Про Иванова, Швеца и прикладную бесологию #1

– Мужики, – очень серьёзно обратился к ним Иванов. – Только попробуйте… Зубами рвать стану. И когда выйду – не спущу.

Не то чтобы оперативники испугались – они подобный бред через день слышали. Просто, на Серёгино счастье, эти были люди с опытом и мозгами в голове, а не зелёная поросль, дорвавшаяся до власти. И они понимали, что кулаками далеко не везде можно добиться результата.

Полицейские тоже признали бывшего коллегу и сочли стандартный набор психофизических приёмов излишним. Чужой геморрой никому не нужен. Пусть следователь потеет на этом поприще, тем более с доказательной базой вроде как и порядок. Ничего, не развалится, а то ишь попривыкали: и жулик в полном раскладе должен быть, и явки с повинной пачками, и любое требование по первому чиху обязано исполняться. Потому дело ограничилось стандартной попыткой задушевной беседы. Для проформы, так сказать.

С тем и ушли.

Наконец, глубоким вечером, Иванова поместили в камеру. На удивление, он находился в ней один. Немедленно раздался голос Швеца:

– Молодцом держался. Я рядом был, всё слышал. И Карпович тут, охранные знаки по периметру здания ставит. Про ведьму не забыл?

– Забудешь тут, – уныло ответил помощник, поудобнее устраиваясь на отполированной множеством задниц деревянной скамейке, заменявшей здесь и стол, и кровать. – Весь день на нервах из-за этой твари.

Антон материализовался. Извлёк из кармана несколько спичек, кусочек спичечной коробки и пяток сигарет.

– На вот, покури.

– Спасибо, выручил. У местных из-за гордости не просил, а сами не предлагали. Аж уши опухли. Ух! – с наслаждением выдохнул парень, перед этим глубоко и со вкусом затянувшись. – Хорошо… Антон! Пока никого не подсадили, расскажи мне то, чего я не знаю. Ты же наверняка в своей невидимости по кабинетам пошарился?

– «Наседку» ждёшь?

– А как же! Внутрикамерная разработка наше всё!

Швец согласно покачал головой.

– Ты прав. Значит слушай. Всем на самом деле до балды, что ты в том доме делал. Взяли с поличным – и хорошо. Поначалу совещались, как тебе терроризм пришить, для улучшения показателей, но потом отступились. Слишком зыбко выходит. С набором статей, по которым обвиняют, знаком?

– Да. Пучок целый.

– Тогда это обсуждать не будем. Сразу к интересному. Первое – приезжал твой бывший начальник, с местным шефом калякал про тебя. Так, в общем. Якобы из любопытства.

Иванова передёрнуло от нехороших предчувствий.

– А по факту?

– Не знаю. О сегодняшних событиях он из общегородской сводки узнал, это понятно. Но вот что хотел на самом деле – я понять не смог.

– Догадываюсь я…

Антон вскинулся, поражённый неприятной догадкой.

– Турбазу отмутить? Вполне возможно. Сейчас рычагов хоть отбавляй. Ладно, посмотрим. Второе – адвоката тебе Ероха нашёл, достойного. И знакомых упырей, сам знаешь откуда, подключил. Так вот, защитник уже завтра будет, а прокурорские решили паузу взять. Материалов пока толком нет, им цепляться не за что. А по-честному, думаю, решают они – вписываться в этот блудняк или нет. Традиционно перестраховываются.

Помощник подкурил вторую сигарету прямо от почти закончившейся первой.

– Уже лучше. А идеи, как мне отсюда выйти, без долгих проволочек, есть? Не хочется, знаешь ли, до суда в четырёх стенах куковать. Да и судимость не хочется, даже условную. Неужели наша контора не впишется?

Инспектор тоже закурил и отвёл взгляд в сторону.

– Без понятия. Карпович придёт – у него и спроси. У меня только одна более-менее реальная идея: принять облик дежурного и выпустить тебя.

– Нет, – отказался парень. – Не пойдёт. Человека подставим. Да и прятаться потом всю жизнь придётся. У мокрых дел сроки давности сам знаешь…

– Знаю. Согласен. Оставим это на крайний случай. Так вот, третье – проси у нашего общего шефа какую-нибудь реликвию полегче. Если Бездушная сюда припожалует – Печатью не отмашешься. Хранить её я буду, чтобы при шмоне не выявили.

–Угу. А пожрать чего есть? Тут не кормят.

В этот момент из воздуха материализовался Фрол Карпович. С интересом осмотрелся, потрогал скамейку, колючие от «шубы» стены, и усмехнулся.

– Кучеряво сидишь, Иванов. Крыша есть, не холодно, не дует… В мои времена по-другому было.

Помощник нахохлился.

– И как было в Ваши (это слово он особенно выделил) времена?

Боярин не обиделся. Присел рядом, прикрыл глаза, вспоминая.

– В яме сидели. По-вашему, метров в пять глубиной. Сверху – решётка кованая, не поднять. Кормёжка – когда донесут, не сожрав по дороге. Вода… воды много. Как правило по щиколотку, если дождей нет. До ветру там же ходили. Для малой нужды дырочку в стене проковыряли, и туда… А кал товарищу в ладонь, потом колобок из него лепили и выбрасывали наружу. Большого мастерства достигли! Ячейки в решётке ведь маленькие, в них ещё попасть надобно…

Инспектор с помощником впечатлились от таких подробностей. Антон осторожно спросил:

– И большие срока люди в таких условиях мотали?

– Нет. Я – два месяца, знаю кто полгода протянул. Не заживались там, как правило. Меня тогда родня выкупила… В плен я к полякам по молодости попал, вот и пришлось постигать азы невольничьи. Ревматизмом с тем пор и маюсь, хоть и мёртвый давно… Ладно, к делу! Тут нас никто не услышит, не бойтесь, я подсуетился. В общем, Иванов, запоминай! С земными делами сам расхлёбывайся, тут наш Департамент тебе не помощник, разве что я в частном порядке… Не положено! Такое вот указание… Но я верю – выпутаешься! Теперь про ведьму – я всё время рядом буду, да и Александрос со своими горлорезами наготове сидит. Не пропустим. Вооружить мне вас нечем, и не просите. Зато подсказку могу дать – сам только сегодня узнал. В архивах раскопали. Запоминайте: ни одна ведьма не может долго смотреть на Печать – у неё тогда колдовство не ладится. Не знаю, как это может помочь, но хоть что-то…

От услышанного Сергей совсем погрустнел. Привычно начал чесать затылок, но быстро бросил. В и без того прокуренном воздухе провонявшей потом и дезинфекцией камеры поднялось облачко кирпичной пыли.

– Помыться бы, – самому себе сказал он и переключился на боярина. – Фрол Карпович, а может хоть крест одолжите из сейфа следователя? Потом вернём…

Начальник неодобрительно хмыкнул в бороду.

– Ты про заповеди слышал? Там такая есть: «Не укради». Не бойся, повторяю, я рядом. Сдюжим. И за тот случай в доме зла не держи. Надо так было.

– Да я понимаю…

***

Ночь выдалась на редкость спокойной. Ни пьяных, особенно шумных под утро; ни задержанных малолеток с воплями про крутых пап, мам и дядь – никого. Лишь изредка в пустом здании гулко раздавались шаги дежурных сотрудников. Потому Иванов даже смог немного выспаться. Прямо на лавке. Без подушки и одеяла. «Наседку» к нему, как к бывшему сотруднику, подсаживать никто не стал – местное начальство, по-видимому, проявило благоразумие и осознало бесперспективность этой затеи.

К следователю подняли поздно, после обеда. В кабинете, помимо хозяина, оказался и худощавый мужчина лет пятидесяти в очень скромном, но очень дорогом костюме.

– Здравствуйте! Я – Ваш адвокат, – начал он. – Подпишите…

Перед Сергеем лёг бланк стандартного договора. Пробежав текст по диагонали и не найдя в многоумных формулировках ничего предосудительного, поставил свой автограф на всех экземплярах.

– Вот и хорошо, – продолжил защитник. – Меня зовут Андрей Андреевич Ситников. Господин следователь любезно, без излишнего формализма, показал мне материалы по Вашему делу, поэтому ситуация мне в принципе ясна. Осталась лишь пара вопросов…

Не закончив фразу, он внимательно посмотрел на полицейского. Тот молча встал, убрал все документы со стола в сейф и вышел из кабинета.