История в лицах: портреты в стихах

Но помнят дамы, как ты мог в любой момент
Наполнить силой свой любовный инструмент!

Президент-мученик

Посвящается Джону Фицджеральду Кеннеди

Привык быть первым с детских лет.
Недуги этому мешали сильно.
Природы строго выполнял завет —
Он был всю жизнь любвеобильным.
Опасно было с Джоном оставлять
Любую девушку иль даму тет-а-тет.
Будь то жена, сестра иль даже чья-то мать —
Любой из них он мог послать «интим-привет»…
При жизни Джона его страсти
Сокрыты прочно были для людей.
Однако после – те, кто был у власти,
Откинули покров с его «интим-идей»…
Но самой пламенной из них
Была с Монро – великой страсти стих!

Неаполитанский самородок

Посвящается Энрико Карузо

В трущобах Неаполя вырос Энрико.
Он начал петь в церковном хоре
И стал певцом воистину великим,
Имея голос золотой и обаянья море…
Невысок, довольно даже коренаст;
Усы всегда носил и был подвижен.
На удивленье гибок, как гимнаст;
Куреньем зверским зубы словно выжег…
Поклонницы его сопровождали
На всех концертах по Америке, Европе…
Их заводил Энрико голос в сладостные дали.
Однако сколько денежек Карузо в них ухлопал!
На склоне лет с трудом превозмогал недуги —
Под пятьдесят навечно снизились надбровий дуги…

Дин – это легенда!

Посвящается Джеймсу Дину

Он танцы страстно изучал, скульптуру;
Поэзию любил, а также автогонки…
Он совершенствовал, как мог, свою натуру:
Характер сложный был его и ломкий…
На съёмках был неистовым и страстным.
Противоречий ком раскручивал умело.
Для женщин был всегда опасным —
Он делал мастерски своё мужское дело!
Ходили слухи, Дин, мол, мазохист —
Об его тело тушат сигареты…
И даже, будто, любит плётки свист —
Он часто отдаёт досуг привычке этой!
Джеймс Дин погиб в двадцать четыре.
Однако всё ж успел раскрыться в киномире…

Король Голливуда

Посвящается Кларку Гейблу

Был рыцарем без страха и упрёка
И в «Унесённых ветром» был прекрасен!
Секс-магнетизм его киношного урока
Для женщин был волнующе опасен.
Любая дама, коей подавал он знак,
Была, как правило, на всё готова…
Для Кларка связь – почти всегда пустяк.
Однако дам к нему всегда тянуло снова…
Он был охотником и рыболовом.
Особенно любил стрелять он в уток.
Без напряженья находил он слово,
Чтоб ранить светских львиц иль проституток.
Всех женщин Кларк безумно волновал.
Лишь только труп сразить не смог бы наповал…

Странная романистка

Посвящается Вирджинии Вулф

Ты сама говорила, и даже не раз:
«Я и не женщина и не мужчина»…
Фригидность ты не выставляла напоказ,
Но лишь пред женщинами выгибала спину.
Припадки случались с тобой постоянно.
И редкий год ты обходилась без больницы.
Не все подруги оставались безымянны,
Хоть Вита, Вайолет и Мэдж к тебе тянулись вереницей…
Однако страсть твоя к литературе
Легко преодолела все преграды.
И ты внесла в английскую культуру
И страсть, и жизни шарм, и даже муки ада…
К шестидесяти годам ты приняла решенье —
Найти конец пути в речном забвенье…

Превозмогший себя