Доллар, рубль, золото. Мир финансов: накануне катастрофы

В конце прошлого века в мире резко активизировались процессы глобализации. На первый взгляд, глобализация – объективное явление, порожденное развитием науки, техники, производительных сил. Но при ближайшем рассмотрении оказывается, что глобализация подпитывается вполне субъективными интересами транснационального капитала. Он заинтересован в разделе и переделе мира, установления своей планетарной власти. И главным препятствием на его пути оказываются национальные государства. Оборотной стороной медали под названием «глобализация» является «либерализация». За вывеской либерализации скрывается стремление уничтожить национальные государства, которые хоть как-то еще выражают интересы общества. На место национальных государств должен прийти транснациональный и наднациональный капитал, который объявит о том, что «либерализация» закончена и заменяется тоталитарным режимом, или диктатурой. А на смену капитализму приходит новый рабовладельческий строй.

Одним из важных средств размывания и, в конечном счете, уничтожения национальных государств транснациональным капиталом является то, что в английском языке выражается аббревиатурой ISDS. Полное название: «Investor-State Dispute Settlement». По-русски можно перевести как «Урегулирование споров между инвестором и государством» (УСМИГ).

Идея внедрения в отношения иностранных инвесторов с принимающими государствами процедуры ISDS возникла еще в 70-80-е годы прошлого века. Необходимость защищать интересы инвесторов-нерезидентов возникла в результате того, что в ряде развивающихся стран в те времена были зафиксированы случаи коррупции и иных злоупотреблений со стороны чиновников и даже первых лиц государства принимающих стран. Политики, лидеры бизнеса, юристы, экономисты пришли к выводу, что иностранные инвесторы должны иметь какие-то средства защиты от недобросовестных чиновников на местах. Стали заключаться соглашения между странами базирования транснациональных корпораций (ТНК) и принимающими странами (там, где ТНК ведут свою производственную, коммерческую, финансовую и иную деятельность). Однако очень быстро ТНК от обороны перешли в наступление. По русской поговорке: «Пусти свинью за стол, она и ноги на стол». Иностранные инвесторы стали «качать права» и диктовать свои условия принимающему государству – его законодательной, исполнительной и судебной властям.

Бывали и раньше случаи, что между иностранным инвестором и принимающим государством возникали какие-то коллизии. Например, если принимающее государство национализировало активы иностранного инвестора без компенсации или с компенсацией, которая казалась инвестору недостаточной. Тогда способом разрешения коллизии были переговоры двух государств. Так, например, в начале 20-х годов прошлого века страны Антанты вели переговоры с Советской Россией о компенсациях западным инвесторам за национализацию иностранных активов. Переговоры были подняты даже на уровень международной конференции в Генуе в 1922 году (правда, для Запада они закончились ничем, Москва отказалась выплачивать компенсации).

А в конце XX века, когда в двухсторонних межгосударственных соглашениях стала прописываться процедура ISDS, с принимающим государством начали судиться отдельные компании. В своих исках они как минимум требовали (и требуют) компенсации за те законодательные или судебные решения, которые осложняют ведение бизнеса в стране. А как максимум они стали требовать отмены таких решений. Например, законов. Ситуации могут быть самые разные. Например, страна вводит законы об охране окружающей среды, которые требуют от ТНК дополнительных инвестиций в оборудование. ТНК может либо потребовать возмещения понесенных затрат, либо отмены законов. Другой пример: страна принимает закон, который устанавливает минимальный уровень заработной платы и который опять же требует от ТНК дополнительных расходов на наем рабочей силы. Реакцией нерезидентов может быть опять же требование возмещения понесенного «ущерба» или отмены закона. Третий пример: принимается закон, запрещающий выпуск продукции, которая наносит вред здоровью потребителей. Как вы догадываетесь, здесь у ТНК, выпускающей такую продукцию, имеются все те же две опции ответа властям принимающей страны. Примеры можно продолжать и далее. Как показывает опыт последних примерно двух десятилетий, иностранные инвесторы освоили новый инструмент защиты и укрепления своих прав под названием ISDS. Юристы крупных западных корпораций любые ужесточения экологического и социального законодательства принимающей страны отныне называют «посягательством на право сохранять первоначальный уровень прибыли» и «специфической формой экспроприации». А, с точки зрения принимающих стран, ISDS – беспардонное, наглое посягательство на их национальный суверенитет.

Еще в 90-е годы прошлого века такие международные организации, как Организация экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) и Всемирная торговая организация (ВТО), хотели разом покончить с национальным суверенитетом государств. Они вынашивали план подписания странами-членами указанных организаций Многостороннего инвестиционного соглашения (МИС). В указанном документе предусматривалось, что иностранные инвесторы не могут иметь каких-либо ограничений на куплю-продажу любых активов, включая землю, природные ресурсы, объекты социальной инфраструктуры, памятники культуры и истории, СМИ и т. п. Тем более, не должно принимающее государство вмешиваться в текущую деятельность иностранных инвесторов. Задача принимающего государства состоит в том, чтобы обеспечивать ТНК «максимально благоприятные условия» для производственной, торговой и финансовой деятельности. Всякие ограничений будут рассматриваться как нарушение государством своих обязательств перед иностранными инвесторами. Последние получают право прямого обращения в суд с жалобой на действия государства (процедура ISDS).MCH готовилось в обстановке секретности, подписание его также планировалось провести без огласки в СМИ. Однако произошла не запланированная «утечка» информации, о документе узнали антиглобалисты, разгорелся скандал. Работа над соглашением была остановлена.

Вместе с тем двухсторонних межгосударственных соглашений, дающих иностранным инвесторам права «нагибать» власти принимающих стран, за последние четверть века было заключено очень много. Число их измеряется сотнями (по некоторым оценкам, на сегодня их число превышает 3000). Граждане принимающих стран могут даже не догадываться, что отныне их жизнь зависит не только от своих властей, но также от решений ТНК. Те инстанции, которые рассматривают исковые заявления ТНК, называются «арбитражными судами», или «трибуналами». Как правило, «трибунал» представляет собой «тройку» (совсем как у нас в годы революции и гражданской войны в начале прошлого века). Один представитель «тройки» – от истца, т. е. от ТНК. Другой – от ответчика, т. е. от принимающего государства. Третий определяется на основе консенсуса между истцом и ответчиком. В трибуналах ISDS участвуют, как правило, юристы, работавшие или продолжающие работать в крупных корпорациях. Гонорары за каждое дело измеряются миллионами долларов.

Следует отметить еще две особенности ISDS. Во-первых, подаче иска, как правило, предшествует подача уведомления (предупреждения) со стороны инвестора. В нем указывается срок, в течение которого потенциальный ответчик (государство) должен предпринять необходимые действия для того, чтобы не доводить дело до трибунала (чаще всего, срок -90 дней). По форме очень напоминает ультиматум. Во-вторых, и выдача предупреждений, и работа самих трибуналов не афишируются (а иногда все происходит абсолютно секретно). Поэтому мы не располагаем полной картиной распространения ISDS в мире.

Свет на эту теневую сторону международного инвестиционного «сотрудничества» в 2016 году пролило американское информационное агентство BuzzFeed News. Оно сообщило, что с начала текущего десятилетия отслеживает из открытых источников случаи инвестиционных споров по процедуре ISDS. Оно насчитало около 300 таких случаев. Годом позднее оно сообщило, что располагает информацией уже о 700 случаях. Экспертам BuzzFeed News удалось достаточно глубоко исследовать 35 случаев. Удивительно, но во всех этих случаях иностранные инвесторы, подавшие иски в трибуналы, были обвинены в нарушениях национальных законов (отмывание денег, растраты, манипуляции на рынке, взяточничество, спекуляция на войне и мошенничество). Ряд сотрудников компаний находились под следствием или даже в тюрьме. А иски инвесторов содержали требования отмены судебных решений и выплаты крупных компенсаций. Некоторые суды на момент публикаций BuzzFeed уже были закончены, по другим решения трибуналов еще ожидались.

Но примечательно, что трибуналы с первого же дня своей работы требуют от принимающих государств приостановки своих решений. А если сотрудники компаний оказывались за решеткой, то власти должны их выпустить на свободу на время судебной процедуры. Участники «троек», как правило, не спешат, так как получают хорошие гонорары на повременной основе. ТНК также довольны, так как решения властей перестают действовать. А когда все-таки дело доходит до финала, то решения чаще выносятся в пользу инвестора.

В качестве примера можно привести судебную тяжбу между банком Deutsche Bank и властями Шри-Ланки. Бодяга длилась целых три года (2009–2012 гг.) и завершилась в пользу истца. Власти должны были выплатить банку компенсацию в размере 60 млн. долл, (по иску) плюс 8 млн. долл, судебных издержек.

Другая история возникла в Сальвадоре, где многие годы действовала и продолжает действовать международная горная компания Oceana Gold. При добыче золота она использует токсичный цианид, который отравляет реку Рио Лемпа. А она обеспечивает водой более половины от всего населения Сальвадора (т. е. более 3 млн. человек). Против такой опасной деятельности компании протестовали и власти, и общественность Сальвадора. А кончилось это тем, что Oceana Gold подала иск против правительства Сальвадора на сумму 300 млн. долл, (эквивалентно половине годового бюджета государства). Таковы, по мнению компании, ее убытки (в том числе репутационные), которые возникли в результате протестных выступлений. Компания великодушно заявила, что готова отозвать свой иск, если власти страны «прекратят беспорядки».

А вот еще примеры применения процедуры ISDS в Латинской Америке. Против Венесуэлы в систему было направлено всего 36 исков (один из самых крупных – 1,6 миллиарда долларов для корпорации Mobil). Американская корпорация Occidental Petroleum выставила иск властям Эквадора на сумму 1,1 млрд. долл.

28 июня 2016 года нефтяная компания Cairn Energy (Великобритания) начала судебную тяжбу с правительством Индии по процедуре ISDS (до этого в течение двух лет она пыталась удовлетворить свои претензии путем внесудебной договоренности). Британская компания потребовала от ответчика компенсации в размере 5,6 млрд. долл, за изменения в налоговой политике Индии.

Примеры можно перечислять еще долго. Хотелось бы отметить, что до судебных рассмотрений в трибуналах чаще всего дело не доходит. Матерые юристы, накопившие богатый опыт работы по процедурам ISDS, умеют составлять ультиматумы (предварительные уведомления о намерениях подать иски) таким образом, что государства сразу же капитулируют. Мы сказали, что на сегодняшний день процедуры ISDS прописаны в многочисленных двухсторонних соглашениях.

Но имеются и многосторонние. Наиболее известным из них является Североамериканское соглашение о свободной торговле – НАФТА (North American Free Trade Agreement, NAFTA). Круг вопросов, регулируемых НАФТА, намного шире, чем это следует из названия документа. Помимо торговли товарами и услугами это также защита интеллектуальной собственности, инвестиции, трудовая миграция и, что особенно важно, механизмы урегулирования претензий, решения споров в сфере торговли, инвестиций и интеллектуальной собственности. Соглашение действует уже 24 года (вступило в силу с 1 января 1994 года). И, как выяснилось, абсолютно не устраивает нового хозяина Белого дома Дональда Трампа. Вплоть до того, что он готов порвать это соглашение, если соседи США не согласятся на серьезное изменение документа. СМИ акцентировали и продолжают акцентировать внимание на том, что Дональду Трампу не нравится дисбаланс в торговле с соседями, а также то, что слишком много рабочих мест уходит из Америки в Канаду и особенно Мексику вместе с экспортом капитала.

Но в последние недели стало выясняться, что наибольшее раздражение у Трампа вызывают положения НАФТА, касающиеся ISDS. Оказывается, эти механизмы решения инвестиционных споров были заложены в документ еще четверть века назад. Оказывается, многих политиков и чиновников США пункты НАФТА, касающиеся ISDS, всегда смущали. В своем оставшемся почти незамеченным протесте 2014 года Верховный судья США Джон Робертс предупреждал, что инвестиционные трибуналы, предусмотренные НАФТА и другими международными соглашениями с участием США, обладают опасно высокими полномочиями по пересмотру государственных законов и «фактическому аннулированию актов законодательной, исполнительной и судебной системы государства». «Арбитры ISDS, подчеркнул он, – могут встречаться в любом месте и выносить решение по суверенным делам государств». Америке до поры до времени везло, крупных исков против властей США со стороны иностранных инвесторов не подавалось. Но американские юристы, работающие в правительстве, считают, что это просто везение. Играть с огнем нельзя.

Однако Вашингтон продолжал играть с огнем. Мы хорошо помним, что предыдущий президент США Барак Обама всячески педалировал подготовку двух масштабных соглашений – Трансатлантического торгового и инвестиционного партнерства (ТТИП) и Транстихоокеанского торгового партнерства (ТТП). Второе из них даже было подписано в феврале 2016 года и далее предусматривалась его ратификация (всего 12 государств, включая США). Переговоры по первому соглашению Вашингтоном с приходом в Белый дом Трамп остановлены. А из второго соглашения США вышли. Так вот в обоих соглашениях большое внимание было уделено именно вопросам ISDS.

Сегодня выясняется, что внутри Америки оппозиция этим соглашения была очень сильной. Нобелевский лауреат по экономике Джозеф Стиглиц, гарвардский экономист Лоуренс Трайб и другие ведущие ученые в 2016 году призвали членов Конгресса не допускать ISDS в ТТИП и ТТП. Они предупреждают: «ISDS ослабляет демократические нормы, поскольку законы и ограничения, введенные демократически избранными политиками, подвергаются риску».

Но благодаря СМИ, подконтрольным ТНК, голос американской оппозиции был не слышен. По мнению американских антиглобалистов, создание ТТП представляло собой «корпоративный переворот», поскольку только 2 из 26 глав соглашения о ТТП имеют какое-либо отношение к торговле, а большая часть соглашения «предоставляет новые права и привилегии глобальным корпорациям, в особенности связанные с защитой интеллектуальной собственности (законы об авторских и патентных правах), а также – ограничение на государственное регулирование». По всей видимости, соглашение о ТТП является второй попыткой транснациональных корпораций добиться многостороннего соглашения, предоставляющего крупному частному капиталу особые права. В частности, право оспаривать и отменять те законы и решения государства, которые «подрывают международную конкурентоспособность» ТНК.

Трамп оказался на стороне противников ISDS как реальной угрозы национальному суверенитету США. Он еще во время своей предвыборной кампании в 2016 году обещал, что похоронит все многосторонние соглашения о торговле и инвестициях с участием США. Не знаю, случайно или неслучайно, но публикация материалов по теме ISDS информационным агентством Buzzfeed News произошла как раз в разгар предвыборной кампании Трампа летом позапрошлого года[4 - https://www.buzzfeed.com/chrishamby/the-billion-dollar-ultimatum?utm_term=.lqKMZ3PV8#.taqmBv50R].

В настоящее время Вашингтон уже близок к завершению работы по пересмотру соглашения НАФТА. Но остается один камень преткновения. Трамп ни при каких условиях не готов оставлять в соглашении НАФТА положение о ISDS. Трамп сам хочет управлять Америкой, не желая отдавать ее на откуп закулисным юристам и ТНК.

Как отмечают эксперты и журналисты Buzzfeed News, юристы, выносящие решения по делам ISDS, – элитный закрытый клуб корпоративных юристов, которые могут встречаться в любой точке мира и диктовать условия суверенным государствам. В узких кулуарах их называют мировой мафией, расчищающей «хозяевам денег» (главным акционерам ФРС США) дорогу к мировой власти.

Дирижерская палочка Центробанков под названием «ключевая ставка»

Чуть ли не каждую неделю СМИ сообщают о том, что тот или иной Центробанк принимает решение об изменении ключевой ставки. Или, наоборот, оставляет ключевую ставку без изменения. Для тех, кто следит за состоянием экономики и финансов, данная информация крайне важна. Особенно, когда речь идет о ключевой ставке Центробанка собственной страны, а также Центробанков США, Великобритании, Японии, Китая, ряда других крупных стран, Европейского центрального банка. Вот, только что прошло сообщений о том, что совет управляющих ЕЦБ 26 апреля собрался для того, чтобы решить вопрос о том, менять или не менять ключевую ставку. И оставил ее без изменения.

А на следующий день СМИ сообщили о том, что Центральный банк Российской Федерации принял решение оставить ключевую ставку на прежнем уровне. А через несколько дней, 2 мая Федеральная резервная система США на своем заседании Комитета по операциям на открытом рынке также будет решать, что делать с ключевой ставкой. Уж так повелось, что многие Центробанки возвращаются к вопросу о ключевой ставке примерно раз в полтора месяц (всего за год получается 8 раз), хотя некоторые Центробанки это делают немного чаще или, наоборот, немного реже. Впрочем, бывают и внеочередные заседания, когда возникает острая необходимость срочно скорректировать ключевую ставку.

У Центробанков имеется ряд инструментов для управления ситуацией на денежно-кредитных и финансовых рынках. Например, изменение ставки резервирования для коммерческих банков, операции на открытом рынке (покупка и продажа ценных бумаг), рефинансирование коммерческих банков.

Но на сегодняшний день, наверное, самым главным инструментом стала ключевая ставка. Центробанк осуществляет различные операции на денежном рынке, по каждому виду операций имеются свои процентные ставки. Ставки по депозитам, по рефинансированию коммерческих банков, учетные ставки (при учете векселей) и другие. Но в последнее время на первое место среди ставок вышла ключевая. Есть некоторые методические различия в определении значения ключевой ставки отдельными Центробанками, но суть проста: это ставка, по которой Центробанк принимает избыточные резервы коммерческих банков на свои депозиты и, наоборот, предоставляет им кредиты в случае нехватки резервов. До недавнего времени в Банке России основным индикатором была не ключевая ставка, а ставка рефинансирования, т. е. ставка долгосрочных кредитов. Была и ключевая ставка, но она занимала подчиненное место. Ключевая ставка – это годовой процент по недельным кредитам банков в Центробанке; с 2013 года – основной процентный индикатор, регулирующий экономику страны. На сегодняшний день размеры этих ставок (ключевой и рефинансирования) равны.

Ключевые ставки Центробанков влияют на процентные ставки по самым разным финансовым инструментам и на разных рынках. Прежде всего, на процентные ставки по активным (кредитным) операциям коммерческих банков и по их пассивным операциям (депозиты). Также на процентные ставки различных долговых бумаг (векселей, государственных и корпоративных облигаций). Опосредованно влияние может распространяться на акции (биржевые котировки), цены на драгоценные металлы, биржевые товары и т. п. Изменения ключевых ставок может приводить к изменениям финансовых потоков как внутри страны, так в глобальных масштабах. На глобальную финансовую и экономическую ситуацию особенно сильно могут влиять изменения ключевой ставки ФРС США. Это неудивительно, поскольку продукцией «печатного станка» ФРС является доллар США, а он на сегодняшний день является мировой валютой. Формально (если судить по показателю величины активов) крупнейшим Центробанком мира является Народный банк Китая (валюта баланса почти 5,5 трлн, долл.). Но решения по процентным ставкам, принимаемые НБК, не очень сильно интересует мировых финансовых игроков. Причина в том, что Китай имеет существенные ограничения по трансграничным капитальным операциям, они амортизируют влияния процентной политики китайского Центробанка на мировой рынок.

В приводимой ниже таблице представлены значения ключевых ставок семи ведущих Центробанков западного мира плюс Центробанка России с датами последних пересмотров ставок и датами ближайших заседаний по вопросу ставок.

Источник: https://www.teletrade.ru/analytics/currency/stages/bank-rossii (https://www.teletrade.ru/analytics/currency/stages/bank-rossii)

Конечно, Центробанки после финансового кризиса 2007–2009 гг. не сумели выйти на тот уровень ключевых ставок, которые у них был накануне кризиса. Максимальные значения у большинства из них были зафиксированы в последние месяцы 2007 года. Тогда ключевая ставка у Центробанков была следующей: ФРС США – 5,25; ЕЦБ – 4,0; Банк Англии – 5,75; Банк Канады – 4,50; РБ Австралии – 7,25; РБ Новой Зеландии – 8,25; Банк Японии – 0,50; Национальный банк Швейцарии – 2,75.

Из всех Центробанков, представленных в таблице, «рекордсменом» по величине ключевой ставки является Банк России (7,25 %). А из семи западных Центробанков лидерами являются ФРС США и РЗ Новой Зеландии (1,75 %). Как видим, западные Центробанки и близко не подошли к тем значениям ключевой ставки, которая были зафиксированы накануне финансового кризиса 2007–2009 гг. Более того, у трех из них ключевая ставка на сегодняшний день является отрицательной или нулевой (Национальный банк Швейцарии, Банк Японии и ЕЦБ). Раньше всех в минус ушел Центробанк Швейцарии и пребывает в отрицательной зоне уже более трех лет. Банк Японии находится в отрицательной зоне уже почти 2,5 года. Ключевая ставка ЕЦБ на нулевой отметке находится уже более двух лет. Из тех Центробанков, которые не включены в таблицу, стоит отметить еще два, которые уже сравнительно живут в процентном антимире. Это Центробанк Дании. Считается, что он первый установил отрицательную ставку, это произошло в июле 2012 года. Также Центробанк Швеции, который ушел в минус в феврале 2015 года. Руководители этих Центробанков как «пионеры» политики отрицательных ключевых ставок обосновывали это тем, что такая мера должна заставить капиталы не отсиживаться на каких-то банковских депозитах или в каких-то ценных бумагах, а направляться в реальный сектор экономики и оживлять его. Правда, ожидавшегося бурного оживления экономики так и не произошло. Капитал в поисках прибыльных сфер приложения стал просто уходить из страны за рубеж.

Денежные власти западных стран называют это либеральной, или «мягкой» денежной политикой. Но за этими невнятными словами скрывается то, что экономика «золотого миллиарда» так и не смогла преодолеть последствия финансового кризиса 2007–2009 гг. Она находится, по определению некоторых экспертов, в состоянии «стагнации», по определению других, – «рецессии». Отрицательные или низкие ключевые ставки у некоторых Центробанков комбинируются с такой мерой стимулирования больной экономики, как увеличение предложения денег Центробанками путем покупки казначейских и иных ценных бумаг на рынке. Такая политика называется «количественными смягчениями» (КС). Со времени финансового кризиса до октября 2014 года она проводилась Федеральным резервом США (три последовательные программы КС). До сих пор политика КС проводится Банком Японии и Европейским центральным банком. Нынешняя стагнирующая экономика Запада напоминает больного человека, которого слишком долго держат на койке, создавая для него искусственные условия. Денежные власти пытаются приподнять больного с койки, прекратив или уменьшив дозы стимулирующих препаратов и заставив его хотя бы немного двигаться и «стимулировать» себя с помощью минимальных нагрузок.

Именно так начали действовать денежные власти США (Федеральный резерв и Минфин). Сначала они прекратили программу КС. Затем в конце 2015 года произвели первое за несколько лет повышение ключевой ставки с 0,00-0,25 % до 0,25-0,50 %. Затем крайне осторожно было проведено еще несколько минимальных повышений. 14 декабря 2017 года произошло пятое повышение, ставка была поднята до 1,25-1,50 %. Последнее – шестое – повышение произошло уже при новом председателе ФРС США Джероме Пауэлле 21 марта нынешнего года, она была поднята до 1,50-1,75 %. Наконец, еще в последние месяцы пребывания у руля ФРС США Джанет Йеллен началась острожная разгрузка баланса ФРС от громадного количества ценных бумаг (казначейских и ипотечных), которые приобретались на рынке во время реализации программ КС. Эти действия ФРС назвали «количественным ужесточением», т. е. изъятием части денег с рынка. Манипуляции «врачей» (денежных властей) крайне рискованные для «пациента» (американской экономики). «Врачи» небезосновательно опасаются, что слабый пациент «пациент» может упасть или даже схлопотать инфаркт.

На следующей неделе, 2 мая, состоится заседание Комитета по операциям на открытых рынках (FOMC) ФРС США. Рынок не ожидает очередного повышения процентной ставки на майском заседании – такая вероятность, рассчитанная через фьючерсы на федеральные фонды (fed funds), составляет всего 34 %. При этом на июньском заседании рынок ждет повышения с почти 100 % вероятностью. Риторика американского регулятора на майском заседании может существенно повлиять на ожидания рынка. В случае, если тональность главы ФРС Джерома Пауэлла будет «жесткой» (что вполне вероятно, т. к. кратко- и среднесрочные экономические прогнозы по США остаются «позитивными»), доходности десятилетних казначейских бумаг может окончательно стабилизироваться на уровне выше 3 процентов годовых. Это может встряхнуть мировые финансовые рынки, инвесторы потянутся в «страну обетованную», ситуация на финансовых рынках других стран и без того неустойчивая может стать просто кризисной.

Это касается в том числе европейских рынков. Ведь ЕЦБ продолжает с упорством, достойным удивления, держать ключевую ставку на нулевой отметке. Плюс к этому ЕЦБ продолжает политику КС (правда, в усеченном виде). А чтобы инвесторы не ломали головы, ЕЦБ после своего последнего заседания по ключевой ставке (26 апреля) в пост-релизе громогласно объявил: «Совет управляющих продолжает ожидать, что ключевая ставка ЕЦБ останется на текущем уровне продолжительное время».

И на «закуску» о процентной политике российского Центробанка. О том, что ключевая ставка Центробанка России запредельно высока и душит отечественную экономику сказано и написано уже столько, что добавит особо нечего. Хочу лишь сказать, что символические снижения на четверть процентных пункта, которые производил Банк России, ничего не дают. И сегодняшняя ставка в 7,25 % остается смертельной. Снижать надо радикально. Хотя бы до тех уровней, которые сегодня имеются у ФРС США и Резервного банка Новой Зеландии (1,75 %). Не слишком ли радикально мое предложение? – Не думаю. Ведь ключевая ставка ЦБ – «печка», от которой «танцуют» коммерческие банки, на кредиты которого так надеются предприятия реального сектора экономики. До сих пор у нас на кредитном рынке действовало негласное правило: ставка по кредитам коммерческого банка примерно в два раза превышает ключевую ставку Центробанка. Следовательно, при ключевой ставке в 1,75 % кредиты коммерческого банка будут выдаваться под 3,50 % годовых. Это я думаю вполне реалистичная ставка, которая соотносится с рентабельностью многих отраслей экономики. В некоторых отраслях рентабельность низкая (1–2%), наиболее рентабельной является нефтяная промышленность (около 7 %). Ставка 3,50 % является, кстати, средней по кредитам Всемирного банка. А растянутое во времени снижение ключевой ставки Банка России по 0,25 процентных пункта мне напоминает медленную садистскую пытку с летальным исходом жертвы. Ключевую ставку Банк России должен устанавливать не на основе своих «мутных» ориентиров типа «салата оливье» (Набиуллина предложила перед новым годом новый измеритель инфляции в виде такого салата), а рентабельности отраслей и производств российской экономики.

Примерно такая же ситуация с ключевой ставкой наблюдается в Турции. Там президент страны Эрдоган добивается у Центробанка понижения «удушающей» ключевой ставки для того, чтобы оживить экономику страны. Руководство Центробанка всячески сопротивляется. Правда, аргумент там иной нежели у руководства Банка России (которое талдычит мантру о «таргетировании инфляции»). Они защищают высокую ставку тем, что, мол, она необходима для торможения оттока капитала из Турция и недопущения падения валютного курса турецкой лиры. Национальная валюта действительно падает, но если начнется устойчивое развитие экономики страны, то отток капитала прекратится. К тому же остановить падение лиры можно было бы введя ограничения на трансграничное движение капитала. Думаю, что президенту России следует подобно Эрдогану более энергично и жестко требовать от Центробанка снижения ключевой ставки.

Ведущие Центробанки мира: выбор между плохим и совсем плохим

На нынешней неделе несколько ведущих Центробанков мира планируют провести очередные заседания и определить параметры своей деятельности по ключевым ставкам и операциям на финансовых рынках: Федеральная резервная система США – 13–14 июня; Европейский центральный банк – 14 июня; Банк Японии – 15 июня; Банк России – 15 июня.

В целом в мире просматривается тенденция к завершению достаточно длительного периода проводившейся Центробанками политики так называемого «количественного смягчения» (quantitative easing – QE) и переходу к «количественному ужесточению» (quantitative tightening – QT). Как известно, целый ряд ведущих ЦБ в ходе последнего мирового финансового кризиса и после него запустили программы количественных смягчений (КС), суть которых сводилась к скупке Центробанками на рынке различных долговых бумаг и наращиванию объемов денежной массы в экономике. Одновременно ЦБ снижали процентные ставки по своим операциям, что приводило к удешевлению денег в экономике и снижению процентных ставок по депозитам и финансовым инструментам, обращающимся на рынке.

Первая программа КС была запущена Федеральным резервом США в разгар финансового кризиса в конце 2008-начале 2009 гг. Американский Центробанк стал скупать казначейские и ипотечные бумаги. Первая программа предусматривала закупку бумаг на сумму 1,7 трлн. долл. В 2010 году была запущена вторая программа на сумму 600 млрд. долл. В сентябре 2011 года была запущена третья программа с нормой закупок по 40 млрд. долл, в месяц, а с декабря норма была увеличена до 85 млрд. долл.

Точка была поставлена лишь в октябре 2014 года. За это время баланс ФРС США увеличился с примерно 800 млрд. долл, до 4,5 трлн. долл. До конца прошлого года ФРС США сохраняла status quo, минимизировав свои операции на рынке ценных бумаг и поддерживая валюту баланса на достигнутой планке (4,5 трлн, долл.).

Дальнейшее воздействие на экономическую и финансовую ситуацию в стране ФРС США пыталась осуществлять с помощью такого инструмента, как ключевая ставка (federal funds rate). В 80-е годы прошлого столетия бывали моменты, когда она поднималась до планки 10 % и была даже несколько выше. Еще в начале 2008 года она была выше 5 %. Однако уже 29 октября того же года Федеральный резерв опустил ее до 1 %. А 16 декабря 2008 года она достигла «уровня плинтуса» – была установлена в диапазоне от нуля до 0,25 %. И на таком уровне она находилась ровно семь лет. 16 декабря 2015 года впервые ставка была повышена на одну «ступеньку» – до уровня 0,25-0,50 %.

После прихода в Белый дом нового президента Дональда Трампа было еще несколько осторожных повышений (каждый раз – на одну «ступеньку», т. е. на 0,25 проц. пункта). Последнее было произведено 21 марта 2018 года, уже при новом председателе ФРС Джероме Пауэлле (который сменил на этом посту Джанет Йеллен). Ставка стала находиться в диапазоне 1,50-1,75 %.

По любым меркам денежная политика Федерального резерва последнего десятилетия считается очень «мягкой». В прошлом году тогдашний руководитель Федерального резерва Джанет Йеллен сказала, что пора начинать «расчистку» баланса ФРС, т. е. продажу тех бумаг, которые Центробанк засасывал как «пылесос» на протяжении нескольких лет реализации программы КС. Однако эту почетную миссию ужесточения денежно-кредитной политики она возложила на своего преемника – Джерома Пауэлла, который возглавил Федеральный резерв в феврале нынешнего года.

Что касается Центрального европейского банка (ЕЦБ), то он перехватил эстафету ФРС США, начав свою программу количественного смягчения в январе 2015 года. ЕЦБ организовал закупку бумаг суверенного долга стран еврозоны, причем он не только сам делал такие закупки, но также заставлял Центробанки, входящие в еврозону, закупать такие долги. ЕЦБ рассчитывал завершить программу КС в 2016 году. Однако ожидаемого оживления экономики не происходило, поэтому программа продлевалась, она действует и в настоящее время, правда, в усеченном виде (поначалу закупки составляли по 80 млрд, евро в месяц, потом – по 60 млрд., с конца прошлого года – по 30 млрд. евро). Одновременно применялось «смягчение» в виде снижения ключевой ставки ЕЦБ. Накануне финансового кризиса она достигала планки в 4 %, к концу кризиса упала до 1 %. А 16 марта 2016 года ЕЦБ опустил ее до нулевой отметки, и на этой отметке она до сих пор остается.

Вероятно, ЕЦБ позаимствовал опыт ЦБ некоторых европейских стран, которые опустили свои ключевые ставки даже ниже нуля. Это Национальный банк Швейцарии (НБШ) и Банк Швеции. НБШ отправил ключевую ставку в минус 18 декабря 2014 года, установив на отметке минус 0,50 %. Вскоре он (15 января 2015 г.) он опустил ее до значения минус 0,75 %. На этом уровне она остается до сих пор.

Банк Швеции 28 октября 2014 г. опустил ставку до нуля, 12 февраля 2015 г. она ушла в минус (0,10 %), а с 11 февраля 2016 года она достигла значения минус 0,50 % и на этой отметке остается до сих пор. В отличие от ЕЦБ Центробанк Швейцарии не ограничил смягчение лишь процентными ставками, он также стал осуществлять закупки ценных бумаг, причем не только и не столько отечественных, сколько бумаг иностранных эмитентов. В том числе акции (в первую очередь, американских корпораций). Близок к группе Центробанков с нулевыми или отрицательными ставками Национальный банк Дании, у которого ключевая ставка с 19 января 2015 года находится на отметке 0,05 %.