Подумаешь, попал – 4

– Где сейчас Волгов, – спросил Капралов у дежурного механика.

– У себя еще наверное бокс номер десять, там три машины из горкома партии стоят. – Валерка прежде чем идти домой должен зайти у меня расписаться.

– Хорошо.

Оставив Кочетова следить за механиком Капралов с остальными отправился искать бокс номер 10. Тот оказался неподалеку. В воротах имелась дверца для прохода людей и она оказалась незапертой. В боксе горел свет и на данный момент в нем находилось две машины. Возле одной из них эмки трудился мужчина в грязноватом потертом комбинезоне. Он тщательно отмывал машину от налипшей грязи работая специальной щеткой, рядом лежал шланг идущий к торчащему из стены крану. Мужчина отложил щетку и подошел к крану крутанул его и из шланга ударила парящая струйка воды. Мужчина хотел подобрать шланг вероятно чтобы струей обрызгать машину но не успел. К крану подскочил Трошкин и закрутил его. Тут только мужчина обратил внимание что он не один. Оглядев присутствующих он насторожено спросил.

– Мужики вы чего?

– А ты не догадываешься? – Капралов шагнул вперед и помахал перед изумленным водителем своей красной книжечкой. – СМЕРШ. – произнес он одно слово которое пугало не только простых людей но и тех кто стоял выше по служебной лестнице. Позади водителя стал гигант Трошкин.

– Волгов Валерий Осипович? – вопрос подполковника прозвучал как приговор.

И Волгов сразу как то сник, очевидно он ожидал чего то нечто подобного.

– Отвечай когда тебя спрашивают Николай взял за шиворот водителя и легонько встряхнул его. Ну это по его мнению было легонько, на самом деле встряска была такая, что, у Валерия Осиповича перехватило дух.

С трудом он проговорил восстанавливая дыхание.

– Д, да эт, это я.

– Вы задержаны за участие в похищении жены героя Советского Союза Бровкиной Евгении Викторовны которое произошло примерно два часа назад при содействии лиц изображавших из себя военный патруль, а так же вы подозреваетесь в измене родины так как данная гражданка кроме того является сестрой генерал лейтенанта Кропоткина, и потому есть подозрение, что целью похищения была попытка давления на данное лицо.

– Волгов соображал быстро сейчас ему предъявили такие обвинения за которые по нынешним временам без разговоров ставят к стенке. Поэтому неожиданно для себя он упал на колени и запричитал.

– Товарищ подполковник я не знал, что это было похищение, мне предложили помочь патрулю доставить задержанную и все я не виноват.

– Куда доставить? – спокойным голосом спросил Капралов.

Водитель замялся.

– Отвечай бисова душа! – Трошккин так сжал затылок Волгова своей могучей ладонью, что тот аж застонал от невыносимой боли.

Я, я покажу, прохрипел он и Трошкин перестал давить.

– Помните, что только полное и безоговорочное сотрудничество, может спасти вас от высшей меры наказания иначе расстрел, – добавил Капралов.

– Я буду сотрудничать.

Николай поднял Волгова с колен.

– Ну, что же поехали, – сказал подполковник.

Волгов кинулся к машине, чтобы сесть за руль, но Капралов остановил его.

– Куда, за руль сядет другой, а ты просто будешь указывать дорогу и если что то напутаешь пристрелю, как бешенную собаку. – Лейтенант ты говорил, что неплохо умеешь водить машину, садись за руль, а этот сядет рядом и будет показывать дорогу, обратился Капралов к Рябинину.

– А вы следуйте за нами, бросил он Трошкину.

Сержант кивнул и бросился открывать ворота бокса.

Две машины следуя друг за другом выехали со двора гаража и направились из центра на окраину Москвы. Скоро стал и понятен пункт следования, машины шли в сторону правительственных дач. Дважды их останавливали на пропускных пунктах, но проверив документы пропускали дальше. Дача Тройшина находилась у самой реки за высоким деревянным забором. Всю поездку Капралов продолжал допрос водителя.

– Сколько было случаев похищения женщин в которых вы участвовали, говорите и не забывайте, что вопросы можно задавать и по другому.

– При мне десять, – не замедлил с ответом Волгов.

– Как это понять при мне, – переспросил Капралов.

– До меня у Тройшина был водителем Вовка Савельев, но примерно с год назад он пропал, из комендатуры пришло сообщение, что его забрали в армию. Тогда еще ребята у нас в гараже подумывали, как это Савельева призвали в армию у нас же бронь, но потом решили, что он чем то не угодил Тройшину вот с него бронь и сняли. – Вместо Савельева поставили меня поначалу было не плохо возил секретаря в основном по роботе, горком партии, дом, магазины, бывали рестораны, но в основном продовольственные склады. – Как я понял Тройшин отвечал за обеспечения города продуктами питания и других необходимых товаров. – Да если это важно со складов, как и с магазинов машина выезжала не пустой, продукты в основном это были дефицитные из за рубежа: кофе, чай, фрукты и прочее развозились по ресторанам, но довольно часто и домой к самому Тройшину или на квартиру к его племяннику.

– Это все понятно хищение государственной собственности, но сейчас меня интересует другое, как и когда происходили похищения женщин и что с ними было потом, – резко перебил Волгова подполковник.

– Началось это примерно через месяц, как я стал возить секретаря горкома партии. – Однажды Тройшин приказал отвезти его на дачу, а потом ехать в распоряжение его племянника, который будет ждать меня возле комендатуры где он служил. – Когда я подъехал в машину село трое, сам племянник Тройшина и еще двое младших сержантов, мы начали ездить по городу, время от времени, останавливаясь, когда видели одинокую молодую женщину. Тройшин младший вмести со своими подчиненными выходил из машины останавливал женщину и проверял у неё документы, одной из женщин предложили сесть в машину, приказали молчать и мы поехали на дачу, после приезда меня отпустили, сказав, чтобы я приехал ближе к обеду на следующий день.

– Что случилось с этой женщиной потом я не знаю, из дачи я её не отвозил. Волгов на какое то время замолчал, но потом продолжил. – Вопросов о том куда делась молодая женщина я не задавал, потом почти тоже самое повторилось, через две недели и так раз десять, при чем два раза я отвозил женщин непосредственно на квартиру племянника Тройшина.

Волгов снова замолчал, но собравшись с духом продолжил. – Самое страшное, что я примерно знал, что происходило с этими женщинами, но мне приказали молчать иначе со мной произойдет, тоже самое, что и с Савельевым, а тем более я теперь соучастник. Волгов всхлипнул, и зарыдал, продолжая говорить. – Что со мной теперь будет, у меня семья трое детей. Капралов не ответил, возможно он и сам не знал, что будет с водителем, не ему решать, будет следствие возможно суд он и определит виновность каждого. Сейчас для Капралова нужно успеть спасти сестру генерал лейтенанта Кропоткина, а что будет потом его не беспокоило.

Но Волгов вдруг заговорил вновь. – Представляете среди этих десяти было три школьницы старшеклассницы, одна из них не хотела садится в машину, но её силой заволокли, всю дорогу она плакала просила отпустить. – Я потом три ночи не мог заснуть, – водитель снова заплакал.

Тут заговорил молчавший до этого Рябинин. Он слушал исповедь водителя секретаря горкома партии и под конец не выдержал.

– Стрелять таких надо без суда и следствия, с маньяками не надо церемонится.

Капралов же задумавшись, как бы в ответ произнес свои мысли в слух. – Не нам решать.

Ворота на дачу были закрыты, но стучать не стали. Трошкин подсадил Кочетова и тот перемахнув забор через минуту открыл калитку. Во двор решили не заезжать, что бы не всполошить присутствующих на даче людей. Миновали стоявшую возле ворот сторожку, из трубы которой поднимался легкий дымок. По словам Волгова там жил сторож он был подслеповат и его не чего не интересовало, кроме как впускать и запускать машину, остальная прислуга была приходная из соседней деревни и скорей всего не знала, что творится на даче. Волгова на всякий случай Рябинин связал и все устремились непосредственно к дому. Дача была большая двухэтажная с мансардой на верху подбирались к ней осторожно, первыми как наиболее опытные шли разведчики, а уже вслед за ними Капралов с приставленным к ним капитаном. Через плотные шторы узкими полосками пробивался свет. Дача была электрофицирована, и конечно же к ней был подведен телефон. Рябинин не спрашивая не кого подтянулся и на всякий случай обрезал обнаруженный провод. Снежок шедший вечером прекратился, и на просветлевшем небе встала полная луна, освещая округу.

Двери на веранду оказались открытыми. Тихими шагами сперва Рябинин, а за ним и его разведчики проникли во внутрь. Капралов с капитаном остались снаружи дожидаясь развязки. После веранды была кухня довольно большая, за кухонным столом сидело трое. Старший лейтенант в расстегнутом кителе и два сержанта. Все троя были на веселее, на столе стояла початая бутылка водки еще две пустых стояли под столом, который был заставлен всевозможной закуской. Троица веселилась, один из сержантов рассказывал какую то похабную историю другие смеялись. Внезапно ворвавшиеся на кухню разведчики действовали молниеносно, как всегда по отработанной схеме при взятии языка. Трошкин с Кочетовым нанесли по головам младших сержантов удары прикладами автоматов, при чем Трошкин как всегда переборщил, раздался хруст и тот кому был нанесен удар здоровяком разведчиком с проломленной башкой свалился со стула. Рябинин просто же представил к виску ошарашенного старшего лейтенанта свой ТТ и тихо спросил где та девушка которую они привезли недавно на дачу.

– Там в зале дальше по коридору, – испугано так же тихо проговорил старший лейтенант.

– С ней все в порядке, – уточнил Семен, сильней прижав ствол пистолета к виску допрашиваемого.

– Мой дядя сперва любит поухаживать за женщинами, стараясь добиться своего посулами, редко действует силой.

– Ну, а что потом? – Рябинин жестко задал вопрос при этом, оцарапав висок и щеку старшего лейтенанта, так, что у того по лицу побежала струйка крови.

– Отдает её нам, если сам в порыве страсти не придушит, такое у него часто бывает, – взвыв от боли прохрипел Тройшин младший.

Рябинин саданул рукоятью пистолета старшего лейтенанта по макушке, тот обмяк и завалился на стол, опрокинув початую бутылку.

– Вяжите их, – отдал он приказ своим подчиненным.

– Мой кажись готов, – виновата ответил Трошкин пробуя прощупать пульс у лежащего на полу сержанта.

– Туда ему и дорога, – равнодушно бросил Семен выходя из кухни.