Без права на ошибку. Книга первая

– Ты их лучше пристрели, Вася! Когда они придут в себя, то снова станут смертельными врагами мне и тебе! – Послышался спокойный голос в голове ошарашенного юнака! – Так что на будущее знай, что врага можно уничтожить не одним оружием, но и влияя на функционирование его головного мозга! Помоги, что ли мне подняться на ноги!

Васька перевел свой взгляд и увидел Игоря Ефграфовича тяжело поднимающегося с пола. Прежде чем, подойти и помочь доктору подняться на ноги, Васька дважды нажал курок своего парабеллума.

– Ну, а что мы будем делать с вашим собеседником, эсэсовцем? – Поинтересовался Васька, помогая Игорю Ефграфовичу подняться на ноги.

– Да, делай с ним все, что ни захочешь! Он уже ничего интересного рассказать нам не сможет! Откуда я, врач психиатр убогой русской провинциальной больницы, мог знать о том, что просвещенные немцы такое внимание уделяют какой-то там телепатии?! Сам-то ею занимался только ради своего собственного интереса и развлечения! Понимаешь, это так скучно работать в больнице, где никогда нет никаких лекарств! Все лечение на подножном корму, какие в поле соберешь лекарственные травы, тем и лечишь своих больных! Вот и приходиться изворачивается, всякие там медицинские хитрости возле науки использовать, типа, телепатии. Ну, а сейчас я тебе, Василий, могу только одно сказать, что моя телепатия все-таки немало добрым людям помогла. Причем, она помогала в самых неожиданным медицинских случаях болезни, когда ее исход был совершенно непредсказуем!

3

В самую последнюю минуту перед тем, как покинуть больничный дворик, Василий решил заминировать гранатами тела капитана эсэсовца и солдат, которые его сопровождали. Незадолго до этого Игорь Ефграфович попрощался с ним, залез в телегу и вместе с Анютой он куда-то покатил на деревенской телеге, запрячь которую, ему помог Василий. Некоторое время Васька постоял посреди двора, из-под руки наблюдая за тем, как медленно катит по дороге телега с двумя седоками. Ни Игорь Ефграфович, ни Анюта, ни разу не оглянулись, они даже не помахали ему на прощанье руками. Когда телега и ее ездоки скрылась за поворотом дороги, то Васька принялся за дело.

Трупы капитана эсэсовца и солдат он вытащил во двор, разбросал по двору, придавая им различные позы, словно попытался кого-то убедить в том, что эти немцы погибли в результате боя с неким подразделением красноармейцев. Затем он собрал оружие, – винтовки, автоматы и пистолеты, и перетащил его в коляску своего мотоцикла, которой, по-прежнему, стоял у самого берега Мглавы. Возвращаясь в больничный дворик, Васька еще раз внимательно осмотрел оба автомобиля «Фольксваген 82», которыми команда капитана эсэсовца прибыла в больницу. Он подумал о том, что было бы неплохо, немного попугать немецких оккупантов. Он сзади автомобилей открыл моторные отсеки и гранатами, заминировал двигатели. Теперь гранаты должны были взорваться в течение двадцати секунд, как только системы зажигания двигателей будут активированы!

Затем он гранатами заминировал тела немецких солдат, а под тело капитана эсэсовца положил даже две гранаты. Причем, одну гранату он уложил так, чтобы она своим взрывом обязательно повредила или бы уничтожила его голову. Выполнив грязную работу, Васька сильно выдохнул воздух из своей груди и полез в нагрудный карман своего офицерского кителя, где должны были лежать его сигареты «Imperium». На полпути к карману рука остановилась, замерла в воздухе, Васька ошалело-испуганными глазами принялся ожесточенно оглядываться вокруг. Он вдруг понял, что всего какую-то минуту до этого момента он не был Василием Васильевичем Васильевым, а был некто другим. Очень было похоже на то, что в тот момент он был Альфредом Нетцке, обер-лейтенантом полка «Бранденбург»[3 - 800-й полк особого назначения (с 1943 года – дивизия) «Бранденбург» – специальное подразделение Вермахта, созданное в 1940 году, при активном участии руководителя Абвера адмирала Вильгельма Канариса. С 13 апреля по 15 сентября 1944 г. командиром дивизии «Бранденбург» был генерал Фриц Кюльвейн. На завершающем этапе Второй мировой войны, весной 1945 года «Бранденбург» вошёл в состав корпуса Вермахта «Великая Германия». Спецгруппы и подразделения этой дивизии довольно-таки эффективно отработали в ключевых этапах практически всех крупных операций Вермахта.].

Василию сразу же стали понятными, откуда у него так вдруг появились такие познания и навыки профессионального владения оружием и взрывчатыми веществами. Васька все еще стоял посреди больничного дворика, размышляя над метаморфозами своего головного мозга, как вдруг в воздухе возникло тонкие комариное гудение. Васька бы все еще стоял и раздумывал бы о том, что это могло бы быть, а обер-лейтенант Нетцке уже действовал. Он бросил последний взгляд на убитых и решительно отправился к воротам со двора, затем легко и вприпрыжку бежал по склону побежал к мотоциклу.

Мотоцикл БМВ75 завелся с первой же прокачки педали стартера. Когда Василий повернул тумблер зажигания, тотчас же лампочками индикаторами засветилась панель управления, то парень понял, что с мотоциклом все в порядке. Он дал ему очень немного времени для того, чтобы тот прогрелся, а затем медленно выжал непривычно упругую педаль сцепления. БМВ75 медленно тронулся с места и особо не спеша покатился по направлению противоположному течению реки Мглавы. Справа от него круто вверх уходил берег речки, там наверху проходили все нужные ему дороги, но Василий не собирался свой слишком уж перегруженный оружием мотоцикл еще насиловать и подъемом по крутому склону берега реки. Он решил для начала избавиться от ненужного оружия, спрятав его в разрушенной землянке, которую он и его товарищи пионеры вырыли шесть лет назад, когда руководители районной организации пионерии проводили учебные бои на этой местности.

Ваське пришлось долго кружить вокруг да около в поисках этой пионерской землянки, пару раз он на мотоцикле с большим трудом выбирался из глубоких лесных промоин и рытвин. Каждый раз парень с горечью удостоверялся в том, что немецкая техника, в общем-то, неплохо справляется с русским бездорожьем. Он уже совсем расстроился, подумал, что землянки ему не найти, как вдруг наитием, сошедшим с верху, узнал поворот речушки, за которым начинался большой и очень глубокий овраг, в конце которого они и рыли ту землянку. БМВ75 показал себя удалым молодцом, Василию удалось на нем подъехать к самой землянке.

Землянка была практически полностью разрушена, но сколько бы Васька не всматривался в ее останки, руины, он каждый раз убеждался в том, что то или иное разрушение произошло в результате воздействия природной среды, а не действия человека. Затем он очень осторожно шесть автоматов, завернутых в сухое рванье, перенес и укрыл под одной из стен землянки. Туда же он положил два немецких пулемета, память обер-лейтенанта Нетцке ему подсказала, что это были отличные немецкие пулеметы МГ-34[4 - MG-34 был первым единым пулемётом, когда-либо принятым на вооружение какой-либо одной армии. Он был и легким ручным пулеметом, используемого с сошек, а также и станковым пулеметом, используемого с пехотного или зенитного станков. Этот пулемет использовался и в качестве танкового пулемета в спаренных или в шаровых установках танков и боевых машин. Подобная унификация упрощала снабжение и обучение войск, обеспечивала высокую тактическую гибкость.]. Последними Василий перенес десять винтовок Маузер и два пистолета парабеллум. Тщательно сложив оружие в кладку, он с горечью убедился в том, что эта пионерская землянка была не очень-то удачным местом для хранения боевого оружия. Слишком уж близко от нее протекала местная речонка Мглава, из-за которой окружающая атмосфера была слишком уж сильно насыщена влагой.

Покидая место тайника и, стараясь оставлять, как можно меньше следов рядом с ним, Васька вернулся к мотоциклу, завел его и тут же пошел на штурм одного из склонов оврага. Немецкий мотоцикл БМВ 75 был очень силен и мощен, он бы легко и просто взял бы склон этого оврага, если бы не густая растительность, которой пророс этот склон оврага. Поэтому Василию пришлось сильно потрудиться в качестве водилы этого мотоцикла. Он, где по-наглому рвался вперед, а где слегка отступая, уверенным зигзагом поднимался верх по одному из склонов оврага. В какой-то момент вокруг него вдруг сильно посветлело, это случилось тогда, когда БМВ 75, выбираясь из полутьмы оврага, перевалил его верхнюю кромку и поехал по горизонтальной плоскости, из лесных зарослей вывалившись на светлый и воздушный простор.

Когда мотоцикл перевали кромку подъема и поехал по горизонтальной плоскости, то перед собой Василий вдруг увидел большое колхозное поле. Это поле было, видимо, засеяно пшеницей, колос которой уже поднялся чуть выше пояса человека. Поставив скорость мотоцикла на нейтраль, Васька попытался под довольный рокот мотоциклетного двигателя сообразить, где же он вдруг оказался?! Присмотревшись, он увидел, что за этим полем проходил большак, по которой нескончаемой чередой тянулась колонна незнакомой ему военной техники. Шли высокие под тентами и очень длинные военные грузовики. Боковые тенты были закатаны к крыше, а в открытых кузовах грузовиков сидело множество солдат с оружием в руках. Затем по большаку прошла колонна танков, экипажи которых тоже вылезли на пыльную броню, с любопытством глазея по сторонам дороги.

Васька узнал место, где он сейчас находился, его родные Васильки находилась, примерно, в семи километрах от этого пшеничного поля. Тот большак упирался в областной город Сморгонь, в который отец своего Васька возил один раз в жизни на ярмарку печных изделий. А эти немецкие войска, которые сейчас маршевали по большаку, вероятно, двигались по направлению к Минску, до которого оставалось чуть более ста километров пути.

Васька мельком взглянул на счетчик бензина, тот показывал, что в топливном баке бензина оставалось чуть меньше половины, затем он выжал сцепление мотоцикла и медленно повел его вдоль лесной полосы, по которой проходил овраг, из которого он только что выбрался. Случайно обернувшись через плечо за спину, он увидел густой и черный дым, вздымавшийся за лесополосой. В том месте находилась сельская больница, которую он только что покинул. Пламени пожара не было видно, но Ваське сообразил, что новая группа солдат немецкого полка «Бранденбург» все-таки нашла своего капитана эсэсовца и солдат, которые его сопровождали. Как бы в подтверждение его мыслям, далеко сзади прозвучали слабые звуки взрывов гранат. Сознание обер-лейтенанта Нетцке мысленно подтвердило, что поисковая команда действительно нашла больницу и обнаружила в ней трупы убитых им капитана и автоматчиков. Правда, солдаты этой новой команды не попались на его хитрость с заминированием тел погибших солдат! Так как в свое время именно солдаты полка «Боанденбург» применили такую военную хитрость во время боев в Польше.

Васька начал уже подумывать о ночлеге, когда на одной из проселочных дорог он случайно наткнулся на странную группу. По дороге шла колонна пленных красноармейцев, человек сорок – сорок пять, они шли под охраной всего трех немцев, вооруженных карабинами Маузер 98к! Не останавливая мотоциела, он обогнал эту странную колонну, в душе размышляя о том, почему пленные красноармейцы не нападут на немецких солдат, не отберут у них винтовки и не разбегутся по окрестным лесам. Ведь местное население, наверняка, их приютит, накормит и, если это потребуется, то и переоденет?! Но ничего похожего на организацию бегства не происходило, колонна военнопленных красноармейцев продолжала свое движение, не спеша и особо не торопясь, следуя вслед за тремя немецкими солдатами.

Васька принял решение, он решил помочь своим собратьям, пленным красноармейцам, освободится. Он подальше оторвался от колонны военнопленных, чтобы и пленные, и их конвоиры забыли бы о существовании только что обогнавшего их мотоциклиста. Затем он остановился, слез с седла, за руль отогнал мотоцикл с дороги, там замаскировал его ветками деревьев. Затем он выбрал себе огневую позицию, взял в руки автоматический карабин Симонова, в душе сожалея о том, что карабин не имеет снайперского прицела. Вскоре он лежал на огневой позиции, еще и еще раз повторяя движения стволом карабина очередность выстрелов, которыми должен будет выбить немецкий конвой.

Примерно, минут через сорок голова колонны начала вытягиваться на участок дороги, которую Василий держал под прицелом своего автоматического карабина. За это время ничего в колонне военнопленных не изменилось. Парень лежал и терпеливо ожидал, когда все три немца окажутся на линии уверенного поражения, то есть в двадцати – тридцати метрах от стрелка. Он лежал и, покусывая травинку, спокойно ждал своего времени.

В тишине леса неожиданно громко прозвучали три резких щелчка выстрелов из карабина. Три немецких солдата, конвоировшие пленных красноармейцев, один за другим неподвижно распростерлись в пыли проселочной дороги. Под их головами начали расплываться красные пятна, с каждым мгновением эти красные пятна захватывали все большую площадь. Это кровью убитых немецких конвоиров пропитывалась дорожная пыль.

Колонна пленных красноармейцев остановилась, замерла на месте, но рядов колонны пока еще не покинул ни один пленный красноармеец. Тогда Василий покинул свою позицию, вывел на дорогу и завел свой мотоцикл, устроился в его седле. Медленно выжал педаль сцепления, сначала медленно, а затем все быстрее и быстрее покатил по проселочной дороге, беззвучно глота пыль и слезы, вдруг покатившиеся из его глаз. Он был слишком молод для того, чтобы разобраться в личных трагедиях тех красноармейцев, которые так и остались стоять колонной за его спиной!

Глава 3

1

Васька был голоден, последний раз он перекусывал хлебом и кружкой холодного молока, который ему принесла сестра Анюта. При воспоминании об этой деревенской девчонке, которая почему-то свою жизнь решила посвятить медицине, он, разумеется, вспомнил и об Игоре Ефграфовиче, о его советах по поводу того, как он теперь должен постоянно тренировать свою голову. Но сейчас Ваське было совершенно не до того, чтобы думать о каких-то там тренировках, настраиваться и думать о чем-то постороннем, когда у тебя в животе ухает, ахает и сосет, а голова от голода кружиться.

Тем более, что сейчас Василий рулил на мотоцикле, который ему не просто понравился, а который он по-настоящему полюбил и уже не мыслил соей жизни без этой немецкой машины. Правда, деревенская дорога была смерти подобна, если бы не вчерашний дождик, то сейчас он захлебнулся бы пылью, которая густым облаком стояла над этой дорогой. В очередной раз ловко объехав глубокую рытвину, Василий осмотрелся по сторонам, та дорога, которой он сейчас ехал, вскоре должна была перейти в областную дорогу, которая была немногим лучше этой проселочной дороги. Чертыхнувшись, Василий резко ударил по тормозам, еще немного и его мотоцикл под откос слетел бы реку.

На той стороне реки шла дорога, о которой он только что вспоминал, которая от конца до края была забита немецкой бронетехникой. Васька осторожно и прямо на мотоцикле переправился через речку, и не подъезжая к самому перекрестку, он остановился и, не глуша двигатель мотоцикла, стал наблюдать за прохождением новой колонны. Эта колонна состояла в основном из танков, которые по своим размерам были чуть больше тракторов ЧТЗ, имели короткие пушки, но были юркими и маневренными. Немецкие танки шли, поднимая гигантские клубы дорожной пыли, в которой помимо первых двух танков уже ничего нельзя было рассмотреть.

В этот момент из этого хвоста колонны вдруг вынырнули два мотоцикла без колясок, но с двумя седоками на каждом, на полной скорости они помчались к Василию. Не успел парень оглянуться, как оба мотоциклиста уже стояли перед ним. Один из них содрал с глаз очки консервы и, поблескивая белоснежной улыбкой, поинтересовался у незнакомого мотоциклиста:

– Комрад, у тебя, нет ли с собой лишних сигарет? Мы готовы купить столько, сколько ты можешь продать! Утром, перед началом войны, в полной спешке мы совсем забыли зайти к маркитанту, купить у него сигарет. Вот уже полдня кукуем без курева, аж глаза лезут из орбит. Достать мы нигде и ничего не можем, местные же голытьба-голытьбой, о существовании сигарет на свете они пока еще даже не знают! Привыкли сосать свои русские папиросы!

– Извините, парни, но сам я не курю, поэтому мне нечего вам предложить! Правда, кажется, у меня где-то завалялась пачка сигарет «Imperium».

Похлопав себя по грудным карманам кителя, Васька вытащил на свет божий неполную пачку сигарет «Imperium» и протянул ее одному из парней. Все четверо парней тут же заулыбались, развеселились, каждый из протянутой почки вытянул себе по сигаретке. Все они с видимым удовольствием затянулись! Тот, кто получил сигареты от Василия, начал рыться в своем кошельке, видимо, он собирался заплатить за сигареты.

– Да, ладно, тебе, парень! Деньги мне не нужны! Если бы у меня было больше сигарет, то я все равно, я бы их вам бесплатно отдал!

– Спасибо тебе, парень! – Поблагодарил больший любитель покурить! – Может быть, когда-нибудь встретимся, я смогу тебя чем-либо отблагодарить!

– Хорошо, согласен! А сейчас, пока! Мне нужно спешить, командир 87-й пехотной дивизии ждет сообщения, которые я ему везу!

– А это не та дивизия, которая сегодня внезапно попала под артиллерийский обстрел из дотов линии Сталина. Эти доты рано утром проверяла наша разведка и тогда в дотах не было красноармейских гарнизонов. Говорят, от этого огня дивизия понесла большие потери! – Чуть ли не в спину отъезжающему Ваське, поинтересовался любитель покурить!

– Не знаю, об этом я пока еще ничего не слышал! В штабе дивизии с утра не был. Так с утра и гоняю на мотоцикле по окрестностям с различными поручениями!

Чувство голода с удвоенной силой вернулось к Ваське, как только он расстался с любителями покурить чужого табачку. Уже не раздумывая, действуя на полном автомате, парень свой мотоцикл направил в сторону деревушки Быгдощ, расположенную неподалеку от областного центра Сморгонь. Однажды с отцом он посетил эту деревушку в канун больших праздников, тогда отец обмолвился о том, что в этой деревушке проживала какая-то женщина по имени Наталья, которая была родственницей матери Василия. Но отец тогда категорически отказался даже заглянуть в тот дом, в котором проживала их родственница. Но уже тогда память маленького Василия отличалась тем, что запоминала много всего из того, на что сами взрослые не обращали внимания. Он хорошо запомнил ту деревенскую улицу, и расположение дома своей родственницы, которую пока еще не видел в своей жизни.

На мотоцикле Василий быстро проскочил центральную улицу Быгдощ, повернул направо, и через несколько распахнутых дворовых ворот проскочил в такие настежь распахнутые ворота, притормозил и остановил свой мотоцикл прямо посредине большого и ухоженного двора незнакомого дома. Солнце уже почти покинуло небосклон, но, не смотря на поздний вечер, все же было достаточно светло, чтобы можно было бы рассмотреть, как был ухожен и чист этот двор. В убранстве двора ощущались руки хозяина, выполнявшего основную тяжелую работу, и хозяйки, наводящий именно свой порядок во дворе. Заглушив двигатель мотоцикла, но, не покидая его седла, Васька с большим любопытством осмотрелся по сторонам. Вся домашняя скотина была уже разогнана по яслям и стойлам, но двери подсобных сараев и клетушек пока еще оставались распахнутыми.

В этот момент громко заскрипела и хлопнула дверь хозяйского дома, на крыльцо выскочила девичья фигура, почему-то уже одетая в ночную рубашку до пят и поинтересовалась:

– Кто это нам в гости так поздно пожаловал?

Васька, вместо того, чтобы сразу же признаться, кем он был на деле, вдруг по-немецки произнес:

– Фройлян, не мог бы я у вас переночевать?! Завтра рано утром мне нужно отправляться в дорогу!

Этими словами в нем опять-таки заговорила память обер-лейтенанта Альфреда Нетцке. Девчонка в ночной рубашке как-то странно засуетилась, но Васька сразу же догадался о том, что эта девчонка не в зуб ногой с его превосходным говором по-немецки. Тогда он, задерживая и коверкая русские слова, проговорил ту же самую фразу по-русски. В ответ он тотчас же услышал бойкий девичий голосок:

– Мы любому гостю рады! Добро пожаловать в дом Михаила Хмельницкого! Мама и папа, не зная о войне, с утра поехали в гости и пока еще не вернулись. Я же вам, господин немецкий солдат, постелю прямо в гостиной. Поставьте вашу машину в любой сарай, подальше от соседских глаз. А я тем временем баньку вам протоплю, ужин приготовлю, и только после этого спать уложу.

Васька загнал мотоцикл в сарай, дверь которого находилась ближе к нему, из одной канистр долил бензина е его топливный бак. На всякий случай проверил замок МГ-34! После чего отправился к колодцу помыться, отмыть с лица и рук дорожную пыль.

– Да, вы у нас совсем красавчик, господин немецкий солдат! – Тут же промурлыкал женский голосок, от звука которого у Васьки все обмерло внутри, восстало мужское естество, из-за чего парень был вынужден в три погибели согнуться, чтобы не выдавать своего ужасного состояния.

Девчонка подала ему полотенец и, видимо, отцовских белых подштанников, и сказала, чтобы он отправлялся бы мыться в тот сарай, дверь которого была приоткрыта. В предбаннике Васька скинул с себя все немецкое обмундирование и, оставшись нагишом, отправился в парную. Парная еще не разогрелась в полной мере, поэтому Василий решил немного полежать на одной из полок. Он не заметил, как усталость этого дня взяла свое, и он заснул прямо на полке.

Проснулся он не от голоса, а от какого-то чувства, которого до этого никогда еще не испытывал в своей жизни. К этому времени парная хорошо прогрелась и наполнилась горячим паром, в котором сейчас было трудно что-либо рассмотреть. Но в этой белой пелене практически перед самыми его глазами очень красиво трепыхался какой-то темно-коричневый кружок.

– Кто здесь? – Поинтересовался он.

– Это я, Елена! Пришла разбудить тебя, а то бы ты без ужина так бы и проспал эту ночь! А как тебя, солдатик, между прочим, зовут? – Поинтересовался знакомый девичий голос той девчонки, которая встречала его во дворе.

– Меня зовут Альфредом Нетцке, я имею звание обер-лейтенанта Вермахта, немецкой армии. – Совершенно не понимая, почему он произносит эти слова, на вопрос Елены ответил Василий. – Я специально заехал в этот дом, так как мой отец мне не раз рассказывал о том, что в нем должна проживать женщина, которая была родственница моей матери. Свою же маму я даже не знаю, как зовут, никогда ее не видел, поэтому не помню, какой она была в жизни.