после того, как их просмотрят наши эксперты. А вот ни о каком доступе к рабочим программам не может идти и речи. Это секретная информация, мистер О'Нил.

Американец улыбнулся, все той же фирменной улыбкой, и со все тем же ледяным взглядом.

– Как раз к вам я пришел только по первым двум вопросам, чтобы согласовать взаимодействие. По вопросу допуска к программам я обращусь к вашему руководству, генерал Дементьев. Мы же понимаем друг друга.

Александр кивнул. Норманн прозрачно намекал на программу взаимодействия, инициированную несколько лет назад. Программу, активным участником которой был и сам Александр. По этой программе США и Россия начали активное сотрудничество, сначала во внешней политике, а затем и во многих других сферах. В штатах окончательно устали от программы «сдерживания России», и пришли к закономерному выводу. При активном сотрудничестве во внешней политике с одной стороны отпадет сама проблема столкновения сфер влияния, с другой многие вопросы можно будет решать в кратчайшие сроки, избегая возникновения любых кризисных ситуаций. В России тоже устали от идеологического противостояния Западу, и принятия программы взаимодействия стало новым витком развития многих сфер экономики. Однако на этом фоне появились те, кто приоритет взаимодействия ставил выше приоритета сохранения госсекретов, с чем самому Александру уже приходилось встречаться. И ситуация могла легко повториться и сейчас. Если О'Нил обратиться к нужным людям, он вполне сможет добиться своего, и получить доступ к передовым технологиям. Цель у него проста, и Александр вполне понимал своего коллегу в стремлении любыми способами сократить отставание, вызванное инцидентом с Prime’ом, но допускать такое развитие событий никак не хотел.

– Могу лишь пожелать вам удачи, Норманн. Но, что касается первых двух вопросов. Как только вы захотите поговорить с Каем, обращайтесь ко мне, мы согласуем место и время встречи. А когда получите необходимый допуск, я передам вам записи действий нашего прототипа.

– С вами приятно иметь дело, Александр, – кивнул американец.

– Взаимно, Норманн.

София шла по пыльной земле аэродрома, борясь с желанием закурить. На КПП ее промурыжили полчаса, пока не убедились, что у нее есть нужный допуск. От нецензурных выражений и крика ее удерживало только четкое понимание, что никакого впечатления это все равно не принесет, а скорее лишь замедлит процедуру.

По большому счету, ей не обязательно было приходить сюда, общаться с Каем, продолжать обучать его. Вряд ли ее старания что-либо смогут изменить. Но этот ИИ навсегда останется ее детищем. Не ребенком, а именно детищем. Работой, самой важной и большой в ее жизни. И продолжала она свою работу не ради какой-то определенной цели, а для себя. Маленькая личная прихоть.

Вокруг суетилась обслуга, инженеры перебирали дронов, проверяли вертолеты, занимались и прочими машинами, находящимися на аэродроме. На бредущую к отдельно стоящему грузовому вертолету женщину никто внимания не обращал. Забавно, но работу самого важного центрального узла всей маленькой системы никто не пытался проверить. Не потому, что никто из местных инженеров не сумел бы разобраться, что и как устроено в этом громадном вертолете. Аппаратное обеспечении ИИ – обыкновенный мощный компьютер, который нельзя выключать. И множество вспомогательных систем, на этот компьютер завязанных. Все же отечественная микроэлектроника несколько уступала зарубежным аналогам. Просто никто не решался лезть в эти дебри.

Внутри, как и всегда, было темно. И, как и всегда, стоило ей войти, загорелся тусклый свет.

– Здравствуйте, София Александровна, – как и всегда, поздоровался Кай.

София с некоторым наслаждением вдохнула знакомый пропитанный озоном, воздух.

– Здравствуй, Кай.

На мониторе появилось схематичное изображение человека.

– Вы решили посетить меня с какой-то конкретной целью?

Кай иногда повторялся. Хотя для себя София предпочитала считать это неким ритуалом, который они проходили каждый раз.

– Ты произвел переосмысление книг, которое собирался сделать?

На формирование ответа ушло несколько секунд.

– Да. Новая точка зрения позволяет объяснить логику поступков и действий персонажей. Частично. Встречаются противоречия, анализ которых затруднителен. Так же противоречиво определение слова – «мечта». В зависимости от контекста, определение может меняться, что затрудняет анализ.

Женщина устроилась на одном из кресел, приготовившись к очередному непростому диалогу.

– И какие определения ты сумел выделить, как основные?

– Противоречащие друг другу, – чуть подумав, ответил Кай, – Первое определение – прагматичное и конкретизированное. Важная, конкретная цель, являющаяся, итогом долгой и кропотливой работы. Достижение определенного, всегда очень высокого, статуса в обществе, занятие ключевой должности, доведение до конца некой сложной работы. Такая мечта свойственна людям, характеризуемым как целеустремленным и упорным.

София кивнула, этот вывод был логичен и, по большому счету, ожидаем.

– Второе определение – расплывчатое, абстрактное, – продолжил Кай, – Имеющий эмоциональную насыщенность образ, абстрактное желание, лишенное конкретных путей реализации и достижения. Желание получить признание и похвалу за достижение какой-то цели, при этом не прилагая никаких усилий для ее достижения.

– Объясни на конкретном примере, – попросила София.

Кай задумался, с формулирование примеров у него всегда были большие проблемы. Ответ он выдал больше, чем через пару минут:

– Человек в своей мечте представляет, как общество признает его работу, например картину, как шедевр, со всеми сопутствующими такому признанию деталями, но не задумывается, как он будет писать такую картину, в некоторых случаях, даже не пытается ее написать.

София кивнула:

– Я поняла, что ты имеешь в виду.

– Общество характеризует людей с такими мечтами, как романтиков. Это лишено логики.

– Это единственные группы, которые ты выделил?