Запах страха

Комиссар поднялся на ноги, в последний раз оглядел кабинет Лужного и пообещал:

– Не беспокойтесь, Рудольф Васильевич, я найду того, кто виновен в вашей гибели.

* * *

Бар «Кружка для неудачников»

Москва, Николоямская набережная,

25 сентября, понедельник, 15:07

Поездка в Московскую обитель подкосила и без того традиционно низкий боевой дух дикарей. Бойцы копытовской десятки были угрюмы, малоразговорчивы, и даже бутылка виски, которой они открыли пребывание в баре, не подняла настроение. Красные Шапки мрачно вмазали по стакану и продолжили молчать, избегая смотреть друг на друга. Слышалось лишь «Эх, мля!», «Блин!» и «Влипли!». Со вздохами разлили по второй, хряпнули, и Копыто на правах уйбуя начал нелегкий разговор:

– Решать чего-то надо, мля. В натуре.

– А чего решать? – взвился скандальный Иголка. – Теперь все – труба. Эрлийцы куплены, лечить Кувалду не станут…

– Может, к челам пойдем? – предложил Контейнер. – Отвезем фюрера в госпиталь какой-нибудь?

– У Гниличей сколько народу в клане, а? А у Дуричей? Наверняка они уже все человские больницы перекрыли и нас ждут.

Склонный к паническим настроениям, Иголка всегда предполагал худший вариант, и на этот раз ему удалось убедить сородичей в своей правоте. Бойцы переглянулись и покивали головами: рисковать из-за Кувалды им не хотелось.

– Я проверял: великий фюрер дышит, – сообщил Копыто. – Оклемается, наверное.

– А если не оклемается?

– А когда я его щупал, то пульс еле-еле различил, – высказался вредный Иголка.

Валяющийся в багажнике Кувалда периодически подвергался ощупыванию любопытными сородичами, и теперь каждый боец имел собственное мнение относительно самочувствия фюрера.

– Эй, бойцы, заказывать будем или как? – Дикари были единственными посетителями «Кружки для неудачников», и бармен, конец по имени Хуций, решил улучшить экономические показатели заведения. – Чего просто так сидите?

– Неси, – распорядился Копыто.

– Деньги готовьте.

Хуций вытащил бутылку дешевого пойла, без которого мозги Красных Шапок отказывались работать, и медленно поплелся к столику дикарей.

– А давайте Кувалду куда-нибудь денем? – предложил Иголка.

– Я тебе дену! – возмутился Копыто. – Он же наш фюрер!

– А чего он тогда дохлый такой? – осведомился паникер. – Фюрер должен быть ого! – Иголка развел руки в стороны, показывая, каким именно «ого!» должен быть Кувалда. – Он вешать нас должен и ругаться. А этот только и знает, что в багажнике валяться да головой об пол стукаться на кочках.

– Так вот что это за звук был, – меланхолично заметил Контейнер. – А я думал, с машиной чего.

– Очнется – повесит, – пообещал Копыто.

Уловивший намек Иголка незамедлительно выдвинул следующую идею:

– Тогда давайте Кувалду сами мочканем, а? Чтобы он нас не повесил потом. И скажем, типа, что все кончилось.

Опешивший от такой наглости уйбуй не нашелся, что ответить, но за него неожиданно вступился Контейнер:

– Все только начнется, в натуре.

– Чего начнется?

– Кто вместо Кувалды великим фюрером станет, а? Ты, что ли?

– Могу и я, – приосанился Иголка.

– С какой это радости?

– Ты сам предложил. – Ошалевший от перспективы боец вцепился в принесенную Хуцием бутылку и возбужденно взмахнул ею: – Давай я убью Кувалду и стану великим фюрером?

– Да я тебя быстрее убью! – опомнился Копыто.

– За виски платите, – предложил Хуций. – А потом убивайте друг друга на здоровье.

– Фюрером или Гнилич станет, или Дурич, – пробурчал Контейнер. – И он нас все равно обязательно повесит.

– Это еще почему?

– Потому что мы Шибзичи и вешали тех, кого Кувалда говорил.

– А мы скажем, что по принуждению. Пусть Копыто вешают, он и так всем надоел.

Остальные бойцы десятки, до сих пор не принимавшие участия в обсуждении судьбы великого фюрера, сдержанно заворчали, показывая, что в целом в предложении Иголки что-то есть: пусть Копыто казнят, а от них отстанут.

– Всех не перевешают! – завопил поймавший кураж Иголка. – Веревок не хватит или устанут. А за то, что мы Кувалду шлепнем, они нам еще благодарность какую выдадут.

Дикари оживились.

– Думаешь, денег дадут?

– А то! Или виски!

– Вы платить собираетесь или нет?

Но Хуция не услышали.

– Мы ведь для всей семьи подвиг совершим! – продолжил Иголка. – А если кого из Шибзичей повесят, то тех, кто одноглазому задницу лизал.

Все снова посмотрели на Копыто.

Уйбуй понял, что времени у него осталось совсем чуть-чуть. Еще пара минут, и агитация Иголки принесет плоды: Кувалду шлепнут, а его сдадут Гниличам. Или Дуричам, что, в общем-то, одно и то же: и тех, и других Копыто перевешал достаточно.