Цикл московских рассказов «Баярд»

Люда в какой-то миг даже растерялась и не знала, что и сказать.

– А у него дом разбомбили, – машинально вырвалось у нее.

– Как разбомбили? – не поняла Наталья.

– Вот так… – задумалась теперь и сама Люда.

– А как это, вот так может быть?

– Да, если б мой дом… я и не знаю, что сделала бы, – раскисла Надя.

– Нечего было стрелять в спину нашим солдатам! – сделала вывод Женя.

– Если б мой дом разбомбили… – повторила Надя.

– А там не один дом, кстати, целые города и селения! – сказала Люда.

– Так, что ты предлагаешь, гладить их по головке, когда они наши территории крадут?

– А они на этих территориях жили, когда еще и Киевской Руси не было, – сказала Люда.

– Откуда ты знаешь? По телику ж говорили: это неотделимая территория нашего государства.

– Да, такими методами если действовать, то мы рано или поздно и свою территорию можем потерять, не то, что их земли удерживать.

– Да, но… А что будем делать с «нашим чеченом»?

В пылу спора девочки и не заметили, как в дверях появилась крупная фигура директора, женщины доброй, но строго нрава.

– Ничего не будем делать! Он российский гражданин и имеет право жить там, где ему хочется и работать. Он зачислен в штат охранником государственной организации, и они за него несут ответственность. Он, между прочим, преподавал в школе русский язык, – сказала директор и присела к столу. – Налейте-ка и мне кофейку.

Пока директору наливали кофе, Люда спросила:

– А почему он не кушает целыми днями, Елена Иванна?

– Кто не кушает?

– Так, этот сторож, то бишь, охранник, – уточнила Люда.

– Почему не кушает?

– Не знаем, не обедает уже второй день и все, – выпалила Люда, увидев интерес в глазах директрисы.

– Ну, не знаю. За это я ответственности не несу. Может, у него свои какие причины на это, – не знала, что и сказать директор. – Может, стесняется, так вы скажите ему что ли. Не ребенок он, должен о себе заботиться сам.

– Ладно, я скажу. Я узнаю, почему он не ест, – вызвалась Люда.

– Хорошо, девочки, закругляйтесь с питьем кофе и за работу. И так я с вами тут время потеряла, – распорядилась директор и отправилась осматривать свои владения.

Дохлебав частыми глоточками кофе, девушки тоже последовали примеру начальницы и разошлись по своим рабочим местам.

За работой все уже и забыли про злосчастного охранника, когда тот вошел в рабочий зал, чтобы набрать кипятка из куллера. Автомат, что моментально нагревает воду и выдает тут же кипяток, вещь столичная. И там, в разных периферийных послевоенных городах грозных, такой диковины в то время не водилось. Автомат, если неправильно набрать комбинацию кнопок, мог дать и обычную воду с газом, и кипяток. Старик, конечно же, набрал не ту комбинацию кнопок, и пошла именно газировка.

– Ты что же делаешь, старый дурень! – набросилась на старика девушка Натали, сидевшая в то время на reception.

– Наташа, извини, пожалуйста, я не знал, – попытался оправдаться охранник.

– Какая я тебе Наташа? Натали или Наталья! Для Вас! Понятно? – разошлась чернявая худенькая Наталья.

– Хорошо… Наталья. Простите меня за неловкость, – снова извинился охранник.

– Дома надо было сидеть! Езжайте к себе домой! – бубнила себе под нос Наталья, хотя охранника уже не было в приемной.

– Извините, вот дома как-то и нет. Кому-то помешал мой дом… и не только он, – запнулся охранник уже возле выход.

Он взял свой стаканчик с набранной газировкой и пошел к своему рабочему месту в прихожей. Газировку он незаметно вылил на улице и сегодня снова так ничего и не поел.

Охранника звали Висади Ихвановичем, по крайней мере, пока он работал многие годы в школе, дети и коллектив школы так его звали. Он был среднего роста, светлой залысиной мужчина за пятьдесят лет. Висади долго сходился с людьми, но это из-за своей природной скромности, хотя в коллективе он всегда был уважаем, а школьники в нем души не чаяли в былые времена.

В Москве Висади оказался по воле случая. Когда старая знакомая его с разрешением на территории Чеченской Республики открыть сотовую связь, звонила, узнавала, как у него идут дела. Узнав, что Висади уже более пяти лет живет в одной из хозяйственных комнат школы, оборудовав кое-как подсобное помещение, она предложила ему ехать в Москву. «Тут и зарплата более или менее сносная, да работы много. Тем более, ты очень ответственный человек, не пьющий. Тут такие люди неплохо устраиваются», – говорила она, каждый раз, когда звонила. Взяточничество чиновников, воровство школьной администрации, отсутствие перспективы получения от зарвавшегося чиновничества хоть какого-то жилья – все это подтолкнуло его на отъезд из республики в столицу. Но, как оказалось, после прошедших двух жесточайших войн отношение к чеченцам в столице было, мягко говоря, нетерпимым. Хотя такое истерически нетерпимое отношение местное население проявляло и к киргизам с узбеками, и к таджикам, кои заполонили улицы современной Москвы. Что и вовсе уму непостижимо, в новые москвичи настолько зарвались в своем неприятии всего чужого, что многие из них вполне уверены, что люди вообще делятся на русских и нерусских. Для них россияне-кавказцы более чужды, чем современные иностранцы киргизы или узбеки. Устроиться на работу и нанять квартиру россиянину кавказцу труднее, чем тому же узбеку, который нынче имеет свое независимое государство. Обман – естественное состояние настроя всякого работодателя.

После долгих поисков Висади зашел в одно из охранных кампаний и там согласились взять его на работу охранником после того, как узнали, что он бывший русист. Охранное предприятие оказалось относительно других более или менее интеллигентной. Приняли на работу, конечно, с испытательным сроком. С тех пор уже прошла неделя. Висади устроился на квартиру, за которую должен был выплачивать сумму, превышающую в два раза зарплату, которую он получал в школе, в родной республике. Но главной проблемой Висади была тысячелетняя проблема России – пьянство. В данном случае беспробудное пьянство соседей по квартире, с которыми он вынужден был сосуществовать. На кухне все было пронизано духом дешевого кабака. Все, что соседи по квартире в общей кухне готовили, было из свинины. Висади не то, что был против права соседей на выбор жертвы для приготовления жаркого, свиньи или барашка. Просто его по своей природе тошнило от запаха свинины. Поэтому он целую неделю дома сидел на одном чае с булочками, а на работу и вовсе ему было принести нечего. Жалкая попытка его приготовить себе на работе хотя бы чаю с булочкой оказалась неудачной.

Висади, правда, волновало больше другое. Через пару дней после начал его работы, на проходную пришел молодой человек с бегающими водянистыми глазками, которому не понравилось, что охранник поинтересовался о цели его визита.

– Я же не спрашиваю у тебя, чего ты тут расселся и надоедаешь посетителям своими глупыми вопросами. Я могу идти куда хочу. Я на войне кровь проливал, пока такие как ты тут штаны протираете! – пролаял он, давясь слюной.

– Вы, молодой человек, не кипятитесь. Я сюда и поставлен, чтобы спрашивать. Если вы пожелаете, можете спросить и меня о чем хотите, – ответил спокойным голосом Висади.

Висади сам был европейского типа лица, светлый. Так что молодой посетитель не мог предвидеть, с кем ему пришлось пообщаться.

– Ну, и что ты за птица? Сидишь тут! – вдруг спросил молодой человек, словно это ему нужно было знать.

– А тебя, друг мой, точно не хватит мандраж, если я скажу? – перейдя на «ты», резко приподнялся со стула Висади и встал, опершись кулаками об стол.

– Ты что, мужик, тайный агент ЦРУ? – скривился в ехидной улыбке молодой человек.

– Я пришел к тебе именно оттуда, где ты якобы кровь проливал. И проливал ты мою кровь! Тебя такой вариант устраивает? – вспыхнул Висади.

Парня точно охватило что-то вперемешку со злостью и дикой тревогой. Он не понимал, как этот человек, в которого он вчера мог выстрелить, и ему за это объявили бы только благодарность, сейчас стоит перед ним, у него дома! Зачем он здесь! Разве мало крови пролито было, чтобы этих нелюдей извести со свету? А он, вот он! Здесь! При костюме! При галстуке!

– Ты что, «чех» что ли? – вдруг выпалил парень недоверчиво.

– Не «чех», а чеченец! – поправил парня Висади.

– И как ты умудрился тут устроиться? Деньги, небось, заплатил? – не верилось парню.

– Ты и такие как ты, парень, столько крови пролили, чтобы я тут сидел. Вот и вся моя плата. Ты хотел, чтобы мы с тобой жили в одной неделимой стране. Чего ж ты теперь ерепенишься? – грубо вопросом на вопрос ответил Висади.