Дверь в полдень

Денис женился очень рано, в тридцать шесть лет. Редко кому удается встретить истинную любовь в столь молодом возрасте и еще реже удается вовремя понять, что это не мимолетное увлечение, а то, что в древние времена называлось любовью до гроба. Денис входил в число немногих счастливчиков, кому это удалось.

Лена была на четыре года моложе Дениса. Она была профессиональным игроком, ее специализацией были интеллектуальные ролевые игры на темы фэнтези. В месяц она зарабатывала около шести тысяч мани, что в три с лишним раза превосходило заработок Дениса. Но Денис не чувствовал себя уязвленным, деньги – не самое главное в жизни, у настоящего человека должны быть и другие способы самоутверждения. Вот он, например, доктор физики, а у Лены даже высшего образования нет. Но образование на самом деле – такая же ерунда, как и деньги, человека делают человеком не деньги и не образование, а личность. Иисус Христос был нищ и, вероятно, неграмотен, но это не дает оснований считать его отстоем.

Когда Денис вошел в дом, Лена сидела в гостиной и смотрела по телевизору программу экономических новостей. Пару лет назад Лена всерьез увлеклась банковским делом и с тех пор у нее появилось странное хобби – постоянно перебрасывать свои счета из одного инвестиционного проекта в другой в поисках идеального размещения капиталов. В конце весны ее состояние перевалило за миллион мани, не в последнюю очередь за счет удачных инвестиций.

– Как дела? – спросила Лена, оторвавшись от экрана. – Что-то случилось? Ты же говорил, что сегодня будешь поздно.

– Кое-что случилось, – сказал Денис. – Только это информация не для распространения.

– Хорошо, не буду распространять, – пообещала Лена. – Рассказывай.

– В районе Апрелевки в лесу нашли машину времени.

– Настоящую?

– Настоящую.

– И из какого времени она пришла?

– Непонятно. Похоже, она существует во всех временах одновременно. Это не совсем машина времени, это как бы портал.

– Здорово! – воскликнула Лена. – Экспедицию в будущее уже отправили?

– Пока нет. Мы с Ромкой сегодня весь день эту машину изучали. Я думал, у меня мозги совсем свихнутся.

– Почему? – удивилась Лена. – Из-за того, что ты раньше думал, что машину времени нельзя построить?

– Нет, не из-за этого. Ты никогда не разговаривала сама с собой?

– Иногда бывает, – хихикнула Лена. – Погоди, ты имеешь ввиду, что ты перешел в прошлое и разговаривал с самим собой из другого времени?

– Вот именно. А потом мы долго думали, как развести две мои копии по разным временам, чтобы ни одна не пострадала.

– И как, развели?

– Развели. Очень странное ощущение, когда сам с собой разговариваешь. Твоя копия точно такая же, как ты, она мыслит так же и говорит то же самое. Как будто в зеркало смотришься и эхо слушаешь.

– Здорово! А мне можно туда съездить?

– Лучше не надо, – сказал Денис. – Это ведь информация не для распространения, если ты туда приедешь, меня с работы выгонят. Я, конечно, понимаю, что на нашем бюджете это не отразится, но…

– Но тебе будет плохо, – перебила его Лена. – А я не хочу, чтобы тебе было плохо, потому что тогда будет плохо и мне тоже.

Она поцеловала его и добавила:

– Жаль, что туда нельзя съездить. Представляешь, какую оргию можно устроить? Три тебя, две меня… или наоборот… – она хихикнула.

9

Дом Саре не понравился. Много пространства, мало мебели, много ровных однотонных поверхностей, совсем нет комнатных растений и разнообразных безделушек, которые превращают каменную коробку в жилое помещение. Сара поняла, что этот коттедж никогда не станет для нее домом, она может относиться к нему только как к временному пристанищу. Гостиница, так сказать.

Сетевой терминал почти не изменился за два с половиной века. Отличия были настолько незначительными, что никаких проблем с освоением терминала у Сары не возникло. До тех пор, пока она не выдала первый запрос.

«Надо пройти психотест», возвестила надпись на экране.

В стене у изголовья кровати открылся люк, оттуда выехала подставка, на которой лежала кожаная шапочка, похожая на те, какие носили в двадцать втором веке.

– Надо лечь на кровать и надеть виртуальный шлем, – сказал компьютер человеческим голосом.

– Виртуальный? – переспросила Сара. – У вас настоящая виртуальность?

– Самая настоящая, – подтвердил компьютер. – Ложись на кровать и надевай шлем на голову. Психотест начнется немедленно. Рекомендуется обнажиться.

– Зачем? – подозрительно спросила Сара.

– В данном случае незачем, – сказал компьютер. – Это общая рекомендация перед входом в виртуальность. Если пребывание в виртуальном пространстве затягивается, роботам проще ухаживать за обнаженным телом. Но в данном случае необходимости обнажаться нет, психотест первого уровня редко длится больше часа.

– А что, бывает и второй уровень?

– Бывает. Но сначала нужно пройти первый.

– Схожу-ка я в туалет для начала, – сказала Сара. – Если это затянется на час, лучше подготовиться.

– Мудрое решение, – одобрил компьютер.

Сделав свои дела, Сара разделась, легла на кровать и взяла в руки шлем. Подставка немедленно убралась обратно в стену.

Шлем был только обшит кожей изнутри и снаружи, под обшивкой у него явно был пластик – шлем был легким, но твердым. Сара нацепила его на голову, откинулась на подушки и закрыла глаза.

Она стояла в маленькой комнате с серыми стенами и единственной дверью прямо перед глазами. Саре показалось, что она спит – обстановка вокруг была какой-то нереальной. Сара не могла сказать, что именно неправильно, но общее ощущение было таким, какое бывает только во сне, когда мозг не обращает внимания на мелкие детали, а лишь фиксирует общую картину. У Сары чуть-чуть кружилась голова, она испытывала легкую эйфорию, как будто выкурила косяк или нюхнула кокаину.

Она сделала шаг вперед и открыла дверь. За дверью обнаружился танцевальный зал, почему-то это совсем не удивило Сару. Она шагнула в полутемное накуренное пространство и сразу оказалась в родной стихии.

Она не знала, сколько времени прошло. Она танцевала, в перерывах она выпила пару коктейлей, выкурила большой косяк, но почему-то не пьянела. Эйфория, которую она испытывала, не нарастала и не убывала, а постоянно находилась на том же самом уровне. Ей было так хорошо, как не было, пожалуй, еще никогда.

А потом она увидела его. Высокий мужчина лет пятидесяти с тонким умным лицом, длинными светлыми волосами и телом древнегреческого бога, он был так прекрасен, что увидев его, она замерла на месте и не видела больше ничего. Он улыбнулся, взял ее за руку и повел прочь из зала, туда, где находятся комнаты свиданий, специально предназначенные для подобных случаев.

Такое возможно только во сне. Никто из них не произнес ни единого слова, все было понятно без слов, как будто они были знакомы всю жизнь. Они погрузились в объятия друг друга, они ласкали друг друга, Сара отказывалась верить, что такое счастье возможно, и в тот самый миг, когда она об этом подумала, все прекратилось.

Она услышала за спиной голос Прова Кузьмича, своего начальника, который клеился к ней уже второй год и почти безрезультатно.

– Спасибо тебе, Альфред, – сказал Пров Кузьмич. – Ты отлично справился с поручением. Подержи ей ноги, пожалуйста.

Почему-то Сара не подумала, что в комнатах для свиданий в обязательном порядке устанавливаются камеры антикрайма. Во сне часто бывает, что самые очевидные мысли упорно отказываются приходить в голову. Сара поняла, что сейчас ее изнасилуют.

Она закричала и попыталась вырваться из объятий прекрасного Альфреда, который в одно мгновение стал ей отвратителен. Но силы были неравны. Альфред сгреб ее в охапку, опрокинул на постель лицом вниз и сильно надавил на плечи, чтобы она не сопротивлялась. Сзади мерзко закряхтел Пров Кузьмич.

Неожиданно Сара увидела, что рядом с подушкой лежит настоящий полицейский бластер. Сара протянула руку, схватила его и перевернулась на спину, направив дуло прямо в лицо насильника.