Узнай врага

– А ты крамолу за плавильщиком знаешь ли? Иль и впрямь из-за девки пришёл?

Вот он, решительный миг! Ради крамолы и пришёл – рассказать о словесах неслыханных, что вещает чужак вечерами в мужском жилище. Там ведь не просто шутки – ересь! Скажи: «Знаю», и чужака завтра же не будет в общине. Но как сказать такое? Как выдавить из себя роковое слово?

Головня втянул носом спёртый воздух.

– Крамолы не знаю. Только вот боек он слишком… и всё по девкам. Не к добру это.

– Всё ли сказал, что хотел?

– Всё, Отче.

– Ну, ступай себе с Огнём.

И Головня вышел, раздосадованный.

Но оставлять плавильщика безнаказанным, отпустить его с миром Головня не мог. Решил сам с ним потолковать, без помощи Отца, благо тот обитал отдельно от всех, в земляном жилище по ту сторону холма. Однако идти туда, в чад и гарь, Головня гнушался, да и боязно было: о плавильщике всякое болтали, мог и чары наслать. Перехватить бы его ночью, по пути в женское жилище, объяснить бы доступно – мол, не след на девиц зариться: можно и по рылу получить. Заодно спасти Искру от позора – первый раз, что ли, бабы от перелётов рожают? Свежая кровь, будь она неладна…

Вечером он нарочно заявился в мужское жилище попозже, чтобы занять место ближе к выходу. Ребятня даже удивилась – место было непочётное, студёное, каждый, кто выходил до ветру, должен был переступать через спящего. Головня лишь отмахнулся. Дождавшись, пока все заснут, выкарабкался из-под старой оленьей шкуры, натянул меховик и ходуны, лежавшие свёрнутыми под головой, и бросился к женскому жилищу.

Входить, конечно, не стал. Присел за изгородью загона, чтобы был виден и вход в жилище, и тропинка в становище. Прислушался.