И чайник на плите задумчивость освистывает резко,
И клавиш чёрно-белый строй – аккордом вопросительным примнёт
Владелец пальцев тонких и усталых глаз, вздымая Грига
Под потолок небес, в объём, где плач рыдал вослед аресту только что.
И топот лестниц вниз, разлука под конвоем, немощь вскрика –
Дополнят шум – тумана, с рукоятками наганов, решето…
Ввысь сходит лавою молитвенная сага –
Колеблющимся смыслом, словно пламенем, объят
Словесный небосклон. Молниеносное молчание зигзага
Случайности – строка : старик вновь видит кувыркающихся львят
На побережье сна, в окрестностях Хемингуэя, Ойкумены…
Вдруг, жернова губастых жирных жадных ртов
Храп перемалывают, мерностью отменный,
И кровь агонии всех загарпуненных китов –
Гул сотворят – тысячелетний лязг иль хорда –
Гиперболы моей – двуногий ужас тьмы больной!
Конквистадоров в алебарды вера твёрда
И бранденбургский шаг с шинелью за спиной –
Наполнят воздух дробью б а р а б а н а :
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера: