Собрание сочинений. Том XII

ОНА. Так в чём же дело? Почему вы осмелились нарушить установленный мною порядок?

ОН. Это произошло как-то непроизвольно, случайно… Так сказать, спонтанно-стохастически…

ОНА. Однако случайные ошибки тоже должны быть наказуемы. Как вы считаете?

ОН. По-видимому, вы правы, Ольга Юрьевна… Как всегда, так сказать…

ОНА. А может, у вас есть какие-то сомнения насчёт моей правоты, то бишь на все случаи жизни? Может, вы будете оспаривать моё преимущество, к примеру, по уму или силе?

Он молчит.

ОНА. Почему же я не слышу ответа?

Он садится без разрешения на стул и сразу же начинает ёрзать на нём, но продолжает молчать.

ОНА. Так, с чего начнём состязание? Насчёт ума или силы?

ОН. По силе, пожалуй… Всё ж таки у меня был когда-то первый разряд по боксу… В полутяжёлой весовой категории…

ОНА. И ты, сморчок-каракатица, хочешь со мной боксировать? И у тебя поднимется рука на даму, и на свою начальницу притом?!

ОН. А почему бы и нет, если дама и начальница этого заслуживает?..

Она неожиданно хватает его за нос и начинает вертеть им (носом) так, что в комнате стоит страшный хруст!

Он глазами, полными слёз, молит о пощаде. Кричать не решается, дабы не быть услышанным сослуживцами. Он, конечно, не догадывается, что они по очереди подглядывают в замочную скважину…

Через несколько минут проказник вылетает из кабинетика, закрывши нос рукой…

Больше в этот день на работе его никто не видел. Снова вышел он на работу (после больничного) только через две недели…

Другой провинившийся сотрудник, который проявил строптивость в кабинетике, долго сидел на работе сгорбившись, с забинтованным ухом. Ещё и через неделю одно ухо (которое было сначала подвергнуто экзекуции, а затем забинтовано) всё ещё оставалось раза в полтора больше другого…

Третий провинившийся писал квартальный отчёт стоя, так как получил от директрисы приличную порцию «горяченьких» по своим мясистым ягодицам…

После нескольких таких разборок в кабинетике тет-а-тет с начальницей все сослуживцы на вопросы: «Кто умнее? Кто сильнее? Кто прекраснее?» без малейшего колебания отвечали (причём после ряда тренировок и хором): «Разумеется, ВЫ, дорогая наша Ольга Юрьевна!!!»

12. Только зря отвлекли от трапезы…

Шутка, насмешливое слово часто удачнее и лучше определяет даже важные вещи, чем серьёзное и глубокое изучение.

    Гораций

В принципе, Ольга Юрьевна давала шанс «отведать вкуснятинки» каждому своему подчинённому. Ибо ещё не сделала как женщина своего окончательного выбора.

Однако она считала, что партнёр должен удачно поймать момент: когда она сама будет к ЭТОМУ расположена и когда он будет в отличной спортивной форме, чтобы создавалась и ежесекундно крепла эдакая идиллия (некая гармония чувств)…

И когда очередной её подчинённый удачно выбирал (пардон, ловил) этот момент, то она одаривала его такой силой страсти, что только искры летели. Да так, что бедный наш мужичонка не мог уже смотреть ни на какую другую женщину месяцами, кварталами или даже целыми полугодиями…

Правда, если момент был выбран не совсем удачно, например, когда начальница ещё не вполне успокоилась после приёма пищи (или партнёру только показалось, что он в «страшно хорошей форме», а на деле получился конфуз), то директриса становилась прямо-таки беспощадной…

– Вы только зря отвлекли меня от трапезы, дорогой мой человек! Придётся вас немножечко наказать!..

А наказание могло быть каким угодно. Ибо фантазиям начальницы не было предела…

Или она заставляла неумёху выжимать двухпудовую гирю. Хотя он и пудовку-то никогда в жизни не отрывал от пола. При этом она с наслаждением наблюдала, как бедный подчинённый бегает вокруг этого чугунного снаряда и никак не может поднять его…

Устав смеяться, Ольга Юрьевна отталкивала неудачника и безо всякого напряжения выжимала двухпудовку сначала правой рукой двенадцать раз, а затем и левой – пятнадцать раз (она была левша). После чего издавала победный клич «бумс!» и кидала гирю под ноги ошалевшему от страха и посрамлённому «хиляку»…

Или брала пробку от одной из валявшихся на полу бутылок, завинчивала горлышко влажной тряпкой и заставляла свою жертву откручивать эту пробку. Не добившись результата руками, несмышлёный любовник частенько пускал в ход зубы. После каждого такого происшествия клиентов в зубном кабинете заметно прибавлялось…

Или ставила свою прелестную, чудовищно полную и ослепительно белую руку на стол для армрестлинга и с лёгкостью необыкновенной (почти мгновенно) повергала соперника в уныние, а на прощание отпускала ему смачный щелбан в лоб с неизменным «бумс!»…

Короче, забавлялась она от души! Ибо таких забав у неё было великое множество.

И притом одна хлеще другой!!!

13. Единоначалие извольте соблюдать неукоснительно!

Чего не можешь ясно высказать, того ты не знаешь: с мыслью рождаются в устах человека и слова.

    И. Тегнер

Будущие биографы Ольги Юрьевны наверняка будут без устали отмечать, что больше всего лелеяла и внедряла в сознание своего дружного коллектива суровая начальница понятие «единоначалие».

Если она начинала замечать, что кто-то хотя бы в тайниках души покушается на это её жизненное кредо (на эту святыню!), то пощады такому смутьяну уж точно не будет!

В лучшем случае она поставит «озорника» в угол на колени и заставит его выучить десяток китайских иероглифов из учебника. А в худшем может неожиданно накрыть его юбкой, стиснуть голову своими бёдрами приятной полноты и выпустить её (голову) лишь тогда, когда несмышлёныш задёргается в предынфарктных (или предынсультных) судорогах…

14. Судья на ринге или распорядитель призов

Не позволяй твоему языку опережать твою мысль.

    Хилон

Как правило, по субботам Ольга Юрьевна устраивала в своём учреждении спортивные соревнования среди подчинённых.

При этом самым любимым видом для неё почему-то неизменно оставался бокс. В одном из кабинетов она устроила импровизированный ринг, причём сама была, как правило, и судьёй, и распорядителем призов.

В качестве судьи она выходила на ринг в целомудренно запахнутом махровом халатике и обязательно почему-то в боксёрских перчатках. А в качестве приза она неспешно демонстрировала победителю стриптиз в своём кабинетике (путём неоднократного распахивания своего халатика). Побеждённого же она попросту одаривала парочкой веских и вместе с тем «ласковых» (по её меткому выражению) оплеух-затрещин от души. При этом оба воспринимали это как должное.

Ибо противиться начальнице было, во-первых, совершенно бессмысленно, а во-вторых, небезопасно (как уважаемый читатель, видимо, уже успел заметить)…

15. Хозяйкой в доме буду я!

Чтение для ума – то же, что упражнение для тела.

    Р. Стиль