Про Иванова, Швеца и прикладную бесологию #1

– Маш, так что ты задумала?

– Турбазу-пансионат закрытого типа. Для нечисти. Им ведь тоже хочется и в волейбол поиграть, и с удочкой посидеть, и в полнолуние по лесу в первородном облике побегать.

– То есть из турбазы сделать турбазу? У тебя с головой вообще, как, нормально?

Девушка весело рассмеялась.

– Нет, конечно, раз с тобой связалась. Только из пятнадцати домиков десять на год вперёд проплачены, так что мы уже в плюсе – аренда сумасшедших денег стоит, сам понимаешь, кто присоветовал; а Ероха на своих квадратах гостиницу собрался строить для тех, кто победнее. Но мы в доле, – уточнила она. – С той темы тоже капать будет. Сейчас туда завозят квадроциклы там всякие, лодочки. Вертолётную площадку вроде как закончили.

– Бородатых, как я понимаю, ты туда наладила?

– Ага. Только хозяин там ты – тебе их и расселять. Обряд, надеюсь, помнишь?

У Серёги от таких заявлений дыхание спёрло.

– Какой я, нафиг, хозяин?! Ты что несёшь?..

– Обыкновенный. Я на тебя доверенность и все бумаги оформила. Мне это ни к чему, если разобраться. Я – домовая, мне не деньги от жизни нужны. Так что владей и не спорь, олигарх. И да, Антон в курсе. Он мне эту идею и подсказал, чтобы к тебе начальство не цеплялось. Они, кстати, с Розочкой уже там.

Иванов поставил зарубку в памяти: при первом удобном случае напакостить инспектору. Ну не любил он, когда за его спиной всякие тёмные делишки обделываются, даже хорошие.

Между тем автомобиль уже крался по грунтовке. Маша замолчала, а помощник обдумывал услышанное. Что-то не давало ему покоя, и он вскоре понял, что.

– Так это получается, теперь к нам со всего света бомжи-домовые потянутся? На всех турбаз не хватит.

– Нет. Наши – молчок. Я их сразу просветила на эту тему. Они, по-моему, даже клятву на крови дали, чтобы лишнего не болтать. Иначе пинка под одно место получат в лёгкую.

– Ну… допустим. Только как ты собираешься это место от людей прятать? Охотники, грибники, контролёры всякие и налоговая…

Вместо ответа кицунэ хитро усмехнулась, достала из сумочки небольшой кристалл.

– Смотри.

Через некоторое время камешек неожиданно засветился, и автомобиль свернул вправо, на неприметную дорогу среди деревьев.

– Тут отвод глаз стоит. Без этой штучки и захочешь – не найдёшь. Потому и не опасаемся никого. Со светом домовые разберутся – они электричество воровать ух как хорошо умеют. От жадности, замешанной на экономности научились.

– А газ? – тупо спросил Иванов.

– И газ, – совершенно серьёзно ответила Маша. – так что по всем показателям оплата будет идти как за небольшой дом. Ничего, не обеднеют госкорпорации… Да и кто в такую даль попрётся? Говорю же тебе – не найдут даже из космоса. Плюс дачники-арендаторы там такие, что за свой покой любому глотку перегрызут. В прямом смысле, если ты не понял. Всё. Приехали.

Баварец бесшумно замер. Серёга открыл дверь и оказался на довольно внушительной, огороженной со всех сторон высоким забором, территории. По периметру стояли пятнадцать очень приличных домиков с индивидуальными парковками, зеленело небольшое физкультурное поле, в тени деревьев проглядывали рубленые беседки и мангалы.

– Тут, конечно, неустроенно пока. Заезд через неделю только. Но на презентацию все, кто хотел, приехали. Нормально добрались? Да что я за глупости спрашиваю! Сам же свой личный автомобиль за вами послал…– из-за плеча возник улыбающийся Ероха. – Тут по документам кое-какие вопросы есть…

– Отстань, – спасла Серёгу от издержек большого бизнеса Маша. – Давай потом обсудим.

– Без проблем, – не обидевшись, ответил ресторатор и деловито умчался в сторону детской площадки.

Иванов глянул ему вслед и обомлел. На горках, лесенках, качелях уже вовсю резвились детишки. Хвостатые, зубастые, ловкие, зелёные. Они рычали, смеялись, подвывали – одним словом, вели себя именно как дорвавшаяся до веселья детвора.

И в этот момент затея кицунэ показалась ему не такой уж и плохой.

… Обряд по введению домового в жилище был торжественен и красив.

Все гости стали полукругом, в центр которого робея и стесняясь, вошли уже знакомые бородачи. В сапогах бутылками, чистеньких косоворотках, с напомаженными и расчёсанными на пробор волосами. Напротив них стоял Иванов и тоже чувствовал себя не в своей тарелке.

Из толпы внезапно показался Швец, вытянул вперёд сжатый кулак с поднятым вверх большим пальцем: «Не робей, дружище!». Роза приветственно помахала платочком.

Первым вышел предводитель с чинным, благообразным лицом. Он шёл медленно, наслаждаясь каждым мгновением. Остановившись напротив парня, домовой вытянулся, как солдат перед проверяющим, и выжидающе стал смотреть на Серёгу. Тот замялся, не имея опыта подобных выступлений на публике. Спасла ситуацию, как обычно, Маша. Девушка вышла из-за спины помощника с подносом в руках, на котором стоял стакан с прозрачной жидкостью. Запах чётко, без двусмысленностей говорил непьющему, но мечтающему об этом человеку, сам за себя: Водка.

Подошла к домовому, с лёгким поклоном поднесла к нему ёмкость. Только тут Иванов, набрав воздуха в грудь, решился и выпалил:

– Приглашаю тебя в свой дом. Иди и принимай.

Предводитель в ответ поклонился в пояс, затем медленно, смакуя каждый глоток, залудил стакан с водкой, крякнув от удовольствия; а потом совершенно неприличной для его возраста рысцой побежал в дом, стоявший по центру.

Все замерли, ожидая неизвестно чего.

Хлопнула дверь, застучали подковки каблуков по полу, а затем в пустых окнах внезапно возникли простые ситцевые занавески с васильками – и дом стал сразу какой-то жилой, настоящий, уютный.

Гости радостно засвистели, заулюлюкали. Торжественность пропала, уступив место веселью и радости.

Ещё одиннадцать раз Серёга говорил ритуальные слова, а кицунэ подавала водку. И ровно столько же раз они видели огоньки счастья, зажигающиеся в глазах бездомной нечисти. Приятно, что и говорить.

Потом был банкет, и танцы, и фейерверки. Домой попасть удалось только на следующий день.

… – У нас три дома без домовых стоят. Что думаешь? – Маша жарила котлеты и болтала с Серёгой, пьющим чай.

– Да ничего не думаю. Было бы корыто, а свинья найдётся. Пусть пока так постоят. Со временем подберём хранителей.

– Согласна, – очередная партия мясных кругляшей отправилась со сковороды в кастрюльку.       Мурка готовилась впасть в голодную кому, наблюдая с подоконника за такими, по её кошачьему мнению, извращениями. – Что завтра планируешь?

Иванов пожал плечами.

– Да ничего особенного. Вечером на адрес с Антохой смотаемся, разъясним кое кому кое-что, а днём совершенно свободен.

– Вот и хорошо. Тогда в мебельный поедем. Обстановку выберем… И вообще, пора ремонт у тебя делать и костюм приличный купить.

– А деньги у нас есть? На сколько я знаю, турбаза всю прибыль сожрала своими улучшениями и в постоянный плюс выйдет только через полгода.

Девушка вильнула хвостом, сделала наивно-виноватые глазки и протянула:

– Ну… это… как бы не все деньги туда вбуханы. Кое-что осталось… И ювелирки ещё полмешка… Так что не задумывайся о мелочах, ты теперь почти буржуй, – она звонко рассмеялась. – Там и на ремонт хватит, и на обстановку, и на самолёт, если небольшой…

***

Помощнику не спалось. Он долго ворочался, осознавая своё нынешнее положение богатого человека. Особой радости не было. Может быть потому, что Серёга от природы был не жаден; может потому, что с детства довольствовался малым и пока не осознал всех прелестей богатой жизни – истинных причин Иванов и сам не понимал. Ну вот не спалось от этих мыслей – и всё!