Девочка с куклами

– Тревогу забила подруга Рыковой – Ксения Шарова, – сообщил Иван.

– Они снимали квартиру на двоих?

– Нет.

– Просто подруга?

– Одногруппница, с первого курса знают друг друга. И дружат… дружили.

– Что заставило подругу заволноваться?

– Шарова сказала, что они договорились встретиться примерно в девять вечера, когда Шарова будет возвращаться с работы по проспекту Андропова, но Рыкова не звонила сама и не отвечала на звонки.

– Виктория могла передумать.

– Не могла, – покачал головой Крылов. – Рыкова отдала Шаровой ноутбук в срочный ремонт, утром специально с ней встретилась, чтобы отдать, и несколько раз уточнила, управится ли знакомый Шаровой до вечера. Ноутбук был ей нужен, поэтому, когда Рыкова перестала выходить на связь, Шарова заехала к ней домой, увидела, что в комнате горит свет, позвонила в дверь, потом ещё несколько раз позвонила по телефону, а не получив ответ – позвонила нам, в смысле, в полицию по сто двенадцать, потом – хозяйке квартиры…

– Хозяйке квартиры? – удивился Вербин.

– Ксения Шарова – деловая и весьма энергичная особа. – Крылов позволил себе улыбку. – Вы ещё увидите.

– Да, такие встречаются. – Феликс ответил на улыбку Ивана. – Что было дальше?

– Приехала хозяйка с ключами, приехал участковый. Они вошли в квартиру и обнаружили мёртвую Викторию.

– Квартира была заперта?

– Да.

– Я понимаю, что да. Я имею в виду изнутри, например, на щеколду?

– Только ключ.

– Проверяли замки на вскрытие? – уточнил Феликс и тут же добавил: – В присланных материалах информации об этом нет.

– Я не знаю, – вздохнул Иван. – Возможно, сочли ненужным.

Вербин перевёл взгляд на Ровшана, тот едва заметно пожал плечами:

– Не помню.

Значит, не проверяли. Потому что не сочли нужным. Ведь всё очевидно – суицид.

– Я уточню, – пообещал Пашаев.

– Спасибо. – Вербин вновь перевёл взгляд на Крылова: – Первый труп?

– Нет, – мотнул головой Иван. – Первая женщина.

– Это важно?

– Важно… И ещё важно, что ей всего двадцать два!

И с этим не поспоришь: в двадцать два нужно жить и радоваться жизни, а не проходить по уголовному делу в качестве жертвы. Или оказаться самоубийцей.

Было очевидно, что Крылов воспринял смерть молоденькой девушки очень лично и с трудом сдерживает эмоции. Вербин хотел подбодрить парня, но не успел.

– Сгоришь, – очень тихо произнёс Пашаев. Не равнодушно произнёс, как можно было от него ожидать, а с едва заметным сочувствием, как человек, через это прошедший.

И Вербин мысленно согласился: «Да, с таким подходом перегореть легче лёгкого, сам не заметишь, как уйдёшь в штопор».

Возникла неловкая пауза, которую нарушил возглас:

– А вот и они!

Однако появлению участкового и двух понятых Вербин обрадовался не только потому, что они разрядили атмосферу: сильного мороза сегодня не было, всего минус пять, и оделся он тепло, по-зимнему, но к концу разговора почувствовал, что начал подмерзать и возможность зайти в дом оказалась как нельзя кстати.

Обычный, ничем не примечательный многоквартирный дом, консьержа в подъезде нет, а за порядком присматривают видеокамеры. Квартира, которую снимала Виктория Рыкова, находилась на третьем этаже, за надёжной железной дверью. Не окажись у хозяев ключей или хозяев в городе, даже специалисту пришлось бы повозиться, чтобы её вскрыть, в таких делах Вербин понимал и отметку сделал машинально. Над дверью – светодиод сигнализации.

– Хозяйка сказала, что Виктория попросила заключить договор на охрану несколько месяцев назад, сама оплатила подключение и вносила ежемесячную плату, – рассказал Иван.

– Виктория чего-то опасалась?

– Она неплохо зарабатывала, – зачем-то сообщил Ровшан.

– Она давно стала неплохо зарабатывать, а охрану подключила несколько месяцев назад, – тихо произнёс Крылов. – Хозяйка рассказала, что в последние месяцы Виктория стала немного нервной.

– По какой причине?

– Неизвестно.

– Хозяйка спрашивала?

– Да, но Рыкова отмахнулась, ответив, что «ей показалось».

– Получается, не хотела говорить.

– Получается так, – согласился Крылов.

– Ладно, разберёмся. – Феликс обернулся к понятым: – Я – майор Вербин, старший оперуполномоченный по особо важным делам Московского уголовного розыска. Мой визит в квартиру носит ознакомительный характер. Существует вероятность, что мне будет поручено расследовать смерть Виктории Рыковой, поэтому я хочу лично осмотреть место происшествия. Только осмотреть. Никакой другой цели у меня нет. Поэтому ваша главная задача – подтвердить, что я ничего в квартиру не принёс и ничего не забрал. Вы это понимаете?

Ответом стали кивки.

– В таком случае, пройдём в квартиру.

Ботинки Вербин как следует обстучал от снега ещё на первом этаже, но перед дверью в квартиру повторил процедуру и надел бахилы. Затем – тонкие перчатки. И только после этого шагнул в прихожую. И, не прикасаясь, оглядел висящие у двери вещи: тёплую куртку и пуховик. Присел, открыл дверцы тумбочки и окинул взглядом стоящую внутри обувь. Поднялся и открыл дверцы шкафа. Затем прошёл дальше, отметив про себя, что квартира очень уютная. Именно уютная – Феликс, как ни старался, не смог подобрать другого определения. Квартира была домом, который ценили и в котором жили с удовольствием, домом, о котором заботились и обустраивали.

– Хозяйка сказала, что родители Рыковой предлагали им продать квартиру, говорили, что Виктории здесь очень нравится.